Название: Поздняя весна

Автор: surazal

Фэндом: Kuroshitsuji

Жанр: интерпретация

Персонажи: Гробовщик, Себастьян, несколько ОМП. Писалось как сиквел к "Солнечным каплям". Примечание: лень было изучать досконально сабж про лондонскую эпидемию, которую заварил Себастьян, поэтому возможны исторические неточности. Безрейтинговое совершенно - можно давать читать трехлетним детям. 

Размещение любой части этого текста, равно как и текста целиком, на других ресурсах и в личных дневниках запрещено. Свидетельство о публикации №21108281338

 

Поздняя весна в том году была холодной.

Может быть, и это помешало распространению смертоносных миазмов Злобы, что самовольно выкашивала человечество город за городом.

 

На этот раз ему выпал Лондон.

Он терпеть не мог это огромное злачное место; лишние эмоции в душе Жнеца были начисто уничтожены, но неприязнь к «грязному», наследовавшая в его душе вбитой с детства привязанности к закону, прочно держалась за свое место.

«Пожалуй, происходи всё это безобразие в мое время, я бы тут вспотел за работой…» Тень Смерти медленно плыла над улицами.

Он был здесь один, признанный мастер своего дела – старший Жнец, теперешней внешностью лишь отдаленно напоминающий того, кем он был при жизни.  

Время от времени он на ходу справлялся о чем-то в пухлом манускрипте, переплетенном в кожу черного цвета; и, замечая переложенные страницы, со вздохом легкой усталости выбрасывал закладки прямо на дорогу.

Не долетая до земли, они сгорали – словно таяли в легком пламени, похожем все на тот же полет Смерти.

Неведомая Злоба постаралась на славу. Внимательный Жнец то и дело натыкался на мертвых с огромным изничтоженным потенциалом.

Злоба жаждала душ – много. Прекрасных душ. Необычных.

Сильных.

Когда он впервые сделал предположение о том, что создавший эпидемию мог спланировать ее не по глупой прихоти, а являясь в определенном роде гурманом, - руководство, частью которого являлся и сам старший Жнец, высмеяло его в лицо:  «Это бездоказательно».

- Доказательно, - вслух сказал он сам себе, и мельком удивился, когда девочка лет пятнадцати успела охнуть от удивления, в страхе впиваясь взглядом в темные углы пустого дома.

«Слышала меня?! Невозможно…Потенциальная. Ну, по крайней мере, не достанется на обед этой сволочи, кем бы он там ни был».

Даже не начиная просматривать жизнь – короткую, полную нищеты, издевательств, изнасилований и голода, он без сожаления взглянул в запрокинувшееся юное лицо, обезображенное огромными гниющими пятнами.

- Хотя бы не закончила костром, - усмехнулся Жнец и развернулся, собираясь выйти в соседний проулок через стену.

Его внимание неожиданно привлек врач, чей птичий силуэт на мгновение мелькнул в дверном проеме.

«Врачи и гробовщики, - подумалось ему, - вот кто переживет все человечество».

Фыркнув над собственной остротой, Жнец плавно вышел наружу и направился было в сторону доктора…

 

- Ты?!

- Как видишь – я, - Сущность сбросила личину и стояла перед Жнецом «на всём виду», непонятная, обнаженная, прерванная в самом разгаре своей сатанинской работы, равнодушно, без улыбки собирающая свой урожай.

- Назовись, - потребовал Жнец своим негромким певучим голосом.

Уголок его губ дернулся, едва он услышал имя.  

Он всегда знал, что не может быть неправ.

- Демон-пожиратель, гурман, действительно…- наклонив голову к плечу, Жнец рассматривал Демона. – Впервые вижу такого, как ты.

Местность вокруг них словно высохла. Несмотря на яркое дневное солнце, рядом с ними не пели даже птицы, а воздух начинал вонять еще отвратительнее.

На «шпильку» Демон не отреагировал. Он изучал Жнеца так же пристально, видя его впервые.

- Я даже польщен, что ваше руководство шевельнуло своим многоголовым телом и отправило одного из вас охотиться за мной.

- Не льсти себе, - голос Жнеца сделался чуть громче, оставаясь всё же почти нежным. – Я собираюсь всего лишь тебе запретить.

- И запретительная печать у тебя имеется? – с легкой иронией спросил Демон, улыбаясь одними глазами.

- Нет, - Жнец захлопнул манускрипт и заткнул его за выношенный кожаный пояс.  

- Тогда я не понимаю, на каком основании ты собрался мне запрещать.

Они помолчали. Недолго – всего лишь до рассвета следующего дня. И когда Жнец поднял взгляд, он не увидел в алых глазах своего могущественного визави ни единого намека на вражду или возмущение.

Для высших вражда бессмысленна.

- Если мы сейчас схватимся – острову конец, - как бы между прочим обронил Демон, рассматривая по-юношески стройное тело Жнеца и его длинные серебристые волосы – «умер молодым, видимо».

- Я и не думал ни о чем подобном, - в тон ему ответил Жнец, предчувствуя, что может одержать эту победу.

- Ты первый Жнец на моей памяти, который может предвидеть.

- Хочешь знать, почему так получилось?

- На что мне это знание…

Оба думали об одном и том же.

Спор должен был сойти на нет.

На абсолютное «нет». Только так каждый из них мог одержать победу.

Жнец не спрашивал себя о порядках, соответствуя которым он должен был проводить в жизнь – чужую ему жизнь – странные правила регулирования.

Демон не спрашивал себя, чем его так привлекает странный Жнец с лицом и телом молодого юноши.

- Пятнадцать месяцев в исчислении людей…- тихо продолжил Бог Смерти. – Неужели ты еще не нажрался?

- Попытка не пытка, да? Ты забываешь, что мне такое вообще неведомо – равно как меня не волнует человеческое исчисление и все, что касается человека – грязной, самовлюбленной личинки, которая ничего не стоит… Вот видишь, ты даже не оскорбился. Потому что твои никому не нужные чувства попросту вытерли, когда ты сдох.

Он еле успел искривить тень, и в следующее мгновение стоял на том же месте, с легкостью увернувшись от свистнувшей в воздухе косы.

- Голова закружилась? – издевательски хмыкнул Демон, но Жнец пожал плечами.

- Дурак. Если бы я хотел действительно тебя ударить – я бы дотянулся.

Они молчали снова.

День и ночь дважды сменились над воняющим мертвечиной городом, в котором некому было похоронить такое огромное число покойных; Жнец улыбался, Демон смотрел на него и почему-то прятал ответную улыбку.

- Ты наелся лет на пятьсот вперед, наверное.

- Начинаются уговоры, - вздохнул Демон и отвернулся, сделав движение, чтобы уйти.

- Я не окончил, - его остановил голос – словно взмах костяного лезвия косы, оправленного в серебро, и Демону показалось, что голос Бога Смерти тоже был серебряным.

- Договаривай скорее. Ты сильно задержал меня.

- Иди куда хочешь. Тебе не так уж долго осталось тут резвиться – потому что это, увы, решаешь не ты. Как ты заметил, я – видящий и могу говорить определенно. Одно тебе скажу – не смей прикасаться к моему народу.  

На последних словах голос Жнеца стал чуть ниже, и Демон, как ни сопротивлялся этому желанию, обернулся.

- Их осталось здесь очень мало. Поэтому ни чума, ни холера, ни оспа, ни что там еще придет в твою извращенную голову, не должны быть там, где они живут.

Демон подошел ближе и глянул в лицо Жнеца сверху вниз.

- А почему я должен слушать тебя?

Тонкие пальцы сильнее сжали рукоять косы.

- Потому что я прошу тебя об этом.

- Взамен?

Жнец вздохнул.

Чего еще можно было ожидать от Демона...

- Взамен я пообещаю тебе не вмешиваться ни в одну твою авантюру. Даже тогда, когда все твое гадкое существование ощутит угрозу из-за чувства, которое обычно неведомо таким, как вы,  я не стану вмешиваться. Даже если душа, которую ты захочешь, будет нужна для других целей человечества, за которое я пока еще в ответе.

- Отчего это нас прозвали дьяволами? Защищаешь своих? Готов торговать чужими душами ради этого? В этом ваша суть, мерзкий же вы народ. Не будет тебе того, что ты просишь!

Жнец молча слушал.

По прошествии нескольких часов он сказал, глядя прямо в глаза - красные, лишенные белков, и, казалось, впитавшие невинную кровь рассвета.

- Я не такой, как ты: я был человеком. Тебе никогда не понять людей. Разве что, если ты полюбишь одного из них.

- Что ты сказал?..

Демон, будто не веря своему слуху, взглянул в полуприкрытые растрепавшимися волосами усталые глаза, сияющие из-за стекол очков, как нездешние звезды.

- Я только что открыл тебе настоящую вечную жизнь.  

 

 

Двустворчатая дверь грохнула в обе стены разом, распахнувшись под порывом ворвавшейся молодости – стремительности – огненного порыва.

Задремавший за столом Жнец слегка вздрогнул и, подняв голову, потер лоб ладонью.

- Менахем-сан! – закричал вбежавший. – Додд вас ищет! Важно!

- Суи, - пробормотал Жнец, поднимаясь. – Ты перепутал мое имя.

Похожий на яркий огонек молоденький диспетчер смутился только на секунду.

- Вы моё тоже перепутали, господин, - ободренный улыбкой старшего, он продолжил: - Я еще не всех запомнил. Так что передать? Пойдете?

- М-м…Я устал, не мыт, не одет, - продолжая бормотать, Жнец вышел из кабинета и сразу столкнулся еще с одним новичком, тоже рыжеволосым.

- Куда вас всех несет на такой скорости…

- Простите! – выкрикнул, пронесся мимо и сразу исчез из виду.

Работать.

Старший Жнец улыбнулся.

Ему вдруг захотелось поближе  познакомиться с этими двумя.

Когда он дошел, а вернее, доплелся до лаборатории Таксидермиста, у него не осталось ни одного желания, кроме утреннего кофе.

Кофе здесь мог быть только утренним.

Додд, выпачканный, как водится, в несвежей крови, с застрявшими  в волосах  ошметками материала, встретил его с большой чашкой африканского кофе.

Перед Доддом Жнец всегда смущался, если ему, являясь после работы, случалось быть одетым в старый лапсердак вместо элегантного синего костюма. Несмотря на то, что сам Таксидермист никогда не выглядел опрятно, субординация ненавязчиво давала о себе знать всем жнецам, независимо от их положения и стажа в организации.

- Присаживайся, - Додд небрежно смахнул с одного из кресел фрагменты какого-то материала – на сей раз то был в полном смысле материал, шерстяные очески. – Новинка, мягкое кресло, оцени.

- Ты сибарит, я знаю, - ухмыльнувшись, Жнец отпил кофе и зажмурился. Додд умел добиться того самого, тающего аромата. - Позвал, так говори.

- Я хочу показать тебе кое-что, - Таксидермист поправил очки и закашлялся.

Впервые за полторы тысячи лет Жнец ощутил что-то похожее на неуверенность.

Он разом забыл о кофе и, поднявшись, воззрился на выточенный из огромного цельного опала стол, на котором кусками лежало что-то, накрытое льняной тканью.

- Ты…нашел… ты…

- Нашатырь? – буднично спросил Додд.

Проигнорировав его, Жнец продолжал смотреть.

Он ведь так давно хотел этого.

Почему же сейчас так бьется сердце – обманка, которой нет? Почему дыхание перехватило у недышащего? Почему не ведающее о земном притяжении тело вдруг пошатнулось?

Додд откинул покров.

- Ты часто говорил, что хочешь обратно.

Жнец медленно обернулся к нему.

- К сожалению, волосы останутся седыми, - как ни в чем не бывало, продолжал Таксидермист, - это результат сильного испуга непосредственно перед смертью. А на теле, уж никуда ты не денешься, будут шрамы – я, само собой, расстараюсь, но из-под этой треклятой скалы достали без малого четырнадцать тысяч фрагментов. Непросто будет.  

- Да…разумеется, - одними губами проговорил Жнец. – Пожалуйста, разреши мне сейчас уйти, Додд.  

- А чем ты займешься? – встретив удивлено-встревоженный взгляд, Додд замахал руками. - Конечно, никто не собирается отстранять тебя, работай сколько угодно, доступ у тебя останется, и твои привилегии. Но чем ты будешь жить там?

- Да вот этим, - Жнец кивнул на снимок, изображавший жертв эпидемии, сваленных друг на друга безо всякого уважения, словно дрова. – Гробовщик всегда при деле, пока рай на земле не настанет. А он не настанет.

Закрыв за собой дверь, он позволил Додду размышлять, чего, впрочем, тот не был любитель, а потому сразу занялся восстановлением тела будущего гробовщика.  

 

 

На лестнице Жнец встретил того самого новенького, что едва не сбил его в коридоре, и с улыбкой спросил:

- Уже обратно?

Рыжий кивнул – он был даже не рыжим, а каким-то огненно-закатным, и старшему Жнецу вдруг вспомнился Демон. Наверняка тот бы ему понравился, а кто знает, может, эти двое и встретятся...

Хлопнув по висевшему у пояса манускрипту, молоденький жнец искоса глянул на Старшего и со странным кокетством протянул:

- Это всё лондонские…представляете?

- Эпидемия не утихает? – увидев ответ, подтверждающий его догадки, Жнец кивнул на странное рабочее орудие рыжего. – Это что у тебя такое?

- Коса.

- М-м…Странная, - Жнец провел пальцами по зубьям. – Нетипичная. На чем работает?

Лицо новичка стало просто пунцовым.

- На…на тяге.

- О…А как тебя зовут?

Вновь странный взгляд искоса.

- Сатклифф.

- Еще увидимся, - улыбнувшись ему, Старший подумал, что когда они увидятся, Сатклифф уже не узнает его.

Как хорошо, что можно было долго идти.

Идти много лет и ни о чем не думать, прежде чем вернуться за своим телом.

Как-то оно там? Каково будет возвращаться в него? Мысли не давали покоя, а самым неожиданным оказалось то, что Жнеца начинало неодолимо тянуть в Лондон.

Эта пренеприятная геенна, как в его время называлось место сжигания отходов и падали, этот невозможно скверный город.

Оттуда по определению не могло прийти ничего хорошего.

Тем не менее, именно Лондон должен был теперь стать его домом – кто знает, насколько. Возможно, до скончания времен...

Окунуться в это гадкое зловоние, которое рождало все более страшные пороки и беззаконных людей – один подлее другого.

- Хотел бы я посмотреть на ту душу, которую, еще не зная, пообещал тебе в качестве откупа, - обращаясь к не слышавшему его Демону, Жнец тихо засмеялся.

 

Примечание: в эпоху Средневековья эпидемии Черной смерти уносили миллионы жизней, но процент погибших среди жителей еврейских гетто все-таки был минимальным.