3. Бусово время, Бусово поле и крепость Самбатас





В Киеве, несмотря на периодически накатывающиеся волны
переименований, каким-то чудом сохранились некоторые древние топонимы, в
частности: Бусово поле, Бусова гора и речушка Бусловка. А в "Слове о полку
Игореве" упоминается "Время Бусово": "И вот красные готские девы воспели на
берегу синего моря, звеня русским золотом, воспевают время бусово". Наверное,
упоминание готских красных дев натолкнуло некоторых исследователей на мысль,
что под временем бусовым следует понимать время царя антов Боза (или Божа),
упомянутого готским историком 6-го века Иорданом. Энциклопедический справочник
"Киев" развивает эту мысль дальше, утверждая, что в VI веке на Бусовом поле
стояли укрепления вождя местных племен Буса, которых не смогли одолеть готы. И
от его имени происходят все вышеупомянутые названия [7, 83].

Однако эта версия не выдерживает критики. Иордан
сообщает, что король готов Винитарий, "понемногу освобождаясь от власти гуннов
и пытаясь проявить свою доблесть, двинул свое войско против антов… Он распял их
царя Боза с сыновьями и семьюдесятью приматами для устрашения покоренных",
которые, надо полагать, подняли восстание против владычества готов,
воспользовавшись их поражением от гуннов.

Эта печальная история ничего не дает для объяснения
происхождения названий Бусово поле и пр. Во-первых, Иордан упоминает имя Боз
(или Бож), а не Бус, во-вторых, как показал В.П. Петров, Бож правил антами в
Побужье [8, 49]. В-третьих, нелогично красным готским девам называть время
именем не своего, а чужого вождя, да еще воспевать его.

Если же, не мудрствуя лукаво, заглянуть в
этимологический словарь русского языка А.Г.Преображенского [9], то найдем, что
буса, или бус, древнеславянское слово, означающее: корабль, лодка, вид судна.
Это слово встречается в старинных былинах. Например, в былине о том, как
"Василий Буслаев молиться ездил", говорится, что на Каспийском море казаки
"…грабят бусы-галеры, разбивают червлены корабли" [10, 194]. Таким образом,
буса или бус представляет собой вид судна, пригодный для плавания по морю
(по-видимому, оснащенный парусом), а фамилия Буслаев означает корабельщик или
мореход.

Константин Багрянородный утверждал, что "русские
караваны, направляясь в Константинополь, собирались в районе Киева, где
переоснащали ладьи, готовя их к далекому морскому путешествию", и указал место
сбора: "ладьи собираются в Киевской крепости, которая называется Самбатас" [11,
8]. Заметим, что именно "в", а не "возле". Крепость у верфи нужна была потому,
что ладьи прибывали с товарами. При переоснащении ладей товары нужно было
складировать и охранять. Отсюда следует, что крепость охватывала какую-то
днепровскую заводь, а, скорее всего, стояла в устье одного из притоков Днепра.
Ими могли быть либо река Почайна, либо река Лыбедь. Близ места, где Лыбедь
впадала в Днепр, расположены Бусово поле и Бусова гора. Бусова гора - холм
между нынешними улицами Тимирязева и Киквидзе, выступающий в долину реки Лыбедь
с левого берега, недалеко от ее устья. Бусово поле - это прилегающая к Бусовой
горе равнина, над которой сейчас располагается большая транспортная развязка и
под которой находится станция метро Выдубечи.

Бусово поле, другими словами, можно было бы назвать
"лодейным полем". Смысл этих словосочетаний, по-видимому, следующий. Издревле и
до недавних дней технология постройки кораблей предусматривала раскладку перед
сборкой всех частей корабля на специальной просторной площадке, именуемой на
техническом языке плазом. Славяне же в древние времена могли называть ее
"бусовым полем". Бусовых дел мастера, вероятно, жили поблизости на горе,
которую в связи с этим назвали Бусовой. Отсюда можно прийти к выводу, что в
устье Лыбеди на Бусовом поле располагалась древняя верфь, которую ограждала
крепость Самбатас

Название местности Выдубичи, расположенной между Бусовым
полем и Днепром, скорее всего, также связано с древней верфью. Его
происхождение пытаются объяснить тем, что, якобы, там выплыл сброшенный в Днепр
идол - Перун. Однако это не подтверждается летописными источниками (по указанию
Владимира, идола отталкивали от берега и позволили ему выплыть только за
порогами), и маловероятно по той причине, что раньше в этом месте Днепр
поворачивал вправо, в связи с чем течение должно было отнести Перуна от правого
берега, а не вынести на него. Более вероятно, что здесь, поблизости от верфи,
вынимали из воды сплавляемый по Днепру лес, предназначенный для строительства
судов.

Теперь о смысле названия Самбатас, звучащего не
по-славянски. Его пытались вывести из разных языков. Существует более десяти
различных версий, но одна из них "ложится как лыко в строку" вышесказанного. В
переводе с германских языков Самботас означает сбор челнов (sam - сбор, botas -
челны). Таким образом, напрашивается вывод, что крепость Самбатас была
основана каким-то германским народом. Но каким и когда?

В IX веке в Киев пришли варяги. Их деяния хорошо
известны, и среди них не числится основание крепости Самбатас. Следовательно,
нужно идти дальше в глубь веков. На рубеже II-III веков в Причерноморье пришли
предки немцев - готы. На то время славяне имели древние торговые связи с
греками и римлянами. Об этом свидетельствует множество находок греческих и
римских монет в Среднем Поднепровье. Торговля эта велась через посредников,
присваивавших львиную долю доходов. Однако хуже было другое.

Боспорское царство, которое владело Черным морем, с
одной стороны, выступало как посредник в торговле славян (хлебом, медом,
воском, пушниной) с греками и римлянами, а с другой - было злейшим врагом
славян, поскольку брало их в плен и поставляло на невольничьи рынки в таких
количествах, что в Греции и в Римской империи слово славянин (slavorum) стало
синонимом слова раб.

Некоторые пытаются объяснить это якобы присущей славянам
рабской натуре. Эту клевету опровергает характеристика, данная славянам
Маврикием: "Племена славян и антов сходны по своим нравам, по своей любви к
свободе, их никоим образом нельзя склонить к рабству или подчинению в своей
стране" [12, 11:5].

Положение изменилось с приходом воинственных готов,
намеревавшихся обосноваться в Крыму и в Северном Причерноморье. Для этого их
нужно было отвоевать у Боспорского царства. Славяне, желавшие освободиться от
Боспорской кабалы, стали естественными союзниками готов. В период со II по IV
вв. н.э. славянские племена находились с готами в тесном контакте. В
византийских договорах III-IV вв. (якобы с готами) встречаются и славянские
имена. М.Ю. Брайчевский отмечает, что те, кого византийцы называли готами,
"представляли довольно сложный конгломерат разных по происхождению племен,
среди которых были и скифские, и сарматские, и славянские и другие
восточно-европейские племена, объединенные в довольно сильном межплеменном
союзе" [1, 53].

После создания флота славянские племена боранов и карпов
предпринимали с готами совместные морские походы. В середине III века они
разгромили могучее Боспорское царство [13, 90] и стали хозяевами Черного моря,
которое позже арабы назвали Русским. Добрались готы и бораны и до Малой Азии.
Об их вторжении в Малую Азию в 257 г. сообщает Зосим. Он пишет, что, овладев
штурмом Питиунтом и Трапезундом и, "опустошив всю его область, варвары
возвратились на родину с огромным количеством кораблей". А в 264 г. готы и
бораны прошли вглубь Малой Азии до Антиохии. Эти сведения подтверждены находкой
в Киеве на Оболони клада очень редких антиохийских монет, отчеканенных
незадолго до этого времени [1, 39].

Может возникнуть вопрос: почему причерноморские готы в
войне с Боспорским царством и в морских походах в качестве главного союзника
имели славянское племя боранов, обитателей киевского "бора великого", далекого
от моря? Причин этому несколько. Во-первых, для войны с Боспорским царством
нужен был мощный морской флот, для строительства которого в Приазовских и
Причерноморских степях не было леса. Под Киевом же он рос в изобилии.
Во-вторых, этот флот нельзя было строить под носом у врага. Например, ПетрI,
готовясь к войне с турками, строил свой флот в далеком от моря Воронеже.
В-третьих, жители лесных краев, где реки были едва ли не единственными путями
сообщения, имели опыт строительства и использования речных судов, но не
морских. Германские народы освоили строительство морских судов и морскую
навигацию для плавания на своем внутреннем Балтийском море. Естественно, что
они возглавили это дело и дали свое название крепости, в которой работали.

Время основания крепости Самбатас должно было
предшествовать началу совместных морских походов боранов и готов, то есть
приходиться, примерно, на 250 год.

Очевидно, впоследствии, особенно после ухода готов под
ударами гуннов в Западную Европу, дело строительства морских судов перешло в
руки славян, но название, ранее данное крепости, осталось. И по традиции,
владелец крепости получал имя-титул Самбатас, независимо от его собственного
имени. Вероятно, он ведал не только верфью, но и организацией торговых
караванов и, возможно, их охраной в пути, что делало его весьма значительным
лицом, того же уровня, что и владелец перевоза - Кий.

Поэтому не удивительно, что, судя по надписи на
надгробной плите, найденной под Константинополем, - "Хильбудий сын Самбатаса",
Хильбудий, который, по мнению академика Б.А. Рыбакова, является историческим
прототипом Кия, и Самбатас оказались ближайшими родственниками. Из этого
сообщения также следует, что Киев не ограничивался пассивной ролью торгового
центра, лежащего на перекрестке дорог, а был еще центром морского судостроения,
и организатором торговых караванов, направляющихся в отдаленные края.

Что же касается "готских красных дев", которые
упоминаются в "Слове о Полку Игореве", то, как утверждает Степан Пушик,
никакого отношения к готам они не имеют [14]. По его мнению, речь в "Слове"
идет о "гатских красных девах"- так русины называют русалок (по-видимому,
потому, что излюбленным местом русалочьих посиделок являются гати).

Однако, почему они "звеня русским золотом, воспевают
время бусово"? Русалки, надо полагать, как и их земные сестры, были
неравнодушны к украшениям, особенно золотым. Во времена торговых караванов при
гибели судов, например, в сражениях с пиратами, золото просыпалось в воду и
доставалось русалкам. К тому же привела и авантюра Игоря, "потопившего
богатство на дне Каялы - реки половецкой, просыпав русского золота" [15, 67].
Это и напомнило русалкам "время бусово", время торговых корабельных караванов,
дружной и изобильной жизни славянских племен, которую нарушило гуннское
нашествие и которой положило конец нашествие аваров.