Я нынче телевизор смотрю только в промежутке между его включением и выбором диска с фильмами. Увы. Подкрались и уязвили. «Россия нуждается в идеологии», бурно провозгласил человек со скошенными к носу глазами гуманитария. Уж не знаю, в который раз он это сделал. Раньше переключения выпадали на рекламу.

Я тут довожу до ума лабораторные стенды в родном ВУЗе, – не знаю, понадобятся ли, но мне уже едино, решил и сделаю – так что выпущенный на волю внутренний технарь развопился и потребовал слова.

Он знает, как надо. Не что, а как, поэтому его, технаря, надо бояться. Галич чуял.

Слово технарю.

Итак, идеология как понятие есть учение о мере присутствия идей и вещей среди людей.

Проведение любого экземпляра идеологии в жизнь сводится к созданию, поддержанию и изменению списка предметов (вещей, событий, отношений), которые могут быть идеализированы или деидеализированы, то есть к выработке правил включения предметов в этот список, их исключения их из него и определения их места в этом списке.

Идеализация здесь – уменьшение понимания предмета, уменьшение степени разрешения в его рассмотрении, уменьшение доли умственных усилий во внимании, уделяемому человеком этому предмету, в пользу чувственного восприятия.

В пределе идеализация предмета сводит его к неделимой идее с единственным отличительным признаком, требующей от человека наималейших умственных усилий во внимании к ней.

Образ идеализации: у любимого человека нет недостатков. Во внимании, которое уделено любимому человеку, подавляющая часть остаётся за чувственным восприятием,а для работы по различению недостатков, отделению их от достоинств «ума не хватает».

Деидеализация – детализация – есть обратный процесс, когда умственные усилия, уделяемые человеком тому или иному предмету, увеличиваются за счёт доли чувственного восприятия во внимании. Степень разрешения растёт, фотографию рассматривают по точкам. Разоблачают.

В пределе всё внимание человека будет отведено этому предмету при том, что оно почти целиком уйдёт на умственные усилия по объяснению различий, на отслеживание которых останется наивозможный минимум чувственного восприятия.

Образ деидеализации: «безумный учёный», совершенно увлечённый своими исследованиями и предельно рассеянный в обыденной жизни. Или «Focused» из «Deepness in the Sky».

Место предмета в списке, который поддерживает идеология, задано количеством внимания, которое человек должен уделять этому предмету. Из-за того, что внимание человека конечно и ограничено, речь тоже идёт о доле внимания.

Образ: близкий человек отличается от любимого тем, что доля чувственного восприятия во внимании, уделённом ему, может быть такой же, как у любимого человека (и у близкого человека тоже может не быть недостатков), однако доля самого этого уделённого внимания может быть много меньше, чем та доля, которая была бы уделена любимому человеку. Близкий – он просто хороший и рядом.

Итого, идеология как технология сводится к правилам распределения человеческого внимания и изменения соотношения чувственного восприятия и умственных усилий в распределённом внимании.

Материально-техническое, организационное и методическое обеспечения идеологии сводятся к средствам и способам достижения этой цели, то бишь распределения и изменения.

«Отсюда совсем не является странным», что «идеолог» (знания) и «идеологический работник» (навыки) суть понятия различные, а требование обязательной приверженности «единственно верному» от идеологического работника – добрая история для детей.

«Идеологи», а особенно «основоположники» – те да, должны; иначе не получится достигнуть тех целей, которых они надеются достигнуть внедрением или поддержанием идеологии. А вот «идеологические работники»… «Мы дрались не однажды. С вами и против вас, но всегда со славою».

Присутствие «идеологического аппарата» в государстве и в обществе может быть сосредоточенным (решение СССР), когда за идеологию отвечает особое учреждение, или распределённым (решение «цивилизованных стран»). Второе решение позволяет одновременно поддерживать противоречивые экземпляры идеологий в обществе («плюрализм», «свобода слова»).

В обоих случаях «идеологический аппарат» работает через навязывание обывателю понимания того, что хорошо и правильно вносить идеологическую компоненту во всякую свою работу – виднее всего такое в работе обывателя с текстами.

…на всякий случай, на полях. Текст – это не обязательно цепочка букв, это всякая последовательность символов, претендующая на связность, и не важно, какими техническими средствами она выполнена…

Сосредоточенный «идеологический аппарат» в силу императива экономии энергии тяготеет к возможно более долгому поддержанию текущей версии идеологии так, что всякое обновление версии норовит стать кризисом общественной жизни.

Распределённый «идеологический аппарат» обеспечивает нечувствительную эволюцию существующих в обществе идеологий, однако он не даёт единства обществу для защиты от достаточно избирательных и неожиданных угроз.

И сама идеология, и «идеологический аппарат» всемерно полагаются на культуру в общем и на религию, науку, искусство, технику в частности (риторика, психология, кино, миссионерство, Интернет) – на всё, что можно использовать для решения задачи идеологии. Именно поэтому идеология часто претендует на статус науки, религии, искусства или техники, или пытается использовать их для собственного признания.

Как обратное действие, не обязательно намеренное со стороны идеологического персонала (и «идеологов», и «идеологических работников»), идеология уже сама формирует эти общественные реалии, оказывая влияние на связанные с ними общественные институты вообще и отдельно взятые учреждения в частности.

Всякое «идеологическое учение» представляет собой текущую версию решения задачи идеологии для некоторого экземпляра идеологии.

«Идеологическое учение» должно привлечь внимание человека к одним предметам в порядке их важности, отвлечь внимание человека от других предметов, навязать идеализацию или детализацию по каждому предмету, к которому привлечено внимание, объяснить правила (условия, события), по которым в список может быть принят новый предмет, и правила, по которым предмет может быть из списка исключён.

Именно объяснить, и не более: применением этих правил в частных случаях занимается «идеологический аппарат» или государственный аппарат с его подачи, а от человека требуется всего лишь знать эти правила и вести себя осмотрительно, распознав их применение к себе или вокруг себя.

В общедоступном виде «идеологическое учение» выглядит как совокупность корпуса текстов, идеологическое назначение которых не скрывается, и ореола ссылок на этот корпус в остальных текстах, не претендующих на явное участие в решении задачи соответствующего экземпляра идеологии.

Ссылки могут быть и прямыми цитатами из основоположников или цитатами из тех, кто цитировал основоположников; они могут быть и пересказом сюжетов непосредственно идеологических текстов в приложении к частному случаю; могут быть и просто художественными образами, иллюстрирующими содержание текстов корпуса.

Что следует из моих скромных рассуждений?

Во-первых, «идеологические учения», существующие в некотором обществе, могут быть обнаружены, различены и исследованы с помощью машинного анализа содержания конечного и ограниченного множества общедоступных текстов (книг, фильмов, диссертаций, газетных статей и проч.).

Биг-дата и всё такое: как минимум «в лоб», на уровне «что сколько раз, где и когда упоминается».

С помощью того же анализа, и это главное, могут быть сделаны предположения о мере присутствия соответствующих экземпляров идеологий в некотором обществе, об их действенности, об их влиянии на умонастроения в этом обществе, нынешние и, важнее, будущие.

Так как я не считаю себя первооткрывателем столь простых вещей, то я не могу спорить с утверждением, что этим уже занимаются все, кому не лень, в отношении всех, кого не лень.

Во-вторых, «идеологическое учение» и, следовательно, идеология может быть объектом технического задания по её созданию, производству, обслуживанию, применению и утилизации. Нет, упёртые и талантливые «основоположники» по-прежнему нужны…

…ещё раз на полях. Что такое отказ от экземпляра идеологии, исполненный трусливо и бесталанно, можно было наблюдать в СССР во второй половине восьмидесятых годов прошлого века. Безразлично мнений о надобности такого отказа, он встал в такую цену, что упёртые и, главное, талантливые «утилизаторы» потерявших адекватность экземпляров идеологии (или их текущих версий) на будущее тоже должны быть востребованы…

…однако в «основоположничестве» есть разница между Левшой при молотке, наковальне и горне – и Левшой при гибком автоматизированным производстве.

Из вышесказанного следует, что действия по разработке идеологии (нуждается в ней Россия или нет) вполне очевидны.

Создать список предметов, на которых нужно сосредоточить внимание обывателя.

Упорядочить созданный список по важности.

Выделить в нём те предметы, о которых размышлять не надо, а только пожирать взором, и те предметы, на которые лучше вообще не смотреть, а только думать о них.

Составить список событий и условий, необходимых и достаточных для изменения списка предметов.

Если браться за дело добросовестно, то можно заранее прикидывать кандидатов на вход и на выход, да и вообще не надеяться на случай.

Только после всего этого идти трепетать в приёмных ихних превосходительств с папкой на коленях и флэшкой в кармане, а не кривляться на телеэкране.

Я предупреждал, что знаю, как надо.

Критерии адекватности предлагаемой идеологии, они же вопросы анализа существующей идеологии тоже вполне очевидны.

Предметы в списке не должны быть совершенной экзотикой для обывателя, чтобы привлечение внимания к ним стоило дёшево.

Сущностное различие между предметами из списка, претендующими на примерно равные умственные усилия обывателя, должно быть незначительным по той же причине стоимости переобувания.

То же верно для формальных различий между предметами из списка, претендующими на примерно равный объём чувственного восприятия.

Правила работы с составом списка должны быть объяснимы: просты ли они, сложны ли, вызывают приятие либо отвращение – неважно. Главное, чтобы обыватель их знал и понимал.

Правила работы по идеализации или детализации отдельного предмета из списка (как общие, так и характерные для данного экземпляра идеологии) должны быть закрыты для обывателя хотя бы через их сложность, действительную или надуманную.

Соотношение чувственного восприятия и умственных усилий во внимании обывателя, которое собрано списком предметов, заданных в экземпляре идеологии, должно быть возможно ближе к тому же соотношению, которое существует у обывателя для предметов неизбежных и обыденных, для рутины.

Если на внедрение и поддержание идеологии ассигнованы достаточные средства, то такое же соотношение надо обеспечивать как можно более избирательно, то бишь для отдельных групп обывателей, различаемых по интеллектуальному развитию, профессиональным компетенциям, возрасту, принадлежности к государственному или частному сектору экономики и проч.

Могу повторить своё предупреждение: я знаю, как надо.

Собственно, всё. Перечисленное есть не более, чем различные аспекты одного и того же вопроса: дешевизны распространения, поддержания и обслуживания экземпляра идеологии в отдельно взятом обществе.

Про дешевизну утилизации не могу предполагать, не обдумывал, хотя, опять же повторю, советский закат выглядит образцом разнузданных и невынужденных трат.

Почему дешевизна как критерий? Да потому, что я материалист, и для меня единственный способ поверить применимость той или иной задумки без актуального испытания – это прикинуть путь к её удешевлению или, напротив, к удорожанию. А если такой возможности нет, то это либо духовность впаривают, либо свободой манят.

Делайте идеологию так, как я сказал, и будет вам счастье. Или счастья не будет, потому как это дело сложное, долгое и ненадёжное. Нужны «основоположники», то есть люди отмороженные, готовые либо страдать, либо сидеть на коште у фабрикантов.

А сейчас я вижу только публичные предложения государству довольно странной сделки: публичная озвучка сентенций, записанных другими людьми, в другие времена и по другим поводам, в обмен на пенсию в дееспособном возрасте.

Нет, я и сам так бы рад, винить не могу, но вот внутренний технарь бесится. И я его мнение изложил.

Спасибо за внимание.

ПостСкриптум. Граждане философы дипломированные и самопальные. Честно признайтесь перед тем, как принижать дилетанта: вы правда не понимаете, что я имел в виду под «чувственным восприятием» и «умственными усилиями»?