Ты часто мне снишься, коварный,
Лукаво смотрящим в глаза.
Мне стыдно, когда ты так странно
Глядишь неподвижно в меня.
Спускаешься мягко на шею,
Чтоб взглядом её целовать.
Зачем же? Понять не сумею.
И нужно ли мне понимать?
Пригу’бишь чуть-чуть понарошку,
Смакуя, как сладость вина:
Противиться глупо и сложно,
Я снова в тебя влюблена.
Лишь жестом слова обрубаешь,
Дыханием ушка касаясь.
Ты слабости все мои знаешь,
А я лишь незнанием маюсь.
Ребёнок неопытный будто
В руках твоих таю, теку.
Минута летит за минутой,
Я всю себя просто сожгу.
Твой взгляд исказился ухмылкой,
И руки, скользнув по плечам,
Шатая решение зыбкое,
Снимают одежду с меня.
Я в омуте глаз твоих нежных
Хочу раствориться. А ты
Отводишь их, словно небрежно.
Ну, сколько в тебе этой лжи!
Так запах себе подчиняет.
Кричать бы, кричать: Ненавижу!
Но нежит собою молчанье –
Мучительно. Робко предвижу
Свои бесконтрольные всплески
От хитрых настойчивых глаз.
Желания, грубы и ре’зки,
Приводят в глубокий экстаз.
Мне нужно узнать твоё тело,
Мне нужно почувствовать руки.
Бросаюсь в объятия смело,
В груди слышу громкие стуки.
Пускаешь. Неторопливо
Ведёшь, словно в танце, меня,
И всё что недавно бесило
Теперь добавляет огня.
Рукою сожмёшь мне ладонь,
Коснёшься изнеженных губ.
И снова застынешь, не свой.
То ласков безмерно, то груб.
Замрёшь в ожидании пика,
Замрёшь, чтоб меня наказать,
И сущность так явно двулика –
Что ты бы мог Дьяволом стать.