I'm a soldier, значит я
И ответчик и судья
Я стою на двух концах огня
Огибая виражи, обгоняя смерть и жизнь
Я бегу сразиться с тенью лжи
(С) Origa - Rise


Меня всегда интересовало, насколько я близок к Богу. Но я никогда не мог получить достойного ответа. Одно я знал точно, - я близок своему мечу. Именно эта близость сделала меня солдатом моей веры. Уже даже не помню, как назывался мой орден. Орден орла? Орден одинокой горы? Орден снежной розы? Орден, орден, орден... даже не знаю. Находился он на заснеженных вершинах гор, где хищные птицы были отнюдь не редкостью. Правда белых роз у нас не разводили, но и без этого количество белого цвета в одежде, атрибутах и окружающей орден природе превышало все немыслимые приделы. Иногда казалось непосильной задачей отличить один белый цвет на фоне другого почти такого же белого, особенно когда между предметами и смотрящем на них оказывалось расстояние в несколько сотен метров и больше. Но мы тренировались. Тренировались каждый день. Нам не было равных как в бою с вооружёнными людьми, так и в противостоянии с нечестивой ересью. Приходилось много работать, что бы эффективно бороться и с теми и с другими. Я даже достиг определённых успехов, не смотря на то, что на мне буквально воду возили, и началось это с первого дня пребывания в ордене. Но для меня борьба была святым делом. Я чувствовал свою полезность. Бог любил меня, так же как когда-то любила мать. А может ещё сильнее. Служение этому высшему благу было моим предназначением, святой добродетелью.
Это рвение не могло долго остаться незамеченным. И кто-то сверху тайно и планомерно начал продвигать меня вперёд по карьерной лестнице ордена. Прошло несколько лет. Довольно много я думаю, не меньше семи. За это время мне открылась немудрёная истина - не все церковники такие же как я. Так некоторые из них лишь за глаза соблюдали обряды и верования. Деловито молясь на все колокольни, скрыто они предавались плотским утехам. Причём такие святотатства совершали не только послушники, но и магистры. Чего греха таить - в ордене многие об этом знали. Но держали язык за зубами. Я же за это время уже дорос до рыцаря карательного отряда инквизиции ордена и дальше меня явно пускать не хотели. Для этих сильных мира сего я был чужаком, местным сумасшедшим, ненормальным юродивым. Просто из-за того, что не хотел принимать мир таким, каким они его видели. Разумеется, мой прежний, уверенный карьерный рост замедлился. Никто не хотел ставить меня во главе карательных отрядов инквизиции. Скорее наоборот. Они предпочли бы мою смерть где-нибудь в первых рядах. Но как будто назло им, я с детства вырос редкостно живучим, на мне всё заживало как на собаке, а то и быстрее. Хотя при этом я ничего не смыслил ни в медицине, ни в оккультных практиках целительства.
К несчастью удача пребывала на моей стороне не так долго, как мне бы того хотелось. Последнее моё задание вспоминается как будто в тумане. Ох уж эти обрывочные воспоминания... кажется, мы преследовали какого-то местного подстрекателя-бунтовщика. Не знаю чем он и кому насолил, кто были его покровители, но я горел желанием исполнить свой святой долг и принести в этот мир очередную порцию кровавого воздаяния. Наши источники говорили, что он находится в одном из придорожных трактиров. Лишь один из них был подходящим, для того что бы затаится. Оставив часть подчинённых охранять парадный и чёрный входы. Я отправил оставшихся внутрь на проведение обыска. Единственным оставшимся выходом из помещения было окно на крыше, так что мной было принято решение осмотреть этот лаз самостоятельно. Забравшись туда по удачно приставленной к соседнему дому лестнице и подойдя к тому самому окну на крыше мне удалось заметить виновника безобразия играющего за карточным столом. За доли секунды, практически не думая, я спикировал прямо в его центр. Каково же было моё удивление, когда за спиной раздался знакомый магистерский голос и не один. Этот стол был просто переполнен магистрами, играющими в карты с искомым мной висельником. Разумеется, засиживаться за столом никто не стал. И мой бунтовщик едва ли не первый дал дёру. Прихватив оборванные тряпки и другие маскирующие личину элементы Магистры, тоже спешно покинули помещение. Я же так и остался стоять посреди комнаты. Полностью ошарашенный происходящим. Наша задача была выполнена. Бунтовщика поймали другие служители ордена. Но неприятный осадок остался. Когда последний рыцарь инквизитор (А им был я) вышел из трактира, ничего в душе не осталось прежним. Подчинённые спрашивали, что же я там такого увидел. В ответ они услышали лишь молчание, мне было нечего им сказать. Магистров никто не задержал. Скажи я о них тогда - слухи о моём сумасшествии только бы подтвердились. Гнетущее предчувствие большой беды охватило всё тело. И оно не обмануло. На утро в моей келье был найден череп козла, какая-то невменяемая книжка богохульного толка, кое где на стенах были начерчены кровавые пентакли. Всё было против меня. К тому же я никогда не жаловался на чуткий сон, а в эту ночь вообще спал как убитый. По законам моей собственной веры, я должен был сгореть на костре за всё это. Судорожно вспоминая о прошлой жизни, я с любопытством подчеркнул для себя тот факт, что за всю мою практически десятилетнюю службу в ордене я никого не сжёг. Предпочитая быть носителем быстрой смерти. Может быть, подобное не очень очищало душу, но не заставляло страдать за неё тело. Лучше бы меня утопили в полном боевом облачении. Смерть была бы менее мучительной. Пока я думал обо всём этом, огонь подбирался к моему телу. Неожиданно внутри меня что-то проснулось. Думаю, во мне говорило то желание, с которого всё началось. Оно проснулось аккурат к началу горения моих ног. Неожиданно для всех окружающих зевак и членов ордена я не стал кричать от боли впрочем, я всё же кричал. Я выкрикивал все подлые грешки каждого из членов моего ордена, выкрикивал имена всех предателей и лицемеров, которых я узнал во вчерашней злополучной ночи. Казалось, я кричал целую вечность, просто перечисляя. За большинство таких проступков наказание была смерть. Это было уже абсолютно бессмысленным действием и я даже понятия не имел какой эффект с этого получу, но думаю все были как минимум шокированы. Сознание плавно удалялось от меня. Кажется, впереди была только обволакивающая пустота, а моё тело, словно покачиваясь на волнах - двигалось в её объятия. Я умер? Не знаю. Была ли моя смерть напрасной? Мне неизвестно.
Одно могу сказать точно - в Рай я не попал, в Ад впрочем тоже, даже мало-мальски захудалого Чистилища мне не досталось. Пустота? Пустота не создана для таких как я. Гробница с моими предками была передо мной. Крышки гробов были приоткрыты, так что я мог узнать тех, кто в них похоронен. Тихонько шагая по линии времени, я дошёл до гроба прадеда. Никогда его не видел, даже не знал как он умер. Отец говорил, что я на него очень похож, как внешностью, так и внутренней силой духа. Поклонившись ему, я прошёл дальше. Внезапно чувство, что как будто кто-то смотрит мне в затылок проникло в меня и я пронизанный могильным холодом обернулся. Передо мной в гробу предстал череп матери. Это ужаснуло изнутри всего моего естества. Я протёр рукой запылённые даты могильной плиты. Она умерла давно. Ровно в тот год, когда я уехал в монастырь вместе с обозом рыцарей-монахов. Картины перед глазами вставали с мёртвой отчётливой предрешённостью. Шайка воров прирезала её ночью, когда она попыталась предупредить дочерей об опасности. Отец в этот день уехал на ярмарку. Вернувшись с гостинцами следующим утром, он не обнаружил ни дочерей не матери, кажется, их увели в подпол. Думаю "ересь" сына оказалось последним ударом. Я встал на колени и сделал единственное, что мне сейчас хотелось сделать. Я молился за упокоение души матери. За благополучие ещё живых сестрёнок. Мне больше не нужно было собственной божьей благодати, Любви Бога. Всё чего я просил было лишь - прощение своей матери, за ту первую настоящую Месть в моей жизни. За её страдания. За мой уход из семьи и за все-все-все, что я сделал ей. И кажется, в моей груди затеплился ответом грустный мерцающий огонёк. Кажется, она простила меня. Простила несмотря ни на что.

P.S. внесены мелкие поправки.
P.S.S. рисунок "типичный рыцарь" добавлен.

Серия сообщений "Троеточие":
Часть 1 - Монолог номер N: моя первая Великая Месть
Часть 2 - Монолог номер N+1 : Воздаяние
Часть 3 - Монолог номер M: Ретроспектива
Часть 4 - Монолог номер M-1: Смотрящий во тьму
...
Часть 8 - Троеточие: Время творцов ч.1
Часть 9 - Троеточие - время творцов ч.2
Часть 10 - Троеточие - время творцов ч.3