Фотографии ДевАчки_ЛА : Алексанна с народом

Завтра на Новой Волне Алексей Чумаков и Лариса Долина споют песню Майкла Джексона "I just can't stop loving you".

Фотографии ДевАчки_ЛА : Лариса Долина

В мае с триумфом прошли гастроли Ларисы Долиной в Америке. Уже полюбившуюся российскому зрителю программу «Сны экстраверта» увидели жители Лас Вегаса, Нью-Йорка, Бостона. Гастрольный тур начался с феерического концерта в Лас-Вегасе. За всю историю это был третий концерт русской звезды в Лас-Вегасе, и, пожалуй, первый, который был настолько масштабным, и вызвал столь огромный интерес у публики. Послушать Ларису Долину пришли не только русскоговорящие жители Лас Вегаса, но также и те, кто приехал увидеть это потрясающее зрелище из Лос-Анджелеса, Сан-Диего, Феникса и других близлежащих городов. Триумфальный концерт прошел при полном аншлаге и сопровождался оглушительными аплодисментами публики. На этот же концерт из Нью-Йорка прилетала «ученица» и «сценическая дочь» Ларисы Александровны, а также давнишняя подруга дочери Долиной, Лины – Юлия Началова, которую сопровождал хоккеист омского «Авангарда» Александр Фролов.

Подруга Ларисы Александровны Лариса Невидайло и Ресторанный холдинг «Максим» отмечает 20-летний юбилей. 

На протяжении всего праздника гости и хозяева вечера вспоминали, как все начиналось. А начиналось все с одного единственного ресторана, теперь - это 28 заведений, в каждом из которых своя изюминка. Об этом прекрасно знают тюменцы и гости города, даже самые звездные.

Настоящим гвоздем вечера стало выступление Ларисы Долиной. Несмотря на загруженный график, она нашла время поздравить свою давнюю подругу, руководителя холдинга Ларису Невидайло с юбилеем, и посвятила ей песню.

Фотографии ДевАчки_ЛА : Фотографии с концертов

Проект Радио Маяк "Классики", 2 июня 2012.

Фотографии ДевАчки_ЛА : Фотографии с концертов

 28 мая 2012 г.Екатеринбург. "Сны экстраверта"

"Кто хозяин?" Проект представляет Лариса Долина ее приготовления любимых блюд для гостей Мари Vanna Нью-Йорке. 20 мая 2012

Grand Canyon, прогулка на вертолете 16.05.2012

Те, кто хоть раз был на концерте Ларисы Долиной, знают о ее сумасшедшей энергетике. Эмоции, которые вызывают ее выступления у зрителей, невозможно описать словами. Как только ее не называли – «маленькая женщина», «железная леди», «лучший голос России», «главный метеоролог страны», «главный диетолог страны»… Но, оказывается, все время быть главной и лучшей не так уж просто.

– Лариса Александровна, хотелось бы начать нашу беседу с новостного повода: в Москве возобновился показ мюзикла «Любовь и шпионаж», где вы с Дмитрием Харатьяном играете главные роли…

– Да, и я искренне этому рада, потому что когда его пришлось закрыть, чувствовала себя так, будто мне отрезали руку, до того было жаль! К сожалению, у нас, в России, жанр мюзикла пока приживается с большим трудом. Поэтому «Любовь и шпионаж сделали русским мюзиклом, он написан в наших музыкальных традициях. Там есть моменты, где зрители будут надрываться от смеха, а есть очень драматичные, которые доведут людей до слез. Во время спектакля я пою душещипательные песни. А как без них? Ведь наш русский народ так любит поплакать! Даже если страдания его надуманы им же самим. Нет ни одной проходной песни, и я убеждена, что все песни станут хитами, их будет петь вся страна!

– Кажется, у вас не одна роль в спектакле?

– Да, я сыграла Клод Франс и Мату Хари – женщину, которую не дано разгадать никому и никогда. Весь мир знает Мату Хари как шпионку, а я решила показать ее с другой стороны, показать ее женское начало. Мы с ней похожи, потому-то она меня и зацепила. Кстати, у Харатьяна вообще шесть ролей в этом мюзикле. Сюжет – абсолютно детективный: до последнего непонятно, кто есть кто и почему.

– Из всей труппы вы с Харатьяном, так сказать, самые звездные актеры. Как в связи с этим складываются отношение с другими участниками спектакля?

– Отношения дружеские, но без фамильярности. Я не ставлю каких-то непреодолимых барьеров между собой и остальными. Правда, несмотря на это, некоторые меня все равно боятся. Наверное, я произвожу впечатление этакой мегеры. Но на самом деле я очень добрая. Да, могу сказать что-то резкое во время репетиции, но это будет сказано по делу.

– Кроме мюзикла вы гастролируете с новой программой с ярким и лаконичным названием «Сны Экстраверта». Кто придумал такое название? Почему сны и почему экстраверта?

– Ну экстраверт – это человек, психо-эмоциональный склад которого направлен на окружающий мир и деятельность в нем. Экстраверты обожают общаться, они с охотой делятся со всеми окружающими своими эмоциями и мыслями… А слово «сны» хорошо смотрелось в названии.

– Какие песни входят в программу?

– Программа на 90 процентов состоит из всеми любимых песен советских и российских композиторов, написанных для лучших кинофильмов, которые так хорошо знакомы всем нам с самого детства – это и песня Яшки-цыгана из фильма «Неуловимые мстители», и «Ветер перемен» из фильма «Мэри Поппинс, до свиданья» и многие другие. Также в программу войдут несколько произведений из голливудских альбомов, такие, как «In L.A.», «Just the Two of Us», и, конечно, самые яркие фрагменты из нашумевшего мюзикла «Любовь и шпионаж». Есть и несколько новых песен, которые для меня написали мои друзья Игорь Крутой, Леонид Агутин, Ким Брейтбург.

– А как же песни из вашего собственного репертуара?

– Конечно, они там тоже есть. Услышав «Лунную мелодию» или «Цветы под снегом», люди радуются.

– Лариса Александровна, ну а сами-то вы по психотипу кто?

– Вы не поверите, экстраверт. Не могу, не умею подолгу находиться одна. Если со мной вообще никого нет, я включаю все телевизоры в доме, и тогда кажется, что с тобой кто-то разговаривает. Хотя иногда мне хочется просто тишины. В которой слышно, как поют птицы, сверчки, цикады. Это мне нравится больше, чем городской шум и все эти модные тусовки.

– Как вы вообще отдыхаете?

– Читаю книжки. Люблю Викторию Токареву и Галину Улицкую, прочла всего Гарсиа Маркеса и всего Паоло Коэльо. А еще «разгрузить» мозг очень хорошо помогают фильмы, абсолютно не связанные с нашей жизнью – триллеры, ужасы. Причем сюжет меня увлекает редко, больше интересуют спецэффекты. Хотя, впрочем, «Пила» меня своим сюжетом зацепила – я все серии посмотрела. Просто потому, что было любопытно, что будет дальше.

– А в жизни вас часто интересует, что будет дальше? В гадания и гороскопы верите?

– Нет. Хотя был один случай… Как-то за рубежом ко мне подошла гадалка и чего-то там напророчила. Мне казалось, что я не придала этому значения и не запомнила. А потом, когда сбылось все, что она мне нагадала, все до мелочей, я вспомнила ее предсказания. И это было так страшно!

– Не верите гаданиям и гороскопам – значит, предпочитаете планировать свою жизнь самостоятельно?

– Нет же! Я просто стараюсь жить сегодняшним днем. Боюсь что бы то ни было загадывать.

– Если не хотите обсуждать будущее, давайте немного вспомним прошлое. С чего, на ваш взгляд, началась ваша карьера?

– С того, что я взяла в руки микрофон. С тех пор я не могу представить себя не поющей.

– Сколько же вам тогда было?

– 12 лет. А выступила я, как сейчас помню, в пионерском лагере «Юный романтик». Тогда наш музыкальный руководитель Ильюшин Байрон привез в лагерь свой вокально-инструментальный ансамбль «Магелланы» и захотел, чтобы я спела с ним. О, как же я волновалась! Не спала всю ночь. Подумать только – мне предстояло впервые в жизни выступить на сцене, да еще и в сопровождении настоящих музыкантов с электрогитарами и саксофонами!

– Но ведь все получилось как нельзя лучше?

– Да, выступление прошло «на ура», после чего ребята предложили мне по вечерам работать с ними на танцах. Я согласилась. Немного времени спустя начала петь и в ресторане, правда, уже с другим коллективом. Днем училась в школе, а по вечерам два раза в неделю выступала.

– И как на это отреагировали ваши родители?

– О, это отдельная история. Они категорически были против того, чтобы я пела. Моя мама была убеждена, что любая артистка – падшая женщина. На переубеждение родителей ушло очень много времени и нервов. Благо мой преподаватель по классу виолончели Жанна Михайловна Герасименко вступилась. Она выросла с моим папой в одном дворе. Именно ей каким-то чудом удалось повлиять на моих родителей. Хотя, впрочем, если бы не она, я бы, наверное, все равно что-то придумала ради того, чтобы петь. Это была уже не мечта, а предназначение, судьба. Мне было все равно, что я пою, лишь бы находиться на сцене. Именно с моими одесскими друзьями-музыкантами началось мое музыкальное образование – я пела «Битлов», пела джаз…

– В нашей стране петь джаз никто не учил?

– А джазу вообще невозможно научиться ни в одном вузе, ни в одной консерватории. Если ты не родился с чувством свинга, ты не сможешь ни играть, ни петь джаз. Мне повезло – я с этим родилась. У меня диапазон около трех октав. Не всякая певица просто вытянет по тесситуре. Я не знаю, откуда это. Мама не знала, что такое джаз, папа – тем более… Я благодарна Богу за свой голос. Голос – это все что у меня есть. Для меня петь – это как для птиц летать, для рыб плавать. Я больше не умею ничего хорошо делать. Если только любить.

– Кто же все-таки был вашим учителем по джазу?

– Наверное, Эл Джеро. Помню, со своей первой зарплаты я купила себе джинсы и маленький магнитофончик. Включала Джеро и училась на его песнях импровизировать. Кстати, спустя много лет, мы познакомились и даже спели вместе. Я осталась в восторге от него, а он от меня.

– Но ведь в 80-х джаз в нашей стране особым спросом не пользовался?

– К сожалению. Тем не менее, закона, запрещающего играть джаз, тоже не было. Правда, если вдруг я записывала какую-то песню и допевала три-четыре нотки от себя, всю песню размагничивали только из-за этого. И она уходила в небытие. Из-за того, что я пела «чуждую» народу музыку, меня не снимали на телевидении… Даже Кролл был вынужден играть жуткие советские песни. Но мы с ним придумали хитрую вещь: легализовали джаз, выдав его за «музыку угнетенных негров». Таким образом, с программой «Мы из джаза» нам удалось довольно успешно объездить весь Советский Союз.

– И все-таки, Лариса Александровна, ваших слушателей можно разделить на две категории – тех, которые слушают, как вы поете джаз, и тех, которые знают Ларису Долину по песням «Диета», «В ресторане» и, конечно, «Погода в доме»…

– О, «Погода в доме» стала моим счастливым билетом! Эта песня дала мне возможность заниматься сегодня тем, что я хочу, тем, чем я занимаюсь сегодня, то есть петь джаз. Подумайте, ведь невозможно представить трехнедельный тур с джазовой программой во времена кризиса! А с «Погодой» были аншлаги и переаншлаги. Этой песне уже больше пятнадцати лет, но ее до сих пор продолжают требовать в конце каждого концерта.

– И даже программе «Певица и музыкант» не удалось перебить «Погоду в доме»?

– Поймите, это такие разные программы! Программа «Певица и музыкант» появилась, когда в моей жизни начался новый период. Певица полюбила музыканта. И это был самый переломный момент в моей жизни. До этого я много лет существовала, а не жила. Просто ходила по земле… А когда появился Илья, я ожила, воскресла, он вытащил из меня весь мой потенциал, он сделал из меня совершенно другого человека. Я вдруг впервые посмотрела на себя со стороны – 82 кг и глаза такие серые-серые, тоскливые. И решила, что больше никогда такой не буду.

– А секретом счастливой семейной жизни поделитесь?

– Все должно быть «недо». Женщина должна быть все время немного недосказанной для своего мужчины, чтобы его интерес к ней не угасал. Думаю, мне это пока удается. Потому что я по гороскопу – Дева и Коза, Илья – Дева и Обезьяна. Мы друг другу совершенно не подходим, но живем же!

– Раз уж заговорили о семье, скажите, вы уже привыкли, что вас все стали называть бабушкой?

– Да, более того, могу вам сказать, что мне это очень нравится. Знаете, некоторые женщины, считающие, что они стали бабушками слишком рано, заставляют внуков называть их по имени. Я этого не понимаю. Когда моя внучка научится говорить и будет называть меня бабушкой, я буду самым счастливым человеком на свете!

– Кто первый поздравил вас с вашим новым статусом?

– Самой первой была Света Моргунова, потом Лолита, Надя Бабкина…

– А ваша дочка Лина сразу вам сказала, что вы станете бабушкой? Или какое-то время скрывала?

– Какое там скрывать?! Сразу прискакала. И ведь время выбрала – прямо перед моим спектаклем. Я была уже в гриме и готовилась выйти на сцену. Вижу Линкины бешеные глаза и слышу: «Мама, я беременна!» Вы не представляете, как у меня сердце забилось! Я готова была отменить все! Мне даже кажется, что я в тот момент была счастливее, чем сама Лина. Плакать было нельзя (в гриме все-таки!), и только ценой каких-то нечеловеческих усилий мне удалось сдержаться.

– Лина справляется со своей новой ролью?

– Да. Причем я даже не предполагала, что она сможет быть такой мамой. Когда я наблюдаю за ней, за тем, как она обращается с Сашенькой, у меня складывается такое ощущение, будто бы она уже взрастила кучу детей и у нее это не первый опыт. Но надо отдать Лине должное, она очень готовилась к этому всему – читала книги о детях, смотрела только детские каналы, ходила в бассейн…

– Вы поете внучки колыбельные?

– Пою, но в основном ставлю свои фонограммы. Особенно ей нравится песня про «Умку», под нее Сашка сразу уходит в астрал.

– Лариса Александровна, говорят, что чувство мамы и чувство бабушки очень непохожи…

– Это абсолютно разные чувства! Как только я беру внучку Сашеньку на руки, у меня просто ком к горлу подкатывает… Ощущения доселе неведомые! Знаете, я всю жизнь прожила с ощущением, что чего-то недодала своей дочери. Наверное, эта неистраченная в свое время нежность выплеснется на внучку…

– Дочь ревновала вас к работе?

– Очень ревновала, очень сердилась, злилась, даже могла двери передо мной закрыть, не пустить меня домой, когда я возвращалась. Я никогда не избавлюсь от этого щемящего чувства вины перед ней… Много лет я возила Лину с собой на гастроли. Кстати, она очень хорошо поет, но пошла по другому пути. Не захотела быть второй. Сказала, что не выдержит всех этих концертов, гастролей… Что не сможет как ее мать, несмотря на недосып, хроническую усталость и болезни, выходить на сцену и улыбаться.

– Не зря же Ларису Долину всегда называли «железной леди»!

– Наверное, не зря… Но я так устала быть железной. Хочу быть просто женой и мамой. И вообще, знаете, что я вам скажу? Нет Ларисы Долиной. Есть роль. Есть другая женщина. Персонаж.

76.ру

В мае народная артистка России Лариса Долина представит свою новую программу «Сны экстраверта» американскому зрителю. Она выступит с ней в Лас-Вегасе, Бостоне и Нью-Йорке.

Лариса,  для вас ведь не секрет, что публика в США более избалованная, требования у нее гораздо выше, чем у нашего зрителя…

Это все так,  но программа, с которой я туда еду -  самая лучшая моя программа за все 40 лет, проведенных на сцене. Пауз нет, все идет в режиме нон-стоп. Переодеваюсь я за кулисами во время проигрышей. Меньше разговоров – больше музыки! На девяносто процентов  в «Снах экстраверта» – песни из фильмов, составляющих золотой фонд нашего кинематографа. И, конечно, рассчитана она на людей самого разного возраста. Кто-то эту музыку слышал, когда был ребенком, кто-то – студентом, кто-то – уже будучи взрослым человеком, но так или иначе эти мелодии у всех на слуху. Я отдаю себе отчет в том, что большую часть моих  зрителей будут составлять эмигранты из России. Поэтому я на концертах говорю, что у каждого человека в зале есть ассоциации с песней, которую он сейчас услышит. Например, с «Последней поэмой» из «Вам и не снилось».

В программу включены и мои старые хиты – «Погода», «Лунная мелодия», «Цветы под снегом», причем все это сделано такими маленькими попурри. Люди сразу начинают аплодировать, как только слышат знакомые мелодии. Есть несколько новых песен, написанных для меня моими друзьями – российскими композиторами Игорем Крутым, Леонидом Агутиным и Кимом Брейтбургом. И финальный монолог Клод Франс из «Любви и шпионажа» – после него весь зал встает. Он очень сильный. Вот такой у меня разноплановый концерт.

Судя по названию программы, вы - экстраверт?

Я  действительно экстраверт, то есть человек, которому в одиночестве плохо. С годами, конечно, приходит желание побыть одной, чтобы никто не мешал, не отвлекал... Но редко. Очень хочется общения. Мне нужно, чтобы рядом со мной был хотя бы один человек. Если никого нет, я включаю все телевизоры в доме, и возникает ощущение, что с тобой разговаривают.

Вы будете выступать в Лас-Вегасе. Это место славится своими казино. Играть пойдете?

Нет. Я не игрок, мне через пять минут становится скучно. Я не знаю, как можно столько времени тратить на казино, да еще проигрывать.

А как же азарт?

У меня азарт только в работе. А еще он у меня появляется, если я нахожу какую-нибудь интеллектуальную игру. Сейчас, спасибо, появился iPad, можно скачать массу интересных игр, которые, например, развивают внимательность. Я ведь просто так ничего не делаю. Я Дева. Хожу по земле, в облаках не витаю, ни о чем не мечтаю, не фантазирую. Понимаю, что если мне чего-то не хватает, то надо над этим работать. Вот мне реакции иногда не хватает. Скачиваю игру, начинаю играть. И это для меня уже некое домашнее задание, а не просто игра.

Недавно после перерыва возобновился показ мюзикла «Любовь и шпионаж», где вы блистательно исполняете роль шпионки  Мата Хари. А как вы сами относитесь к своему персонажу, удалось ли  вам постичь логику и мотивы ее поступков?

Мата Хари – интересный и до сих пор загадочный персонаж. Ее имя всегда связывали исключительно со словом «шпионка»… Мне же хотелось показать абсолютно другую Мату Хари – одинокую, прошедшую все круги ада: предательство мужа – первого мужчины, которого она любила, терпя от него на протяжении многих лет унижения, побои… Смерть единственного ребенка – страшное испытание. Вынужденное пребывание «на улице», в Париже – занятие проституцией… И при этом сильную, цельную натуру, очень смелую. Да, она стала шпионкой, но это была вынужденная мера! Ее принудили к этому обстоятельства. Во время Первой мировой войны, встретив и полюбив на всю свою оставшуюся жизнь русского офицера, ослепшего в результате ранения, она стала работать на французскую, а затем и на германскую разведку. С ее стороны в том не было никакой корысти – деньги нужны были на операции любимому. У нее не было выбора. Мата Хари прекрасно осознавала, что в конце концов ее разоблачат, но любовь оказалась сильнее страха…

Ваша творческая жизнь так насыщенна. А как вы отдыхаете?

Знаете, быть может, это прозвучит странно, но для меня отдых – это пребывание на сцене. Там моя родная стихия. Мне настолько комфортно в этом пространстве, что порой кажется, будто я родилась на сцене. Я чувствую здесь полную защищенность, я люблю сцену, а это святое место, похоже, любит меня и дарит мне себя для новых идей и проектов. Поэтому я не очень люблю сниматься, записывать песни в студии, когда нет контакта с публикой, которая заряжает энергией, – вот такие минуты я называю работой. На сцене я никогда не устаю – это чистейшая правда! Устаю я от другого — чрезмерного внимания к моей личной жизни «желтой» прессы, от, к счастью, краткосрочных, периодов без концертов и спектаклей. В такие дни я намеренно нагружаю себя чем-то, чтобы не тосковать по сцене… Я не привыкла работать вполсилы, всегда отдаю зрителю все, что есть, – по-другому не умею и не хочу! У меня были хорошие наставники, которые меня этому научили! Недавно услышала от Никиты Михалкова высказывание одного очень уважаемого человека: «Если Господь одарил тебя талантом, ты обязан делиться им с другими…» Думаю, это верно: то, что дает тебе Бог, – не твое, и если ты к Божьему дару будешь относиться без любви и должного уважения, Господь же и отнимет у тебя этот дар… К сожалению, это происходило и происходит со многими очень талантливыми людьми… То, чем наделил меня Господь, – самое ценное в моей жизни, и посему каждый концерт или каждый спектакль я пою и играю как в последний раз!

Полгода назад у  вас появилась внучка Александра. Вы уже привыкли, что вас называют бабушкой?

И мне это очень нравится. Многие женщины,  которые  стали бабушками в молодом возрасте, стесняются и просят внуков  называть их по имени, а если Саша  начнет  называть меня бабушкой,  я буду просто счастлива.  Первыми меня поздравили Лолита и  Надя  Бабкина и, конечно, Светочка Моргунова, потому что она участвовала в рождении дочери  Лины. Когда я была беременна, врачи   мне рекомендовали про пение забыть, поскольку у меня были определенные проблемы  и  ребенок мне дался нелегко,  но я не поверила и решила  продолжать петь, пока сама не почувствую, что пора остановиться. На этом концерте мне надо было спеть всего две песни,  требовавшие от голоса  очень многого.  А голос - это диафрагма, неподалеку  от которой находится ребенок. На  концерте я выдала по полной, за  кулисами  начала падать в обморок. И  Света, которая находилась поблизости, подхватила меня вовремя. А что было дальше, помню очень  смутно: вот  я лежу в гримерной вниз головой, а под ноги мне Света подставила  стулья, чтобы с ребенком ничего не произошло, пока она вызывала скорую.

vmdaily.ru