Автор: L_u_i  

Бета: нет, ищу
Название: You treat me badly, I love you madly
Фандом: RPS
Пейринг: очень "семейное" Йошики Хаяши\Хидэто Мацумото)), один ОЖП, очень мимо проходили Тоши, Тайджи и Хис, они только упоминаются.
Жанр: АУ, зарисовка из жизни, харт-комфорт, POV-Йощики
Рейтинг: PG-13 (за нехорошие привычки хидэ)
Статус фанфика: закончен
Размер: 1198 слов(мини)
Предупреждения: АУ-1998, где хидэ выжил, ООС в большей степени хидэ
Disclaimer: персонажи вымышлены, любые совпадения с реальными людьми и событиями совершенно случайны.
A/N1: я уже продолжительное время болею Иксами и хидэ, но мне надоело читать либо ангст, про то, как хидэ умер, либо сверхромантичные Тоши\Йошики. Вторые я не читаю, но часто встречаю. Поэтому я написала светлое АУ про светлое будущее, которое могло бы быть. 
A/N2: Было почти полностью написано еще, дай Бог, первого сентября или около того. Я решила его бросить, а теперь перечитала и here we are. Оно меня радует, этого достаточно.

A/N3: название  выбрано бессознательно, копирайт у Битлз. Хотя песня и фанфик ничего  общего не имею><"
Саммари: рассказ о происходившем за пять лет, начиная от 1998, из первых уст. Как-то так.

 Вам когда-нибудь доводилось вытаскивать дорогого вам человека из петли? Мне вот – нет. Хотя моя любовь упорно туда лезла. Услышь он это – поправил бы на «изобретательно»,  ну так смысл от этого не меняется, верно? Накостылять бы ему за такую изобретательность…

Собственно, «накостылять»-то ему тогда я и собирался, все еще не веря, что Хидэ-чан мог учудить такую глупость. Но, после изматывающего перелета Америка-Япония и бешеной гонки по улицам Токио, все, что я мог делать: сидеть рядом с палатой. Или сидеть у его кровати. Или заливаться кофе в маленьком кафетерии на три этажа выше.

За шесть дней, пока любовь моя была подключена к аппарату искусственной вентиляции легких,  в этом самом кафетерии произошло воссоединение  «Икс всех составов», если можно так выразиться. Воссоединение временное и чрезвычайно болезненное. Впрочем, когда он очнулся, стало не до старых воспоминаний, не до Тайджи, который сам был, казалось, на грани самоубийства,  и не до Тоши, готового просверлить во мне дырку (или несколько), пока я почти неотрывно держал Хидэто за руку.

Любовь моя очнулась, и суровая реальность вытеснила все остальное.

Сейчас ему тридцать восемь. Он все еще красит волосы в ярко розовый, дурачится, как ребенок, и совершенно не разбирается в еде. Все как всегда. Хотя, и изменений за пять лет произошло достаточно. К примеру, мы теперь живем в ЛА. Да, вместе. После выписки из больницы, он еще полгода жил в Токио. Его брат, ну, знаете, Хироши, пообещал мне, клялся и божился, что Хидэ будет в порядке, что он будет под присмотром и все в таком же духе. Я бы и сам тогда остался в Японии, но логично посчитал, что постоянное общество родственников будет… полезнее. И предпочтительнее для него.

Да вот только в ноябре мне позвонил Хис. Я ничего не понимал несколько минут, пока басист заикался и всхлипывал. Но я и так знал, что ожидать стоит, пожалуй, самого худшего. Едва Хидэто смог хоть кое-как говорить, вместо непонятного хрипа – последствия повреждений горла и связок -  он тут же выбрался в ближайший бар и напился до чертиков.

И я разозлился. На все семейство Мацумото и всех их родственников разом. А вы бы на моем месте не разозлись? Неужели так сложно уследить за одним розоволосовым придурком с шилом в заднице?

Любой другой человек, скорее всего, бросили бы все на этом этапе. «Больной не желает лечиться, ему нельзя помочь». А я вот не бросил. Еще раз в аэропорт, еще один самолет до Токио, еще одиннадцать часов до Нариты. Что бы, в итоге, на предложение переехать в Лос-Анджелес получить полузадушенный хрип и выпученные глаза. Вот уж что любовь моя всегда умела, так это строить рожицы. И выглядеть при этом, ну, относительно адекватно. Насколько может выглядеть адекватным рокер с розовыми волосами и кукольным личиком.  В общем, весь его ответ: удивленно выражение лица, да размахивание головой из стороны в сторону с таким усердием, что тонкая, но слегка отросшая черно-розовая косичка хлестала по щекам.

Впрочем, в конце концов, у него все равно не осталось выбора. Вернее, нет, выбор был: либо я прикую его за ногу к батарее в доме его брата, либо заберу с собой в Америку. Войдя в его положение, я бы тоже выбрал далеко не батарею.

Знаете, я всегда хотел жениться. Не на ком-то конкретном, - и не надо сейчас про Тоши - но, чисто гипотетически, было бы здорово, если бы кто-то ждал меня дома, понимал меня с полуслова и поддерживал в трудную минуту. Скажете, нет? А вот пару лет назад до меня дошло, что Хидэто и так делал все это, ну, разве что дома не ждал. Раньше. Теперь его хоть в журналах печатай, в номинации «Жена десятилетия». Шучу-шучу, конечно… Узнает – закопает еще. В моем же дворе. Может даже заживо. И не удивляйтесь так, я прекрасно помню, как любовь моя, маленький и хрупкий Хидэ-чан, на заре нашей карьеры, подбил Тошимицу глаз. Вспоминается? Тот-то же.

 Но не подумайте, Хидэто, не смотря ни на что – а у него в истории болезни последним стоял, если не ошибаюсь, именно алкогольный психоз – большую часть времени та самая «жена десятилетия». Пример? Значит, то, что в нашем доме довольно часто ошиваются посторонние люди, а Хидэ ведет себя, что радушная хозяйка – это не доказательство?  Ладно. Пускай будет пример из личной жизни.

Вы знаете, как я люблю свою работу. Свою музыку. Я сплю, в среднем, четыре часа и почти все свободное время посвящаю музыке. Оставшееся время достается Хидэ. Он не против. Но иногда я совсем… забываюсь. Впрочем, он говорит, что я «наглею». Не суть важно. В тот раз, коль Вам так нужен пример, очнувшись от работы над новой песней, я вспомнил о том, что мы планировали совместный ужин, только через три часа после его предположительного начала.

- Хидэ-чан?

 Здорово, что он вообще трубку взял. Пускай из нее только плеск воды и слышно.

- Хидэ-чан, ты без меня в ванну, что ли, полез?

- Ага, - меланхолично. – Ужин окончательно остыл да с половиной часа назад.

Будь Мацумото девушкой, то давно бы поставил меня перед фактом: либо личная жизнь, либо работа. Но любовь моя – музыкант. Такой же «Икс», как и я, пускай само понятие «Икс» - это уже давно история. Так что никаких истерик, только нерегулярные зевки, да плеск воды.

- Слушай, а ты что-то со вчерашнего завтрака ел вообще? – я легко представляю, как он, задавая вопрос, переворачивается со спины на живот и ставит локти на мраморный край ванной. В трубке слышно «плюх-плюх».

- Нуу… Я работал.

И особенно сильный «плюх».

- Понял. Буду у тебя через час.

И весь этот час я просидел, как на иголках. Голодный и взволнованный. Пожалуй, больше взволнованный.

Хидэ не водит машину сам. Его раритетный «Ягуар», переправленный из Японии, пылиться в гараже, а любовь моя, мучимая головокружениям, – последствия хронического алкоголизма, куда без них – всегда пользуется услугами водителя. Если Джонни уже ушел, не на такси же это чудо розоволосое поедет. А вдруг – опять? Рецидива с больницей я больше не вынесу. Такими мыслями я изводил себя весь час, пока не услышал шорох пакета.

- Я не слышал, как ты вошел.

- Я не вижу, что б ты работал.

Судя по улыбке Хидэ – между нами никаких обид. А «трубкой мира» выступает светло-коричневый бумажный пакет со здоровенной ярко-желтой буквой «М» на боку.

- Пик! Пик-пик! – маленький диктофон, лежащий на столе, запищал, замелькал и отключился.

Мужчина  умолк на полуслове.

- Простите, - журналистка нервным жестом поправила очки, хватая устройство со стола. Встряхивание и нажатие кнопок ничего не дало. – Хаяши-сан мне так жаль, я ведь его перед выходом только заряжала.

Она уже готова была расплакаться, но Йошики, вынырнув из своих мыслей, только улыбнулся.

- Не волнуйтесь, мисс, незаконченность истории только поднимет тираж.

Журналистка в ответ закусила губу, все еще встряхивая маленькое устройство. Увлекшись рассказом Йошики, ей и самой не терпелось услышать окончание истории.

- Но… - выдавила она.

- Я понимаю, - еще одна теплая улыбка. Кажется, Хаяши нравится говорить о своем гитаристе. – Но, боюсь, у нас совсем не осталось времени. Дела, Вы понимаете. Но, могу Вас уверить, мы тогда съели свои бигмаки с салатиками, и все закончилось хорошо. Если, конечно, Вы об этом переживаете.

Журналистка смутилась, вскочила со своего места, подхватывая сумку. Злить музыканта ей хотелось в последнюю очередь.

- С-спасибо, что уделили мне время, Хаяши-сан!

Выражая свою благодарность девушка низко поклонилась и, получив от поднявшегося Йошики легкий поклон в ответ, поспешила к выходу из комнаты.

Определенно Хаяши знает, о чем говорит, и это интервью, даже без четкого окончания, будет ждать огромный успех. Она уверенна в этом.