Часть I. Три сестры.

Они так не похожи между собой, но все три, безусловно, красивые. Той не здешней, южной красотой, которая возможна лишь у еврейских девушек. Их звали: Рита, старшая, Полина, средняя и Аня, младшая. Я не помню, и никогда не видел у нас, по крайней мере, в домашнем архиве фотографии всех трех сестер, еще в самом начале ХХ века. Они вообще как-то очень редко встречались все три вместе. Помню, по фотографиям более поздних времен, что все три были темноволосы, курчавы и светлооки. По крайней мере, так они мне запомнились. Все три родились в еврейской семье в Золотоношах, Киевской губернии, в начале века: во всяком случае, в их паспортах стояли цифры 1903, 1908 и 1917 (?) годы. Это годы рождения. Кроме них в семье не очень богатого торговца, Евсея Полянского (?), разъезжавшего по всей губернии с одной мечтой: продать как можно больше товаров. Прокормить большую семью, где кроме трех сестер появилось еще и два брата, было не просто.
Одна из трех сестер и была моя бабушка. Ее звали Полиной, она родилась 12 апреля (ст.ст.) 1908 года в местечке Золотоноши, в черте оседлости, где только и разрешалось жить евреям в дореволюционной России. Времена были сложные, смутные. Среди евреев Золотоноши и вообще всей округи бродили панические слухи об еврейских погромах, происходившие на Украине и Молдавии. Это не могло не отразиться на жителях Золотоноши.Отец, всякий раз надолго уезжая по делам, не мог не думать о том, что в его отсутствие будет с его семьею. Но и сидеть в Золотоношах и не разъезжать, как коммивояжер, он тоже не мог. Это тем более грозило голодной смертью его семье. Тем временем, времена менялись. Началась I мировая война. И опять поползли зловещие слухи о возможных погромах уже в центре Украины. Но, странное дело, ничего особенного не случалось.

- Хло-о-оп! - с силой хлопнула новая пружина на парадных дверях. И из дома появилась маленькая лет 6-ти девочка. По ее заплаканным и еще не высохшим слезам, которые скатывались на подбородок, было видно, что ее кто-то очень сильно обидел. Она осмотрела весь двор, но там никого вы этот полуденный час не было. Только мальчишка лет 12-ти сидел под огромным тенистым деревом. Она и направилась прямо к нему. Она пыталась объяснить ему ситуацию, в которую попала, но из-за сильного волнения рассказчицы он ничего не понял.
- Если можно, то пожалуйста, поспокойнее, а то у меня от твоих эмоций у меня лишь мигрень появилась. Если можно, конечно. Девочка снова набрала полные груди воздуха и приготовилась вновь повторять эту всю тираду, но тут мальчик ее остановил.
- Давай я задам вопросы, чтобы тебе было проще отвечать.
- Ты опять поругалась с матерью? - спросил паренек. Впрочем, зная склочный характер тетки Марии, не сложно было догадаться, кто довел до слез это небесное создание; с огромными голубыми глазами.

- Хлоооп! Со страшной силой хлопнули двери, выпуская маленькую девочку. Из дверей вышла девочка лет 6, вся пунцовая от слез. Она огляделась вокруг, но никого во дворе не было, кроме паренька, лет 12. Он сидел на лавочке у огромного тенистого дерева. Девочка подошла к нему и что-то проговорила, но так быстро, что паренек ничего не понял.
- Если можно, то чуть помедленнее, и спокойнее, - попросил паренек у белокурой и голубоглазой девчушки.
- Впрочем, сделаем чуть-чуть иначе, - сказал паренек, сплевывая на землю. - Давай я задам тебе пару вопросов, и тогда станет ясно, чего ты от меня добиваешься, хорошо? - И , видя что девочка потупила свои ясны очи, произнес: - Ты что, опять поссорилась с матерью? - предположил паренек, впрочем, зная склочный характер тетки Нюрки, не трудно было догадаться о том, почему Олечка выскочила из подъезда вся в слезах.
- А что от меня нужно? Чем я тебе могу помочь? - спросил паренек у девочки.
- Одолжи мне 25 копеек на мороженое? С шикаладом? А, Витя?
- Что-что? - спросил Виктор у Олечки, - сколько тебе одолжить? 25 копеек? Ты что, смеешься? А из каких доходов ты собираешься отдавать? Ты что, где-то работаешь? Получаешь зарплату? - спросил ехидно Виктор. Олечке даже показалось, что сегодня она останется без мороженого.Она еще раз спросила, уже без всякой надежды: - То как, Витя, ты дашь мне взаймы. Я тебе, чесслово, верну! Виктор рассмеялся:
- Да я таких "чесслово" знаешь сколько давал! Всех и не упомнишь. Без двоек учиться давал? Давал! Хорошо себя вести давал? Давал! И что? Ты думаешь, хоть одно слово я выполнил? Ага! Держи карман шире! Мне нужны гарантии повесомее твоего "чесслова". Олечка в нерешительности пожала плечами: "мол, как я докажу?". А Виктор между тем смотрел на ее одежду, которая состояла из одних трусов, давным-давно застиранными.
- Ну, например, ты могла бы снять... трусы? - все тише и тише проговорил Виктор.
- А иначе ты не поверишь? Да? - Ну ладно, я снимаю. - Олечка тут же сдернула свои трусики, когда-то бело-снежные с красивой розовой обросчкой. Она их носила всегда под красным платьем.
- Ты... Ты что делаешь? - прикрикнул на Олечку Виктор. - Тут же люди, везде окнаю Еще кто-то заметит. Идем со мною. Вон туда, видишь, где туалеты? Вот туда и иди! А я следом пойду.
Олечка уже зашла в туалет, а Виктор, озираясь последовал за ней. В туалете было вонище - не передать! Но главное, что мешало - это теснота. Он поставил девчушку на возвышение и сдавленно произнес:
- Давай! Снимай! - у него глаза слезились и вообще было неприятное предчувствие: а что, если какой-то п*зде вдруг станет невтерпеж и она выскочит в туалет? Как объяснить, что он делает в женском туалете да еще с раздетой п*здушкой? Но он скомандовал:
- А теперь присядь! Поглубже! - девочка молча выполнила приказание.
- А теперь нагнись назад! Во! Во!! Еще можешь? Ну молодец! Все! Одевайся!
А сам Виктор выскочил из женского туалета и перебежал в мужской. Сердце колотилось, словно он украл что-то. Одновременно у него заработала мысль: "А как на этом можно заработать? Ведь за это можно получать неплохие бабки! Но вот только где можно устроить представление?" - эта мысль неотступно преследовала пацана пока он шел к своей любимой лавочке. Сейчас было пусто и только одна Олечка из соседнего подъезда стояла и ждала чего-то. "А что она ждет? А не послать ли ее подальше! Ведь я же ничего и не рассмотрел!" Но вместо этого, он сказал:
- Подожди, я сейчас принесу тебе мороженое...
"И зачем только пообещал девчушке? Ведь денег все равно нет! Где взять?" - но вместо этого он похлопал Олечку по плечу и подбодрил:
- Разве я когда-нибудь тебя обманывал? Так подожди немного! Я пойду и через час принесу твое любимое мороженое.
- В шикаладе? - она только произнесла заветное слово.
- Ну да! - он с нежностью провел рукой по шелковой детской коже ее подбородка. - Иди погуляй в песочнице! Не бойсь, за мной нее заржавеет!
"Но как же заработать?" - он снова погрузился в раздумья. Впрочем, он долго не раздумывал: надо спешить, ибо время не ждет! Он встал и вышел со двора. Вскоре он появился снова, неся в руке пломбир в шоколаде. Он его купил на вырученные за пустые бутылки деньги. Он подошел к песочнице и протянул Олечке пломбир в шоколаде.
Он снова сел на свою любимую лавочку, и задумался. Он сидел где-то целый час, а потом его как током ударило: "Ну, конечно! И как он прежде о нем забыл? Ведь это идеальное место! " - он лихорадочно начал ходить, соображая как все устроить. Наконец, он снова подошел к Олечке и спросил: - Ты хочешь каждый день получать порцию любимого мороженого?
У девочки даже глаза загорелись: - Конечно, но что делать надо?
- Вот это уже деловой разговор! - чуть ошарашенно сказал Виктор: он не ожидал, что его маленькая подружка будет настолько сговорчивой. - Вот это именно то, о чем я и хочу с тобой поговорить. Кем ты хотела быть, когда вырастишь?
Олечка растерянно пожала плечами. Ей было абсолютно не понятно, каким образом ее мечты могут совпадать или не совпадать с ее сегодняшним желанием ежедневно получать по порции шоколадного мороженого. Ну да ладно, пусть уж говорит.
А Виктор рассуждал: "Тоже мне Макаренко нашелся! Но если она на все согласна, то почему бы сразу и не сказать об этом?" Но как сказать? Прямо? Нет, он на такое не способен!" И он снова зашел издалека: - Как ты относишься к профессии актрисы? - спросил у Олечки паренек.
- А что? от этого что-то изменится? - в свою очередь спросила Олечка. - Что изменится?
- Ладно. - улыбнулся Виктор, - пошли...
И он двинулся куда-то вглубь двора. Олечка стояла в растерянности.
- Ну, чего ты? Идешь? Или нет? - спросил у Олечки, стоящей в растерянности, Виктор. - Что случилось? Учти, или ты идешь со мною, или, считай, что ты в последний раз ела за мой счет мороженое.
Олечка такого не ождала, ведь только сегодня днем Виктор ей принес шоколадное мороженое. И вдруг такое заявление. Делать нечего, нужно слушаться старших, они лучшке чем мы знают, что нужно делать.

Почему в наши дни новый год совпадает с 1-м января? И почему новая эра начинается именно в 1 год н.э., если известно, что Ирод Великий умер в 4 г. до н.э., а на тот момент Иисусу было уже как минимум, 1 год? Иначе говоря, Иисусу должно быть как минимум 1 год к моменту смерти Ирода. Так когда же родился Христос? Очевидно, что где-то в 5 году до н.э. А в какой день: Во всяком случае, никак не 25 декабря! Эта дата никак не связана с Божьим календарем!
Что означает жертва Иисуса? Это искупительная жертва ради всего мира. А что означает это слово - искупление? Это Кипур на иврите. Вот почему Пасха, Пятидесятница и День Искупления - особые среди всех дней года для Бога. Иначе зачем Он выделил бы их так особо!
Итак, на Песах, в Пятидесятницу и в День Искупления каждый еврей должен быть в Храме. На Песах (Пасху) распяли Христа, в день Пятидесятницу (Духов день) перворначальная церковь получила Святого Духа в дар от Иисуса, а родиться Иисус должен был на день Искупления - в Йом Кипур.
Следовательно,Иисус Христос должен был родиться в октябре месяце по гражданскому календарю в 5 г. до н.э., т.е на Йом Кипур.
Почему считается, что Иисус родился 25 декабря 1 г. до н.э.? Дело в том, что в Римской республике 1 января ежегодно вступал в дожность новый консул - высшее должностное лицо в республиканском Риме. Поэтому издавна считалось, что новый год начинался именно в этот день - 1 января. Итак, основываясь на человеческих взглядах на историю, а не на Библейские указания. Ведь Христианский календарь составил не светский человек, а монах Дионисий Младший.
Почему он взял за основу 25 декабря? Да потому, что 1-го января Мария и Иосиф должны были ввести своего Первенца в Дом Божий - в Иерусалиский Храм. А с 25 декабря до 1 января как раз и будет 8 дней, а в 8-й день как повелевает закон Моисея, всякого еврея нужно было подвергнуть обряду посвящения Богу. Правда, прежде, чем выходить, женщина долна была пройти обряд очищения в течение 30 дней . Но этого не понял, очевидно, неофит (новый посвященный в Закон Моисея) Лука.

Я пока еще не знаю о чем буду писать здесь.