Пальцы непослушно скользят по ладам. Забытое чужое ощущение. Волна музыки вырывается из меня и застывает в воздухе некрасивыми нотами. Они выскальзывают из моих рук и ползут к сырым стенам. Моей мелодии не хватает аккомпанемента. Она падает дрожащими звуками в пустоту.
Это просто весна. Я чувствую липкий налет на коже. Я чувствую кожей. Слишком рано и черная точка поставлена в самом начале баллады.
Но моя музыка плачет в сумерках синего мутного синего цвета. Минорное ми четыре раза прозвучит на двенадцатом ладу и оборвется. Мне не кому играть. Мне не для кого играть.
А я бы спела тебе лучшие песни если бы не боялась. Страх это всего лишь защита от перемен. Я все это время бессовестно и бессвязно врала. Эта ложь ложилась на мои хрустальные, чистые ноты, и эти ноты заныли болью открытых нервов. Посмотри сквозь меня . Там вечер июля играет влажным цветочным ветром... Там теплый асфальт пахнет нашим хлебом!
И я не закрою звук последней струны, потому что у моей этой любви есть только паузы и многоточия. И если ты остановишься то увидишь что наши тени все еще стоят на том перекрестке. Ты увидишь как они помнят.
Поэтому моя мелодия до сих пор звучит в этих сумерках, оседая в глухих стенах.