1. ПОДВОДНОЕ РАДИО- В молодости мой дед говорил, - с бабами все просто. Баба должна быть при мужике. А раз баба при мужике, то и нехер ей на других мужиков смотреть. Если мне Антонина изменит, я ее живую в гроб уложу. Умирая в восемьдесят два, дед сказал, - моя жизнь была полна потрясений.
Юля высунула голову из воды и часто задышала. Полтора месяца назад, лежа в ванне, она нашла новое развлечение. Оказалось, что под водой можно слушать разговоры соседей, - если не шепотом, слышно каждое слово. Люди редко говорят интересные вещи, еще реже они говорят их в ванной, но Юле повезло. Квартиру над ней снимал молодой распиздяй-фрилансер, один из тех, кто привык компенсировать дефицит творчества в работе его излишком в быту. Фрилансер пил в режиме полной занятости и частенько отмокал в ванне с телефонной трубкой. В большинстве случаев подслушивать было интересно. В большинстве случаев его собеседниками были женщины.
Первое время Юля подслушивала с оказии, но потом втянулась и стала делать это регулярно. Это как дайвинг, решила она. Ты погружаешься в воду, чтобы наблюдать жизнь. Просто в одном случае ты используешь глаза, а в другом - уши. Однако рассказывать о своем "подводном радио" Юля никому не стала. Ее могли неправильно понять.
Каждую пятницу, обычно около девяти вечера, к фрилансеру приезжал друг Денис. Прихорашиваясь для традиционного найтклаббинга, молодые люди громко и многословно общались в ванной.
- Ваша овсянка, сэр.
- Мда. Есть ситуации, в которых Мастеркард незаменим даже с нулевым балансом.
Если бы ты был телками, ты бы нам дал? Утвердительный ответ на этот вопрос служил сигналом к отъезду. Возвращались они, как правило, утром, очень редко - одни. Юля сделала глубокий вдох и ушла под воду.
- В тридцать лет человек думает, - в шестьдесят я буду ебать пожилую библиотекаршу. Потому что молодые и красивые давать перестанут, а желание, видимо, никуда не денется. Друзьям я, конечно, буду говорить, что молодые надоели. Что пресыщенность толкает меня на эксперименты. Только они мне не поверят. Потому что будут в такой же ситуации. У каждого по вынужденной библиотекарше, и все рассказывают друг другу про пресыщенность. Какой ужас!.. А в шестьдесят он ебет козу и думает, - в тридцать лет человек, в сущности, оптимист.
- Друзья тоже ебут коз?
- Друзей, Дэнчик, он давно похоронил.
У Дениса была девушка. С ней он приезжал редко, всегда на неделе и всегда ненадолго. Иногда Юля слышала обрывки их разговоров с фрилансером через открытое окно на кухне. Когда Денис приезжал без девушки, было куда интересней.
Но потом девушка Дениса вдруг приехала без Дениса, и это был один их самых волнительных эпизодов в истории юлиных наблюдений. По счастливому стечению обстоятельств действие всех трех актов развернулось в ванной комнате. Юля только тогда узнала, что фрилансера зовут Максим, а девушку Дениса - Аня.
С того дня Аня стала чаще бывать у Максима.
- Или вот тащится по улице старый хрен, а мокрощелки на скамейке перешептываются и хихикают. Ты-то знаешь, почему они хихикают. Ты б вот этому дала? Хи-хи-хи... А за миллион долларов? Хи-хи-хи... А за десять? Ну нет, я бы умерла лучше. Хи-хи-хи-хи-хи... Ты, когда был в их возрасте, тоже так развлекался, - интересно, за сколько я б смог вот с этой или с той?.. Но теперь этот старый хрен - ты, и хихикают - над тобой. Природа всегда хихикает последней.
- Я про деньги не думал. Я романтичным подростком был. Думал, как бы выкручивался, если б нужно было гардеробщицу нашу школьную, Зинаиду Артемьевну, ради спасения исчезающих животных чпокнуть. Или повариху за мир во всем мире. А это уже посерьезней дилеммы.
- Это, Дэнчик, не дилеммы. Это раннее проявление комплекса мессии. Я тебе что сказать-то пытаюсь? В жизни каждого наступает момент, когда старость перестает быть смешной. И наступает он, как ты понимаешь, не в старости. Этот момент важно не проебать. Потому что потом обидно будет. Обидно будет в любом случае, но так будет обидней некуда.
- А как его не проебать-то?
- Прислушиваться к себе надо. Должно появиться чувство, что лучшие годы жизни это не где-то там в перспективе, а вот прямо сейчас.
- И что надо делать, когда оно появится?
- А хуй его знает.
На днях Юле приснился сон, - двери лифта разъезжаются, она входит в кабину и видит Максима с Денисом. Они увлечены разговором и не замечают ее. Двери захлопываются за юлиной спиной со звуком сработавшей мышеловки, и лифт трогается. Юля как будто оказывается под водой - закрывает глаза, задерживает дыхание и слушает собственный пульс. Она боится быть обнаруженной, старается не думать о том, что если лифт вдруг сломается, она неминуемо задохнется.
А потом приходит настоящая вода. Сочится из всех щелей, холодная и тугая. Вот ее уже по пояс, Юля кричит, но голоса нет. Она машет руками, пытаясь привлечь внимание Максима и Дениса, но те никак не реагируют - ни на нее, ни на воду. Разглядывают себя в зеркале, обмениваются бессмысленными репликами и смешками. Вы что, не понимаете?! Мы умираем! Умираем, черт возьми!.. Наконец Максим поворачивается к ней и снисходительно улыбается: "Сомнительная новость, Анют. Дай мальчикам поговорить".
Проснувшись, Юля направилась на кухню и открыла бутылку белого. Ее реалити-шоу оказалось реальней, чем она предполагала. Юле сделалось настолько неуютно, что она решила на время перестать подслушивать. Но уже к утру пятницы любопытство уверенно победило. В конце концов, это был просто сон.
- Я, Дэнчик, так думаю... Человеку свойственно идеализировать то, с чем он не имел дела. Поэтому если к старости многое прошло мимо человека, ему кажется, что он не только проебал что-то прекрасное, но и проебал этого прекрасного дохуя. Когда же человек сталкивается с чем-то, что заочно считал прекрасным, он, как правило, чувствует разочарование. Потому что это что-то редко дотягивает до идеалистических представлений о себе. Вывод. Человеку следует как можно больше всего попробовать и как можно в большем разочароваться. Убедиться, что везде одно говно и расслабиться наконец. Чтобы в старости не забивать себе голову хуйней. Не прозябать в плену у этого щемящего яйца чувства. Тотальное разочарование - вот наша цель. Кто играет на ничью, обычно проигрывает.
- А если окажется, что не все - говно?
- Ну тут вообще грех жаловаться. Если бы ты был телками...
- Да!
- Погнали.
Юля направила фен на запотевшее зеркало. Рука, родинка на правой груди, плечо, шея, лицо... Голая, на месте преступления. Не отвертишься. Десять лет назад ее тогдашний мужчина говорил: "Ты такая маленькая. Каждый раз, когда мы трахаемся, я чувствую себя насильником". Мог бы кто-то сказать ей такое сейчас? Короткая - да. Маленькая - едва ли. Морда округлилась, талия расползлась, задница... Ох, не начинай. Юля выключила фен, положила его в раковину и сняла со стены халат.
Пару минут спустя она стояла в дверях гостиной с полотенцем на голове. Паша не слышал, как она подошла, - он сидел на диване спиной к входу и увлеченно перебирал кнопки мобильника.
- Милый?
Паша вздрогнул и выронил трубку из рук. Юля посмотрела на пол. Это был ее телефон.
Взаимное замешательство продлилось недолго, - юлин муж подобрал мобильник и принялся жать на кнопки с удвоенным усердием.
- Милый, что ты делаешь?
Паша только загадочно хихикнул в ответ. А через несколько секунд уже его телефон зажужжал на другом конце комнаты, сигнализируя о полученном сообщении. Игриво улыбаясь, он обернулся на жену, - ну давай же, посмотри скорее.
Юля не спеша пересекла гостиную и взяла со столика пашин мобильник.
От: Любимая
23:12
Я больше не люблю тебя. Я ухожу к Скворцову. Прощай, неудачник.Коля Скворцов был лучшим другом пашиных детства, юности и зрелости. Все шло к тому, что и старости тоже. Юля нахмурилась.
- Опять твои шуточки.
- Ха-ха-ха-ха-ха!
- Дурак.
- Детка, ты что, обиделась?
Паша поднялся с дивана и подошел к жене.
- Ну ты что? Ну Юль. Ну что за бука тут у меня?
- Это не смешно, Паш.
- Ну перестань. Это же шутка просто. Тебя полтора часа не было, я заскучал.
- Я не понимаю такого юмора. Ты же знаешь, что мне это неприятно.
- Ну все. Ну дурак я. Ну иди сюда.
Юля неохотно дала себя обнять.
- Иногда ты ведешь себя как дошкольник.
Паша подхватил жену на руки и присел на подлокотник кресла.
- Я и есть дошкольник. А на детей нельзя обижаться.
- Значит, теперь ты меня сбагрил Скворцову. А что там было в прошлый раз? Лесбийский шабаш с женой Глобусова? Или это в позапрошлый?
- То была моя сексуальная фантазия.
- А Скворцов? Тоже сексуальная фантазия?
- Упаси бог.
- Если уж на то пошло, это я должна бояться, что ты к нему уйдешь. Учитывая, сколько времени вы проводите вместе.
- Но-но! А то сейчас
я обижусь.
- Лицемер.
- Ты меня любишь?
- К сожалению, да.
- А если террористы отстрелят мне член, будешь любить?
- Еще пара дурацких шуток, и я сама тебе его отстрелю.
- Ну правда.
- Буду.
- Значит, ты будешь страдать. Потому что я уйду от тебя, если такое случится. Серьезно.
- Вот те раз. И почему же?
- Потому что мы все равно расстанемся. Либо сразу, либо потом, но пройдя через зловещий хардкор. Лучше сразу.
- Зловещий хардкор?
- Ну да. Либо ты будешь трахаться с кем-то еще, либо не будешь трахаться вообще. И то, и другое - зловещий хардкор.
- А как же духовная близость? Или ты правда думаешь, что я с тобой только из-за твоего члена? Да и потом... Есть же руки.
Резиновый член, в конце концов.
- Ну конечно! Резиновый член как символ духовной близости.
- Ну хорошо. А если бы мне какой-нибудь псих плеснул в лицо кислотой? Что бы ты сделал?
- Убил бы его.
- Не с ним - со мной? Любил бы меня?
- Естественно.
- А трахал бы как? Накрыв простыней?
- Нет, конечно.
- То есть ты считаешь, что я смогла бы не заморачиваться по этому поводу?
- Ну мы бы придумали что-нибудь. Есть же пластическая хирургия...
- Как символ духовной близости?
Паша театрально всхлипнул.
- Вечная любовь длится до тех пор, пока чудовище не оставят без члена, а красавицу не искупают в кислоте. С другой стороны, если это случится одновременно, получится самый нерушимый союз на свете. Кому еще они будут нужны?
- Красавица, Павел, полюбила чудовище чудовищем. Она не знала про принца. В этом и суть.
- Ну член-то у него был на месте.
- Да ну тебя.
- Ты куда?
- Волосы надо высушить. А то завьются.
Юля отправилась сушить волосы, а Паша - заваривать чай с мятой. Через некоторое время они снова встретились на кухне.
- Я тут подумал... Все-таки мужикам повезло меньше, чем бабам.
- Это еще почему?
- Потому что член можно отрезать не только в прямом смысле, но и в переносном. То есть юридически он вроде как на месте, а по факту его как бы и нет. А вот окатить кислотой в переносном смысле невозможно. Кроме того... Метафорическим обесчлениванием мужиков занимаются в основном бабы. Метафорическим обесчлениванием... Как сказал-то, а? Ха-ха-ха-ха!
- Все, милый, хватит. Мне не по себе от этих разговоров. Давай о чем-нибудь другом поговорим.
- Давай. О чем ты хочешь?
- Я ведь не кажусь тебе старой?
- Нет.
- Это все, что ты можешь сказать?
- Я не вижу смысла развернуто комментировать глупости.
Выпив чаю, они перебрались в спальню. Паша уселся на кровати с книгой, Юля свернулась рядом, положила голову ему на колени и закрыла глаза. Во сне она была русалкой и много об этом поняла.
2. I’VE GOT A FEELINGStrange love... Even though you hurt me I feel blessed...- Да, алло!
- Шурик, ты мне должна.
- А-а-а!.. Аленка, я тебя обожаю. Когда и где?
- Сегодня ночью, "Родина-мать". Ты в списках. Подтягивайся к двенадцати, а лучше к часу. Раньше не имеет смысла.
- Что мне надеть?
- Ну это ты уж сама как-нибудь реши. Зайчик твой будет стопудово, у него встреча с большим клиентом. Тот мне, собственно, инфу и слил. Сошлешься на меня - убью, не раздумывая.
- Детка, я не знаю, как тебя благодарить.
- Потом разберемся. Ты, главное, не облажайся.
- Победа или смерть!
- Вот это правильно. Давай, удачи. Побежала.
- Спасибо тебе огромное...
- Пока!
Саша посмотрела на часы и набрала номер ближайшего салона красоты.
В начале двенадцатого она стояла перед раздвинутыми створками гардероба в одном нижнем белье, предельно озадаченная. На полу за ее спиной выросла гора разноцветных платьев, юбок, блузок и чулок.
- Ты надолго?
Виталик, едва вошел в комнату, принялся собирать одежду с пола.
- Саш?
- А? Не знаю, непонятно. Как пойдет.
- Ты по работе?
- Угу.
- А что там?
- Чувак, называющий себя филинг-барменом. Второй месяц его отловить не могу. Законспирированный как мировое правительство.
- Филинг-барменом?
- Ну да.
- А что он делает?
- Продает богатым дядькам и теткам чувственные переживания.
- Интересно. Никогда про такое не слышал.
- Никто не слышал. Поэтому мне так нужно это интервью.
- А как он это делает?
- Как тебе вот это? Не слишком вычурно?
- Офигенное платье. Странно, что я его раньше не видел.
- Я его не надевала ни разу. Думаешь, сойдет?
- Супер.
- Ну ладно. А то я уже начинаю опаздывать. Застегни молнию, плиз.
- А где это все?
- Что?
- Куда ты едешь?
- "Родина-мать". Пафосный клуб на Пятницкой.
- Странное название для клуба.
- Бандосу какому-то волгоградскому принадлежит. Или чиновнику. Понимать бы еще разницу.
Strange love...- Да!
- Александра?
- Да!
- Вас ожидает черный "Хюндай-залупа", номер три-четыре-один.
- Спасибо.
Расплатившись, Саша выбралась из такси, перешла на другую сторону улицы и оказалась у массивной стальной двери с парой дежурных жлобов в черных костюмах. "Motherland-Mother" - крупная неоновая вывеска плавно сменила цвет с белого на красный.
Охранники несколько раз передавали друг другу список гостей, прежде чем тот, что помельче, отыскал в нем сашину фамилию. Бегло ознакомившись с содержимым ее сумочки, тот, что покрупнее, распахнул перед Сашей дверь.
- Приятного отдыха.
...Fell into a curious thriller
Could not become a butterfly...Саша обменяла пальто на номерок в виде ордена "Победа" и отправилась на поиски своего... Как там Алена сказала? Зайчика?
...Smile, smile, smile at me
Hold me tight and I feel free..."Зайчик" нашелся в чилауте. Развалившись на красном кожаном диване, он потягивал Лонгайленд и неспешно переговаривался с толстяком, сидевшим от него по правую руку. Видимо, тот самый "большой клиент". Лысый, потный, слюнявый, похож на Джона Полито. Что до "зайчика", то в жизни он смотрелся приятней, чем на фотографиях. По крайней мере, издалека.
Саша решила не упускать его из виду. Оглядевшись, она заметила в углу небольшой бар, присела за стойку и заказала бокал розового.
- Добрый вечер.
Молодой человек, заговоривший с ней, был изрядно пьян и громко шмыгал носом. Уткнувшись взглядом в бутылочные ряды, он вертел в руках высокий стакан, на три четверти наполненный то ли коньяком, то ли ромом. Создавалось впечатление, что он говорит сам с собой. Саша тихо поздоровалась в ответ и отодвинулась на самый край своего стула.
- Я потерял друга.
- О, господи. Держитесь.
- Да нет. Не в том смысле. Здесь потерял. И не могу найти. Может, вы его видели?
- Вряд ли. Я только пришла.
- Мой друг говорит, что в старости у меня будет коза.
- Здорово.
- Ничего здорового, поверьте. И чтобы этого не произошло, он предлагает мне завести козу уже сейчас. Странно, правда?
- Правда.
Саша посмотрела на "зайчика". Тот поймал ее взгляд и, кажется, улыбнулся. На всякий случай она улыбнулась в ответ.
- А еще он говорит, что все говно.
- С этим трудно поспорить.
- А еще...
- Послушайте, я не очень настроена общаться. Вам лучше поискать другого собеседника.
"Джон Полито" встал, пожал "зайчику" лапку и направился к выходу. Саша взяла бокал, досчитала до десяти, снялась со стула и подошла к красному дивану, стараясь выглядеть максимально непринужденно.
- Добрый вечер.
"Зайчик" заинтересованно вскинул брови.
- Добрый.
- Прошу прощения, может, это не очень вежливо, но... Ваше лицо кажется мне знакомым. Мы могли видеться раньше?
- Едва ли. Я определенно вижу вас впервые. Если бы я встречал вас раньше, я бы этого точно не забыл.
Саша попыталась изобразить смущение.
- В таком случае, я ошиблась. Простите за беспокойство...
- Перестаньте, это приятное беспокойство. Может, присядете?
Саша опустилась на место толстяка и на секунду ощутила брезгливость.
- Как вас зовут?
- Александра. А вас?
- Вы здесь одна?
- Да.
- Не самое приятное место, чтобы провести вечер.
- Это точно.
- Но вы все-таки пришли. Почему именно сюда?
- Подруга пригласила. А сама не смогла приехать. Честно говоря, я собиралась скоро уезжать.
- Полная хуйня.
- Простите?
- Ты держишь бокал обеими руками, стало быть, пытаешься подавить нервозность. На это указывают и твоя кривая улыбка, и расширенные зрачки, и то, что ты озираешься по сторонам. Ты стараешься изобразить кокетство, но трахаться тебе сейчас хочется меньше всего. У тебя завышен кортизол. Раза в два, два с половиной. Обычно такое происходит с трех до пяти утра, а сейчас только начало второго. Так бывает с беременными, но что-то подсказывает мне, что это не твой случай. Ты нервничаешь, потому что боишься занервничать. Твой организм реагирует на угрозу. Кортизол расщепляет белок и высвобождает глюкозу. Ты поправляешься и стареешь. Прямо сейчас. Тебе нужно выпить апельсинового сока или съесть зубчик чеснока. Ты прекрасно знаешь, как меня зовут. И ты здесь исключительно из-за меня.
- Алекс, я...
- Путем нехитрых вычислений, я могу установить, что это ты досаждаешь мне второй месяц на предмет ебаного интервью. Я послал тебя заочно, но тебе этого явно не достаточно. Если ты пришла сюда, чтобы быть посланной в личном общении, я окажу тебе услугу.
Алекс наклонился к сашиному уху и прошептал:
- Проваливай.
Сашина нижняя губа задрожала, а глаза стали стремительно наполняться слезной жидкостью. Ей захотелось исчезнуть, сбежать немедленно и как можно дальше. Но она осталась сидеть на месте. И не потому что ей так нужно было это интервью, - у нее не осталось насчет него никаких иллюзий. Она просто не могла двинуться. Она чувствовала себя так, как будто ее раздели, изваляли в грязи и выставили на городской площади. И это чувство парализовало ее волю. Так происходит во сне, когда к вам на всех парах несется пиздец, а вы не можете пошевелить пальцем.
Трудно сказать, что бы случилось дальше, не появись в дверях чилаута высокий грузный человек с прической, как у Элвиса Пресли. Это был главный редактор глянцевого еженедельника "Сила добра" Евгений Талмуденко. Саша не была знакома с ним лично. В отличие от Алены, у которой тот на одной из тусовок стянул из сумочки двадцать евро.
Евгений осмотрелся, увидел Алекса и зашагал к нему, выставив вперед правую руку.
- Алекс, здравствуйте! Какими судьбами?
Некоторое время ничего не происходило. Алекс смотрел на протянутую ему руку и продолжал попивать коктейль.
- Здравствуйте, Алекс!
Евгений подошел еще ближе.
- Вы что, не хотите со мной поздороваться?
- У меня есть проблема, сынок...
Алекс кивнул в сторону Саши.
- Моя девушка патологически ревнива. Она под страхом смерти запрещает мне прикасаться к другой пизде.
Евгений насупился, промычал что-то, резко развернулся и загашал к выходу. Как только Элвис покинул здание, Алекс запрокинул голову и расхохотался.
- Умопомрачительный долбоеб! Тоже, между прочим, интервью хочет. Выпьем?
Саша опустила голову.
- Если ты собралась дожидаться, пока я нажрусь и стану сговорчивей, тебе придется пить со мной.
- Идите к черту.
Алекс снисходительно улыбнулся.
- Хочешь подсказку? У любого чувства есть рецепт. У-лю-бо-го.
Саша промолчала. Алекс выдернул из стакана соломинку, залпом опустошил его, поднялся и застегнул верхнюю пуговицу пиджака.
- Ну что ж. Как сказал Мартин Хайдеггер... Спасибо.
Отойдя на несколько метров, он обернулся.
- Шенген есть?
Саша ответила после паузы, сквозь зубы:
- Да.
- Тогда приезжай завтра к семи вечера в Шереметьево. И...
Алекс подал знак официанту.
- Я надеюсь, тебе не составит труда оплатить мой счет. Хотя цены у этих гламурных патриотов, конечно, пиздец какие непатриотичные.
3. НЕУТОМИМЫЕ СИЛЫ ДОБРАПоследние полтора часа Паша то просыпался, то снова проваливался в сон. Солнце светило все ярче, и в конце концов спать стало совершенно невозможно. Свесив ноги с кровати, он потянулся и посмотрел на жену. Юля явно пребывала далеко отсюда, - разбудить ее могло разве что девятибальное землетрясение. Да и то вряд ли.
Сегодня был выходной, но Паша решил, что раз уж он оказался на ногах в такую рань, то можно и поработать. Умывшись холодной водой, он проследовал на кухню и поставил турку на плиту. Три ложки кофе, четыре - сахара, все та же холодная вода и тихий огонь. Стандартный утренний микс.
Паша уселся за стол, поднял крышку ноутбука, постучал пальцем по стрелкам курсора и залез в почту. Одно новое сообщение с незнакомого адреса. Обычно он удалял такие, не открывая. Обычно, но не теперь. В теме письма значилось: "Павел, держись!" Что за херня? Паша навел курсор на закрытый конверт и нажал левую кнопку мыши.
04:04Павел, здравствуй!
Заранее извини за сумбур, я немного волнуюсь.
Сразу скажу, что ты меня не знаешь. А вот я тебя знаю очень даже хорошо.
Четыре года назад у тебя был проект с "Мухосранск-Энерго". Вспомнил? Уверен, что да.
В то время я работал в службе безопасности "МЭ" и по долгу службы был вынужден за тобой следить. Телефон, почта, вся хуйня. Пару раз мы даже ездили за тобой на зеленой девятке, но ты, конечно, ничего не заметил. Не обижайся, такая у нас работа. Мало ли что. Гондонов вон сколько и пойди разбери, что они замышляют на самом деле. Крупная компания должна заботиться о таких вещах. Надеюсь, ты понимаешь.
Я сразу отдуплил, что ты хороший мужик, без говна. И с чувством юмора у тебя тоже все заебись. Помню, два дня смеялся над твоей шуткой про куннилингус. А про Путина и хлеб? А про танкиста, у которого хуй застрял в гусенице? Да много всего было. Золотые времена!
И за бабой твоей, Павел, я тоже следил. И не потому что я извращенец какой-нибудь, нет. Просто так положено по инструкции.
А потом проект закончился, и мне больше не надо было тебя супервайзить. Но, ты знаешь, я так к тебе привязался, что просто не смог перестать это делать. И вот все эти годы я продолжал следить и за тобой, и за бабой твоей, и даже за некоторыми твоими друзьями. Прости меня за это. Я не со зла. Просто подсел. Да и потом... Хотелось оградить тебя от какого-нибудь пиздеца, замаячь он на горизонте. Можно сказать, что я был твоим ангелом хранителем, Павел. Все это время.
Когда три года назад я узнал, что Юля ебется со Скворцовым, я сразу захотел вмешаться. Но потом подумал, - а вдруг ты не захочешь узнать правду. Люди все разные. Я бы вот хотел, а ты, может, и нет. Я же не мог тебя спросить. И поэтому не вмешивался. Но теперь, когда эта сука (прости, если не согласен с таким определением) решила к нему уйти, я вмешался. Потому что это несправедливо. По отношению к тебе, отличному мужику, каких в наше блядское время днем с огнем не сыщешь.
Если бы она хоть немного тебя уважала, она бы объяснила тебе все с глазу на глаз. А так... эсэмэсом... Пиздец как унизительно. Да еще и неудачником обзывается, злорадствует. И хоть она больше не твоя баба, она когда-то была твоей. И только тебе решать, как с ней поступить. И не мое это дело.
А вот со Скворцовым все совсем не так! Я давно живу, многого насмотрелся и тем, что все бабы - шалавы, меня не удивишь. Но вот мужик-шалава это, как я думаю, совсем плохо. Это оскорбляет меня лично, Павел. И ведь главное - лучший друг!..
Короче, не буду отнимать у тебя время. Я убил Скворцова. Час назад. Вот только вернулся и сразу пишу. Не жалей его. Собаке - собачья смерть. И не благодари меня. Это я должен тебя благодарить. За то, что ты был со мной эти удивительные четыре года.
Прости, если я что-то сделал не так. Просто знай, что все, что я сделал, я сделал из лучших побуждений.
Илья.
P.S. Если ты захочешь, чтобы я убил и Юлю тоже, не стесняйся, скажи. Мне терять нечего. У меня рак. Я умираю, но пока еще жив. И чем смогу, как говорится - помогу. Держись там. Не знаю, что еще сказать. Завтра пойду в церковь, поставлю за тебя свечку. Самую дорогую, какая будет.Пш-ш-ш-ш-ш... Паша подпрыгнул на стуле, обернулся на звук сбежавшего кофе, вскочил, сорвал турку с плиты, бросил ее в раковину, помчался в спальню, схватил с прикроватного столика телефон и отыскал в контактах номер Скворцова. В течение следующих пяти минут он позвонил по этому номеру около двадцати раз, но ему никто так и не ответил.
To be continued... https://gavrilovineebet.livejournal.com/30468.html
