Я видел это на пригородной танцплощадке. Весёлый, горбоносый, гибкий, с фиолетовым отливом черных глаз, он пригласил ее танцевать с таким зверским, жадным видом, что она испугалась даже, глянув на него жалким, растерянным взглядом некрасивой девушки, которая не ожидала к себе внимания.
- Что вы, что вы!
- Раз-решите? - повторил он настойчиво и показал крупные белые зубы деланной улыбкой. - Мне будет оч-чень приятно.
- Она оглянулась по сторонам, будто в поиске помощи, быстро вытерла платочком пальцы, сказала с запинкой:
- Наверно, у нас ничего не получится. Я плохо...
- Ничего. Прошу. Как-нибудь.
Красавец танцевал бесстрастно, щегольски и, полный холодного высокомерия, не глядел на нее, она ж топталась неумело, мотая юбкой, нацелив напряженные глаза ему в галстук, и вдруг толчком вскинула голову - вокруг перестали танцевать, выходили из круга, послышался свист; за ними наблюдали, видимо, его приятели и делали замечания с едкой насмешливость, передразнивали ее движения, трясясь и корчась от смеха.
Её партнёр каменно изображал городского кавалера, а она всё поняла, всю его нерпостительную низость, но не оттолкнула, не выбежала из круга, только сняла руку с его плеча и, ало краснея, постучала пальцем ему в грудь, как обычно стучат в дверь. Он, удивленный, склонился к ней, поднял брови, она снизу вверх медленно посмотрела ему в зрачки с непроницаемо-презрительным выражением опытной красивой женщины, уверенной в своей неотразимости, и ничего не сказала. нельзя позабыть, как он переменился в лице, потом он отпустил её и в замешательстве как-то чересчур повёл к колонне, где стояли ее подруги.
У неё были толстые губы, серые и очень большие, словно погруженные в тень, диковатые глаза. Она была ба некрасивой, если бы не тёмные длинные ресницы, почти желтые ржаные волосы и тот взгляд снизу вверх, преобразивший её в красавицу и навсегда оставшийся в моей памяти.