Было самое начало лета. Мы лежали в траве под деревьями и смотрели, как наверху, в листве, играют солнечные лучи.
- Как прекрасна зеленая листва, - сказала я. - Просто чудесыный цвет!
- Не только чудесный, - он взглянул на меня. - Но и крайне важный. Хлорофилл, например, абсорбирует присутствующие в воздухе радиоактивные лучи. Биологическая система деревьев защищает нас от вредного космического излучения. Это лишь одно из множества полезных свойств деревьев.
- Не хочу сейчас об этом думать, - возразила я, - хочу внимать красоте. Красоте деревьев, цвета, мгновения.
- Если ты предпочитаешь говорить с точки зрения своей профессии, тогда позволь и мне опираться на мою.
- Это не профессия, а только мои ощущения.
Я художница. Выдумщица с богатой фантазией. Он ученый, биолог. Полный логики и деловой рассудительности. Мы жили в двух разных мирах, причем каждый поразительно точно изучил мир другого и все же был не в силах постичь его целиком.
- Тебе и сейчас необходима надежная защита от излучения, - сказал он.
- Хотя бы сейчас ты должен увидеть красоту мира, - упрямо твердила я.
Через год в университете он познакомился с молодой преподавательницей, читавшей курс лекций по его предмету. Они сразу поняли друг друга. И мой мир утратил привлекательность, потому что был слишком далеким. Он не нашел нужных слов, чтобы расстаться в нужный момент. Поэтому финал получился внезапным и горьким: я узнала обо всем только благодаря своей интуиции. Когда, уже не доверяя ему, начала наблюдать, обнаружила лишь холод, печаль, обман. С заоблачных высот я упала на землю...
Разбитое сердце
И снова было лето. И снова отправилась я к тем деревьям, и по пути туда казалось мне, что он рядом, как и прежде. Я легла в тени и смотрела на зеленый купол листвы. И только тогда поняла, что потеряла его безвозвратно. Невыразимая ненависть охватила меня.
- Я убью его! - ярость моя не знала границ.
Помимо воли на память пришел наш прошлогодний разговор, его слова: "Зеленый цвет абсорбирует радиоактивное излучение. А биологическая система деревьев обезвреживает его".
Какая в конце концов разница, подвергаюсь ли я излучению. Его больше нет со мной! Зачем мне нужна такая жизнь? Осталось лишь одиночество.
- Я убью его, - сказала я снова и почувствовала, что теперь это стало единственной целью, ради которой стоило жить дальше. И испугалась своих мыслей, осознав вдруг, как непреклонно принятое решение.
Меня всегда интересовала природа вещей. Я попыталась проследить ход его мыслей, охваченная безотчетным желанием побыть хотя бы минуту исследователем, изобрести такое, что не удалось ему, и использовать против него, чтобы он ничего не заметил. Взглянув вверх, вся отдалась сиянию света и беспорядочной смене ярких и темных красок. И поднялась лишь спустя долгое время. Я знала, что сделаю...
Чуть позже начала лепить большую вазу. Все свои разбитые мечты, всю свою жизнь я вложила в основу, ставшую в моих руках произведением искусства. Вдоль выпуклой поверхности пустила изящный узор, центральная часть которого была похожа на крошечные параболические зеркальца. Из всей палитры красок я выбрала одну-единственную - чистую темно-зеленую. Расписала вазу и обожгла ее.
Прощальный подарок
Окна его комнаты выходили на юг. Я поставила свою большую чудесную вазу на маленький журнальный столик, утопающий в лучах света. Выпуклая форма и сияющий зеленый придавали атмосфере некую прелесть.
- На прощанье, - поспешила объяснить я.
Он поцеловал меня. Его растрогало мое великодушие: "Она достойна восхищения!» - подумал он. "Он умрет!» - подумала я.
Зеленая ваза стояла на столе, отражая солнечные лучи. Специально подобранная строго функциональная мебель померкла перед оригинальным творением, завладевшим комнатой и притягивающим взгляд.
- Необыкновенно прекрасная вещь! - восхитился он. - Неужели ты можешь вот так просто подарить ее мне?
- Я задумала ее под деревьями, когда приходила туда в последний раз... Как же нам было чудесно тем летом! Эта ваза станет напоминанием о прекрасном прошлом...
- Прости меня, - произнес он негромко. Я улыбнулась.
- Можно я попрошу тебя кое о чем? Эти голубые шторы портят теперь весь вид. Достань, пожалуйста, зеленые, лучше всего такого же цвета, как ваза, чтобы еще больше усилить эффект.
Он ни о чем не подозревал и дал обещание выполнить мою просьбу. Через неделю повесил зеленые шторы. Когда солнце светило слишком ярко, занавешивал окно. Приглушенный тканью зеленый свет, напоминающий болотный мох, проникал в комнату и вспыхивал на поверхности вазы, и она мгновенно загоралась таинственным мерцающим огнем. Изящный узор вбирал в себя разливающийся свет и испускал его вновь тонкими светлыми лучами, которые ложились на стену причудливым орнаментом. Когда он сидел за рабочим столом, эти пучки света падали на него и опутывали легкой, словно сплетенной из зеленого шелка паутиной. Иногда на секунду лучи ослепляли его. Тогда он отрывался от своих книг и рассматривал необыкновенный сосуд, его пропорциональные формы и изысканный, сияющий на солнце, словно тысяча зеркал, узор. Часами он не мог оторвать взгляд от зеленой вазы, не в силах понять, почему игра света и тени внушает тревогу. Порой ему даже казалось, что он ощущает энергию, исходящую от моего подарка, но лишь смеялся над этим странным чувством и снова склонялся над книгами...
Вскоре он женился. И безграничным было его счастье. Меня он вспоминал с легким умилением и благодарностью.
Просто финал
Все случилось два года спустя. Каждый раз, работая за своим большим столом, он начинал чувствовать усталость. Часто переутомлялся и раздражался. Его голову стали разрывать боли такой силы, какой он еще не испытывал. Пропал аппетит, он похудел. А когда пришел наконец к врачу, было уже слишком поздно. Болезнетворные клетки опухоли успели поразить все его тело. Я не ошиблась в расчетах: так как зеленый цвет не был привязан к биологической системе деревьев, он, хотя и поглощал излучение из воздуха, однако лишь для того, чтобы сфокусировать и вновь послать свои смертоносные лучи в неизмененном виде на того, кто находился в радиусе их действия.
..Я пришла на его похороны и протянула руку вдове.
- Как мило, что вы здесь, - сказала она сквозь слезы.
– Он так хорошо отзывался о вас. Вы подарили ему эту чудесную зеленую вазу. Может быть, хотите взять ее на память?
- Нет, - я не отвела глаз, - оставьте себе. Эта ваза была моим прощальным подарком, и теперь она ваша.
У меня для тебя две новости. Хорошая и плохая. С какой начать?
