Победоносное наступление Красной Армии успешно продолжается. Войска 3-го и 2-го Белорусских фронтов овладели городом и крепостью ГРОДНО — важным укреплённым районом обороны немцев, прикрывающим подступы к границам Восточной Пруссии.

Н.Козев, "Известия", СССР (№169 [8471]).



Статья опубликована 18 июля 1944 года.



Утром 17 июля по улицам Москвы двигались нескончаемые колонны пленных немецких солдат и офицеров. Их было 57.600 человек. Но это лишь часть той огромной массы военнопленных, которые захвачены меньше, чем за месяц наступающими войсками 1, 2 и 3 Белорусских фронтов. Они следуют через Москву в лагери для военнопленных. Среди них те, кто ещё месяц назад верил бредням гитлеровской пропаганды о «неприступности» укреплённых линий, кто думал отсидеться за их бетоном и сталью, под прикрытием их бесчисленных огневых точек. Здесь и те, кто побывал в «мешках» под Витебском, Бобруйском и Минском, кто в бессильной ярости метался от одной стенки «котла» к другой, повсюду натыкаясь на непроходимую завесу огня и, в конце-концов, поняв бессмысленность дальнейшего сопротивления, сложил оружие и поднял руки вверх.



Рядом с типичными «тотальниками» — шестидесятилетними седобородыми стариками и шестнадцатилетними юнцами шагают рослые кадровые солдафоны, которые думали, что война — это лишь грабежи и безнаказанное истребление мирного населения.



Вдоль Ленинградского шоссе, улицы Горького, Садового кольца и других улиц, по которым колонны пленных направлялись для погрузки в эшелоны и дальнейшего следования в лагери, выстроились сотни тысяч москвичей. Особенно много среди них женщин. С ненавистью и презрением смотрят они на этот жалкий и грязный сброд.

— Вот вы и попали в Москву! — раздаются с тротуаров иронические возгласы москвичей.

Да, это солдаты и офицеры той самой «непобедимой» германской армии, которая три года назад рвалась к нашей столице. Тогда они готовили парадные мундиры и об'ёмистые чемоданы, заранее предвкушали, как будут насиловать, грабить, убивать, бесчинствовать в «завоёванной» Москве. Кто знает, может быть среди идущих сейчас пленных каким-то чудом сохранились те, кто был выделен в «зондеркоманды» для истребления москвичей, — ведь с осени 1941 года гитлеровское командование проявляло исключительную заботу и энергию по части создания специального обучения этих палаческих команд.

В голове колонны идут 19 германских генералов. Всем им, как было оговорено в условиях капитуляции, оставлена полная генеральская форма, знаки различия и ордена. Генералы идут, потупив взор, видно, жжет их подошвы мостовая, по которой они собирались гарцовать, как завоеватели!

За генералами следует офицерская колонна. Здесь и старшие офицеры, и капитаны, и лейтенанты. Каждый — при своих знаках различия, многие — с орденами. Старики и безбородые юнцы, командиры полков и рот, уцелевшие за три года войны представители старой немецкой офицерской касты и скороспелые «тотальники». По нашивкам видно, что одни из них танкисты, другие пехотинцы, третьи — артиллеристы, связисты, кавалеристы — все виды битого немецкого оружия представлены здесь в этой огромной офицерской колонне.

За нею нескончаемым потоком двигаются колонны солдат. Характерно, что у большинства из них довольные выражения лиц — на них словно написано: с нас хватит, мы отвоевались! Они успели вовремя поднять руки вверх, и видно, что несказанно этому рады.

Это нетрудно понять, если послушать рассказы пленных о том отчаянном, безвыходном положении, в которое поставило их стремительное наступление советских войск. Подполковник Липман, командовавший полком, был взят в плен в районе Витебска, фельдфебель Воннебергер — под Бобруйском. Но то, что они рассказывают, похоже, как две капли воды: так было и под Витебском, и под Бобруйском, и восточнее Минска, и в районе Полоцка, и в Вильнюсе, и в десятке других больших и малых «мешков», в которые наступающие советские войска загоняли немецкие войсковые группировки и гарнизоны.

— Перед началом советского наступления, — рассказывает подполковник Липман, — мой полк насчитывал 2 тысячи человек. К моменту сдачи в плен осталось не более 500. Положение наше было безнадёжно, какая бы то ни было связь с высшим командованием отсутствовала, все его обещания «выручить» оказались ложью. Остатки разбитого полка 7 дней бродили по лесам без пищи и отдыха, и. наконец, я отдал приказ сложить оружие и сдаться в плен.

Когда подполковнику Липману сообщают, что германская пропаганда утверждала, будто окружённая в районе Витебска немецкая группировка прорвала кольцо и соединилась с главными силами, он саркастически усмехается и говорит:

— Это абсурд! Такая возможность была абсолютно исключена. Из окружения не вышел ни один солдат.

Слово в слово повторяет это и фельдфебель Воннебергер о бобруйской группировке. Немецкие войска, попавшие в этот «мешок», также провоцировали обещаниями немедленной «помощи», но ожидание «помощи» лишь привело к бессмысленным и бесцельным жертвам. Через несколько дней всем стало ясно: гитлеровские обещания — наглая ложь, надо или погибать, или сдаваться в плен.

В этом убедились все солдаты и офицеры, в течение полутора с лишним часов проходившие сегодня по московским улицам. Они поняли, что сопротивление бессмысленно, что выполнять дальше приказы Гитлера — это значит погибнуть, а сложить оружие — значит сохранить жизнь.



При прохождении колонны военнопленных со стороны населения были многочисленные восторженные возгласы и приветствия в честь Красной Армии, нашего Верховного Главнокомандующего и в честь генералов и офицеров Красной Армии, было большое количество антифашистских выкриков: «Смерть Гитлеру!», «Смерть фашизму!», «Сволочи, чтобы они подохли!»

С затаенной ненавистью и глубоким презрением смотрят на этих оборванных и грязных «завоевателей» москвичи. Они знали, что это — убийцы наших братьев и сестер, грабители, факельщики, насильники. Но организованность и дисциплина советских людей сказались и здесь, — на всём пути следования колонн военнопленных царили исключительная сдержанность и внешнее спокойствие, не произошло ни одного эксцесса, ни одной попытки дать выход обуревавшим всех чувствам гнева и возмущения.

Столь же организованно произошла и погрузка в эшелоны. В точно назначенный срок немецкие военнопленные отбыли к местам своего назначения. // Н.Козев.


**************************************************************************************************************************************************
Неотразимый натиск советских воинов*


Наступление Красной Армии продолжается безостановочно, изумляя весь мир своей мощью и стремительностью. Борьба на советско-германском фронте принимает всё более грозный, всё более катастрофический для немцев характер. Потери гитлеровцев в живой силе и технике непрерывно растут. В ходе наступления Красной Армии настал момент, когда практически речь идёт не только об изгнании немецко-фашистских захватчиков с советской земли, об освобождении всех наших городов и сёл, — дело идёт сейчас о значительно большем. Советская территория — вся целиком — в близком времени будет полностью очищена от гитлеровской нечисти. Но освобождением советской земли не ограничивается великая и благородная миссия Красной Армии. Враг должен быть разгромлен и сокрушен, фашистский зверь должен быть добит в его собственной берлоге.

В ходе советского наступления достигнут тот момент, когда Красная Армия вплотную приблизилась к границам гитлеровской берлоги — Германии. 15 июля войска Красной Армии форсировали реку Неман в среднем ее течении и утвердились на её западном берету. 16 июля советские войска штурмом овладели городом и крепостью Гродно. Эти названия говорят нам прежде всего о близости границы с Германией, откуда три года назад гитлеровцы начинали свой разбойничий «поход на Восток». Река Неман — последний естественный рубеж на пути к Восточной Пруссии. Крепость Гродно играла большую роль в системе обороны немцев, как укрепленный район, прикрывающий подступы к границам Восточной Пруссии. Красная Армия перешагнула уже на большом протяжении рубеж Немана, Красная Армия овладела Гродно, открыв таким образом путь к Восточной Пруссии.

Совершенно ясно, что отчаянное сопротивление гитлеровцев будет ещё более возрастать и становиться еще более упорным по мере приближения советских войск непосредственно к германской территории. Германская армия не сдаёт ни одной пяди временно захваченной ею земли без боя, она не отступает без прямого поражения, которое наносят ей советские войска на поле сражения. Уже давно кончились немецкие сказки для убогих разумом о «сокращении линии фронта» и прочие дурацкие кривляния гитлеровской пропаганды. Размеры катастрофы, постигшей немецкую армию на белорусских фронтах, нельзя прикрыть словоблудием Геббельса.

Только реальная мощь Красной Армии, гений её Верховного Главнокомандующего смогли за три недели отбросить немецко-фашистских захватчиков через всю Белоруссию к воротам Германии. Воины Красной Армии хорошо знают, что потребуется вся мощь нашего оружия и мастерства, чтобы продолжать неустанно бить и добивать фашистского зверя.

Немцы сопротивляются изо всех сил. Известно, что Гитлер перебрасывает резервы на советско-германский фронт, снимая их с других фронтов, спешно латая тришкин кафтан своей обороны. Немцы переходят на различных участках фронта в контратаки, бросая в бой новые танковые, артиллерийские и пехотные части взамен разгромленных Красной Армией. И, однако, все усилия и контрмеры гитлеровского командования не могут сдержать стремительный натиск советских войск. Неумолимое движение Красной Армии к Бресту, Каунасу, к германской границе продолжается с неослабевающей силой. Вчера взяты города Себеж, Освея, Свислочь, Пружаны. Красная Армия ломает сопротивление врага — и будет ломать его всей мощью советского оружия.

Некоторые результаты нашего наступления могли видеть вчера москвичи воочию. Видеть не на карте, а на улицах столицы, по которым вчера прошли под конвоем, направляясь в лагеря, около 58.000 пленных гитлеровцев. Эти пленные были захвачены в Белоруссии. Девятнадцать немецких генералов возглавляли бесконечную вереницу гитлеровских солдат и офицеров, взятых в плен нашими войсками в Белоруссии. Многотысячные толпы столичных жителей наблюдали прохождение обезвреженного фашистского отродья с едва сдерживаемым гневом и ненавистью. Но над этим естественным чувством преобладало гордое сознание: ведут побежденных, живое свидетельство наших советских побед. Долго длилось шествие колонн пленных, и самая масса их говорила каждому о масштабе сражений, которые идут там, где захвачены эти батальоны, полки, больше — дивизии пленных. О масштабе сражений и о масштабе побед, одерживаемых советскими войсками над немцами. Ведь там, на поле схватки, эти десятки тысяч гитлеровцев были вооружены до зубов и дрались до последней возможности! Москвичи могли видеть только один из результатов этих боёв, ибо перед ними проходили оставшиеся в живых враги, которые оставили своих мертвецов там, в Белоруссии, и этих мертвецов намного больше, чем оставшихся в живых.

Новыми громадными потерями кончаются для немцев их попытки остановить советское наступление. Сотни тысяч гитлеровцев остаются гнить в земле, десятки тысяч пленных немцев идут под конвоем на восток, в лагери. Красная Армия, преследуя фашистского зверя и нанося ему тяжёлые удары, неотвратимо движется на запад, все ближе и ближе к германской земле. Советские войска выходят за Неман, на подступы к Восточной Пруссии. Впереди суровые сражения, но ничто уже не спасёт гитлеровскую армию от полного и окончательного разгрома. Поддерживаемая неустанными усилиями всего советского народа, Красная Армия без промаха разит врага и впредь будет ломать любое сопротивление гитлеровцев, громя его всей мощью советского оружия!

______________________________________________
М.Шолохов: Военнопленные* ("Правда", СССР)**
Разговор с пленными немцами* ("Известия", СССР)**
И.Уткин: Как они попадают в плен ("Известия", СССР)*
Немецкие офицеры в плену* ("Красная звезда", СССР)

http://0gnev.livejournal.com/352204.html