Вышел на экраны «Чебурашка» - семейный фильм, который взял и собрал за месяц 5.5 млрд рублей при бюджете 0.85. Это потрясающий успех!

Я заглянул в Википедию, чтобы узнать кое-что про этот фильм, и наткнулся на отзывы критиков. И тоже был потрясен. Оказывается типичная оценка «Чебурашки» у критиков – 6 из 10. Это как школьный трояк! Претензии высказываются фантастические: «ненатуральные движения» мультипликационного (!) персонажа; центральные актёры «не получают от происходящего никакого удовольствия» (каким чувствилищем измерил критик это «удовольствие»? Отмечу, что главный герой Гармаша – мизантроп с каменной физиономией…)

Где работают эти критики? В «Артхаусном вестнике» или в «Вестях Канн»? Нет, в массовых изданиях для среднего читателя и зрителя – «Комсомольской правде», «Коммерсанте», «Мире фантастики» и на центральных информканалах.
Я не знаю никого из этих критиков, но уверен, что, как правило, это люди с высочайшим гуманитарным образованием и интеллигенты в энном поколении. Но не создавшие ничего своего – ни фильма, ни сценария, ни книги. Почему они решили, что их личное мнение хоть кому-то интересно?

Открывая рецензию на фильм, читатель ищет ответ лишь на один вопрос: «Стоит ли мне и моему ребенку посмотреть этот фильм?» Что он должен подумать, прочитав, что «Чебурашка» является «феерической смесью плагиата и каннибализма»? А что он сделает, все-таки посмотрев фильм по советам друзей, и он ему понравится? Правильно – резко понизит уровень доверия к газете, которая пыталась ввести в его заблуждение.

Совершенно понятно, что самолюбование критиков непреодолимо, но главреды должны заботиться о реноме своего издания. Советую уволить все критиков, кто невысоко оценил самый успешный фильм последних лет, - за профнепригодность. Особенно стремительно нужно уволить того, кто уже после суперсборов заявил, «такой колоссальный успех мало говорит о самом качестве продукта». То есть, есть лишь одно абсолютное мерило качества фильмов – это мнение критика Х, а мнение публики совершенно несущественно! Господи, откуда же берутся такие ******?

Критики из массовых СМИ не понимают своей главной задачи: сам критик может смотреть только Бунюэля, а на ночь читать Кафку, Джойса и Сартра, и быть эстетом, утонченным до невидимости, но когда он пишет о семейном фильме, он должен суметь встать на точку зрения среднего любителя таких фильмов (понравится ли ему это кино?), а когда пишет о научно-фантастическом фильме, то должен встать на точку зрения среднего любителя научной фантастики. Да, это тонко, но в этом суть профессии критика из массового издания. Если же критик ставит во главу только свое личное мнение, то надо гнать его в шею в блоги и в артхаусные вестники.

(Абсолютное такое же положение с литературными критиками. Но я не хотел бы погружаться еще и в эту трясину!)

https://don-beaver.livejournal.com/278493.html

(Часть 1 - https://don-beaver.livejournal.com/277899.html)
....
Все обсуждаемые феномены научной жизни мне хорошо знакомы на личном опыте. Должен признаться, что сухие слова «невосприимчивость к другой точке зрения» слабо отражают реальность. Попробуйте соединить два сильных магнита одинаковыми полюсами. Они сопротивляются изо всех сил, отталкивая друг друга. Пытаясь объяснить собеседнику его ошибку, в которой он не хочет признаваться, мы встречаемся с аналогичным случаем «психологического отталкивания».
Как-то ко мне в ЖЖ (Живой Журнал), который играет для меня роль открытой научной лаборатории, пришел диакон N и стал спорить на тему темной материи. Диакон N был не из простых и публиковал в интернете философские эссе с такой главной мыслью (цитата): «Ученые в самых разных областях достигли предела применения научной методологии, подошли вплотную к непреодолимым барьерам выстраивания рациональной картины физического мира». В ходе дискуссии выяснилось, что диакон полагал, что галактики вращаются твердотельно, как крышка от кастрюли. При этом он ссылался на школьный учебник Б.А. Воронцова-Вельяминова, в котором было сказано, что галактические спирали вращаются как твердое тело. Я - опытный популяризатор, который привык объяснять даже детям самые сложные вопросы науки. Будучи астрономом-атеистом, я готов помочь понять науку любому брату по разуму, даже тому, который верит в высший разум. Я стал объяснять диакону N, что Борис Александрович, которого я знал лично, совершенно прав в том, что спиральный узор вращается твердотельно, потому что это волны, но сами галактики и звезды в них вращаются дифференциально, причем так, что на окраинах галактик линейная скорость примерно постоянна с удалением от центра галактик – что и вызвало необходимость введения темной материи. Но постоянство линейной скорости в галактиках не означает твердотельности, при которой постоянна по радиусу угловая скорость. Я приводил ссылки на популярные источники и на учебные видеосимуляции вращения галактик, я объяснял суть дела на пальцах и приводил затребованные диаконом источники и цитаты из них. Но диакон разницу между линейной и угловой скоростью понять не сумел и в своих ошибочных убеждениях был тверд как скала. Цитаты он переводил сам и с точностью до противоположного смысла, а в источниках видел только то, что хотел видеть. В конце концов, диакон N с торжеством заявил: «Никаких авторитетных ссылок на научные исследования или доводы в пользу Вашего мнения, что у галактик постоянна не угловая, а линейная скорость, Вы не предоставили». И я воочию понял, что такое подойти «вплотную к непреодолимым барьерам выстраивания рациональной картины физического мира» и еще раз убедился, что невежество и самоуверенность идут рука об руку. Мой атеизм значительно укрепился после общения с дьяконом N. и с еще одним видным служителем культа, который пренебрежительно рассуждал о Галилее и Копернике, заявляя в своих лекциях, что Коперник не мог ничего нового открыть в астрономии, потому что звезды не видны из туманной Польши (!).

Образование не делает людей более восприимчивыми к чужому мнению, даже наоборот – образованные люди способны особенно ловко уворачиваться от истины. В марте 2018 года на влиятельном «Астрофоруме», где дискутируют любители космоса под присмотром профессиональных ученых, возникло активное обсуждение последней нашей с Васильковым работы, опубликованной в начале 2018 года в MNRAS - журнале Королевского научного общества. В статье приводилась масса непростых расчетов с уравнениями Эйнштейна, тензором Риччи, символами Кристоффеля и т.д. Когда я увидел, что вопросы, которые задают друг другу участники форума, не получают адекватных ответов, то решил вступить в дискуссию, тем более, что являюсь давним участником «Астрофорума». Диалог сразу оживился, народ задает мне конкретные вопросы, я стараюсь дать конкретные ответы. Такие обсуждения полезны не только тем, что там в них возникают интересные идеи, и начинаешь что-то лучше сам понимать, но и тем, что четче представляешь, на чем люди спотыкаются – и это помогает скорректировать аргументацию на будущее. Вдруг вмешивается модератор форума (анонимный физик под кличкой Geen) и между нами происходит примерно такой диалог:
- Вы должны доказать справедливость своих утверждений.
Я отвечаю:
- В статье приведены необходимые математические доказательства, если вы считаете их неправильными, то проведите свой расчет, найдите ошибку и опубликуйте опровержение.
- Я ничего не обязан доказывать, мне достаточно выразить сомнение – и по правилам нашего форума, вы должны доказывать свою правоту.
- Но что я должен доказать сверх тех доказательств, что устроило Королевское общество?
- Вы тут не в Королевском обществе, так что должны доказать, что вы правы.
- Вы должны хотя бы ткнуть пальцем в то место в нашей статье, которое вы считаете неправильным или сомнительным.
- Я ничего не должен, а вот вы должны доказать.
- Но что, что конкретно я должен доказать?!

Ответа я не получил. Единственным конкретным требованием от скептика-модератора было требование предъявить цитаты из Эйнштейна, где тот отказывается считать гравитационные волны источником нового гравитационного поля. Я привел цитаты не только самого Эйнштейна, но и свежее высказывание Нобелевского лауреата т’Хоофта с той же мыслью. Ну, думаю, тут человеку деваться некуда, должен признать хоть этот пункт. Куда там! Физик Geen, вопреки всякому здравому смыслу, объявил мнение Эйнштейна по поводу способа использования уравнения Эйнштейна, «не относящимся к делу»! Поразительно, насколько изворотлив человеческий ум, когда он не хочет с чем-то соглашаться. Фейнман, побывав на гравитационной конференции, сделал жесткое заключение: «не существует аргументов, с помощью которых можно убедить идиота» [9]. В конце концов, этот модератор объявил меня лжеученым (!) и пообещал удалять мои комментарии, если они не будут содержать того самого волшебного доказательства (какого? о чем? я не знаю, да и этот деятель не знает). Астрофорумные дискуссии пришлось прервать. Очевидно, что любые логические доводы отскакивают от предвзятого человека, как горох от стены. Он требует от вас сказочного «того, не знаю чего», а если у него есть небольшие административные права и столь же невысокий уровень этики, он с удовольствием заткнет вам рот. Именно это и произошло в arxiv, где модераторы «забанили» нашу статью в соавторстве с Нобелевским лауреатом Джоном Мазером из уже опубликованного сборника трудов международной конференции (см. Приключение 13). Это показывает крайнее падение уровня научной этики в квантовой космологии, когда свободная научная дискуссия заменяется подковерной борьбой анонимных рецензентов и модераторов. Неправые люди могут доказать свою правоту только административными методами.
Ученый, по определению, - человек, который сомневается, который ищет слабые места как в своих, так и в чужих теориях. Безоговорочная вера, как известно, связана с совсем другим видом мировоззрения – религиозным. Высокий коэффициент интеллекта современных теоретиков при делении на их избыточную самоуверенность приводит к печально невысокому результату. Теоретики, которые занимаются квантовой инфляцией и суперструнами, в вопросе истовой веры сближаются скорее с религиозными фанатиками, чем с сомневающимися мыслителями. Питер Войт приводит гордый лозунг струнщиков: «Суперструна/М-теория – это язык, на котором Бог написал этот мир» [6].

I.5. Иллюстрации кризиса: Смолин и Хоссенфелдер.
«Но физики-суперструнщики еще не доказали, что их теория действительно работает. Они не могут продемонстрировать, что Стандартная теория является логическим результатом теории струн. Они даже не могут быть уверены, что их формализм включает описание таких вещей, как протоны и электроны. И они еще не сделали ни одного крошечного экспериментального предсказания». Шэлдон Глэшоу, нобелевский лауреат 1979 года, создатель единой теории поля и Стандартной теории элементарных частиц, написал эти строки в 1988 году (цитируется по книге [6]). Далее он задает жесткие вопросы:
«Если люди не могут интерпретировать наблюдаемые свойства реального мира, то они просто не занимаются физикой. Следует ли университетам платить им и разрешать развращать впечатлительных студентов? Смогут ли молодые доктора философии, чьи знания ограничены теорией суперструн, найти работу, если и когда струна лопнет? Может струнные идеи больше подходят для факультетов математики или даже для богословских школ, чем для факультетов физики?»
Вопросы великого физика получили свои ответы в течение последующих тридцати лет: струнные теоретики так и не смогли сгенерировать ни одного экспериментального подтверждения или получить из своих уравнений Стандартную теорию как предельный случай. Но они не только не были вытеснены из кафедр физики к абстрактным математикам, а, наоборот – разрослись так, что практически вытеснили всех остальных физиков-теоретиков из университетов. Питер Войт насчитал в США примерно тысячу струнных теоретиков, которые захватили все командные высоты в ведущих университетах – и определяли политику распределения должностей и грантов [6]. Близкая ситуация сложилась и в области космологии, где тон стали задавать квантовые инфляционисты. Этот рейдерский захват астрономической области квантовыми специалистами связан с тем, что в области элементарных частиц было огромное перепроизводство специалистов, которые оказались не нужными после спада интереса к ядерной физике, создания успешной Стандартной теории элементарных частиц и прекращения финансирования огромных ускорителей. И это цунами лишних людей хлынуло в область гравитации и космологии, принеся туда массу «темных субстанций» квантового толка. В гравитации и космологии настали «темные десятилетия», которые грозят перерасти в бесплодный «темный век».

В своей книге [7] видный ученый Ли Смолин, который знает ситуацию «изнутри», пишет: «Для меня поразительно то количество различных ученых, кто кажется не в состоянии принять возможность того, что как теория струн, так и гипотеза хаотической мультивселенной являются ложными». «Первая вещь, которую замечает сторонний наблюдатель по поводу сообщества теории струн, это потрясающая самоуверенность. Как свидетель первой суперструнной революции в 1984, я вспоминаю ощущение триумфа, с которым приветствовали новую теорию. Дэн Фридэн, одна из молодых звезд этой области, сообщил мне: «Все совершится в течение следующих двенадцати или восемнадцати месяцев. Вам лучше войти в тему, пока в теоретической физике останутся хоть какие-то задачи». Это было лишь одно из многих утверждений, что все места скоро будут заняты. Конечно, этого не произошло. Но через все последующие взлеты и падения многие струнные теоретики продолжали быть в высшей степени уверенными, как в истинности теории струн, так и в их превосходстве над теми, кто не может или не хочет ею заниматься. Для многих струнных теоретиков, особенно для молодых, не помнящих физику, которая была до них, является непостижимым, что талантливые физики, получив шанс, могут выбрать что-нибудь другое вместо того, чтобы быть струнным теоретиком. Эта позиция, конечно, вызывает отвращение физиков в других областях. Вот мысли из блога физика Джоэнн Хьюитт, занимающейся частицами в Стэнфордском Линейном Ускорительном Центре: «Я нахожу высокомерие некоторых струнных теоретиков поразительным, даже по стандартам физиков. Некоторые искренне уверены, что все не струнные теоретики являются учеными второго сорта. Это повсюду в их рекомендательных письмах друг другу, и некоторые из них на самом деле говорили это мне в лицо» [7].

Смолин и Хьюитт ярко описывают повадки ученых-«бизнесменов», по нашей терминологии. Вопрос не столько в самоуверенности этих «суперструнных гениев», а в том, что доминирующая группа таких теоретиков, даже не будучи очень способными, не стесняясь, отбирает деньги и работу у представителей альтернативных теорий, пользуясь своей многочисленностью.
Джоэнн Хьюитт пишет о нравах в среде струнных теоретиков: “Теория струн считается настолько важной, что ее следует развивать за счет всех других теорий. Есть два проявления этого: теоретики струн нанимаются на должности преподавателей на непропорционально высоком уровне, который не обязательно соизмерим со способностями, и более молодой теоретик струн обычно плохо образован в физике элементарных частиц. Некоторым буквально сложно назвать элементарные частицы, существующие в природе” [7].

Смолин продолжает рассказ о струнных теоретиках следующей историей: «Высокомерие, которое описала доктор Хьюитт, стало свойством сообщества струнных теоретиков с самого начала. Субрахманьян Чандрасекар, возможно, величайший астрофизик двадцатого столетия, любил рассказывать историю визита в середине 1980-х в Принстон, где он чествовался за недавнее награждение Нобелевской премией. За завтраком он оказался рядом с важным молодым человеком. Поскольку физики часто идут на неформальное общение, он спросил своего напарника по завтраку: «Над чем вы работаете в эти дни?» Ответ был: «Я работаю над теорией струн, которая является самым важным достижением в физике двадцатого столетия». Молодой человек продолжил советовать Чандре прекратить то, что он делал, и переключиться на теорию струн, или он рискует стать столь же ненужным, как те, кто в 1920-е немедленно не принял квантовую теорию.
"Молодой человек, – ответил Чандра, – Я знал Вернера Гейзенберга. Я гарантирую вам, что Гейзенберг никогда не был столь груб, чтобы сказать кому-нибудь, чтобы тот оставил то, что делает, и занялся квантовой теорией. И он определенно никогда не был столь неучтив, чтобы сказать кому-нибудь, кто получил своего доктора философии пятьдесят лет назад, что он близок к тому, чтобы стать ненужным».
Любой, кто имеет дело со струнными теоретиками, регулярно сталкивается с этим видом крайней самонадеянности. Не имеет значения, какая проблема обсуждается, единственный вариант, который никогда не возникает (кроме случаев, когда он вводится сторонним наблюдателем), это что теория может просто быть неправильной» [7].

Профессор физики Виталий Ванчурин из университета Миннесоты, дал газетное интервью в мае 2022 года: «Взять теорию струн. Изначально она была безумно красивой. Я занимался теорией струн. Все занимались теорией струн. Глупо было не заниматься такой клевой вещью. Но шло время. Теория не дала результата. А деньги выделены. Люди работают. И началась политика. Давайте результат, оправдывайте финансирование любой ценой. Зрелище жалкое: ребята уперлись в стену, и не знают, куда идти дальше» (https://www.kp.ru/daily/27391/4585274/).
Сабина Хоссенфелдер из Франкфуртского института передовых исследований, работающая в области физики элементарных частиц и квантовой гравитации, в апреле 2017 года опубликовала в журнале «Nature» комментарий [8], заголовок которого можно перевести так: «Наука должна заслуживать доверие». Он начинается так: «Я теоретик в физике элементарных частиц, и я сомневаюсь в теоретической физике элементарных частиц. …Я боюсь, что публика имеет веские причины не доверять ученым и – печально, но правда – мне тоже все сложнее им доверять».
О гонке за числом публикаций и всеобщем зуде по поводу цитируемости (я называю его «чумкой Хирша») Сабина Хоссенфелдер пишет: «Нетрудно понять, как мы попали в такую ситуацию. Нас судят по количеству публикаций… и более строгие критерии качества для новых теорий обрежут нашу продуктивность. Но «давление публикаций» поощряет к количеству в ущерб качеству, о чем уже неоднократно говорилось раньше…» [7].

Астроном-«романтик» Евгений Ченцов, работающий на 6-ти метровом телескопе и посвятивший наблюдениям звезд всю свою жизнь, сокрушенно говорит: «Оценка по числу публикаций – нам, наблюдателям, это прямое подталкивание к халтуре» [4].
Сабина пишет: «мы создаем гигантское количество новых теорий и ни одна из них никогда не была подтверждена экспериментально» - и называет это кризисом фундаментальной науки. Она приводит известный пример: в декабре 2015 года группа ученых, работавшая на Большом Адронном Коллайдере, сообщила о признаке существования новой частицы, которая не укладывалась в Стандартную теорию элементарных частиц. Результат имел невысокую статистическую достоверность, и в августе 2016 года та же группа сделала вывод, что никакой новой частицы нет. Но для объяснения этой несуществующей частицы, за восемь месяцев теоретиками было написано 600 научных статей, многие из которых были опубликованы в самых престижных физических журналах. Как отметила Сабина Хоссенфелдер, ни одна из этих теоретических публикаций «не описывала реальность».

Сабина подчеркнула, что аналогичная проблема стоит и перед космологической теорией инфляции. «Теоретики вводят одно или несколько новых полей и потенциалов, которые управляют динамикой Вселенной… Существующие наблюдательные данные не позволяют сделать выбор между моделями. И если даже обнаруживаются новые данные, все еще остается бесконечно много моделей, о которых можно писать статьи. По моим оценкам, сейчас в литературе описано несколько сот таких моделей. Для каждого выбора инфляционных полей и потенциалов можно вычислять наблюдаемые величины и затем двигаться к следующим полям и потенциалам. Вероятность того, что любая из этих моделей описывает реальность, бесконечно мала – это рулетка на бесконечно большом столе. Но согласно существующим критериям качества, это первоклассная наука. Такой же поведенческий синдром возник в астрофизике, где теоретики придумывают поля для объяснения космологической постоянной… и предлагают все более сложные «невидимые сорта» частиц, которые – может, да, а, может, нет - составляют темную материю» [7].

Питер Войт посвятил целую главу в своей книге [6] поразительной истории о двух близнецах из Франции – Игоре и Гришке Богдановых (Igor and Grichka Bogdanov). Они получили математическое образование, а потом стали шоуменами и телеведущими. В возрасте около пятидесяти лет, они решили «остепениться» и опубликовали несколько статей по квантовой космологии на основе теории струн, в том числе, в таких ведущих журналах как Annals of Physics и Classical and Quantum Gravity, и получили докторскую степень во французских университетах. В 2002 году вокруг статей братьев Богдановых разразился скандал: несколько физиков выступили с заявлениями, что эти статьи – мистификация, они представляют собой бессмысленный набор утверждений и никакой научной ценности не имеют. Братья Богдановы, вернувшись в шоу бизнес, обман отрицали и даже выпустили популярную книгу о Большом Взрыве, которая была переведена на разные языки, и написали еще несколько научно-популярных книг. Лишь в 2010 году Национальный центр научных исследовании Франции признал, что работы братьев не представляют никакой научной ценности. Впечатляют затруднения, с которыми столкнулись физики, в попытке доказать мистификацию братьев Богдановых. Суть этих затруднений понятна – потому что и остальные работы по квантовой космологии, которые относятся к B-науке, недалеко ушли от уровня братьев Богдановых, которые прочно занимают C-уровень. Вот почему отличить их друг от друга было так трудно, как рецензентам статей, так и их читателям.
Квантовая космология – это наука, которая еще не доказала, что она - наука. И, может быть, она этого никогда не докажет.

I.6. Что делать?
Есть ли решение для выхода из кризиса, поразившего теоретическую науку?
Да, но для этого требуется коренная перестройка финансирования и рецензирования теоретических работ.
Нужно избавиться от стремления делать количество статей и индекс их цитирования главным критерием работы ученых. Гонка за числом публикаций и за грантами превращает ученого в маниакального писателя проектов и статей, зависящего от мнения всех и вся, поэтому работающего только в области средне-комфортного течения научной мысли. Надо найти правильный баланс между стабильной зарплатой и дополнительными грантами. Оценивать ученого нужно не только по числу его публикаций, но и насколько эти публикации значимы и глубоки – обычно ученые советы институтов справляются с этой задачей, но сейчас им навязывают жесткие критерии, как по числу требуемых публикаций, так и по числу ссылок на них.
В научном сообществе в качестве серьезных публикаций стали восприниматься только статьи в рецензируемых журналах. Но известно множество случаев, когда рецензент был недальновиднее и неграмотнее автора статьи, которую отвергал. Гениальный российский химик Борис Белоусов открыл и экспериментально продемонстрировал колебательную реакцию, которая сейчас всемирно известна как реакция Белоусова-Жаботинского. К сожалению, роль выдающейся личности в истории хорошо понимают только выдающиеся личности. Рецензент академического журнала, явно не будучи гением, отверг эту статью по причине «этого не может быть», что задержало публикацию открытия мирового значения на несколько лет. В итоге статья Белоусов была опубликована в нерецензируемом сборнике и стала одной из самых цитируемых и знаменитых статей современной науки [2].

Выдающийся специалист в области робототехники, профессор Массачусетского Технологического Института, основатель знаменитой фирмы iRobot, Р. Брукс, пишет: «Система рецензирования далека от совершенства» и отмечает, что он имел немало проблем с рецензентами даже в случае наиболее значимых его работ: «Три моих наиболее цитируемых статьи были либо отклонены на рецензировании, либо опубликованы в нерецензируемом издании» https://rodneybrooks.com/peer-review/.
Очевидной глупостью является рецензирование статей, которые написаны профессорами университетов или докторами наук. Уровень рецензента в данном случае, как правило, не превосходит уровень автора статьи. А с учетом того, что автор работал над своей работой многие месяцы, если не годы, а рецензент судит о ней лишь по беглому прочтению, то интеллектуальный баланс складывается не в пользу последнего. И почему тогда ему дается право судить работу другого? Если доктор наук, или два доктора наук, или даже Нобелевский лауреат не могут опубликовать работу, которую они считают важной, но которая противоречит общепринятому мнению, то это означает, что корабль теоретической науки прогнил насквозь и не тонет только потому, что давно сидит на мели. Безусловно, что рецензенты вносят важный вклад в улучшение статей, поэтому их можно оставить консультантами автора, а не его экзекуторами.

В качестве причин отказа в публикации стали фигурировать мутные, голословные и совершенно «неопровержимые» заявления такого рода:
• «Изложение неясное, без необходимой математической логики. Много ссылок на гипотезы предшественников, а не на их конкретные результаты».
• «Эти данные не достоверны» (ничем не обоснованное заявление рецензента на статью западных наблюдателей в Nature)
• «Я не понимаю, зачем эта статья была написана».
• «Я не понял рассуждений авторов».
• «Авторы должны дополнительно построить теорию того-то, а также сделать такие-то новые эксперименты/расчеты».
• «Теоретические посылки/утверждения статьи противоречат мнению большинства других ученых».
• «Статью надо разделить на две и убрать раздел А».
• «Эти две статьи надо слить вместе и добавить раздел В».
• «Все основные утверждения рукописи являются неверными» (из реального отзыва на статью, которая была позже опубликована практически без изменений в другом ведущем астрономическом журнале России)

Полагаю, что любой рецензент в своем отзыве должен ответить только на 3 пункта:
1. Является ли результат новым? (дать ссылки на предыдущие работы, если результат не нов).
2. Есть ли прямое противоречие между основными утверждениями статьи и экспериментальными данными других авторов? (если да, то привести доказательства со ссылками).
3. Есть ли в статье математические ошибки (или ошибки в процессе обработки данных), которые делают статью неверной? (доказать с точным указанием места ошибки).
Статья может быть отвергнута только и только, если какой-то из трех пунктов окажется в минусе: результат не нов, или противоречит экспериментам, или ошибочен по математике.
Если отзыв положительный по главным пунктам (работа новая, без прямого противоречия с экспериментами и без математических ошибок), то, безусловно, приветствуются конкретные рекомендации, советы и замечания.

Если отзыв отрицательный по любому главному пункту, то конкретные замечания рецензента не требуются - они бессмысленны, потому что они не могут быть причиной для отклонения статьи, даже если их много. Анонимный рецензент неизвестной квалификации не может диктовать свои правила, вкусы и (пред)убеждения авторам, потому что это не должно входить в его обязанности. Ни одна из «мутных» причин, перечисленных выше и часто фигурирующих в отрицательных отзывах, не должна быть причиной в отказе от публикаций.
Самое главное средство против научного застоя: нужно создавать программы набора независимых молодых теоретиков с многолетними контрактами и со своими журналами, которые будет нерецензируемыми для участников программы. Такая программа должна привлекать молодых ученых, защитивших кандидатскую (или магистерскую) диссертацию и уже доказавших свои способности в области теоретических исследований. Нужно, чтобы в наборе таких теоретиков участвовали и экспериментаторы, которые бы оценивали предлагаемый проект и его связь с наблюдениями. Страна, которая создаст такой институт независимых теоретиков, быстро станет мировым лидером в науке.

Если бы США, Россия, Китай, Индия и Европа запустили бы национальные программы таких независимых теоретиков, работающих во всех областях – от космологии до биологии, то это вытащило бы мировую фундаментальную науку из того застойного «бизнес-болота», в котором она находится. Научный прогресс в области фундаментальной теории не абсолютен и может закончиться, если не предпринять решительные меры по расчистке авгиевых конюшен.
Научная этика может быть выражена в следующих советах молодым ученым:
- Наука выше личных выгод. Ученые – это солдаты науки, которые не раз ради научной истины жертвовали не только личными интересами, но и самой жизнью.
- Не бойтесь браться за самые трудные или спорные темы.
- Хвалясь достижениями, фокусируйтесь на трудностях.
- Не преклоняйтесь перед любыми авторитетами, если на вашей стороне истина, но с максимальным уважением относитесь к предшественникам и конкурентам.
Если же кто-то не готов следовать этим канонам научной этики, то ему лучше выбрать другую профессию.
Книга Р. Фейнмана завершается такими словами, под которыми я подписываюсь: «Наша ответственность, как ученых, понимающих великий прогресс… который является плодом свободы мысли, - провозгласить ценность этой свободы; научить не бояться сомнения, а приветствовать его, обсуждать все его «за» и «против»; и требовать этой свободы для всех последующих поколений, что составляет наш долг перед ними» [9].

Ссылки:
1. Т. Кун, Структура научных революций. Прогресс, М, 1975.
2. Н. Горькавый, Первооткрыватели. АСТ, М, 2018.
3. Н. Горькавый, Звездочеты. АСТ, М, 2018.
4. Н. Горькавый, Драконоборцы. АСТ, М, 2018.
5. J. Horgan, The End of Science. Facing the Limits of Knowledge in the Twilight of the Scientific Age. Broadway Book, NY, 1996.
6. P. Woit, Not even wrong. The failure of string theory and the search for unity in physical law. Basic Books, NY, 2006.
7. L. Smolin, The Trouble with Physics. The Rise of String Theory, the Fall of a Science, and What Comes Next. Houghton Mifflin, Boston-NY, 2006.
8. S. Hossenfelder, Science needs reason to be trusted. Nature Physics, v.13, 316-317, April 2017.
9. Р.Ф. Фейнман, Какое тебе дело до того, что думают другие? НИЦ РХД, Ижевск, 2001.
10. R. Rufu, O. Aharonson, H.B. Perets, A multiple-impact origin for the Moon. Nature Geoscience, v. 10, 89-94, 2017.
11. A. Ijjas, A. Loeb and P. Steinhardt, POP goes the universe. Scientific American, 32-39, January 2017.
12. Ph.W. Anderson Brainwashed by Feynman? Physics Today, 53, 11-12, February 2000.
13. В.И. Арнольд, Что такое математика? МЦНМО, М, 2008.

https://don-beaver.livejournal.com/278036.html

Моя книжка квази-мемуаров «13 научных приключений» практически готова (я даже распечатал несколько экземпляров для себя), но я пока не готов выложить ее на публику. Но вот пару частей из нее я решил опубликовать. Начну с приложения, которое называется «Научный анализ науки». Ниже приведена первая половина этого приложения, через несколько дней запущу вторую. Потом начну публиковать самое емкое, гравитационно-космологическое приключение. Эти куски будут идти под тэгом «13 приключений». Мои постоянные читатели могут заметить в этих кусках знакомое, уже обсуждавшееся в ЖЖ, что естественно, потому что этот журнал, где столько умных людей, служит для меня неким вариантом творческой лаборатории и испытательного полигона.


Научный анализ науки

Настоящих ученых очень мало.
Астроном И.С. Шкловский

Наука как объект (или феномен) тоже должна быть предметом научного анализа. Хорошее введение в научный анализ науки дает книга Томаса Куна «Структура научных революций» [1]. Данный текст с анализом науки основан на моем сорокалетнем опыте работы в нескольких научных областях и в разных странах, в результате чего я опубликовал больше ста научных статей и три монографии. В понимании науки как феномена важную роль играет история науки. Здесь я тоже имею неплохой опыт, опубликовав шесть научно-популярных книг про великих физиков, астрономов, химиков, биологов и других ученых (последнее переиздание этой серии вышло в виде трехтомника [2-4]).

I.1. Классификация науки и ее результатов
Что такое наука? Науку можно классифицировать по уровню результатов и по виду деятельности (специализации). Введем АБС-классификацию науки по уровню:

А-наука (Абсолютная, настоящая наука):
1. Открытие новых экспериментальных или наблюдательных фактов. Они могут подтверждать существующие теории или противоречить им, вызывая потребность в создании новых теорий.
2. Создание новых теорий и моделей для описания максимального набора эмпирических фактов. Получение из существующих теоретических моделей следствий, которые можно проверить экспериментально или применить на практике.

Наука класса А – это основа прогресса цивилизации, живительный источник для прикладных наук и инженерии. К А-науке относится менее (или гораздо менее) 10% от публикуемых результатов.

Б-наука (Бизнес-на-науке)
1. Разработка теорий и моделей, не имеющих отношения к реальному миру, или не основанных на новых фактах (примеры, актуальные на начало 21 века: неэйнштейновские теории гравитации и теория струн).
2. Повтор предыдущих теоретических моделей с несущественными вариациями, не приносящий нового знания (пример – см. историю о «магическом законе» распределения частиц планетных колец из Послесловия к Приключению I).
3. Безуспешный эмпирический поиск, основанный на неправильных теориях (пример – поиск частиц темной материи).
4. Несущественные повторы или подтверждения предыдущих эмпирических результатов.

К этой категории науки относится подавляющее большинство статей, публикуемых в современных журналах. К сожалению, во многих случаях, нельзя заранее сказать, к какому классу результатов относится публикуемая статья. Это проясняется только годы спустя. Теория инфляции относилась в момент своего создания к А-науке, но спустя десятилетия, обремененная все новыми гипотезами и отсутствием эмпирических подтверждений, опустилась в класс бизнес-науки.

С-наука (Серая имитация научной деятельности)
1. Неверные теоретические модели, основанные на математических ошибках или на ошибочных физических посылках.
2. Плагиат.
3. Фальсификация экспериментальных или наблюдательных фактов.

Таких C-результатов в науке все еще меньшинство, но тревожит, что процент такой «науки» стремительно растет. Фальсификации диссертаций расцвели не только в гуманитарных науках, но и в экономике, медицине и других областях. В экспериментальной биологии возник даже кризис воспроизводимости лабораторных результатов, которые публикуются второпях, с натяжками и даже с подгонкой результатов из-за бешеной погони за грантами.

I.2. Основные проблемы науки
Главная проблема современной экспериментальной науки – это недостаток финансирования. Но и с существующими скромными возможностями, экспериментаторы и наблюдатели делают великие открытия. Вторая проблема экспериментальных исследований – слабое теоретическое обоснование, что вызывает расход средств на бесперспективные проекты – такие как поиски элементарных частиц темной материи.
Главные проблемы мировой теоретической науки: отсутствие независимости у ученых и оторванность теории от экспериментов и наблюдений. Эта оторванность порождает проблему критериев теоретических работ. Если наблюдательное подтверждение теории перестает быть базой для оценки теоретической работы, то условиями успешности работы (и карьерного продвижения) молодого теоретика становится бесхребетность и соответствие мнению большинства. Теоретики становятся зависимыми друг от друга, и это фатально сказывается на их работе. Прогресс теоретической науки всегда заключался в систематической смене старых и широко распространенных (особенно среди пожилых мэтров) теорий на новые, выдвинутые, как правило, молодыми учеными. Но в современной науке молодой специалист для выживания должен иметь множество друзей и минимальное (лучше всего – нулевое) количество недоброжелателей. В этих условиях развивать новую теорию, которая должна опровергнуть старую и общепризнанную – самоубийственно.

Гувернантка девятнадцатого века должна была предоставить одно рекомендательное письмо от предыдущих хозяев – иначе ей нового места не видать. В современном мире, для получения работы в университете или научном центре, молодой ученый должен предоставить три рекомендации от маститых ученых. Иногда просят пять рекомендаций, и я видел объявление о работе, которое требовало предоставить семь рекомендательных писем. Современные ученые оказались более зависимы, чем гувернантки 19 века! Но позиция в университете – это еще не счастливый конец. Для выживания и продвижения по служебной лестнице - от постдока до профессора, ученый должен все время получать гранты и публиковать статьи. Если заявка на грант не получает от всех анонимных рецензентов высшей оценки – она проваливается. Поэтому даже один недоброжелатель легко утопит самый сильный проект. Г. Бирнбаум, профессор американского университета, в мартовском номере журнала «Physics Today» за 2002 год, пишет о том, что он, будучи рецензентом чужого проекта, может заблокировать исследование конкурентов за 10 минут, дав плохой отзыв. В свою очередь, его проект, на который он потратил 1-2 месяца работы, тоже легко отвергается «независимо от его содержания».

Поэтому бесконфликтность (по крайней мере, явная) - это непременное условие для публикаций в журналах, поиска работы и получения грантов. Естественно, что этой бесконфликтности невозможно достичь при выдвижении новой теории, которая непременно обидит кого-нибудь из сторонников старой теории; поэтому молодые ученые, как правило, участвуют в развитии самой популярной, мейнстримной модели. Она может быть правильной или нет, но она является условием выживания и жизненного успеха.

О кризисе мировой теоретической науки говорят многие специалисты [5-8]. За прошедшие после Ньютона три с лишним века, в теоретической физике и астрономии не было такого бесплодного периода как за последние 40 лет, на переломе двух тысячелетий, хотя щедрое современное финансирование этих областей несопоставимо с уровнем хотя бы столетней давности.
Кто-нибудь возразит, что ежегодное мировое количество выпускаемых теоретических статей исчисляется десятками тысяч, что цитируемость статей и индексы Хирша многочисленных теоретиков зашкаливают. Возражу в ответ, что прогресс теоретической науки ни в коем случае не измеряется количеством опубликованных статей, ссылок или какими-либо индексами. Она измеряется количеством выдвинутых теорий, объясняющих непонятные ранее наблюдения или позволяющих предсказать новые эффекты и создать новые практически полезные устройства. Например, теория гравитации Эйнштейна, выдвинутая в 1915 году, предсказала открытое в 1919 году искривление световых лучей в поле Солнца и позволила создать первые реалистичные модели Вселенной к 1922 году. Теория распада атомов урана (1938 год) позволила построить первый атомный реактор уже через 6 лет, в 1944 году. Чем фундаментальнее теория, тем больше наблюдений или экспериментов она может объяснить и тем большей прогностической силой обладает. Современная мировая теоретическая наука сейчас остановилась: например, в планетологии модель образования Луны застряла на теории мегаимпакта (1978 год), космологии увязла в теории инфляции (1981 год), а физика элементарных частиц попала в тупик теории струн, которая формально успешно развивается уже полвека, но не имеет никаких экспериментальных подтверждений [6]. Прогресс в теоретической науке почти остановился, невзирая на то, что число теоретиков выросло с начала 20 века до начала 21 века в сотни раз.

I.3. Классификация ученых
Наука неотделима от ученых, поэтому классификации подлежат и они.
Когда я был молод, то считал, что есть такая профессия - «ученый». После сорок лет работы в науке, я осознал, что под этим термином скрываются два разных понятия: ученый-«романтик» и ученый-«бизнесмен». Их профессиональная деятельность приблизительно соответствует А-науке и Б-науке. (Мы не рассматриваем жуликов, которые занимаются С-наукой и которых вообще нельзя считать учеными). Эти классы ученых принципиально отличаются по балансу интересов науки и личных интересов. У «романтика» наука часто на первом месте, у «бизнесмена» - всегда на втором. Ученый-«романтик» пытается найти нечто новое, что никто раньше не находил, и надстроить здание науки на собственный кирпич, получив от этого неизгладимое эмоциональное переживание и чувство гордости. Конечно, одновременно «романтик» старается заработать на этом деньги, так как у него обычно есть дети, которых надо кормить. Для ученого-«бизнесмена» свои личные интересы и карьера на первом плане. Это только в честном соревновании самый быстрый бегун получит приз, а самый талантливый ученый получит признание. В бизнесе ситуация обратная: если вы со своими свежими пирожками пришли на рынок, то не рассчитывайте на то, что торговцы залежалым товаром радостно потеснятся. Как сформулировал Р. Фейнман: «В науке учишься нормальной целостности и честности. …В торговле наблюдается недостаток честности» [9].

После второй мировой войны, в США и в других странах появилось множество ученых, а также обильные финансовые ресурсы, распределяемые «демократическим голосованием» экспертов. Согласно законам самоорганизации открытых систем, в которых существуют внешние финансовые потоки, ученые-«бизнесмены» сформировали сообщества, оптимальные для их участников - не по повышению их научной производительности, а по внутреннему распределению денежных средств.
Ученых-«бизнесменов» особенно много в теоретической науке, где успехи редки, а критерии правильности теории размыты - в отличие от экспериментальных областей, где есть четкие количественные параметры прогресса, как в точности и количестве полученных результатов, так и в параметрах используемых приборов – размер зеркала телескопа, максимальная наблюдаемая звездная величина, разрешение матрицы и т.д.

«Бизнесмены» тормозят или останавливают неугодные им (то есть, конкурирующие с ними) теоретические исследования на всех этапах и всеми доступными средствами: на стадии финансирования, на стадии публикации и обсуждения, на стадии включения модели в научный обиход. Эта практика привела к тому, что во многих областях науки самые популярные модели канонизировались и стали непогрешимыми монополистами. Теоретическая наука, слабо завязанная на эксперименты и сильно зависящая от персон, стала не поиском истины, а обычным бизнесом, как продажа подержанных автомобилей или модных штанов.

Как результат, главными новаторами в мировой теоретической науке оказываются обычно ученые из Европы, где иерархия научных отношений менее жесткая, чем в США (например, в статье, опубликованной в европейском журнале Nature, израильская аспирантка Ралука Руфу с соавторами опрокинула лунную теорию мегаимпакта, неприкасаемую в США [10]). Бунтарями иногда выступают отдельные американские мэтры, которые достигли такого положения, что им уже не страшна неприязнь остальных коллег: так профессор Принстона П. Стейнхард и профессор Гарварда А. Лоеб объявили космологическую теорию инфляции непроверяемой псевдо-наукой [11], чем вызвали мощную волну негодования космологов из квантового большинства.

Выдающийся физик и Нобелевский лауреат Филип Андерсон так сформулировал условие успешности работы теоретика, одновременно отметив ее трудности: «Теоретик должен отказаться от испытанных и верных процедур и проявить вкус и суждение; он должен покинуть привычные, проторенные пути и должен быть креативным, а это умение не преподается в университетах и не поощряется Национальным научным фондом и другими финансирующими организациями» [12].
Но потеря финансирования не единственная проблема, которая стоит перед теми учеными, кто высказывает не общепринятые мысли. Питер Войт, математик из Колумбийского университета (Нью-Йорк), бескомпромиссно критикует теорию струн и многие стороны современной фундаментальной физики (вернее, современного сообщества физиков). Он написал книгу об этом "Not even wrong" («Даже не неправильно») [6] и ведет блог о науке: http://www.math.columbia.edu/~woit/wordpress/. Сабина Хоссенфельдер, физик из Германии, написала книгу с критикой современной космологии, теории инфляции, мультивселенных, а также проекта нового суперколлайдера ("Lost in math" - "Заблудившиеся в математике") и тоже ведет блог о физике: http://backreaction.blogspot.com/. Сабина и Питер критикуют популярные мейнстримные теории, потому что считают это важным и нужным для науки. Они делают это, невзирая на оскорбления, преследования и даже угрозы физической расправы от многочисленных комментаторов - например, Питера Войта всерьез сравнили с террористом. Ведь речь идет об огромных деньгах и о судьбах тех, кто получает эти деньги. Например, в ответ на критику Сабины нового ускорителя за 20 миллиардов, который должен искать неизвестные частицы без какого-либо теоретического обоснования, выдвигается такое рассуждение: если мы не протолкнем этот многолетний проект, то деньги уйдут на военные (и т.д.) нужды, а значительная часть сообщества ученых останется без поддержки.

Возникает естественный вопрос: почему бы не построить за эти деньги установку, которая точно даст научный результат? Например, наземный телескоп или детектор гравитационных волн. Но проблема (безусловно, реальная) в том, что эти проекты уже не «квантовые» и не смогут кормить уже существующее огромное сообщество квантовых специалистов. Это означает для них потерю работы и переквалификацию. Фактически, вместо интересов науки на первый план выступают личные интересы отдельных сообществ ученых, а научные проекты становятся аналогом щедрого пособия по безработице. Научные сообщества создавались для того, чтобы они работали лучше, чем группа независимых индивидуалов. Но в теоретической области такая организация науки потерпела фиаско: теоретическая физика движется отдельными учеными со своим, нестандартным взглядом на вещи, а сложившиеся коллективы в первую очередь беспокоятся о своем выживании. Поэтому теоретические научные сообщества любого вида и рода стали тормозом теоретической науки.
Изучив историю многих научных открытий, от Архимеда и Птолемея до наших дней, могу отметить, что в любую эпоху и в любой области науки были периоды господства неверных идей, в которые верили практически все ученые на протяжении веков, а то и тысячелетий – пока рано или поздно, кто-то не открывал правильную теорию. Не думаю, что современная наука и процент неверных теорий в ней чем-то принципиальным отличается от науки прошлых веков. Хотя уровень наших знаний гораздо выше, но и задачи, которые стоят перед теоретиками, стали гораздо сложнее – в первую очередь из-за недостатка эмпирических данных. Так что периоды, когда совершенно неверные теории правят бал в течение десятилетий даже на перевале 20 и 21 века – это совершенно типично для науки. А вот истовая вера в теории, которые еще не доказали на опыте свою правильность – это уже нетипично, это атавизм из времен аристотелевской физики, заметный откат от научной методологии, рожденной во времена Коперника и Галилея. В современной теоретической науке даже возникла тенденция полного избавления от «цепей» экспериментальной или наблюдательной верификации. Некоторым научным сообществам хочется создавать теории, не оглядываясь на опыт. И это смертельно опасно для теоретической науки. Растущее количество математики не обязательно делает физическую теорию лучше, а вот уменьшение числа наблюдений, которое она объясняет, обязательно делает эту теорию хуже. Если отказаться от опытной верификации, то наука остановится, потому что не будет никакого рационального критерия для выбора лучшей теории.

«Романтик» в науке ищет ответы на интригующие вопросы, а «бизнесмен» в науке в первую очередь заботится о поддержании своего статуса, ему важен не ответ, а долгое и оплачиваемое движение к ответу. Безусловно, многие «бизнесмены от науки» не считают себя таковыми, но их сфокусированность на личных интересах и на выживании в науке делает их негибкими, неспособными к анализу альтернатив и дальнейшему продвижению науки. «Романтики» ищут истину всегда, «бизнесмены» перестают быть искателями истины сразу, как только они находят хорошо финансируемую нишу. Они никогда не выйдут из нее добровольно, в отличие от «романтиков», которых гонит вперед любопытство. Если у «бизнесменов» и появляются сомнения в своей правоте, то они успешно подавляют эту мысль. Работают они обычно внутри своей исследовательской ниши, всячески стараясь ее не разрушить. Внутри этой зоны комфорта они будут гореть глазами, фонтанировать экстазом и воодушевлением любого градуса. Но этот пиар-энтузиазм не делает их «романтиками» в том смысле, какое в данном тексте вкладывается в это понятие. Любой продавец проявляет такой же энтузиазм и оптимизм, пытаясь продать подержанный автомобиль или залежалый матрац.

Эйнштейн стал знаменитым в 1919 году, благодаря специальной и общей теории относительности, а также искривлению света звезды возле Солнца, измеренному Эддингтоном. Получив через три года Нобелевскую премию, Эйнштейн мог до конца жизни наслаждать достигнутым успехом и славой. Тем не менее, Эйнштейн, сдержанный и педантичный в обычной жизни, но безусловный «романтик» в науке, смело начал новый поиск: разработку единой теории поля, которая должна была отменить его собственную общую теорию относительности. Этот «романтический» поиск сделал его изгоем в среде профессиональных теоретиков, в большинстве – «бизнесменов».

I.4. Иллюстрации кризиса: Хорган и Арнольд.
Сообщества ученых-«бизнесменов» характеризуются безудержным фантазированием внутри своей парадигмы, оторванным от наблюдений или экспериментов; невосприимчивостью к альтернативным точкам зрения; отсутствием дискуссий и самоуверенностью; игнорированием чужих результатов; сокрытием истинного положения вещей, а также широким использованием административного ресурса в борьбе с научными соперниками. Это вызывает падение результативности науки, рост ненаучных критериев (типа индекса Хирша) и недоверие общества к ученым.
Этим тезисам можно найти множество подтверждений.

Легендарный научный журналист Джон Хорган, автор известной книги «Конец науки» [5], интервьюировал Стивена Хокинга и Томаса Куна, нобелевских лауреатов Фрэнсиса Крика и Филипа Андерсона и многих других видных ученых. Хорган, будучи хорошо образованным человеком, не является ученым, поэтому имеет независимый взгляд на науку. В главе «Конец космологии» он рассказывает о поездке в 1990 году в Швецию на престижный Нобелевский симпозиум по космологии, где выступали Хокинг и другие видные ученые. Выступление Хокинга показалось ему «совершенное нелепым». «Червоточины? Вселенные-детки? Бесконечномерное суперпространство теории струн? Это казалось больше научной фантастикой, чем наукой». Примерно такое же ощущение оставило у Хоргана и вся конференция, где лишь немногие доклады имели отношение к телескопическим наблюдениям космоса. «Но многие доклады касались вопросов, безнадежно оторванных от реальности, от любых возможных эмпирических тестов. Какой была Вселенная, когда она имела размер баскетбольного мяча, или горошины, или протона, или суперструны? Какое влияние на нашу вселенную оказывают все другие вселенные, связанные с ней червоточинами? Было что-то грандиозное и смехотворное в том, что взрослые мужчины (женщины не присутствовали) спорили о таких вопросах».

Хоргану приходилось напоминать себе, что тут собрались «чрезвычайно умные люди» или, как писала о них местная газета, «величайшие гении мира». Он выполнил свою задачу научного журналиста и постарался написать так, чтобы выступления Хокинга и других ученых выглядели правдоподобными. Но он признался: «Но иногда самые умные научно-популярные статьи оказываются самыми нечестными. Моя первоначальная реакция на Хокинга и других участников конференции была до некоторой степени уместной. Многие вещи в современной космологии, особенно ее части, вдохновленные едиными теориями физики элементарных частиц и другими эзотерическими идеями, действительно абсурдны. Или, скорее, это ироническая наука, наука, которая не поддается экспериментальной проверке или подтверждению даже в принципе и поэтому вообще не является наукой в строгом смысле слова. Ее основная функция - держать нас в трепете перед тайнами космоса» [5].

Интересная беседа состоялась у Хоргана в Калифорнии с инфляционистом Андреем Линде. «Линде предположил, что наша собственная вселенная могла быть создана существами из другой вселенной, и такие физики, как Линде, в своих неуклюжих попытках разгадать законы природы, на самом деле пытаются расшифровать послание от наших космических родителей». «Его улыбка, однако, исчезла, когда я задался вопросом, какое послание может быть заключено в нашей вселенной. «Похоже, - сказал он с тоской, - что мы недостаточно взрослые, чтобы это знать». Линде стал еще более угрюмым, когда я спросил, беспокоился ли он когда-нибудь о том, что вся его работа может быть - я изо всех сил пытался найти правильное слово - чушью. «В моменты депрессии я чувствую себя полным идиотом, - ответил он. - Что, если я играю с очень примитивными игрушками?» …Видимо, Линде полагал, что его цель как физика не в том, чтобы добиться окончательного ответа… а в том, чтобы продолжать двигаться… Линде боялся мысли об окончательности» [5].

Явный признак «бизнеса на науке» - практическое отсутствие научных споров и публичных дискуссий. Вот типичная история, которую я сам наблюдал на международной гравитационной конференции в США в 2006 году. Итальянский профессор излагает свою неэйнштейновскую теорию гравитации (их насчитываются многие сотни) и приводит новую формулу для торможения двойных звезд гравитационным излучением, которая дает величину эффекта в два раза отличную от эйнштейновского расчета. Все американцы вежливо молчат. Не выдерживает гравитационист Леонид Грищук, давно живущий в Англии, но воспитанный в российских (вернее, советских) академических традициях. Он встает и прямо заявляет, что теория докладчика неверна, потому что эйнштейновское выражение проверено наблюдениями с точностью 1%. Немая сцена. Выступление Грищука типично для московских семинаров и немыслимо для американских, потому что на Западе острые научные дискуссии особенно опасны для спорщика, порождая ему врагов, славу скандалиста и провалы в финансировании.

Это только у «романтиков» в спорах и в сравнении с экспериментами рождается истина или понимание, какая научная модель лучше. Для «бизнесмена» ответ очевиден заранее: лучший продукт – это мой продукт. И нечего тут спорить. Но наука – это не бизнес. Развитие научного мировоззрения имеет свои жесткие принципы, нарушение которых карается незамедлительно. Из отсутствия дискуссий и реальной конкуренции теорий, как механизмов научного прогресса, автоматически следует низкий уровень теоретических моделей, предельно замедленная их эволюция, подстегиваемая лишь потоком наблюдений, а также близкая к нулю предсказательность. Жизнь ученых, нарушающих принципы научного познания, обесценивается, как и плоды их труда. Бизнес на науке, который стал доминировать, - это раковая опухоль, которая убивает саму науку: она перестает нормально функционировать, застревает в тупиках, становится имитацией научной деятельности, скатывается к предельно злокачественной опухоли в виде C-науки.
Один из главных признаков «бизнеса на науке» - игнорирование чужих успехов, возвеличивание своих и нетерпимость к конкурентам. Главное в любом бизнесе - продать свой продукт, даже если он подгнил. Игнорирование чужих работ, противоречащих собственным, в теоретической науке не случайность, а традиция, которая была заложена давно. В 1950-х годах физик Дэвид Бом, отталкиваясь от идей Эйнштейна, предложил дополнение традиционной квантовой теории, чтобы решить проблему измерения. Вернер Гейзенберг, один из пионеров квантовой механики, счел теорию Бома «избыточной идеологической надстройкой», а бывший наставник Бома Роберт Оппенгеймер раздраженно сказал: «Если мы не можем опровергнуть Бома, то мы должны согласиться игнорировать его». Это именно Оппенгеймер пренебрежительно сказал про Эйнштейна: «Полный ку-ку!» - и, как известно, физическое сообщество успешно игнорировало работы Эйнштейна в течение последних 30 лет его жизни и даже не побеспокоилось об издании собрания его сочинений, чем науке был нанесен огромный ущерб (см. Приключение 13).

Основной принцип научной работы: обзор предыдущих попыток решения проблемы, рассмотрения их неполноты, и только после этого - предложение своего решения. Отсутствие ссылок на работы предшественников считалось в академической среде моей молодости признаком профессиональной непригодности. Такой ученый нарушает один из главных принципов функционирования науки – последовательное накопление результатов, заодно демонстрируя личную непорядочность. Если ты не сравниваешь свои результаты с предшественниками, то ты не ученый, а просто имитатор.
Игнорирование «чужаков» и отсутствие ссылок на них идет рука об руку с плагиатом. Великий математик Владимир Игоревич Арнольд, рассказывая в своей книге о математической конференции в Англии, описал такую ситуацию: «Докладчик… ни слова не сказал в своем докладе о предшествовавшей работе российских авторов (это стандартная западная технология, вплоть до реклам нобелевских премий или филдсовских медалей: не сослаться на российских предшественников совершенно безопасно для репутации эпигона, даже если он просто переписал русскую работу)» [13]. На той конференции В.И. Арнольд тут же разоблачил недобросовестного докладчика. Но ведь Арнольд бывал не на всех конференциях!

Нередко «бизнесмены» идут на элементарный обман и фальсификацию научных результатов, скатываясь на С-уровень науки (что совершенно немыслимо для «романтиков», работающих на вечность и ищущих абсолютную истину). Бизнесмены от науки также часто идут на сокрытие информации, которая наносит ущерб их личным интересами. Такое заметание трудностей «под ковер» в области науки или техники всегда чревато, даже катастрофами.
Широко известна история с некачественным автопилотом для самолетов «Боинг-737 Мах». О проблемах софта знали некоторые специалисты, но они побоялись высказать свою точку зрения из-за страха быть уволенными менеджерами компании. В результате произошло две катастрофы 2018 и 2019 годов, унесшие жизни 346-ти человек, запрет на полеты всех самолетов этого типа и колоссальные убытки для корпорации «Боинг».

В 1986 году, перед стартом шаттла «Челленджер» в условиях минусовой температуры, инженеры предупреждали, что резиновые уплотнители ускорителей не испытывались при температуре ниже +12 цельсиев, и что запуск в таких условиях опасен. Менеджеры пренебрегли мнением инженеров и настояли на полете, чтобы успеть до важной речи президента США. Уплотнитель при старте не выдержал, шаттл взорвался, и семеро астронавтов погибли. Космическая программа США была заторможена на много лет. Как сказал Нобелевский лауреат Р. Фейнман, расследовавшей причины катастрофы: «дело было не просто в том, что из строя вышли уплотнители, а в том, что из строя вышел кое-кто из начальства» [9].

https://don-beaver.livejournal.com/277899.html

Финальная статья по циклической космологии опуликована:
Горькавый Н. «Цикличность Большого взрыва», январь 2023
https://www.nkj.ru/archive/articles/47321/



Кусочек статьи:



После статьи - обширный комментарий эксперта: А. Понятов «Революция или нет?»
https://www.nkj.ru/archive/articles/47351/

https://don-beaver.livejournal.com/277645.html

Друзья, с наступающим 2023 годом!
Пусть новый год будет для вас хорошим.

Делюсь новостями, которые считаю достойными новогоднего праздника:
1. Вслед за статьей «Вселенная, пульсирующая в чёрной дыре», опубликованной в декабрьском номере «Науке и жизни» за 2022 год (https://www.nkj.ru/archive/articles/46846/), в январском номере этого журнала выходит вторая, завершающая тему, статья «Цикличность Большого взрыва». Эти две статьи излагают циклическую космологию необычно: в первой статье нет никакой антигравитации, которая действует на многих спецов, как красная тряпка на быка. Зато есть описание неожиданных, но успешных решений, которые дает циклическая космология для объяснения целой серии ранее загадочных наблюдательных феноменов. И вот когда преимущества циклической космологии становятся очевидными для всех (за исключением красноглазых быков), мы переходим ко второй статье, которая лишь вставляет в новую космологию центральную пружину – антигравитацию, отвечающую за Большой взрыв, причем, за периодический Большой взрыв.

2. В конце ноября 2022 года отправил в печать книгу «Осциллирующая Вселенная», и уже в феврале 2023 года она должна выйти. Книга солидная: 15.5 авторских листов (свыше 600 тыс. знаков) с рисунками плюс 8-ми страничная вставка из цветных иллюстраций. Бумажные экземпляры (в твердой обложке) будут в дефиците, хотя в центральные библиотеки они поступят. Зато электронная версия должна быть в свободном доступе. Содержание книги достаточно хорошо отражено в двух вышеупомянутых статья в «Науке и жизни». Но в книге все изложено гораздо детальнее и полнее, а в конце книги есть Приложение для профессионалов, дающее математическое описание циклической космологии.
Был бы признателен научным журналистам и всем любителям астрономии за обзор и обсуждение этой книги, которую рассматриваю как свой главный научный труд. Книга всегда живет только читателем, а в данном случае это вдвойне правда, потому что квантовые космологи будут изо всех сил делать вид, что ничего не происходит, и что земля под ногами у них не проваливается. Английский перевод возможен – посмотрим по резонансу, который вызовет книга.

3. В середине декабря завершил книгу научно-мемуарного толка «13 научных приключений» (которая была обещана в послесловии к «Астровитянке», как «Учебник для астровитян»). Все научные темы – те, которыми я занимался сам, и все подано с персональной точки зрения и через личную историю. Самое длинное «приключение» – космологическое, с упоминанием встреч с Зельмановым, Грищуком, Зельдовичем и другими гравитационистами. Я решил опубликовать книгу через сервис TheBookPatch. Там легко печатают русские pdf файлы (в отличие от опухшего сервиса lulu.com, которым я пользовался ранее). Уже заказал несколько экземпляров для семейного использования и собираюсь вычитать книгу еще раз, плюс дождаться финальных ссылок на космологическую книгу и кое-какие статьи. После чего собираюсь выложить книгу в публичный доступ – как в бумажном, так и в электронном виде. TheBookPatch имеет интернет-магазин, где можно будет заказать бумажные книги с доставкой. Конечно, с доставкой сейчас большие проблемы, но доступ к электронке будет заметно проще. Если опыт с TheBookPatch будет успешным, я попробую разместить там и космологическую книгу, чтобы ее можно было бы заказать в бумажном виде.

Эти популярные статьи и две книги завершают для меня активную работу в космологии, где решены все интересующие меня задачи. Я занимаюсь гравитацией и космологией без малого полвека, но раньше даже не мечтал, что удастся продвинуться так далеко, узнать так много и получить такую массу удовольствия от складывания вселенского паззла!

https://don-beaver.livejournal.com/277488.html

Всем моим читателям и друзьям - подарок к Новому Году: большая научно-популярная статья в декабрьском номере "Науке и жизни". Статья целиком доступна на сайте журнала (и продолжение следует). Эта и будущая статья популярно излагают основное содержание книги, которую я уже отправил на днях в издательство.



….
Гамов был сторонником циклической космологии. В книге «Создание Вселенной» (1952) он писал: «Почему наша Вселенная была в таком сильно сжатом состоянии и почему она стала расширяться? Простейший и математически наиболее корректный ответ состоит в том, что Большое сжатие, которое имело место в ранней истории нашей Вселенной, было результатом коллапса, который случился в ещё более раннюю эру, и что нынешнее расширение есть просто “упругий” отскок, который начался, как только максимально возможная плотность была достигнута».
В 1965 году Арно Пензиас и Роберт Вильсон открыли предсказанное Гамовым реликтовое излучение с температурой около трёх кельвинов и в 1978-м получили за это Нобелевскую премию. В астрономии прочно утвердилась концепция горячего Большого взрыва, а циклическая космология стала научным мейнстримом до 80-х годов XX века.
Обсуждалась и модель Вселенной, пульсирующей в чёрной дыре. Айзек Азимов в 1978 году в научно-популярной книге «Коллапсирующая Вселенная» отмечал: «Вполне возможно, что вся Вселенная сама по себе является чёрной дырой (как предположил физик Кип Торн)… Если это так, мы живём в чёрной дыре…»
Грандиозная идея пульсации Вселенной в чёрной дыре изящно соединяла самые эстетичные концепции космологии: в замкнутом стационарном мире Эйнштейна начало биться сердце циклической вселенной Фридмана—Гамова!
Несмотря на успехи космологии периодической Вселенной, она не смогла открыть механизм Большого взрыва и не нашла аргументы против роста энтропии. Циклическая космология не объяснила наблюдаемую однородность Вселенной и не раскрыла природу тёмной материи, которая составляет основную часть массы галактик и заставляет их вращаться быстрее, чем позволяет гравитация звёзд и облаков. Распространилось мнение, что коллапсирующая Вселенная прошлого цикла должна неизбежно сжаться в точку, в сингулярность — и это тоже подрывало доверие к циклической космологии.

Одноразовая квантовая космология
В 1981 году Алан Гус выдвинул одноразовую модель Вселенной, основанную на серии гипотез, например, что Большой взрыв вызван «инфлатоном» — гипотетическим полем антигравитации. Квантовый инфлатон с ускорением расширял крошечную Вселенную (Гус оценивает её размер в 10-54 см), за время от 10-37 до 10-35 сек, увеличивая до метрового размера, а потом исчезал. Колоссальное (на 56 порядков) раздувание сглаживало все флуктуации и объясняло однородность наблюдаемой Вселенной. Надутая до размера большой тыквы, Вселенная далее расширялась уже по инерции, без ускорения. Тёмную материю, составляющую около 90% массы галактик, квантовые космологи объяснили существованием гипотетических слабо взаимодействующих частиц. Инфляционная теория стала популярной, несмотря на базирование на сомнительных фазовых переходах, при которых микроскопическая Вселенная то быстро охлаждалась, то снова нагревалась.

В 1998 году наблюдатели обнаружили современное ускоренное расширение Вселенной, которое хорошо описывается космологической постоянной Эйнштейна. Это открытие стало полной неожиданностью для теоретиков, включая А. Гуса, признавшегося: «Это здорово ошеломило меня» (цитируется по книге: К. Пауэлл «Бог в уравнениях», 2002). Но квантовые космологи быстро оправились и ввели новую сущность: антигравитирующую «тёмную энергию» вакуума. Ускорение Вселенной, казалось, ставит крест на циклической космологии: галактики должны вечно разлетаться в разные стороны, остывать и умирать.

Подробнее см.: https://www.nkj.ru/archive/articles/46846/ (Наука и жизнь, Вселенная, пульсирующая в чёрной дыре)

https://don-beaver.livejournal.com/277180.html

Обновленный мировой каталог по источникам диоксида серы SO2, который содержит данные для вулканов (сейчас гавайская гора Мауна Лоа плюется лавой и дымит вовсю), тепловых станций (уголек много SO2 дает), медеплавильных комбинатов и т.д.: https://so2.gsfc.nasa.gov/measures.html
Карту с источниками (сделано суммирование по выбросам SO2 с апреля 2018 по декабрь 2020) можно увеличивать, кликать на точки источников и получать информацию в виде графика выбросов, начиная с 2005 по 2021 год. Этот каталог недавно был расширен с помощью самых точных данных с европейского спутника TROPOMI, чувствительность которого заметно выше, чем у его предшественников – приборов OMI и OMPS на спутниках «Аура» и «Суоми».
Вот карта Южного Урала. Самое яркое пятно слева (с синей точкой медеплавильного завода) - Карабаш, а пятнышко правее (с красной точкой электростанции) – Челябинск:


С удовлетворением отмечаю, что выбросы Карабаша, которые в 2014 году упирались в почти 300 тысяч тонн SO2 в год, систематически падают и сейчас почти в 10 раз меньше – где-то в районе 30 тысяч тонн:


Это данные получены с трех разных спутников – и хорошо согласуются друг с другом, хотя в настоящее время в таком интервале небольшой мощности источника наиболее точные данные дает ТРОПОМИ (синяя линия, которая в последних годах слилась с толстой красной чертой). Рад за карабашцев! Ценная штука - космический мониторинг земных процессов, полезно сравнивать с наземными данными, в которых часто присутствует политическая (или человеческая?) компонента. Пользуйтесь экологи – в этой базе данных масса интересного, например, про Норильск, где ситуация тоже улучшается, но медленно. Если кликнуть на точку Челябинска, то получим, что там примерно такая же мощность выбросов диоксида – и она слабо менялась за последние годы. То есть маленький Карабаш производит примерно столько же диоксида, как и большой Челябинск, но раньше-то было в 10 раз хуже!

https://don-beaver.livejournal.com/276752.html

Меня часто спрашивают о грустной судьбе барионов, проглоченных черными дырами, и беспокоятся о том, что в циклической Вселенной за несколько циклов барионов вообще может не остаться. Эта тема, конечно, обдумывалась мной и обсуждалась в ряде мест. Ниже привожу кусок из готовящейся книги, к финальной редакции которой я приступил, посвященный этой проблеме. Остаются ли после этого вопросы? Задавайте, могу успеть подкорректировать текст.

«В осциллирующей (периодической) Вселенной все должно подчиняться циклам, причем взаимосвязанным. Например, барионное вещество не только взаимодействует с фотонами и друг с другом, оно, как было установлено в первой половине 20 века, еще и порождает черные дыры в процессе звездной эволюции, а потом само поглощается растущими черными дырами. Как достигается стационарность барионной компоненты, если она проваливается в черные дыры?
В модели, где видимая Вселенная избавляется от самой Большой Черной Дыры, достигается и равновесие между черными дырами и барионным веществом: небольшие дыры все время поглощают его, но самая Большая Дыра снова освобождает почти все барионное вещество мира (для наблюдателей, которые попали внутрь этой самой большой дыры). На первый взгляд, барионное вещество, которое попало в черные дыры звездных масс и в сверхмассивные дыры, не возвращается в наше пространство и остается невидимым, спрятанным внутри черных дыр. Но на самом деле, это вещество постепенно переходит от маломассивных дыр в самые массивные, а когда самые массивные из них сливаются в самую большую черную дыру, то значительная доля ранее поглощенного барионного вещества возвращается в кругооборот видимого вещества Вселенной. Таким образом, барионное вещество нашего мира существует как в виде видимого вещества звезд и туманностей, так и в виде невидимых барионов, спрятанных внутри черных дыр. И эти барионы тоже проходят цикл – от попадания в дыры звездных масс до выпуска барионного вещества из самой Большой Черной Дыры снова в обитаемый космос.
Точно такое же рассуждение применимо и к ответу на вопрос: почему не растет (или не падает) количество фотонов или гравитационных волн от цикла к циклу? Потому что, суммарный объем популяции черных дыр не меняется от цикла к циклу, следовательно, они не могут вместить барионов, фотонов и гравитационных волн больше определенного количества. Гравитационные волны генерируются черными дырами и образуют с ними отдельный цикл».

https://don-beaver.livejournal.com/276621.html

Моя и Сергея Тюльбашева статья от лета 2021 года об эволюции популяции черных дыр в циклической Вселенной и, в частности, о прохождении черных дыр через максимально сжатое состояние Вселенной (https://www.sao.ru/Doc-k8/Science/Public/Bulletin/Vol76/N3/ASPB285.pdf) выглядела в то время как предельная экзотика, хотя бы потому, что рассматривала минимальный размер Вселенной в десяток световых лет (как заявил один из рецензентов данной статьи: модели Вселенной, где она не растет из микроскопического размера, не имеют никакого научного значения. Размер как критерий научности!).
Но в 2022 году появилось две статьи, имеющие весьма красноречивые заголовки, и где ссылаются на нашу работу:

1. «Survival of black holes through a cosmological bounce», аргентинские авторы, 20 мая 2022, https://arxiv.org/abs/2205.10333
2. «Evolution of black holes through a nonsingular cosmological bounce», канадско-английский коллектив, 30 сентября 2022, https://arxiv.org/abs/2206.08466

То есть, спокойно, в рамках уже «нормальной науки», рассматривается прохождение макроскопических черных дыр через максимально сжатое состояние Вселенной (явно не микроскопической!). Например, во второй статье делается вывод о сохранении черной дыры при таком проходе, с постоянной массой дыры (хотя она может расти из-за аккреции):
«Для каждой рассмотренной нами исходной конфигурации данных мы обнаруживаем, что черная дыра продолжает существовать после окончания фазы отскока: эволюция позднего времени всегда состоит из черной дыры в расширяющейся Вселенной… Более того, мы обнаруживаем, что масса черной дыры позднего времени остается похожей на начальную массу черной дыры, независимо от соотношения начального радиуса черной дыры и минимального радиуса пятна Хаббла».

Что же, приятно, что появился такой тренд, и что наша статья не осталась незамеченной и способствует правильным течениям в космологии.

Отмечу также большое интервью от 4 ноября 2022 Джорджа Эллиса, выдающегося космолога, который достаточно трезво смотрит на инфляционную теорию и не исключает возможности циклической Вселенной: https://iai.tv/articles/george-ellis-we-cant-know-if-the-universe-had-a-beginning-auid-2298. Вот выдержки из его интервью:

«Эллис: Подводя итог: мы не знаем, было ли у Вселенной начало, но мы знаем, что был горячий Большой Взрыв.
Журналист: Надежна ли инфляционная гипотеза или есть основания сомневаться в ней?
Эллис: Она основана на достаточно прочной основе и имеет один большой плюс: она предлагает теорию происхождения первичных флуктуаций, которые позже вырастут в галактики из-за гравитационной нестабильности. У нас нет другой теории, которая делает это, и это главная причина, по которой ее принимает большинство космологов. Недостатком является то, что (а) у нас нет надежного теоретически обоснованного кандидата на роль инфлатона — поля, вызывающего инфляцию, — который также дает правильные результаты наблюдений. Так что на самом деле она [инфляционная гипотеза - НГ] не имеет прочной связи с фундаментальной физикой. И (б) есть вопрос, который чаще всего игнорируют, но который я считаю важным: как предполагаемые квантовые флуктуации, которые привели к образованию структуры, стали классическими? Большинство людей игнорируют этот вопрос, но я думаю, что это важный вопрос.
Журналист: Какая самая большая трещина в космологической стандартной модели в ее нынешнем виде может в конечном итоге разрушить ее?
Эллис: Есть две ключевые проблемы: возможная проблема анизотропии, обсуждавшаяся в статье, ссылка на которую приведена выше, и проблема, заключающаяся в том, что значения, определенные для скорости расширения Вселенной — постоянной Хаббла — кажутся различающимися в зависимости от того, оцениваем ли мы ее из более локальных или более отдаленных источников наблюдения. Любая из этих проблем может указывать на необходимость более сложной космологической модели - с анизотропией или неоднородностью, в отличие от стандартной модели».

Интервью Эллиса вызвало, например, около шестисот комментариев на reddit: https://www.reddit.com/r/space/comments/ym5atk/we_cant_know_if_the_universe_had_a_beginning/

Отмечу, что инфляционная космология практически никак не может включить в себя неоднородность и анизотропию Вселенной, поэтому она обычно игнорирует эти НАБЛЮДАЕМЫЕ факты. Если насчет неоднородности кто-то что-то пытается сделать (например, введя изменения во времени свойств вакуума, то есть темной энергии), то анизотропия вообще выглядит нонсенсом для инфляционистов. Поэтому лучше закрыть глаза и сказать: «Изыди, анизотропная сатана!»

Итак, по всем признакам – космологическая революция, начатая в 2015 году с открытия гравитационных волн, успешно продолжается. Моим ближайшим вкладом в нее будет большая научно-популярная статья «Вселенная, пульсирующая в черной дыре», которая уже на стадии корректуры и выйдет в декабре. Следите за объявлениями в ЖЖ.

https://don-beaver.livejournal.com/276454.html

Вчера слушал лекцию Сабины Хоссенфельдер для Годдарда про проблемы физики и физиков, которые слишком увлекаются эстетикой, отрываясь от эксперимента. Это один из немногих трезвых голосов в современной физике, за что она и ей подобные получают не только оскорбления, но и прямые угрозы от некоторых коллег по цеху, которые считают подобных критиков за предателей (кто-то там считал, что такие гонения - это все мои выдумки? Тогда стоит почитать статьи с мнением Сабины, Питера Войта и других).
Итак, Сабина показала слайд, с анонсами кризиса в физике:

Тут надо подчеркнуть, что речь идет, в основном, о кризисе теоретической физике, хотя, как следствие, под кризис попадают и многие области экспериментальной физики – вроде поиска темной материи.
Потом слайд с констатацией того факта, что в развитиях фундаментальных теорий – застой: после ОТО со 100-летней историей и Стандартной модели 50-летней давности, никто больше пороха не выдумал. Совершенно согласен.


Далее Сабина высказала мысль, что медленный прогресс физики связан с тем, что физики фокусируются на неправильных проблемах:

Сабина осветила порочный круг современной физики: плохие теории приводят к отсутствию успешных экспериментов, что дает дефицит эмпирических данных, из-за чего опять-таки возникают только высосанные из пальца теории.

Она перечислила самые известные провалы теоретических предсказаний. Аксионы были предложены и отвергнуты в 70-х. Нынешние физики ищут «невидимые аксионы». До сих пор не нашли – проблема в том, что они невидимые! – удачно шутит Сабина.

Аналогичная история с ВИМПами, где такие гибкие предсказания, что сечение рассеяния ВИМПов всегда уменьшалось на нужную величину, когда эксперимент опровергал предыдущее предсказание:

Ни ничто не сравнится с предсказаниями для коллайдера, которых было сделано десятки тысяч (!), включая новые частицы, гравитино, крошечные черные дыры, новые измерения и параллельные миры (тут Сабина предупреждает, что она нас вовсе не дурачит). Единственное предсказание, которое выполнилось – открытие бозона Хиггса, который был предсказан в 60-х годах.

Сабина говорит, что теории нужно создавать не на основе наших эстетических предпочтений, а для разрешения реальных (наблюдаемых) проблем:

И перечисляет такие проблемы:

Тут я окончательно сформулировал причины своего равнодушия к квантовой теории гравитации: даже если она будет создана (что возможно), вероятнее всего, она никак не повлияет на космологию, как квантовая механика не влияет на рецепт варки яиц, хотя конечно, яйца варятся в супе из атомов и элементарных частиц.
Сабина выступает против финансирования следующего коллайдера, потому что нет ни одной надежной теории, которая бы предсказала решение какой-либо из фундаментальных проблем физики или астрономии с помощью такого суперколлайдера.

За это на Сабину обрушивается такое цунами ненависти (я сам читал комменты в ее блоге), по сравнению с которой мои проблемы с квантовыми космологами кажутся мелкой рябью. Сделать коллайдер за десяток миллиардов долларов, чтобы просто посмотреть, что получится? Как резко сказал мой профессор физики одному подобному любителю «посмотреть»: купите себе прозрачную канализационную трубу и смотрите. На самом деле Сабина не предает физику, а пытается ее спасти, потому что 10 миллиадов, потраченные на Вебб-телескоп, дают столько результатов, что повышают престиж физики, а 10 миллиардов на коллайдер, которые не дадут ничего, кроме случайных всплесков, вызовут ненависть людей уже к физике и физикам.

Суммирую: Сабина ни сказала ничего оригинального. Все ее мысли продиктованы здравым смыслом и некой немецкой педантичностью, которую можно расценить как честность. Сам факт того, что этот набор почти банальных мыслей оказывается освежающим ветром, публикуется в виде книг и вызывает огромный интерес у слушаетелей - уже показывает, что современная физика действительно находится в глубоком кризисе.

https://don-beaver.livejournal.com/276121.html

Известный популяризатор Итан Зигель написал статью (по проценту картинок - скорее, комикс): «Новая аномалия затрагивает всю Вселенную?», 24 октября 2022, https://bigthink.com/starts-with-a-bang/new-anomaly-universe/

Я не очень высокого мнения об интеллекте Зигеля. Человек, который долго и профессионально занимается популяризаторством и не пишет своих научных статей, может повторять только чужое мнение; он утрачивает глубину и самостоятельность мышления, не утрачивая самоуверенности и даже наоборот. Кроме того, когда Джон Мазер попытался вызвать Зигеля на дискуссию о возможной антигравитации в теории Эйнштейна (https://bigthink.com/starts-with-a-bang/ask-ethan-could-the-energy-loss-from-radiating-stars-explain-dark-energy/), тот начал нести несусветную пургу (со ссылкой на польских «братьев по разуму»), что это не антигравитация, а всего лишь уменьшение гравитации и т.д. А уж его заявление, что математическое решение ничего не решает!

Тем более симптоматично, что даже Зигель, который давно питается с грядки современной космологии, написал статью, в которой ставится под вопрос основы этой космологии – однородность и изотропия Вселенной. Естественно, Зигель повторяет мнение специалистов, но то, что проблема вышла за рамки подмножества профессиональных космодиссидентов и стала обсуждаться популяризаторами – признак сдвигов в общественном мнении. Итак, вот что пишет Зигель в аннотации:

«Самая загадочная и необъяснимая аномалия во всей космологии — это хаббловское напряжение: разница в измеренной скорости расширения в зависимости от того, какой метод используется. Однако вторая, менее известная аномалия также крайне загадочна: разница в наблюдаемом нами движении во Вселенной и в том, как разные вещи появляются в разных направлениях. У нас есть много разных методов оценки того, как Вселенная отличается в разных направлениях, и не все они согласуются друг с другом. Это реальная, нерешенная, но важная проблема!»

Перевожу на простой язык: Хаббловское напряжение – это разница на ~10% в постоянной Хаббла, измеренной вблизи и вдали, что означает неоднородность Вселенной. Но обнаружена еще и анизотропия Вселенной - различие ее свойств в разных направлениях, причем разные методы дают различные уровни этой анизотропии.

Зигель начинает свою статью со слов: «Извините астрономы, но с расширяющейся Вселенной что-то не так». А потом перечисляет данные о глобальной анизотропии. Такая анизотропия реликтового излучения соответствует движению Земли через реликтовое излучение со скоростью в 370 км/с. В рамках изотропной и однородной Вселенной других глобальных диполей и анизотропий быть НЕ ДОЛЖНО. Но реальность оказалась гораздо сложнее:
Our Local Group moves much faster: ~620 km/s.
Plasmas within clusters indicate smaller overall motions: below ~260 km/s.
The brightest cluster galaxies, however, reveal larger motions: ~689 km/s.
X-ray emissions reveal giant ones (in the wrong direction!) of ~900 km/s.

Зигель называет это вторым «хаббловским напряжением» (кстати, перечислил он далеко не все наблюдения в пользу анизотропии и даже не упомянул знаменитую «дьявольскую ось», вокруг которой группируются многие анизотропные эффекты). Естественно, что в рамках изотропной Вселенной это «второе напряжение» останется навсегда (с первым-то «напряжением» борются уже немало лет и без всякого результата). А теория циклической Вселенной, где есть центр Вселенной, а также анизотропия и неоднородность расширения, открывает перед научной молодежью увлекательные возможности по объяснению сразу двух напряжений. Нужно только взяться за обработку данных, а потом сравнить их с разработанной космологической моделью, учтя, что разные методы работают с объектами на разных расстояниях, что очень существенно.

Конечно, если попросить разрешения у научного папочки на такую работу, то он живо вернет бунтаря в квантовое стойло и заставит есть опостылевший инфляционный овес.
Между прочим, скоро должна выйти моя популярная статья, описывающая модель циклической Вселенной и сопровождающая скорый выход книги по космологии.
Предвижу сверхзвуковой возмущенный визг.

https://don-beaver.livejournal.com/275881.html

https://don-beaver.livejournal.com/275561.html

1. Космический аппарат Люси с 2021 года летит в область лагранжевой точки на орбите Юпитера, где среди восьми разных астероидов, он должен исследовать в 2027 году маленький астероид Polymele диаметром 27 км. И вот свежая новость: по затмению звезды обнаружено, что этот астероид имеет луну размером в 5 км на расстоянии в 200 км
https://www.nasa.gov/feature/goddard/2022/nasa-s-lucy-team-discovers-moon-around-asteroid-polymele
Это означает, что через пять лет мы должны получить новую информацию "с места событий" не просто про астероид, а про астероид с луной. Прекрасно!

2. На Земле строят огромные телескопы, который обещают научный прорыв не меньше космических гигантов. Например, Огромный Телескоп Магеллана https://en.wikipedia.org/wiki/Giant_Magellan_Telescope - 7 зеркал по 8.4 м диаметров каждый, который должен вступить в строй уже в 2025 году. И к этому наземному телескопу (и другим аналогичным) неугомонный Джон Мазер, который уже запустил JWST, готовит потрясающее дополнение: 100 метровый космический щит, который будет загораживать свет звезд, и позволит исследовать планеты рядом со звездой:
https://www.nasa.gov/directorates/spacetech/niac/2022/Hybrid_Observatory_for_Earth_like_Exoplanets/#:~:text=The%20Hybrid%20Observatory%20for%20Earth,powerful%20planet%20finders%20yet%20designed.
НАСА даже объявила среди широкой публики конкурс идей для такого щита:
https://phys.org/news/2022-07-nasa-starshade-exoplanets.html
https://grabcad.com/challenges/nasa-challenge-ultralight-starshade-structural-design
Кое-какие идеи насчет этого щита у меня тоже есть!

3. Когда я был на космологической конференции в Гваделупе, куда собралось множество охотников за темной материей (в виде таинственных элементарных частиц), то слышал такие заявления от докладчиков: "Да, наш эксперимент ничего не нашел, зато проект такой-то показывает сезонные вариации сигнала, которые наверняка относятся к темной материи". Это выглядело сомнительным для меня, но не для фанатиков ВИМПов. Суть в том, что уже много лет кристалл иодида натрия в итальянском проекте DAMA/LIBRA дает сезонные вариации вспышек с уверенностью 12-13 сигма. Это считается признаком изменения скорости орбитального движения Земли сквозь рой темных частиц. Но аналогичные эксперименты в других странах не подтверждали этого эффекта (https://lenta.ru/news/2009/11/04/dark/). Интересно, что итальянцы во главе с Ритой Бернабей выступили против таких проверок: "мол не такие кристаллы те используют!"
Несколько лет назад были построены идентичные установки с таким же кристаллом в Испании и Южной Корее. Они пять лет копили данные и вот вывод южнокорейцев (выводы испанцев - в процессе): эта вариабельность - результат ошибочного подхода к обработке. Насколько я понял, они легко могут получить такую же сезонность, только с обратным знаком. Результат опубликован в Nature https://www.nature.com/articles/d41586-022-02222-9

Легко понять, что руководители итальянского эксперимента, которые срослись с ним за 20 лет, снова выступили против этих выводов. Но для меня все достаточно ясно: агония охотников за темными микрочастицами переходит на новый уровень. И это замечательная новость. Вот-вот и те колоссальные деньги, которые закапываются "темными учеными-охотниками" в шахтах и космосе, пойдут на новые телескопы и прочие полезные вещи. И урок всем на будущее: нельзя ставить эксперимент наугад, без основополагающей теории. В этом случае можно лишь, или ничего не найти (если честно работать), или найти любых чертей (если работать с фанатизмом).

https://don-beaver.livejournal.com/275427.html

Статья о микрокристаллах и нитях в метеоритной пыли от Челябинского суперболида 2013 года (где я в соавторах заднего плана) вышла в мае 2022:
Taskaev, S., Skokov, K., Khovaylo, V. et al. Exotic carbon microcrystals in meteoritic dust of the Chelyabinsk superbolide: experimental investigations and theoretical scenarios of their formation. Eur. Phys. J. Plus 137, 562 (2022). https://doi.org/10.1140/epjp/s13360-022-02768-7
https://link.springer.com/article/10.1140/epjp/s13360-022-02768-7
Я сслылался на ясное изложение темы и результатов вот здесь: https://don-beaver.livejournal.com/273501.html

Оказыватся, в конце июня Шпрингер сделал пресс-релиз об этой работе:
https://www.springer.com/gp/about-springer/media/research-news/all-english-research-news/statistical-method-recreates-the-history-of-a-long-abandoned-vil/23202668

И понеслась информационная волна, из которой можно привести следующие всплески:

https://phys.org/news/2022-06-exotic-carbon-microcrystals-meteorite.html
https://www.independent.co.uk/space/exotic-crystals-biggest-asteroid-century-b2115801.html
https://www.dailymail.co.uk/sciencetech/article-10987279/Never-seen-crystals-dust-left-21st-centurys-biggest-meteoroid.html
https://www.youtube.com/watch?app=desktop&v=Ya28z0HtRKY

вот одна из последних статей:
https://scitechdaily.com/unusual-microcrystals-discovered-in-meteorite-dust/

Считаю, что исследование этого вполне заслуживает. Отмечу только, что статья ходила по разным редакциям года три - и рецензентам все время что-то не нравилось. Еще один факт в пользу того, что всю систему менять надо.

https://don-beaver.livejournal.com/274994.html

В комментариях к посту https://don-beaver.livejournal.com/205468.html?page=2, который рассказывал о нашей статье 2019 года в сборнике трудов гваделупской конференции: https://pos.sissa.it/335/; https://pos.sissa.it/335/039/pdf появилось несколько вопросов от, очевидно, ученого, который достаточно скептично относится к нашей теории. Я отвечаю ему (см. ниже) и выношу это полезное обсуждение в отдельный пост. Хочу с удовольствием отметить, что это хороший пример конкретных вопросов (или критики) – с четким указанием, где и чего не нравится. Разительный контраст с некоторыми российскими космологами, которые гордо заявляют, что-то вроде «Горькавый путает нок-рею с фок-мачтой» или «он пренебрег всеми бом-брамселями», но никогда не указывают - где я совершил эти преступления против науки. Туманность – основа успеха, это вам любой астролог скажет. Трагедия в том, что теоретическая физика – это некий аналог спорта, где в счет идут только мировые рекорды. 99% спортсменов на таких соревнованиях никогда не достигнут рекорда, но они все равно участвуют, потому что никто не знает, кто попадет в последний процент рекордсменов. Так же и 99% ученых-теоретиков никогда не создадут (или не внесут свой вклад в) теории, которая выдержит проверку временем и экспериментами и войдет в учебники. И что им остается делать? Прятать свой ужас за высокомерием и туманностью.

Итак:
«Ник, прокомментируйте пожалуйста возражения к статье:

1) В статье сначала рассматриваются линеаризованные уравнения Эйнштейна (3.1), причём в роли фоновой метрики выбрана метрика Минковского».
НГ: Да.

«1.1) В уравнении (3.1) оператор Даламбера почему-то в квадрате (видимо опечатка).»
НГ: Даламбертиан имеет разные обозначения – квадрат и квадрат в квадрате – см. например, https://en.wikipedia.org/wiki/D%27Alembert_operator. В западной литературе часто используется квадрат в квадрате – см. например, главу 10 Вайнберга «Гравитация и космология», изложению и обозначениям которого мы обычно следуем.

«1.2) В правой части уравнения (3.1) тензор энергии-импульса полей материи, без учёта псевдотензора энергии-импульса гравитационных возмущений. В качестве первого приближения это годится, но с точки зрения совместности уравнений это нехорошо.»

НГ: Включать или не включать псевдотензор в правую часть – эта принципиальная проблема обсуждается более ста лет разными корифеями – от Эйнштейна и Эддингтона до Шредингера и Ландау (и это отражено в начале статьи). Выражениями «это нехорошо» тут не отделаться. Мы принимаем точку зрения Эйнштейна-Эддингтона-Шредингера и показываем, что она приводит к построению космологии без парадоксов, в то время как ваш (и противоположного лагеря) выбор заводит в тупик сингулярностей и т.д. Можно и детализировать, если вы поясните, что понимается под «проблемой совместности». Отмечу, что учет псевдоэнергии гравволн очень непрост – эта энергия не входит в локальные источники гравполя, но при поглощении черной дырой переходит в ее массу. То есть, черная дыра – это такой эффективный интегратор нелокальной псевдоэнергии гравволн.

«1.3) Уравнения линеаризованы на фоне метрики Минковского. Между тем результаты применяются к ситуации с фоновой метрикой типа Фридмана. Гравитационные волны взаимодействуют с фоновой метрикой неминиматным образом, поэтому такой перенос представляется необоснованным».

НГ: Уравнения с 3.1 по 3.3 – это на фоне Минковского (статья в MNRAS 2016) года. Уравнения, начиная с 3.4 – это совсем другая задача с метрикой Фридмана (статья MNRAS 2018), здесь ничего про Минковского не говорится. Да, возмущающая функция b(t,r) связана с гравитационным полем растущей черной дыры, которую мы ранее изучали в пространстве Минковского, но, очевидно, что эта дыра может существовать в любом пространстве. Вот если будет показано, что в рассматриваемом приближении (в котором, например, глобальная кривизна пространства вообще не учитывается) и в метрике Фридмана, возмущающая функция b(t,r) от растущей черной дыры должна выглядеть иначе, то это будет мой прокол. Покажете?

«2) В тексте после (3.2) постулируется экспоненциальное уменьшение массы. Предположение достаточно странное и противоречащее термодинамике чёрных (суммарная площадь горизонтов событий не уменьшается). Возможно такое предположение быть может справедливо для "газа" из множества чёрных дыр на протяжении некоторого времени, но оно нуждается в обосновании хотя бы с точки зрения кинетики процесса».

НГ: Ничего странного, потому что вы путаете площадь и массу. Площадь ОДНОЙ черной дыры не уменьшается (если не считать излучения Хокинга). При слиянии ДВУХ одинаковых черных дыр без грав. излучения, площадь суммарной дыры в ЧЕТЫРЕ раза больше площади каждой дыры, или в ДВА раза больше суммарной площади горизонтов событий. Если принять максимальное гравизлучение, то итоговая дыра будет иметь площадь в два раза меньше – то есть будет равна суммарной площади горизонтов событий первоначальных дыр. Но это и означает, что масса такой дыры МЕНЬШЕ суммарной массы первоначальных дыр. Должна быть 2 массы, а, на самом деле, кв. корень из 2. То есть на гравизлучение ушло примерно 30% первоначальной массы. Можно сделать из набора черных дыр систему с любой функцией уменьшения массы. Вы читаете обзорную статью 2019 года, которая излагает, в основном, результаты 2016-2018 годов. Но позже вышли более свежие статьи, например, Астр. бюллетень 2021 года, https://www.sao.ru/Doc-k8/Science/Public/Bulletin/Vol76/N3/ASPB285.pdf, где эти вопросы обсуждаются детальнее. Как раз с кинетикой слияния дыр.

«3) Вообще в выкладках параграфа 3 чёрные дыры как таковые отсутствуют: записываются линеаризованные уравнения Эйнштейна, рассматривается некоторая усреднённая фоновая метрика не содержащая сингулярностей. Эта метрика должна подпадать под теорему о сингулярностях см. Hawking, S. W., and Penrose, R. 1970 The singularities of gravitational collapse and cosmology. Proceedings of the Royal Society of London A 314:529–48.

Это должно привести к возникновению сингулярности уже в сглаженной фоновой метрике, что ставит под сомнение возможность "отскока" и перехода вселенной от сжатия к расширению.

В принципе теоремы о сингулярностях, насколько я их понимаю, не решают вопрос о невозможности "отскока" окончательно. Эти теоремы при тех или иных условиях показывают, что пространство-время не является геодезически полным, т.е. содержит сингулярность, в которой обрываются геодезические. Это, насколько я понимаю, не означает, что все геодезические обязаны уткнуться в сингулярности. Тем более это не означает, что в сингулярности уткнутся все времениподобные мировые линии. Обычно эти теоремы (насколько я понимаю) применяют слишком расширительно: не слишком внимательно следят за выполнением их условий и слишком расширительно трактуют выводы. Все думают, что проблему решили Хокинг и Пенроуз к 1970 году, но возможно эти теоремы не закрывают возможность отскока при наличии чёрных дыр.

Однако, обсуждая проблему отскока полностью игнорировать существование теорем о сингулярностях, на мой взгляд недопустимо. Вы рассматриваете некоторое приближение для уравнений Эйнштейна (нелинейных дифф. уравнений в частных производных, для которых есть проблемы как с существованием решений, так и (если не путаю) с единственностью).»

НГ: В статье Астр.Бюлль. 2021 вопросы сингулярности разобраны достаточно подробно и убедительно. Мне нравится совместная статья Хокинга-Пенроуза 1970 года, потому что в ней авторы честно признаются, что в условиях антигравитации их теорема не работает. Перевод условий математической теоремы на реальную физическую систему вообще процесс нетривиальный, над которым физики не заморачиваются. А зря.

Спасибо за вопросы, обращайтесь, если что.

https://don-beaver.livejournal.com/274824.html

Образование галактик, согласно могучим теоретическим исследованиям последних десятков лет в рамках инфляционной парадигмы и концепции темной материи из ВИМПов, происходило посредством слияния ранних мелких галактик в более крупные поздние галактики - спиральные и эллиптические. И хотя ряд видных астрономов-наблюдателей, вроде О.Сильченко из ГАИША, вовсю толковали, что число спиральных галактик и в ранние времена было велико, им не очень верили, потому что на фото Хаббла ранние галактики выглядели пятнышками, а не дисками. И хотя наблюдатели отмечали, что это следствие слабого разрешения, когда диска не видно, а виден только центр галактики или яркие области звездообразования в ней, но кто послушает тех, кто дует против могучего инфляционного ветра?
И вот Вебб уже на первых порах свое работы расставил точки над "и":


«Джеймс Уэбб» обнаружил слишком много дисковых галактик в относительно ранней Вселенной
https://nplus1.ru/news/2022/07/29/jwst-galaxies
"Ученые пришли к неожиданному выводу, что формирование привычной нам структуры галактик произошло намного быстрее, чем считалось ранее. Дисковые галактики сильно распространены при z~3-6, где они составляют 50 процентов населения галактик, что более чем в 10 раз больше, чем предыдущие оценки, основанные на данных «Хаббла». Это может означать, что морфология некоторых дисковых галактик, таких как Млечный Путь, сохранялась в своей нынешней форме более 10 миллиардов лет. Подобный вывод ставит под сомнение представления о том, что слияния галактик являются очень распространенным процессом..."
(Отмечу, что Z=3-6 - это когда Вселенная была в 3-6 раз меньше, чем сейчас, то есть в несколько раз моложе нынешнего возраста).

Вебб вызвал и золотую лихорадку по поиску самых ранних галактик на своих снимках: текущий рекорд принадлежит галактике с возрастом всего 200 миллионов лет. Напомню, что это всего ничего - примерно один период обращения Солнца вокруг центра нашей Галактики.

Уверен, что квазары будут находить глубоко внутри первых 100 миллионов лет, и спиральных галактик в этом возрасте тоже найдется немало.
Продолжаем наблюдать "Вебб-феномен" или крушение стеклянных теоретических замков!

https://don-beaver.livejournal.com/274480.html

Ничего не советую, потому что от таких букинистических объявлений кровь стынет в жилах:

https://www.avito.ru/bataysk/knigi_i_zhurnaly/nik_gorkavyy_astrovityanka_2473439022

200 долларов за книгу! А вот тут лишь немного дешевле, потому что с чайным пятном:

https://www.avito.ru/izhevsk/knigi_i_zhurnaly/nik_gorkavyy_astrovityanka_2381869606?slocation=659200

Кошмар...

https://don-beaver.livejournal.com/274328.html

К 12 июля команда Вебб-телескопа выпустила пять первых фотографий. Наслаждайтесь:
https://webbtelescope.org/contents/news-releases/2022/news-2022-034
Картинка с квинтетом Стефана имеет фантастический размер 12Kx12K.

Так как у победы много отцов, то все они подтянулись и присоединились :)
Для меня ключевой вопрос, на который может ответить этот супертелескоп (придуманный с нуля Джоном Мазером и его сотрудниками): когда возникли первые квазары и первые галактики? Речь идет о первой сотне миллионов лет, куда раньше никто не заглядывал. Вебб бьет по чувствительности Хаббла в 100 раз. Поэтому он должен туда забраться. И это может решить спор между одноразовой Вселенной, которая спешно лепит сверхмассивные черный дыры из любого мусора, и циклической, которая их имеет с самого начала Большого Взрыва, а вернее, получает из прошлого цикла. И может сотворить квазар за считанные миллионы лет.

Вот пара картинок с Вебб-телескопа (сам вырезал, откуда - догадайтесь сами):

Светлые лучистые точки - это звезды нашей Галактики, а все (почти) остальные пятнышки - это другие галактики, обычно красноватые из-за космологического смещения.

А вот на этой картинке звезд почти нет - одни галактики. Это снято при скромном времени накопления снимка. Если накапливать месяц, как это делает Хаббл, то мы заглянем еще гораздо дальше.

Во Вселенной - 100 миллиардов млечных путей. На каждого землянина во Вселенной приходится 10 галактик. Выбирайте свои!

P.S. С середины июня 2022 утратил доступ с своим е-мейлам на yandex. С кем мы переписывались в яндексе - пишите мне на gmail. Или стучитесь в личные сообщения в ЖЖ.

https://don-beaver.livejournal.com/273965.html

Вышла в 4-ом номере "Астрономическом вестнике" статья про образование пояса астероидов и похудение Марса.



Эта статья - "физическое" продолжение численных расчетов из статьи в номере 3
https://sciencejournals.ru/view-article/?j=astvest&y=2022&v=56&n=3&a=AstVest2203007Trofimov

Известный факт, что зона астероидов потеряла более 99.9% своей массы, а зона Марса - всего около 90-95%, создает впечатление, что отток вещества из зоны астероидов был интенсивнее, чем из зоны Марса. Поэтому модели образования астероидов часто фокусируются только на зоне астероидов и на их взаимодействии с близким Юпитером. Но если предположить, что начальная поверхностная плотность протопланетного диска зависела от расстояния по закону R^(-3/2), то окажется, что зона Марса потеряла примерно в три раза больше поверхностной плотности, чем зона астероидов.

Итак, у нас есть три факта, относящихся к зоне земных планет и астероидов:
1. Отсутствие дефицита поверхностной плотности в зоне Венеры-Земли по сравнению со степенным законом R^(-3/2).
2. Унос из зоны Марса более чем 90% поверхностной плотности остаточного протопланетного диска, что является рекордным показателем по абсолютной величине (~0.1 масс Земли на кв. ае).
3. Унос из зоны астероидов около 99.97% поверхностной плотности (или ~0.04 масс Земли на кв. ае), что является рекордным показателем по относительной величине.

Можно ли объяснить все три факта в рамках одной модели? Можно. Вот ключевая картинка из статьи:


Сплошная линия - это аналитическое выражение скорости, с которой мелкие тела аккреционно растут в планеты. Пунктирная линия - относительная скорость уноса мелких частиц (наш численный расчет). Штрих-пунктирная линия - это абсолютная скорость, с которой мелкие тела превращаются в пыль, а не в планеты. В начале эволюции диска, только в зоне Земли аккреция доминировала над эрозией, а в зоне Марса и астероидов царило распыление. Потом диск стал прозрачнее и скорость эрозии уменьшилась (на картинке штрихованной линией показан вариант, когда она упала в 2 раза). Что произошло? Земля как росла, так и растет, даже быстрее. Астероиды так медленно превращаются в планету, что продолжают распыляться, только помедленнее. А вот в зоне Марса - полная смена сюжета: аккреция победила и сформировала похудевшую, но все-таки настоящую планету Марс.

Отличная получилась работа! Эту пару статей уже запросил научный сотрудник из ИКИ, работающий над марсианскими проектами. Для меня эти статьи означают окончание моей планетологической деятельности, которая началась в 1982 году с изучения колец Сатурна, потом перешла на кольца Урана и Нептуна, потом разрослась в образование спутниковых систем и Луны, а также зодиакальной пыли, кометно-транснептунных поясов и даже экзопланет. После этих исследований астероидов и Марса, в Солнечной системе осталось мало мест, где я не "побывал".

С выходом последней статьи по галактикам в соотвествующем журнале Galaxies https://www.mdpi.com/2075-4434/10/3/73 и написанием книги по циклической космологии, работу над которой я фактически завершил 1 июля, считаю, что космологическо-галактическая тема для меня тоже заканчивается. Выпуск книги - это уже не наука, а издательские усилия.

Уже стал отдыхать, читать книжки и тратить выходные на более земные дела. И начал активно добивать мемуарного толка науч-поп книгу "13 научных приключений". Если все будет без сюрпризов, то к Новому году закончу и эту книжку и настанет новая жизнь, в которой будет только наука в основное рабочее время: о спутниках и Земле, правда, возможно, немного с Луной.

Что буду делать по выходным в следующем году? Еще не решил, но верю, что какие-нибудь интересные проекты непременно найдутся. Вот недавно, наслушавшись рассказов астронавтов о коварной и вредной лунной пыли, от которой просто невозможно избавиться, придумал скафандр гениальной конструкции, который, конечно, тоже пачкается, но его НЕ НАДО чистить. Человек входит в скафандр и выходит из него, не контактируя с пылью! Есть такие ящики с встроенными перчатками - для работы с вредными веществами. Если перчатка - это скафандр, а рука - космонавт, то легко придумать механизм герметичного отсоединения перчатки от стенки ящени и потом - снова присоединения. Блестящее решение проблемы! Я всеръез стал думать о взятии патента, а потом выяснил, что к идее такого скафандра пришли гениальные советские инженеры еще в 80-х. И именно такой кострукции скафандры сейчас конструируются для будущих лунных экспедиций. Так что с одной стороны - опоздал, а с другой - ведь оказался прав: это действительно гениальное решение сложнейшей проблемы. Ладно, что-нибудь еще интересное возникнет на горизонте. Пока живем - надеемся и ждем.

https://don-beaver.livejournal.com/273897.html