В колонках играет - ничего
Настроение сейчас - грустноватое

На свете существует множество разных хобби. Одно из них – занятие фотографией. Одни фотографируют природу, другие – людей. Я же делаю снимки трупов животных. Птенцы, наполненные муравьями. Голубь с выпущенными наружу внутренностями, который был раздавлен машиной. Кошки, вокруг которых вовсю летают мухи. Бесконечное число сбитых собак на шоссе. Я делаю их последние снимки, перед тем как они навсегда уйдут из этого мира. Однажды я фотографировал одну мёртвую кошку каждый день, и когда я потом просматривал снимки, я мог наблюдать её постепенное разложение и окончательное исчезновение.
Помню, когда я ещё учился в гимназии, мы ездили на экскурсию в медицинский ВУЗ, и там нам показывали забальзамированный труп мужчины. Он выглядел как-то неестественно, как реквизит для съёмок фильма ужасов. От него пахло какой-то жидкостью, которой его бальзамировали, вместо настоящего гнилостного запаха трупа. Профессор, проводивший экскурсию, сказал, что после бальзамирования возраст мёртвого тела больше не учитывается. Только до операции. Тогда для меня всё это было довольно интересно, но не более.
Сейчас я считаю бессмысленным и ненужным бальзамировать трупы людей. Ведь для чего делается эта процедура? Только для того, чтобы человек выглядел как спящий и не вонял гнилью на похоронах. Зачем сохранять вид тела, делать его бессмертным? Человека хоронят раз и навсегда, никто его больше не увидит. Уж лучше природа поглотит его разлагающееся тело и пополнит свою почву свежим перегноем. Это лучшее, что может человечество дать Земле.
Но я отвлёкся от основной темы моего рассказа. Должен признаться, мне удалось сфотографировать не только мёртвых животных. 30-е сентября 2010-го года – эту дату я запомню навсегда. Тогда я жил в Питере и решил вместо занятий в тренажёрном зале в очередной раз сходить в заброшенный роддом на улице Голикова. В тот день я набрался смелости и залез в подвал. У меня был с собой фонарик, так что я мог всё хорошо видеть. Я шёл вперёд по коридору пока не наткнулся на свёрнутое тело, лежащее на животе в рваной одежде. Я очень сильно испугался и долго стоял на одном месте, направив фонарик на то, что находилось передо мной. От тела невыносимо пахло дерьмом, мочой и гнилью. Вокруг на полу было большое пятно запёкшейся крови. Руки находились под грудью. Наконец, преодолев себя, я начал обходить труп. Мне было чертовски страшно и, одновременно, дико любопытно. Я достал фотоаппарат и сделал несколько снимков. Судя по всему, это был бомж, который, возможно, покончил с собой, перерезав себе запястья. Его лицо было бледным, и вокруг него летали мухи. Сделав снимки и, постояв около трупа ещё минут 30, я ушёл. Больше я никогда не заходил внутрь этого здания. Я никуда не звонил и никому раньше не рассказывал об этом случае. А снимки я удалил в тот же вечер, решив, что кто-нибудь их может увидеть кроме меня.