эх, лан, хоть все и поудаляли (что уже портит настроение до сих пор(((), все равно продолжу в том же духе.
вот. Кстати, мой любимый рассказ

Lюбовь , Sны и Dеревья.

Они познакомились совершенно случайно, на улице. Он махнул ей рукой , а она ответила покорным кивком головы. По своей природе она была доверчива и чиста, а он циничен и всеяден, как и каждый из нас.
Никогда он не говорил ей о любви, или даже о чём-то похожем, он вообще мало говорил. И в действиях его не было ничего нежного и доброго. Она же напротив, внимала каждому его звуку, будь то храп, или похотливое сопенье, глядела на него всегда с восхищением, она обожала его щетину, переломанный нос и растрепавшиеся волосы.
Он не верил ни в бога, ни в чёрта, ни в дружбу, ни в любовь, потому как ни того, ни другого у него никогда не было. Вообще он ненавидел этот мир, эту жизнь, этих людей.
Она воспитанная на дешёвых романах иностранных бумагомарак, всегда с трепетом относилась к чувствам окружающих, ей просто было необходимо отдавать сваю любовь, без остатка, без лишнего звука. И она отдавала её. Погружаясь вся в это море человеческих фекалий.
С каждым часом, с каждой минутой его душа становилась всё твёрже и твёрже, все более мозолистей и грязней, как и его пятки.
Человекообразные никак не волновали его ума и сердца. Он больше любил деревья, он мог часами наблюдать за падающими листьями, смотреть на корни, высовывающиеся из земли, а потом обратно вгрызающиеся в неё. Разглядывать загадочные узоры коры и наслаждаться бесшумным шелестом осиновых листьев. Деревья являлись для него идеалом! Идеалом всего сущного. Именно они, вечно молчащие и вечно прекрасные, никогда не убивающие и никогда не обманывающие, которые живут веками, наблюдают и молчат. Они не хотят говорить! Ну и пусть...
Его била жизнь, его били люди, он тоже много кого бил и испытывал на прочность, но чаще всего испытуемым оказывался сам. Ничто не доставляло ему удовольствие и мало что привлекало его внимание, он все дальше и дальше отдалялся от неё. И она это чувствовала, все чаще плача в подушку.
И настал тот день, когда вернувшись домой, он обнаружил ,что её там не было. Он глядел ей в глаза, но не видел их, он обнимал её тело, но не чувствовал его, он прикасался к ней губами, но только холод лизал его сухие уста.
А где-то внизу на асфальте, её волосы окутывали снежинки укрывая от чужих взглядов и нежно-красная жидкость, с привкусом мятных конфет сочилась из её.
Он сел и закурил. Потом взял утюг и оторвал шнур. Туго завязал его на змеевик в ванной и, подогнув колени, дёрнулся. Удавка вытянулась, как струна и проволока шнура впилась в его горло. Капельки крови падали на кафель, произнося жалостливые звуки. А табачный дым, от непотушенной, сигареты улетал кольцами, создавая причудливые, расплывчатые формы. Улетал куда-то вверх, к гниющим душам неродившихся детей.