Перестройка образования продолжается!

Беседу вела Елена ФЕДОРЕНКО
http://www.kultura-portal.ru/tree_new/cultpaper/article.jsp?number=929&rubric_id=200&crubric_id=1001539&pub_id=1141820

Всех, кто связан с балетной педагогикой, последнюю неделю лихорадит. Беспокойство вызвано отказом Министерства образования и науки Российской Федерации утвердить программы среднего профессионального образования, составленные Учеными советами Академии русского балета имени А.Я.Вагановой и Московской государственной академии хореографии. Между тем программы разработаны с учетом уникальной системы национального хореографического образования, реализуемой в учебных заведениях подобного профиля. Не надо быть профессионалом, чтобы понять: нарушение целостной системы хореографического образования уничтожает не только школы, где “прописаны” основы классического балета, но и обрекает на скорую гибель русский классический балетный театр. Не надо будет затрачиваться на закрытие балетных трупп Большого или Мариинки, они погибнут сами, лишенные профессиональных исполнительских кадров. Мы благодарны ректору Московской государственной академии хореографии, народной артистке России, кандидату искусствоведения, профессору Марине ЛЕОНОВОЙ за те разъяснения, которые она дала по волнующему многих вопросу.  

– Над хореографическим образованием действительно нависла угроза?

– Как известно, сейчас происходит перестройка образования, ориентиры которой определены Концепцией долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года. Наша Академия, где создана и постоянно развивается система непрерывного профессионального образования от среднего к высшему, тоже включилась в этот процесс. Представляя государственное и законопослушное учебное заведение, мы подготовили стандарты по высшему профессиональному образованию, которые и были приняты. Но для хореографического образования принципиально важными являются стандарты и программы среднего профессионального образования. Они также были нами подготовлены, но приняты не были. Так что среднее профессиональное хореографическое образование осталось за бортом.

– Таким образом, наметился опасный разрыв между двумя звеньями единого процесса? Поясните, в чем конкретная опасность?

– 1 января 2011 года мы вместе со всей страной должны перейти на стандарты следующего поколения без учета нетипового характера наших программ. Для отказа в принятии подготовленных нами стандартов нашли массу зацепок: с 10 лет нельзя учить профессии, школа – для всех, сначала – общее образование, потом – профессиональное, специальное. Услышали мы даже такое: балет – это-де не образование, а совокупность профессиональных навыков. Как вариант было предложено уйти в дополнительное образование. С каких пор хореографическое образование, существующее в нашем учебном заведении уже третье столетие в качестве базового, стало “дополнительным”?

В Министерстве образования и науки говорят: “Главное у нас – общая школа”. Согласна, но после девяти лет обучения в общей школе мы не можем начинать учить детей балету. Поздно! Нам необходимо разрешение работать по профессионально обоснованному стандарту и принимать на обучение только тех детей, чьи природные данные позволяют заниматься искусством балета. Если же предлагаемый нами стандарт не будет принят, то мы должны отказаться от конкурсной основы и будем обязаны учить тех детей, кого родители записали первыми. В Министерстве образования считают, что мы нарушаем права человека: десятилетний ребенок еще не может понять, хочет он или не хочет быть артистом балета. Но дело в том, что есть законодательство, в котором прописано, что интересы ребенка представляют его родители или опекуны. С нашими правилами каждого из них мы знакомим. Вы же понимаете, что все в руках родителей: если не захотят, передумают, то заберут ребенка и отправят в обычную школу.

Лишающая радостей детства ранняя профессионализация, в которой нас упрекают, предусмотрена даже Трудовым кодексом. Там сказано, что на работу в театр и театральные организации можно принимать детей даже младше 14 лет. Но если их можно брать на работу до 14-ти, то когда их учить?

Все законно: у родителей (или опекунов) просим разрешения на “занятость” детей, допустим, в спектаклях Большого театра. Это их сценическая практика, за которую они получают оценки. Не первое столетие идут балеты с участием детей: “Спящая красавица”, “Корсар”, “Эсмеральда”, “Дон Кихот”, и в этом – налаженная связь с нашим работодателем – Большим театром. Должна заметить, что наши выпускники востребованы: они танцуют и в Большом театре, и во многих балетных труппах страны. Студенты-иностранцы? Да, они у нас есть, их около 20 процентов от общего числа обучающихся. И внебюджетные средства мы тоже зарабатываем. Все это указано в принятой концепции, что мы и выполняем.

– Все те претензии, о которых вы рассказываете, – свидетельство вопиющего непрофессионализма. Трудно представить “Спящую красавицу” без детского кордебалета. И почему выход на сцену Большого театра отменяет радость детства? По-моему, напротив, это счастье! Кто решил, что шляться по улицам и играть в компьютерные игры полезнее?

Существуют диссертации о необходимости ранней профессионализации в области балета. Казалось бы, этот вопрос давно решен и научно обоснован. И вдруг требуется вновь доказывать, что дважды два – четыре.

– Хореографическое образование – уникальная система, предмет зависти профессионалов многих стран – в нашей стране существует издавна. Московская государственная академия хореографии и Академия русского балета имени Вагановой практически ровесники Московского и Санкт-Петербургского университетов. Это выдающиеся хореографические учебные заведения, аналогов которым в мире нет. Страна сумела сохранить наши школы в самые сложные времена: их не ликвидировали в годы революции, учебный процесс не прерывался во время Великой Отечественной войны, когда ученики и педагоги были отправлены в эвакуацию. В период перестройки о нас забыли, но мы тоже работали и поставляли кадры для лучших театров страны – Большого и Мариинского. Никогда не нарушались главные принципы подготовки артистов балета: тесное соединение профессионального и общего образования, непрерывность образовательного процесса. Это и определяло качество обучения.

– Если стандарты так и не будут приняты, то страдает только хореографическое образование?

– Страдают все хореографические и музыкальные училища страны, им попросту грозит закрытие. Проблема может быть решена. Нужно включить наши академии в перечень тех учреждений высшего профессионального образования, которые самостоятельно устанавливают образовательные стандарты и требования для реализуемых ими образовательных программ высшего и среднего профессионального образования. Необходимо срочно принять Федеральный закон “О внесении изменений в Закон Российской Федерации “Об образовании” (в части среднего профессионального образования в области искусства). Проект этого закона № 272334-5 с нашими дополнениями нуждается в скорейшем рассмотрении в Государственной думе Российской Федерации.

– Если ваши голоса не будут услышаны, то мы потеряем и хореографическое, и музыкальное образование?

– Конечно. Мы начинаем учить детей в десять лет, развивая их мышцы постепенно, чтобы потом их тела не были сломаны. Мы не рекорды ставим, а учим профессии. Артист балета начинает танцевать в 18 лет, и в 38 лет уходит на пенсию, установленную государством. Если же мы начнем учить классическому танцу в 15 лет, то выйти на пенсию артист сможет годам к 45-ти. Но в этом возрасте далеко не каждый может танцевать.

А что будет с высшим образованием? Ведь оно строится на фундаменте среднего профессионального образования как базовом, и угроза ему велика. Не менее остро стоит вопрос у музыкантов – они начинают учить детей с семилетнего возраста.

– Московская и Петербургская академии находятся в подчинении Министерства культуры. Оно бессильно помочь?

– Министерство культуры предпринимает различные шаги по этому поводу, и нашу проблему там понимают абсолютно, но Министерство образования непреклонно: сначала – общее образование, а потом, пожалуйста, и дополнительное.

Сложившаяся ситуация абсурдна. Зачем ломать то, что выстраивалось веками? Последние годы мы не раз писали о проблемах школ искусств, многие из которых перестали существовать, обойденные помощью государства. А ведь их воспитанники не только развивают свои художественные способности, но и формируются как творческие личности, то есть именно они и составляют в будущем аудиторию умных зрителей и слушателей. Писала наша газета и о юношах, молодых артистах балета, для которых служба в армии – реальная угроза потери профессии. Сегодня же “под снос” попадает сама профессия. Лично я хочу надеяться, что в данном случае вопрос о среднем хореографическом и музыкальном образовании решится положительно, но сама тенденция, прослеживаемая четко и неотвратимо, не просто настораживает, но пугает.