Вчера прошёл дождь, и ещё под окнами скосили траву. Улица до сих пор жизнеутверждающе пахнет рекой и, вопреки всему, мелко порубленной молодой редиской в сметане.

Пудель в растерянности крутит башкой. Зрение подсказывает ему, что вокруг осень, обоняние утверждает, что весна.

Я подбираю горстку скошенной зелени, прячу в карман.

Попытка сохранить благоуханный отпечаток этого дня, разумеется, оборачивается смешным разочарованием:


утром сама же с недоумением рассматриваю труху, почему-то оказавшуюся в моей куртке – вялое сено, сухие палочки, скомканный серебристый фантик, заляпанный шоколадом.

Вот так всегда. Вместо собственной ностальгии – чужой мусор. Хочешь, весь такой поэтичный, зачерпнуть из реки времени лирических воспоминаний, а сеть всё равно приносит дырявый гондон, дохлого карася и носки утопленника.

Возле мусорного бака вороны накануне разгоняли демонстрацию голубей, а сегодня на том месте, где был пикет, обнаружился школьный портфель, толстый, как беременная кошка. Думаю, он мокнет там со вчерашнего дня. А это значит, что какой-то ребёнок, не дожидаясь весны или обманувшись запахами свежескошенной травы, выкинул портфель вместе со всеми учебниками, тетрадями, дневником и пеналом, выкинул вместе с остывшими столовскими макаронами и противным тёплым компотом, вместе с трижды потерянной сменкой, с драками, с окоченевшим эхом в промозглом физкультурном зале, с орущими раздевалками и немыми зимними окнами, вместе со всеми гулкими школьными страхами, вязким стыдом и утренней тоской. Выкинул – и ушёл по скошенной траве, жуя школадные конфеты и соря фантиками, счастливый и беззаботный, как все дети, коты и собаки на излёте мая.

И тогда этот мусорный фантик в моём кармане ценнее всей скошенной травы.

Хотя носки утопленника пускай остаются на своём месте, пожалуйста.

http://eilin-o-connor.livejournal.com/142408.html