"Послушай, куда ты дел крылья?" - хотелось Ей спросить Его. Почему Он, такой нежный, щедрый и красивый теперь казался Ей холмом - также поросший цветами и также освещённый солнцем только с одной стороны?
Она считала Его самого солнцем, но она ошибалась. Тень на другой половине Его облика была реальностью. А Он улыбался Ей, когда Она задавала спрашивала Его мысленно.
На сердце было спокойно и сладко оттого, что Он рядом, но вместе с тем тяжёлым хомутом висело сознание того, что Он не такой уж ангел...
"Ну где же твои крылья? Я их так любила... Зачем играет эта песня?! Я её ненавижу! нет, люблю,.. я её как будто заново сочинила САМА! Я похожа на дуру! Люблю ли я Его? А если и да, что с того... Он жесток..."
Слёзы в последнее время слишком часто текли по щекам, а сама Она жила словно в кошмаре, давящем на живот своей кошмарностью.
Он не мог исправить ничего. Если Он стал таким сильным, Он должен покрасить сажу в белый цвет...
Он не знает этого. Тогда Она сама это сделает. И не спрашивай у меня, зачем я сижу возле камина и размазываю кистью сметану по головешкам. Ведь я, родной, не спрашиваю у тебя, сколько у тебя денег и сколько во мне обликов ты видишь. Нет, я не стыжу тебя и я не плачу... Хочешь я перестану красить сажу?
Я вот только не хочу погибнуть вдали от тебя. Ты спросишь, при чём тут это? А при том, что я слаба, и ты обязан меня сожрать. И пусть будет так, я всё равно не проживу дольше тебя. Мне нужно только, чтобы... Нет я не имею права, я ЖЕНЩИНА. Я не имею права просить. Я не говорю, будто ТЫ лишил меня права.
Я хочу спать, я уже больше ничего не хочу, только забыться во сне.
Но я не умру скоро, потому что ты без меня пропадёшь.
Если бы ты не существовал, я бы уже давно слушала, как копошаться поздземные черви в моей груди и вспоминала, как стучала земля о крышку моего уютного дома. Но ты есть, и я не умру, пока деньги не погубят тебя.
Пойдём прогуляемся, мне надоело дома сидеть.
Дома не осталось никого, кроме рассыпанной на полу гостиной сажи и робко приютившейся рядом с ней кисти в белой, как снег и вязкой, как кровь сметане. Кошка не прикоснулась к ней. Ей противно было оттого что её оставила женщина, теряющая цвет глаз от таких пустых, по мнению кошки, переживаний и чувств. Кошка не будет утешать Её, Она сама виновата.
Она весело смеялась, когда Он вхатал Её подмышки и поднимал над собой дрожащими руками. Правда то, Ему становилось с каждым днём легче и легче возносить Её в воздух. Он не знал, что Она почти ничего не ест в последнее время. Он радовался тому, что рядом с ним такая загадочная и неприхотливая девушка. Она принимала всё, что Он ей давал и никогда не перечила... почти. Но им было тяжело вместе. а порознь ещё хуже.
Но вот, опять приехали какие-то люди (нашилсь, сыщики) и, вежливо поздоровавшись с Ним, что-то деловито стали Ему втолковывать и упрашивать.
Она стояла поодаль, и Она знала, что это связано с деньгами.
Вдруг Ей почудилось, что один из этих "агентов" наводит, пряча за шляпой, на Него пистолет. Сердце упало в Ней, лихорадочный блеск зажёгся в глазах. С какой-то болезненной храбростью она бросилась мужчине в лицо. Человек взвизгнул, отпрянул и, запищав "убивают!", закрыл лицо руками. Она в замешательстве оглянулась, глаза Её были мокрыми, а зрачки расширены.
Он подхватил Её на плечо и, извинившись, бегом понёс домой.
С ней определённо что-то не так, и этому ничто не поможет. Он знал, что она уже умерла семь своих жизней, остались две.
Почему у них дома кошку видно только тогда, когда Он не видит Её? Что, она нацыга, или он переутомлён? Но не время размышлять, надо успокоить Её и выяснить что взбрело Ей в голову.
Милая моя, он на тебя грубо посмотрел? Он, может, тебе знаком? Он что-то не так сказал мне про тебя? Что такое?
Боже мой, как далёк Он от истинны!
Мне почудилось, будто он хочет убить тебя!!
Добродушный смех вырвался из Его груди.
Больно отдаваясь в Её ушах, смех зазвенел, как звенят и мелодично перекатываются монеты.
Милая моя, мне по ночам снятся твари! Они грызут крылья на моей спине... Ха-ха, представь такая чушь каждую ночь... У этих тарей у всех такие лица! Он скорчил смешную рожу, и Она улыбнулась. Ты не можешь изобразить лицо отвратительной твари... Пока - сказала Она, подумав.
Ну что Она опять плачет?! Что Он неправильно сделал, всё как надо ведь.
Однако хочется есть, а в кафе Ей во всех сидящих мерещатся враги... Его враги. Она боится, что Его кто-то убьёт. А Он притворяется не замечающим этой закономерности в её страхе, и строит на этот счёт догадки, которые сам же может смело опровергнуть.
Он, такой милый, иногда кажется Ей ужасным. Она привыкла, что Он добр, но Он иногда видится в Её глазах таким жестоким. Вот только жадным он никогда не был.
А он знал, что в нём стало что-то не так, но мало понимал и не мог дать точного отчёта себе в своих поступках и мыслях. Вроде бы он делал всё относительно хорошо, но получалось плохо и сладко одновременно. Он хотел рассмешить Её и делал только хуже... Он говорил правду, но врал сам себе - ложь просачивалась сквозь его обольстительные губы! ОН не изменял её, но не был верен... Ей так казалось.
Радость моя, козочка иди хоть поешь, а то ты вся исхудала. А я телевизор посмотрю.
"Но где же твои крылья?!"
Ты будешь моя Элоиза, а я буду красить нашу фотографию жёлтым фломастером... Я верю тебе и я не наложу на себя руки, но буду оберегать тебя от несчастья и ты хоть и умрёшь раньше, но как можно позже... Может там что-то за смертью есть? И я могу не одевать плюшевую бороду, если это тебе претит и могу петь тебе колыбельную. Ты только скажи, чего тебе хочется. Деньги есть, за деньги ПОЧТИ всё я могу купить для тебя.
Может, мы когда-нибудь пройдём по воздуху с тобой, держась за руки! и никто об этом не узнает...
Слеза потекла по щеке, по шее, потом забралась за воротник рубашки противно расплылась на ткани и не захотела высыхать. Нет пожалуй, хватит телевизора, лучше почитать Ей вслух газету, а то Он ещё уйдёт в другую комнату, а Она по-тихому в кошку превратится... Кстати о кошке, не пришло ли ей в голову слакать сметану, вымазанную сажей. Мало ли, с желудком что-то случится.
Он вошёл в гостиную и пригляделся к белой луже, похожей на кровь... "Что это, следы! Кис-кис, иди сюда, я дам тебе таблеточку от живота... ЧЕрт побери!" Волосы зашевелились на голове. "Это не кошачьи следы!" Он не заметил, как бесшумно прошла в двери Она, грациозная и с пустыми глазами... Он не почувствовал Её взгляд. И Он не понял, отчего Ему стало вдруг так больно, что Он забыл тревогу, забыл кошку и сосредоточился на этой боли. Рвя в клочки свое сердце, Он поднял от пола глаза.
Она, вот кого он хотел сейчас видеть. Не кошку, хе-х. Но всё ясно.
Он вскочил, подбежал к окну и разбил стекло. ОН отломил кусок стекла и начал его ломать, как шоколад...
Ты опять мертва!!! Так скоро! Я жду тебя наутро новую!
Что могло случиться с тобой, пока ты не под моим взглядом ходила на кухню?
Он сидел на полу и разглядывал головешки, тоскливо перебирая и размазывая сгустки сметаны. На улице завыл разгневаннывй ветер, но Его это не интересовало. Очень скоро Он поёмал себя на том, что солёная и едкая слеза опять закралась по щеке, коварно пробираясь по шее в сторону всё той же рубашки. Он отвлёкся от этого - раскрылось окно и тут же яркий свет дал ему по глазам, заствавив зажмуриться и ослепнуть на мнгновение... Когда Он проморгался, то учидел, что перед ним стоял кто-то в светящейся одежде - от света невозможно было понять, какого она цвета. Было ясно одно - гостьей Его была женщина.
Она строго посмотрела Ему в лицо. Взгляд был испытующий, укоряющий и вместе с тем таким очаровывающим, что улавливать его пытался каждый. Особенно те, кто уже не надеясь на свободу, сидят в темницах. Взгляд более опьяющий, нежели свобода, пронизывал насквозь, и невозможно было под ним лгать хоть каплю, даже самому себе.
Женщина повела бровью, заметив страное выраженииие на лице своего "гостеприимного друга", и внезапно свечение вокруг таинственной гостьи ослабло и безжизненно покорилось своей хозяйке.
- Свет! - выдохнул Он, - что ты здесь делаешь?
Свет опустил подбородок, так что тот почти слился с тонкой шеей. У женщины слабо дёрнулись ресницы и она разомкнула губы, прилипшие друг к другу, но не переохшие.
- Ты здесь один?- Свет испытующе сощурил голубые глаза, так что Ему захотелось провалиться под землю, ну или хотя бы на первый этаж.
- Зачем ты спаришиваешь?
- Послушай, меня обмануть тебе не удастся! Где она? Куда ты её дел? - у женщины слабо задрожали губы от подступившей тревоги.
- Я... я, я... Я убил её.
Белая девушка горько усмехнулась.
- Тонкие пальцы вцепились в цветы, и цветы поменяли свой цвет. Расколот, как сердце на камне горит... Джульетты пластмасовый красный браслет...
Женщина тактично умолкла. Он вспомнил, как она пела раньше. Её пение осталось таким же прекрасным.
- Ты хочешь вернуть Ёе?
Его глаза заблестели.
- Ты зачем спрашиваешь?.. Прости,.. что я должен делать?
- ...Тебе придётся пожертвовать собой - как бы не слыша Его, продолжила женщина.
- Я с радостью, но она...
- Я лучше знаю, что она, а что ты. Мне интереснее, что у ТЕБЯ совесть будет чище, а не у неё. Она молода. впрочем, как и ты. Она поплачет и забудет об этом дне.
- Света, не мучь меня!
- Солько раз я тебе говорила, я - Свет! Я не Света! - брови её злобно нахмурились, но глаза оставались мудры и спокойны
- Хорошо, хорошо... Так что я должен делать, чтобы...
- Вопросы здесь задаю я.... Не перебивай! Пошли.
- Куда?
- Туда, где её спасение.
"И моя смерть" - подумалл Он и приосанился, чувствую себя почти героем. Даже не так больно уже стало.
Они шли по сумеречной аллее. Сквозь ветви тоскливо струился слабый свет. Все зелёные деревья стали серыми, и солнце стало черным. Что Его ждёт впереди? Зачем Он идёт туда с малознакомой женщиной, которую видит 3-ий или 4-ый раз?
А Ей уже всё равно. Ей, конечно, с утра будет не так всё равно.
- Свет, - тихо начал Он.
Свет, к Его досаде, услышал Его:
- Что?
Его мысли почему-то сбились.
- Почему здесь утро? А ты представь, она вернётся, а я... А меня нет! она же будет плакать!
- Но она не будет уже сумасшедшей!
- И будет жестокой!
- Почему?
- Все нормальнве люди жестокие!
- Соответственно, и ТЫ тоже! Значит тебе должно быть по барабану! Тебе должно быть всё равно!
- Но я люблю её!
Свет приостановилась.
- Мужчинам чувство любви не знакомо так, как женщинам!
- Она будет плакать обо МНЕ! Она любит меня...
Женщина вздохнула .
- Ты думал, что я этого не знаю?
- Но...
- Я не такая глупая, всё будет в порядке, не бойся, - и Свет ласково улыбнулся. - Не задавай много вопросов, я сама знаю, что тебе нужно знать, а что нет. Потому я так сердилась, когда ты с интересом слушал разговоры своих дружков. Это было бестолково... Ах, эти деньги.
Он смутился, припоминая что-то.
- Здесь не утро, - продолжала спутница, - здесь я - Свет! Опа, а вот и первый этап! Ха-ха, мы пришли очень быстро. Мой мальчик, не смотри на меня так. Да, ты её любишь, она тебя любит. Всё будет хорошо, если ты cам так захочешь. И, конечно, если будешь меня слушаться.
Начинал накрапывать дождик, где-то вдали послышались громовые раскаты.
Они зашли в пещерку, внутри оказавшуюсю обычным домом с тёмным коридором и едниственной освещенной комнатой. В комнате за маленьким, заваленным хламом столом, сидел седой старичок. 3аметив гостей, он ехидно сощурился. Он вгляделся в глаза старичка - что-то знакомое и неуловимое почудилось Ему в этих глазах. Помимо этого, они были ещё и очень красивы. Даже слишком красивы для старика. "Глаза - звёзды!" подумалось Ему.
- Александр, - Свет криво улыбнулась, представляя спутника старичку и тут же испуганно обратилась к последнему - что ж ты уставился на старого человека? Да, не молод и что с того? Сам таким же будешь...
- Здравствуйте, - неловко пробормотал Он.
Старичок промолчал и уставился в окно, ожидая, что незваные гости будут делать дальше. Молния попыталась разорвать величавое небо, объявшее в себе всё время и всё живущее на свете. Через несколько мгновений небо рассмеялось над наивной жестокостью молнии. Громко зашумели обрадованные листья, встречая дождевые капли. Окно распахнулось, и в комнате запахло электричеством и мокрой землёй.
- С неба льётся вода, значит небу так надо!.. - с благоговеянием выдохнула женщина. Комнатка озарилась её маленькой радостью.
- Друг наш, помоги нам! У этого достойного человека по имени Александр... - Свет заткнула Ему рот рукой и продолжила, несознательно больно разминая ему нос, - погибла кошка!... Э-э-э, что? - да, ЖЕНА ! Умерла.. да, да, но у неё девять жизней, ушла восьмая.
Старичок мысленно покрутил пальцем у виска.
- Сын мой, как это случилось?
- Она осталась одна. - Не выдержав взгляда старика, Он поправился, - я её оставил одну. Х-м... Я.
Cтаричок ухмыльнулся, встал с места и покатился колобком к шкафу. Шкаф был испещерён полками с левой стороны и дверца платяного отдела была справа. Старичок похмыкал что-то, достал папку и открыл её. Как только страницы оказались под светом Божьим, тут же вспыхнул свет, и старик прикрикнул на папку:
- Но! Сколько раз повторять! Нельзя так с незнакомыми! Что вы себе позволяете?
Листья понуро осунулись и свечение ослабло.
- Вот так-то... Ах, юноша, вы не повредили глаза?
Он смущенно помотал головой.
Тут Свет не выдержал.
- Магистр, прошу вас. - Женщина наклонилась и зашептала -Am yoover ija. Umm’o se clayarouh... L’eo so grumd. - тут она виновато опустила глаза. Старичок воскликнул:
- La’s gomma! Nua se trampo. Meciba sklosmaba...
Он выпучил глаза. Что за язык? Что за штучки?
- Свет, о чём вы говорили? - спросил Он, когда по выходу из комнаты старичка Свет, развернув карту, кивнул Ему в знак разрешения слова.
- Тебя смутило такое произношение? Хе-хе... Язык их прост (кого ИХ, Свет не пояснял). Надо только выучить азбуку, и всё будет ясно. Иностранцам этот язык выучить сложнее... Хотя для каждого народа возможно и сущевствует так называемый "Мартон".
- Название языка? - уточнил Он.
- Д-да... Надо только азбуку придумать. Для любого языка можно создать язык по такому же принципу, что мартон, если бы кто-то захотел его придумать... Он, кстати, не имеет строгих правил, и в этом его сложность...
"Это же смешно!" - подумал Он, - "О чём я тут разговариваю, когда Она погибла!? Чего я жду? Сказочных подвигов? Чуда?.. Самовлюблённый кретин!"
- ...Но от русского он мало чем отличается. - Свет уже вполне увлёкся. - Когда-нибудь я научу тебя говорить на нём и...
- Нет!
- Что?
- Не надо, Свет! О, что за кошмар... Зачем я здесь стою? Что забыл?
- Эй, ты куда?
- Я делаю всё не так! Нет не держи меня, отпусти! - начал истерить Он. - Она там, с ней что-то случилось
- Да неужели? - насмешливо спросил Свет. - И ты...
- Мне не до смеха! - прокричал он, сверля приятельницу глазами, и бросился бежать. - Прости, но прощай!
Он бежал, сам не зная куда, бежал, бежал, бежал... Хотя за ним и не думали гнаться. Он ни на миг не останавливал своей мысли на том, куда так спешит. Он никак не мог стоять на месте хоть пару секунд. Он нёсся и, задумайся Он о дороге, - тут же всё потерялось бы и Он уже никогда не смог бы найти дорогу домой.
Мужчина дышал тяжело полной грудью, перед глазами плыли призраки и воспоминания... Она была такая разная... Ночь не унесла с собой ничего, кроме времени, и Он Её помнил. ОН чувствовал. Чувствовал то, чего не мог чувствовать Свет. Да и куда Свету было знать об опасности для Неё? О реальной опасности, а не выдуманной сказке.
Он ругал себя за то, что в очередной раз повёлся на эту сказку, убегая от боли.
Вот вдали (но только вдали) показался дом... Сердце завернулось и сжало грудь в комок. Милый дом. До него было далеко, но ОН добежал очень скоро. Вбежал по лестнице на второй этаж. Откуда Он знал, что она там?
Слёзы задушили Его. Потому что глаза открылись.
Она тяжело дышала, а на шее зияла рана... В глазах была всё та же боль, как в последнее време. Он наконец увидел эту боль. Она на секунду улыбнулась, поняв это.
Вдруг Она ровно и громко загорланила:
- Я не знаю, что случилось, но трясёт меня и жарко в груди! Я не знаю, что случилось, но мне кажется, что смерть впереди!
-Что с тобой, что с тобой? Что? - Он заикался от страха и так видя, что с ней.
- Милый, где ты был? - спросила она таким тоном, словно Её только что не укусил вампир, а просто Она услышала в новостях, что Путина избрали на третий срок.
- Меня только тошнит и... мне как-то кажется, что...Ой... Я-х.. К-хам! - Она закашляла сквозь выступившие слёзы и Её надуманное спокойствие как рукой сняло.
Она облизала пересохшие губы.
- ...Ведь меня укусил вампир, - горько улыбнулась Она, проглотив кровь.
Он закричал и стал рвать первое, что попалось под руку - свою рубашку. Он снял её с себя и хотел наложить белые тряпки как жгут на Её шею, но тут же бросил лоскуты на пол и закрыл лицо руками.
- Дорогая,.. и ты тоже?..
- Наверное... Х... Да-х... Ак-ха-м. Беги. Иначе повторишь мою участь.
Он был готов броситься как можно дальше, но мнгновение - и эта мысль ушла, как не было.
- Ты что! Я тебя не брошу... А что я могу?.. Ну будем вампирами вместе! - отчаянье Его перевалило какой-то пик и пошло на спад, сменившись тупой апатией. Он стал рассуждать.
А ведь это выход. Правда, жить в этом мире вампирам не удастся счастливо... Жгучая страсть к человеческой крови сжирает все самые нежные чувства. Два вампира рвут друг друга на части из-за добычи!
Он смел с лица наваждение, резко проведя по глазам ладонями...
- Что же делать?
- Как что? - Она через силу улыбнулась. - У нас же за окном растёт осина. Чеснока вроде полно да и пила есть... М-м-м святую воду...
- Что?! К-какая пила??? Ты что?
- А...а...а... А что?... оттесаешь кол из осинки и...
- Нет! нет! никогда!!! Нет!Не-ет!
*****
Она ещё раз кашлянула и расплылась в блаженной улыбке.
Мне хорошо... Всё хорошо.... Не бойся....
Её тело дёрнулось, пальцы схватили воздух в кулак и разжались. Напряжение ушло со всех мышц, и красивое лицо, бледнея, умиротвореннно застыло. Она не издавала ни звука.
Ничего не осталось для Него. Мир был пуст.
*****
Смертное ложе возле стены. На его простынях на спине покоилась Она. На её груди лежал головой Он, стоя на коленях перед гробоподобной кроватью. Мир был пуст. Он ничего не слышал, кроме своего сердцебиения. Слёзы воровато бежали по щекам, по ушам и по Её одежде.
Наконец, Он расслабился и Его пробили истеричные рыданя. Ну как тут не плакать, когда понятия не имеешь, что будешь дальше делать? Он забил кулаком в стену. Обезумевшие глаза хотели разорвать каждого, кто хоть как-то причастен к Её смерти. Через какое-то время силы покинули Его и Он опять полусидя-полулёжа стал слушать своё сердце. Долго пробыл он в таком положении.
Голубые океаны, реки полные твоей любви...
Я запомню навечно - ты обожала цветы...
Он поднял голову и прислушался. За его спиной кто-то играл на пианино и пел песню. Он обернулся, всхлипывая и удивляясь. Мужчина в чёрной одежде обернулся к Нему одновременно с Ним, и ОН вздрогнул от неожиданности... Человек в чёрном усмехнулся и продолжил свое пение и игру.
- Это ты? То есть... это я?
- Да, это я! - насмешливо ответила ему его душа, отрываясь от инструмента, - что ты делаешь?
- Как что? Я... я...
- Ты дурак!
- Что?!
- Таких, как ты, называют лохами! Ты отдал жизнь своей жены, и за что? Ой, как хотелось Её от чего-то спасти! Рассудил, небось - да она сегодня всё равно умрёт, так какая разница, когда? Пару часов раньше, пару часов позже. Главное, чтобы я Её спас, как герой! С помощью всяких там старый магов, сомнительного "Света" и тому подобной дряни! "9 жизней, 9 жизней!" Конечно, тут осторожничать необязательно, 9 жизей как-никак! Ан не ожидал ведь такого поворота, не так ли?
- Замолчи, не хочу тебя слышать!
- Хе-х...
- Уходи! - Он бросился на расплывчатую копию себя и вдарил кулаком по его плечу. Конечно, удар был несильный, но две фигуры одинаково схватились за разные плечи и завыли.
Душа засмеялась:
- Дурак, ты думаешь, у тебя есть двойники?..
- Убирайся из моего дома!
- Я твоя часть... - Человек продолжал злорадно ухмыляться.
- Нету моей части, кроме Неё!
- Ну что-ж... - и Он вышел в окно. - Я верю в себя, а ты нет! Прощай.
От Него ушла его часть, но какое Ему было до этого дела. Живой орган, сердце - вот это была Она, быЛа, быЛа!!! Он сейчас почувствовал, что из него вырезали кусок, а его двойник не имел никакого значения.
Душа шла по воздуху и балансировала руками, а Он, загораясь слабой надеждой, сел на пятки у кровати и, опустив ухо на её грудь, снова прислушался.
Он дрожал губами и всем телом, предрекая своё разочарование. Поначалу Он не слышал ничего, кроме яростной пульсации в висках. Надежда уже угасала, в Её груди не было ни звука, когда тупо успокоилась его голова.. Он смог прислушаться внимательнее.
Тук-к... ....тук-к... ....Тук-к...
*****
Пот и слёзы Его лицо заставили сморщиться, а руки разминали Её грудь... Он сам не понимал, что делает, в мыслях гулко звенело "Тук-тук, тук-тук... Жизнь вернётся!" Он хныкал от избытка чувств и от жалости к самому себе.
Безутешный вдовец (коим Он себя уже окрестил) спохватился и побежал в ванную. Открыл аптекчу и достал шприцы. Сурово перебирал несколько штук между пальцами.
Схватив в руку один из них, Он вернулся в комнату, сел на кровать у Её ног и вколол шприц себе в сосуд на руке и начал медленно вести вверх ручку. Колбочка наполнялась алой кровью, и, когда в шприце не осталось свободного места, Он бережно взял Её руку и впустил шприц со своей кровью в неё. Улыбка раплылась на его лице, но очень скоро пропала...
Группа крови! А какая у неё?? Что я наделал!
Новый шок поразил Его... Что сейчас будет? Он ведь не знал... не знал, так чего сунулся? Зачем? А скорая на что?
Он пал на колени у Неё в изголовье схватился за голову. Наивная попытка сделать лучше прозаично отвернулась и отдалась судьбе, не желая слушать Его надежд. Хотя надежда была. Вдруг ничего не будет? Вдруг у него подходящая группа крови?
Он вскочил и стал искать в ночной тьме свой телефон. Пока он нажимал кнопки, за спиной раздался вздох, который в этой тишине показался раскатом грома. Боясь, что нового удара по надежде Он не выдержит, мужчина всё-таки обернулся к кровати. И лишился чувств.
****