Странница_Пути все записи автора

     Игорь бежал. Дышать уже становилось трудно, пот заливал глаза, но человек не останавливался. Периодически в голове возникал вопрос: “зачем?”, но он всё равно бежал. Он бежал, потому что знал “зачем”. Если Игорь придёт первым, они, может быть, помилуют его сына. Пятилетнего Дарика должны казнить вместе с ещё двумя десятками ребятишек. Игорь знал, что это правильно и справедливо, знал, что должен смириться и опустить руки, как сделали остальные родители. Но почему-то не опускал. Он всё равно бежал.

     Они стояли на обочине и наблюдали. Они. Не-люди. Нéлюди. Их было шестеро. Мальчик с редким именем Дарий был с ними. Он тоже не понимал, зачем сопротивляться тому, что хорошо и необходимо. Но ребёнок отчего-то боялся предстоящего конца. Немножко. Совсем чуть-чуть, но боялся. Это было глупо и стыдно: другие дети в их группе не боялись. Они ждали вторника со спокойной надеждой и даже радостью. Только Тонечка сначала немного плакала, но после нескольких бесед с начальником Общества Герленом затихла и успокоилась. Визиты Тониной мамы тоже вскоре сошли на нет. А потом стали реже появляться и Сашины родители, и Костины, и Дианины, и остальных. Только его папа до сих пор иногда приходил. Может, поэтому Дар всё ещё и боялся? Чуть-чуть. Самую малость.
     Герлен в очередной раз проводил взглядом фигурку этого безумного папаши. Он знал, что у Игоря нет шансов. В забеге участвовало около полусотни матёрых зеков. Некоторые из них даже не были людьми, хотя и до не-людей не дотягивали. Выигравшему была обещана свобода. Это притом, что у большинства накопилось несколько пожизненных сроков. Игорю их не обойти. Да, если и обойдёт… Бега предназначались для другого. Когда человек вымотан до предела, его мозг легче подчинить. Сейчас. Ещё немного. Игорь дойдёт до нужной кондиции, и Стэн с Владом убедят его принять происходящее, как должное. Не-людь совершенно по-людски окинул взглядом тех, кто сегодня был с ним: Викент, Стэн, Ромка, Влад – все в одинаковых пиджаках, брюках и шляпах котелком. Немного отличается покрой одежды, но заметить это мог только тот, кто хорошо их знал. Так, как Герлен. Элоиза укуталась в какую-то новомодную шаль. Первый, Предводитель Общества, шеф, босс и просто “Единственный Незаменимый” читал в их душах без всякой игры с силами. Коллеги были недовольны. Чего уж проще: заодно с мальчишкой приговорить и папашу? Герлен знал: “нельзя”

     Если они и убивали человеческих младенцев, которые могли в будущем нанести им вред, то, по крайней мере, придерживались при этом определённых правил. Ребёнок должен умирать осознанно и хотя бы относительно добровольно – меньше вероятность, что снизошедшая на него мощь вновь вернётся в мир людей. Родители должны не возражать – люди обычно радовались, избавляясь от того, чего инстинктивно боялись. Родительская привязанность и чувство вины искусно подавлялись подручными Герлена. Сбоев в их многолетней практике почти не было. А с этой партией – целых два. Первый – Тонечка и её мать, дородная женщина с ласковыми коровьими глазами. Вот и у Тонечки такие же. Нéлюди послабее Герлена ничего не смогли с ними сделать. Первый мог бы девочку и отпустить – её будущая миссия была не так уж важна. Всего лишь убийство одного Странного. Таких “будущих карателей” можно было отпускать. Но этим Странным оказалась Элоиза, одна из ближайших подручных Герлена, и он сам обработал девочку, которая теперь уже не вырастет и не станет карательницей.
      Босс лучше всех знал судьбу каждого ребёнка, предначертанное ему. Он выбирал детей для казни. Искали другие, приводили другие, он выносил конечный вердикт. И никогда не ошибался. А если и ошибался, проверить это было невозможно. Нельзя отмахнуться: “Будущее покажет!” Будущего у маленьких карателей нет. Хватит. Со взрослыми еле расправились.
     Игорь бежал. Он не почувствовал, когда его мозгом завладели члены Общества. Не мог заметить – он же человек…
      Всё, что они делают, продиктовано жесточайшей необходимостью. Они всего лишь пытаются предотвратить новую войну. Остановиться, встать. Нет, упасть. А потом, отдышавшись, идти домой и продолжать привычную жизнь. Давно же обещал сыну на комп новую игрушку поставить… Сыну!
     Он был третьим. Он проиграл. Высокий худой румын Влад и изящный француз Стэн переглянулись. Они тоже проиграли.

     Понедельник. Казнь завтра. Сегодня – прощальный концерт. Герлен одобрительно кивнул Элоизе и толстяку-Ромке: репетиции с детьми проводили они. На самом деле концерт никому не нужен – ни малышам, ни родителям. Последний сеанс гипноза. Хотя это и гипнозом-то не назовёшь. Странные вытягивали на поверхность сознания самые потаённые инстинкты, желания и капризы. Дети, ничего не понимавшие, но заранее тяготившиеся своей силой. Родители, подсознательно тяготившиеся своими необычными детьми. С ними было легко справиться. Тонечка смотрела ровно вперёд, зачитывая кусок какого-то не по-детски серьёзного стишка. Что-то из Шекспира, кажется. Сама выбрала. Её мать стояла также прямо и смотрела вдаль такими же пустыми глазами. Герлен отвернулся. Ему не было стыдно. Он просто предвидел проблемы с девочкой на завтрашней экзекуции. Последней в её жизни. Всё произойдёт очень быстро, но она, наверное, будет кричать. В тот последний миг между бытием и не-бытием, когда Первый уже не сможет подгонять её разум. Соприкосновение с умирающим может оказаться фатальным даже для него.
     Дети и родители стояли двумя отдельными группами. Только Игорь застыл где-то посередине, отчаянно сжимая в руке ладошку сына. Когда концерт кончился, он единственный попросил Странных дать им с сыном побыть вместе. Надменный Викент только кивнул, приглашая человека с ними во двор какой-то забегаловки. Элоиза увела малышей. Те шли охотно. Прощания с родителями толком и не было – они уже принадлежали разным мирам, и цели у них были разные. Взрослые оставались доживать свою жизнь, дети стремились к новому воплощению, когда их душам будут принадлежать другие маленькие человеческие тельца, но уже без груза силы и необходимости выполнить предначертание. Все были счастливы. Относительно, конечно.
     Сопротивлялся только Игорь и немного Дарий.

     Герлен и Кº ждали спецлимузина. Стояла жара, за водой в забегаловку тянулся длинный хвост. Дарик возился на дорожке с каким-то камнем, Игорь молча за ним наблюдал. В себя он пришёл неожиданно, от зрелища алюминиевой банки с холодным пивом, которую протягивал ему Герлен. (Странным, понятное дело, всё доставалось без очереди.) Человек машинально принял банку и поставил её на стол. Он чувствовал, что от того, откроет он её или нет, зависит очень многое, но, не зная ответа, просто отодвинул банку подальше. Первый, без всякой игры сил угадавший его мысли, уже с другого конца дворика пожал плечами. Ничего здесь не зависело. Он просто дал человеку пиво.

     Дарик поднял голову и внимательно посмотрел на отца. Тот был чем-то взволнован и сильно возбужден.
     - Сынок, послушай, мне привезли новую модель компьютера. Ты обязательно должен с ним поработать. Там такие игры идут! – осторожно заговорил Игорь. У него был план, но он не хотел давать ребёнку ложной надежды. – Завтра утром ты выйдешь из Интерната. Я буду тебя ждать, и мы поедем смотреть компьютер.      
     Дар чуть не возразил, мол, какая теперь разница, увидит ли он новую машину или нет, но что-то почувствовал и просто кивнул.
    - Во сколько, па?
    - Пораньше, малыш. Часов в семь. Сможешь встать?
    - Да, - мальчик был в этом уверен.
    Отъезжающую машину Игорь провожал с лихорадочным блеском в глазах. У него есть надёжные друзья, знающие, что такое потерять сына.

     Мальчик настороженно замер на кровати. Он уже был одет, но папа сказал выйти в семь, а сейчас только половина. В коридоре раздавались шаги. Дарик шестым чувством знал, что идут к нему. В отличие от остальных он хотел жить. В отличие от остальных он знал, что у него в жизни есть какая-то задача. Он принял её как данность и знал, что выполнит. В отличие от остальных.
     Дверь открылась. На пороге стоял Герлен. Он бросил на забившегося в угол ребёнка короткий взгляд и протянул ему ладонь:
     - Пошли.
     Дарик не сдвинулся с места.
     - Идём, идём! Папа же предупредил тебя о компьютере?
     Мальчик неуверенно приблизился к Первому, позволил взять себя за руку.
     Когда они подошли к выходу, охранники почему-то отвернулись.
     На удивлённый взгляд Дара Герлен пояснил…
     - Они нас не видят.   
     … и вывел ребёнка наружу.

     Игорь как раз доставал из багажника ружьё, когда увидел сына. Он бросился вперёд и подхватил бегущего мальчишку на руки. Привалившийся к косяку Герлен скрестил на груди руки и усмехнулся. Казнили Тонечку. Одной проблемой меньше. Она не кричала, а улыбалась. Уже знала, что родится у той же мамы, только теперь – нормальным ребёнком.
     Заметив Странного, Игорь, не опуская сына, неудобно вскинул винтовку и начал отступать к машине. Дарик повернулся и помахал Первому рукой, тот лениво махнул в ответ. Человек даже не знал, насколько им повезло: Дарий был единственным ребёнком, которого Незаменимый имел моральное право отпустить. Предназначением Дара было убить самого Герлена.

     Н у же! Уезжай подальше, забудь обо всём, откажись от Задачи, и я проживу лишнюю сотню лет… Или нет… подрастай скорее, возвращайся, и покончим с этим… Если победителем выйду я – смогу и дальше спокойно существовать… Если ты – в вашем человеческом мире станет одной сволочью меньше.  

     Он усилием воли выбросил из головы лишние мысли и вошёл в здание Интерната, на ходу расколдовывая охрану. Одной из его непосредственных обязанностей было присутствие на казни, но сегодня Герлен заперся в кабинете наедине с ящиком обычной человеческой водки. Если глупый людь сумел ответить на вопрос “зачем?”, неужели это не получится у всесильного нéлюдя?!

13.10.2004