Сегодня Муле Алькапоновне исполнилось 10 лет. За десять лет собака успела:

Один раз быть чуть не задавленной машиной. А я в тот день почти поняла, что такое сердечный приступ.
Один раз родить шесть маленьких муль. Маленьких муль мы тогда всех назвали на "М": Мик Джаггер, Мерилин (единственная выжавшая девочка), Мэнсон (которого будущие хозяева потом назвали еще хуже - Малевичем), Моррисон и еще два каких-то "Мэ".
Один раз проглотить целиком косточку, которая встала у нее поперек кишечника и...в общем, история о том, как она эту косточку, пардон, выкакивала, очень смешная.
Несчетное количество раз привести пьяного папу (и не только папу) обратно домой или, наоборот, туда - к пивному.
Несчетное количество раз сыграть роль а-ля Кот из Шрека с несчастными глазами, чем, естественно, вызывала тут же непомерную жалость окружающих и награду в сотню колбасок и сосисок.
Съела: папины кожаные штаны, папины кожаные сапоги, очень много тапочек, очень много тюбиков с краской, очень много моих вещей, которые я забывала поднять с пола, обшивку двери, дивана и кресла.
Стащила: триллион оставленных нами - доверчивыми на столе сосисок, яичниц, колбасы и печений.
Много раз загоняла кошек в угол и, не зная, что делать дальше, часами носилась вокруг них, махая своим хвостиком-вертолетом.
В общем, за 10 лет жития с этой маленькой засранкой я начала называть всех собак Мулями, научилась очень противно сюсюкаться, потому что перед этим медвежонком не устаишь и, в добавок, каждый раз начинаю плакать, когда вижу, как по телику убивают собачку.