ты расскажи ему,
как я скучаю.
провожали вчера поезда в москву, пили коньяк, я читала стихи, любимые и свои, хуево рифмовалось с каким-то словом.
поезда уходили, я пыталась заплакать. там где-то, в этих больших составах, оставлено мое сердце. прага - москва.
хороший маршрут.
- спб.
какая-то хуйня творится. я первому и каждому рассказываю, как я все время кончаю с собой. вы все хорошие люди, но вы не можете мне помочь.

далее

я пиздат, Анечка, привези мне маечку

For nation shall rise against nation, and kingdom against kingdom: and there shall be famines, and pestilences, and earthquakes, in divers places.
Matthew, 24:7
ибо восстанет народ на народ, и царство на царство; и будут глады, моры и землетрясения по местам

All these are the beginning of sorrows.
Matthew, 24:8
всё же это — начало печалей

Whoever does not love does not know God, because God is love.
John, 4:8
кто не любит, тот не знает Бога, потому что Бог есть любовь

Because of the increase of wickedness, the love of most will grow cold.
Matthew, 24:12
И поскольку умножится беззаконие, во многих охладеет любовь



у меня будет христианская группа, е!

Не то чтобы я верю во что-то, просто все это представляется мне изумительной историей, полной любви, жертвенности и мазохизма. И я не променяла бы христианство на любую другую религию. И заходя в церковь, мне нравится смотреть, как искренне молятся дети, и на юнцов, взволнованных распятым и обнаженным Иисусом.

А я там буду:
February 4
St.Petersburg

Меня мутило от вожделения; крохотная комната выворачивала свои стены. Сердце билось везде одновременно, и никогда, даже в самых непристойных эпизодах – никогда. И белая маечка его, треугольные коленки волновали ум. Меблированные углы на восьмой линии, стул полетел в стену, привет, мое безумие. Я не собиралась там поселиться во избежания рецидива моей нервной боолезни. Но сейчас, похоже, уже все пропало. Ночь плясала какие-то дикие танцы. Бух, бух – стучание в груди. Каждую деталь беспокойного вечера, как то: сползающий с щиколотки носочек, мокрая шея с пушком, вопросы в лоб, эротизм соглядатайства, не забыть, не забыть. Мы решили смотреть фильмы. О давай останемся наедине и сделай мне больно. Щелчок выключателя и мистерии как не бывало, зеленоватый свет в лицо, в озорство глаз. Обнять за шею, хрупкую, хрустальную, впиться зубами и пьянеть. И все как едкая пародия на самый эротический сон: невыносимо лежать рядом и – не трожь, не трожь! Ууу… Родинка на плече, какая прелесть. Разметать копну волос, кувырком – на пол броситься. И вот он сзади робко касается талии – ну сюда иди, садись и сиди. В темноте прихожей схватит и давай щекотать. Поцелуй меня в губы. На прощание кивок головы и прошло все. Ойё. Полная трепета и боли ночь. Вопросы в лоб. «А почему у меня руки такие тонкие?» Они дивные, дивные, дивные.