Острое счастье – это когда после новогодней елки стоишь в очереди за подарком, а твоя пятнистая шуба из ненастоящего барана бежит по мозаичному полу пристегнутыми на резинки перчатками. Шлеп-шлеп! – красные перчатки бегут, широко расставляя пальцы. Кажется, что шуба переставляет смешные утиные ноги. Шлеп-шлеп! – бегут утиные ноги счастья.

Странная закономерность: когда вещей вокруг слишком много, глаза не разбегаются, а, напротив, собираются в кучу и ничего не желают замечать.

Пиковое счастье – это поздний вечер накануне дня рождения, когда засыпаешь, зная, что утром будут подарки, но еще не получил их.

Если человеку дать все, о чем он мечтает, - сразу, внезапно, ни за что, то он наверняка зароет это и предпочтет мечтать заново. Сбывшиеся мечты – это тупик, вроде глухой стены в дальней части магазина. Обратно идти – скучно, вперед идти – некуда.

Сам вопрос «зачем?», заданный себе вовремя, уменьшает количество дурости в десять раз.

Есть эгоисты ситуативные, которые хотя бы пытаются с собой бороться. Бывают эгоисты торгующиеся, любящие честный бартер (ты мне – я тебя). И, наконец, существуют эгоисты до такой степени, что вообще не понимают своего эгоизма. Они привыкли, что солнце светит для них, и реки текут для них, и ветер дует для них. Человек, зараженный таки вирусом, всегда считает, что все ему всем обязаны, он же не обязан никому и ничем.

У дурака, как известно, две радости: первая радость – когда самому хорошо, вторая – когда другому плохо.

Грустных осликов не торопят, они от этого останавливаются и вообще никуда не идут.

Русская национальная игра: хочешь обрадовать маму, скажи ей, что не любишь папу.

Ссора и спешка – самые тупые лекарства.

Девушки, может, и ценят остроумных, но серьезным они больше доверяют.

Зло – это мы сами в те минуты, когда не являемся добром. А сложно представить, что мы свет, например, когда ковыряемся в носу или передаем сплетни. Мы свет, только когда смотрим на солнце и оно в нас отражается. И тут мне стало ясно, что нечего сложничать и играть в романтику. Просто один раз реши, с кем ты, - вставай в строй и сражайся!

Прощать мрак не умеет. Чтобы прощать, надо любить.

Давно замечено: когда гнев разрастается, он, вытесняя остальные чувства, сам диктует свое бытие. Три взбешенных гения равны по интеллекту одному спокойному сержанту пожарной команды.

У каждого своя степень нежности. Что для слона ласка, то для бабочки смерть.

Оценивая других людей, особенно тех, в которых он не заинтересован, человек ленится думать о них подробно. Ему проще соскользнуть на сложившийся стереотип, с которым удобно жить. Причем стереотип преимущественно отрицательный. Ну там «бомж», «развелось стариканов», «солдафон», «два идиота», «училка», «бандюган какой-то», «а этот ботан куда вперся?». Так и идем, оставляя за собой толпы «уродов», и точно на весь мир натягиваем заразное одеяло своих мыслей.

Пиво – портвейн – водка – технический спирт – четыре ступеньки алкоголика. Тот, кто начал с водки – перескочил сразу на третью.

Я пью потому, что мне больно, и больно потому, что я пью.

Скука – это игрушка для тех, для кого все дома на одно лицо, все кошки одинаковы, все книги похожи и все люди – замаскированные сволочи. (Йозеф Эметс)

Это только кажется, что скатываться можно медленно и со вкусом любуясь окрестностями. Это назад карабкаешься медленно. Скатываешься же всегда в одно мгновение.

Давай сразу расставим черточку над й, точечку над i и двоеточие над ё.

Мягкость и бесхребетность – разные вещи. Мягкость – от силы и мудрости. Бесхребетность – от слабости, вялости и полного отсутствия внятных внутренних ориентиров. Бесхребетного человека можно заставить пойти в магазин и убить молотком кассира. А вот мягкого – не заставишь. Мягкие люди на самом деле очень твердые. Все герои на войне – настоящие, не случайные – были мягкими. Психопаты обычно тихо сидели в окопах и размышляли, как слинять, получив неопасную рану в ногу.

Настоящая любовь не может оставаться безответной. Если любовь безответна – это инстинкт. (Йозеф Эметс).

Когда бываешь в сомнительных местах – вцепись в сумку обеими руками и держи ее перед животом. Если же место не выглядит сомнительным, сумку лучше вообще с собой не брать.

Порву того, кто не признает, что я добрая!

Чем деспотичней мужская забота, тем она надежнее, тут уж никуда не денешься. Девушки же, желающие командовать парадом самостоятельно, чащу всего остаются без солдат.