Под веки словно бы насыпали песку. Я с трудом открыла глаза - по телу будто бульдозером туда-обратно проехались. Приподняв голову - это действие стоило мне огромных, почти что нечеловеческих усилий - я попробовала оглядеться.

Комната, в которой я оказалась, поразила меня. Несмотря на то, что она была не королевских размеров, что-то заставляло думать о ней как о большом помещении. Ощущение было, словно находишься в средневековом замке - возможно, потому, что освещение здесь поддерживалось не с помощью обычных светильников, а свечей. Из мебели в комнате находилась только кровать с пологом, на которой я и лежала.

Почему-то болела шея. Я сползла с постели, но только я сделала пару шагов - не без труда, конечно - в дверном проеме появилась фигура мужчины. От внезапно накатившего страха я застыла, не зная, что делать.

Мужчина - с виду он был молод, даже юн, но что-то в его облике не позволяло назвать его "молодым человеком" - все еще неподвижно стоял в дверях, полумрак не давал мне разглядеть его лицо.

 - Кто вы? - Прошептала я, отступая назад и упираясь в один их прикроватных столбиков. - Что вам нужно?!

 - Неправильный вопрос, - незнакомец вошел в комнату, прикрыв за собой дверь, и остановился. На сей раз его лицо попало в свет, и я смогла его разглядеть.

Узковатое лицо с высокими скулами не могло не притягивать к себе взгляд. Тонкий нос с четко вырезанными ноздрями, очертания красивого рта с неестественно-алыми губами - в нем все было совершенно, но центром всей его внешности были глаза. Большие, чуть раскосые, убийственно-зеленого цвета, опушенные длинными ресницами. Зрачки были чуть удлиненные, как у кошки.

Лицо незнакомца обрамляли две прямые пряди темно-русых волос, выпущенные из хвоста. Одет он был в черную шелковую рубашку, расстегнутую на несколько верхних пуговиц, и широкие штаны.

 - Неправильный вопрос, - повторил он своим мелодичным, низким голосом. - Не "Что Вам нужно от меня?", а "Что мне от Вас нужно?"

Я ошалело посмотрела ему прямо в глаза - и почему-то уже не смогла отвести взгляда. Внутри его зрачков будто бы полыхало первозданное пламя, и оно было там с начала времен - даже тогда, когда первобытные люди только-только изобрели палку-копалку. Перед моим внутренним взглядом проносились непонятные, беззвучные, как в немом кино, картинки, и я даже не стала вырываться, когда он взял меня за руку и притянул к себе.

 - Если бы ты не звала меня, я бы не пришел к тебе никогда, - шепнул он. - Так что... - Незнакомец легко поднял меня, как пылинку, и кинул на постель. я съежилась, понимая при этом, что от него спрятаться невозможно. Кто он? Что он, черт возьми, такое?! Я уже не сомневалась, что в этом незнакомце столь же мало человеческого, сколько и в животном, что борется за выживание в африканских джунглях.

 - Не приближайся ко мне! - Взвизгнула я, закрывая лицо руками. - Не приближайся!

Я скорее почувствовала, чем увидела, как его губы тронула улыбка, таинственная, полная знаний, и от нее повеяло холодом смерти и могилы. Одно неуловимое, резкое движение, рывок - и тяжелое тело придавило меня к кровати, лишило способности двигаться, а холодные, как лед, губы прижались к моей шее. Меня пронзила резкая боль, я дернулась. Казалось, каждая клеточка сейчас взрывалась болью, пока острые зубы впивались в плоть. Яркие алые круги перед глазами, пульсирующая боль, постепенно заполняющая все существо, и безумная слабость, накатывающая с каждым мгновением.

Слабость. Черт возьми.

Он отбросил меня обратно на постель, и я, наверное, упала на кровать, впрочем, в тот момент я практически ничего не соображала, и улавливала происходящее, как в вакууме.

 - Ты станешь моей спутницей, - голос незнакомца растягивался; то заглушался, доходил до шепота и вновь поднимался до сумасшедшего визга. - Моей дочерью, моим дитя... Я научу тебя всему, что умею, а ты скрасишь мое одиночество... Сейчас ты на грани смерти, но пройдет совсем немного времени, Мона, и ты станешь сильнее любого из живущих.

Густая жидкость капнула мне на губы, у меня даже не было сил уворачиваться от солоноватых капель. Мертвенно-холодное запястье прижалось к моему рту, и - непонятно, какому инстинкту повинуясь - я начала глотать попадающие мне в рот капли. Их солоноватый вкус и жар возвращали меня к жизни, наполняли энергией - первобытной, необузданной, огнем разливающейся по телу.

Хотелось, чтобы этот момент продолжался еще долго. Вечность? Возможно...

 - Хватит! - Он отдернул руку. - Хватит, - добавил он уже мягче. - Сейчас ты умрешь, но не бойся...

У меня не было сил размышлять над его словами - рвотные позывы, пронзившие желудок, скрутили мои внутренности, почти выворачивая меня наизнанку - самый жесткий приступ аппендицита показался бы детской игрой, самые страшные боль от рака - невинной шуткой.

К счастью, моя агония длилась недолго. Последняя судорога свела тело - и пропала навсегда.

Я резко села. Желудок все еще сводило, но уже от жажды, а вместе с кровью незнакомца пришло понимание ее природы.

 - Добро пожаловать в мир, дочь моя...