На этот раз таксист нам попался душевный, мы с удовольствием общались с ним всю неблизкую дорогу. Он показывал нам здания посольств и самых дорогих отелей Каира, мимо которых мы проезжали.
После окончания нашей операции «Буря в пустыне» мы с трудом узнали себя в зеркале. Привели себя в порядок и пошли в «Gad» ужинать. На этот раз в зал после нас зашла ещё одна пара европейцев. Их внешний вид был, пожалуй, в большей степени экстравагантным для арабского мира, чем наш с Ксенией, у парня высоко на затылке красовался хвостик на буддийский манер. Я предположил, что они французы или англичане, но через несколько минут к нам подсел молодой человек и обратился на чистом русском языке. Оказалось, что те ребята были из Петербурга, в Каире они застряли по вопросу оформления какой-то длительной визы в Индию, которую в России не выдают. Услышав родную речь они решили узнать у нас, как можно поинтереснее провести несколько дней в Каире, но тут мы не многим могли им помочь.
Из-за перспективы попасть ещё в одну песчаную бурю мы вынуждены были отказаться от намеченной на третий день поездки в Саккару, следовательно нам нужно было купить билеты на автобус до Хургады. Вечером мы отправились на поиски автовокзала за спиной у Каирского музея. Там находилась гигантская дорожная развязка, где под опорами эстакады мы приметили что-то похожее на автостанцию. По-английски там никто не говорил, с трудом удалось найти молодого араба, который хотя бы понял наш вопрос и указал нам примерное направление, где следовало искать нужный нам вокзал. Много раз мы спрашивали прохожих и охранников, много раз получали неуверенные рекомендации, пока наконец парень в костюме, вышедший из супермаркета, ни отвёл нас к невзрачному крыльцу, мимо которого мы уже несколько раз проходили. Там на первом этаже спрятались кассы автовокзала «Эль Гунна», а сами автобусы останавливались просто у тротуара улицы. Билеты в первый класс до Хургады на половину первого следующего дня обошлись нам в 80 фунтов на человека. Уставшие, но довольные и переполненные за день впечатлениями, мы отправились в отель спать.



Дорога в Хургаду началась с раздачи сухих пайков и почти часового проезда по эстакадам Каира. В районе Суэца за окнами замелькали ряды гигантских вентиляторов ветряной электростанции, а потом дорога приблизилась к берегу моря. На автобусах такого уровня крутизны нам в России не приходилось ездить, да и дороги в Египте выше всяких похвал.




По телевизору, висевшему в начале салона, показывали местный боевик. Сюжет нас сильно насмешил: крутой египетский мафиози баллотировался на пост президента Украины(!) и начинал торговать старым советским оружием. Потом у него похищали дочь, потом какая-то кровная месть переходила в суровую дружбу и т. д. Мы просто сползали под сидения, когда мафиози на выборах с трибуны на ломаном русском кричал: «Я лублу Украина!»
В дороге мы познакомились с хургадским инструктором по дайвингу, которого звали Хамада. Он, конечно, агитировал нас погрузиться в глубины, но мы так и не воспользовались его приглашением, предпочтя в последние дни спокойный размеренный отдых. От Хамады мы узнали всё, что интересовало нас о поведении акул, которые перед самым нашим отъездом в Египет атаковали туристов в Шарм-Эль-Шейхе.
В Хургаде нас ждал наш уютный «Сэнд Бич» с рогом изобилия в районе ресторана. Оставшиеся три дня мы отдыхали, отъедались, отсыпались и купались.
Только в этот момент произошло наше знакомство с обитателями Красного моря. До этого мы увлечённо разглядывали через маску лишь серых обитателей Черноморских прибрежных вод. Из всех красноморских курортов Хургада слывёт самым безрыбным местом, но рядом с волнорезом нашего отеля всё же был небольшой риф, и впечатлений у нас было больше, чем достаточно.



Рыбы нас не боялись, некоторые подолгу позировали перед фотоаппаратами отдыхающих. Мы дали некоторым видам свои названия. Например, жёлтая полненькая рыба с выпуклыми крапинками и смешными губками получила от нас название «коробочка». Крупные, до полуметра, чёрно-синие рыбы с жёлтой полосой, которые любили играться с купающимися, были названы «толстяками». Рыбы-иглы, рыбы-клоуны, морские ежи двух разных видов обитали в непосредственной близости от пляжа отеля. Иногда подплывали более редкие гости.




Так мы увидели кальмара, небольшого ската и пару существ, которых раньше не могли даже вообразить. Одно было похоже на верёвку метровой длины, которая ползала, как червяк по дну, иногда раскрывая на одном конце десяти сантиметровые щупальца и захватывая ими какую-то добычу. Другие загадочные существа были замечены нами поздним вечером в темноте, когда мы вышли на пирс, чтобы сфотографировать чёрных морских ежей, к ночи выползавших из своих дневных убежищ. В свете вспышки мы увидели три медленно колыхавшихся тряпочки. При ближайшем рассмотрении они оказались тончайшими рыбами, в профиль похожими на больших скалярий. Они не боялись даже яркого света фонарика и продолжали свой медленный танец.
Вода в море была не теплее летней черноморской, а солнце прогревало берег часам к одиннадцати. Ветерок прибавлял бодрости. В этот период, по рассказам местных жителей, отдыхали русские, поляки и финны. Последние купались даже по утрам и вечерам. В пять часов солнце покидало небосвод и отдыхающие перемещались в отель и в ближайшие увеселительные заведения.
На карте Хургады Ксения заметила Hard Rock Cafe, и мы решили прогуляться до него пешком. Хургада очень сильно растянута вдоль морского побережья, а наш отель находился недалеко от северной окраины в районе Даун-таун. Общая карта города у нас была схематическая, и когда мы через полчаса дошли до отеля «Бейрут», то стало ясно, что без такси нам не справиться. Когда мы увидели Hard Rock Cafe снаружи и внутри, то долго не верили своим глазам, настолько контрастно это заведение выглядело по сравнению со всем, что мы видели в Египте. Настоящее! На входе будто приземляющийся после прыжка розовый Кадиллак с горящими в вечерних сумерках фарами. Внутри множество гитар, которыми был отделан потолок, на стенах витрины с вещами знаменитых музыкантов, плакаты, экраны с которых лилась приятная, настоящая музыка. Мы заказали напитки, прогулялись по залам этого рок-музея.




На выходе в фирменном магазине Hard Rock Cafe мы приобрели футболку для Ксении и довольные отправились в обратный путь до «Сэнд Бич».
Последний полный день в Хургаде кроме купания мы посвятили приобретению сувениров для себя и для родных и близких. Мы добрались до района Саккала, где были сосредоточены сувенирные лавки, и погрузились с головой в океан туристических товаров, среди которых было очень непросто обнаружить что-то интересное и качественное.
Во время наших сувенирных скитаний мы увидели магазинчик, где в прозрачном баке бурлил холодный белый кокосовый сок. Пришлось пить из единственного гранёного стакана, которым годами пользовались в этой лавке. Напившись кокосовым, попробовав какого-то тёмного сока из неизвестно чего, так как продавец ни звука не понимал по-английски, захотелось взять впрок ещё и тростникового, но про одноразовые стаканы тут говорить не приходилось. Мы думали было освободить от воды нашу пластиковую поллитровку, но тут к прилавку подошёл араб и приобрёл тростниковый сок на вынос. Продавец достал небольшой целлофановый пакет, налил в него сок, вставил трубочку, завязал на узелок и вручил покупателю. Мы тут же показали жестами, что хотим такой же.



К вечеру уставшие мы приползли в отель, насладились последним ужином и прочитали на стенде информацию по нашему утреннему выезду.
В аэропорт Хургады нас доставил пегасовский автобус, при свете дня мы увидели, что здание аэровокзала состоит из нескольких гигантских тряпичных куполов. На юге страны вообще не бывает дождей, и можно не беспокоиться, что крыша протечёт. В туалетах висели плакаты, где на разных языках красовалась просьба не давать «бакшиш» работникам аэровокзала. А работники действительно толклись на входе, пытаясь выдурить у туристов плату за пользование туалетом.
Казалось, что все приключения, которые приготовил нам Египет, уже остались за нашими спинами. Не тут то было! Когда мы ожидали вылета у дверей на взлётно-посадочную полосу, к нам подошел молодой работник аэропорта с рацией в руке. Он попросил Ксению перевести на русский язык объявление о том, что должна была начаться посадка на наш рейс и о том к каким воротам нужно было для этого подойти.
К нашему недоумению, араб попросил кого-нибудь из нас повторить это объявление перед микрофоном на весь зал ожидания. На амбразуру отправился я. В это же время в Москву тоже отправлялся рейс, и меня попросили объявить и его. Очень необычно было услышать в динамиках аэровокзала Хургады собственный голос. Как мне показалось, основная проблема для арабов была в произнесении слова «Домодедово», которое у них получалось не лучше, чем «Демододово», вот они и обратились за помощью к носителям языка.



На этот раз мы заполучили места у иллюминатора и первую половину полёта, пока не начались облака, наслаждались видом из окна. Под крылом проплыла Хургада, потом Шарм-Эль-Шейх, а за ним мы потерялись в пустынной географии ближнего востока. Обратный путь нам показался более беспокойным, мы то и дело попадали в зоны турбулентности, экипаж был не так мил, как в прошлый раз, и командир не ободрял нас своими комментариями.
Ростовский аэропорт встретил нас очень долгим ожиданием багажа, многие туристы получили свои чемоданы уже без ручек и с разбившимися внутри бутылками.
Рейс сильно задержался, и мы успели только на вечерний проходящий поезд до Минеральных Вод. Посреди ночи мы были дома.
На прощание мы можем сказать слова только на арабском, так как египетского не знаем: «Ашкурукум! Маасаляма!»