Воин веры: А Кагал-то снова напросился
Лучшим каждому кажется то,
к чему он имеет охоту.
Козьма ПРУТКОВ
– Ну что ты за человек такой, а, Олень?!
Полковник уже весьма сносно держит психологический удар: школа Буяна.
– Только было порадовался я, что Гесса теперь
растрясу по-свойски, так нет – опять второе дно. Он и правда так хорош в делах магических, что мне его не достать?
– Ну что ты, Виктор Егорыч.
Я абсолютно серьёзен.
– Кто он, и кто – ты! Да, он паранорм, талантливый паранорм и не более того. А что посвящение прошёл, так у нас его и мартышки проходили. Нет, тебе он не соперник,…но перехват, что ты замыслил, придётся отменить. Пусть думает, что это он такой великий и могучий. И ещё вроде как свободный.
– Зачем так сложно: мы бы с ним уединились немножко – на два голоса б запел.
– Ага, и один голос – фальшивый, обязательно он фальшивым будет, а нам разбирайся: который?! Нет, пусть он покамест соло поёт, что-то типа: «Я от бабушки ушёл…», ну и так далее. А ты за ним, да гляди в оба: кто там ещё кушать захотел. Вот этих ты сюда тащи на правёж. Эти птицы-говоруны для нас сейчас так важны: не передать. Ты профессионал, Виктор Егорыч, и понимать должен лучше всех: на такую охоту Кагал никого не пустит – всё сами. Хватит авеш да дублёров лупить за дело и без дела, пора нашей роднёй, охреневшей от вожделения, толком заняться. Да за Руди поглядывай, он рано или поздно игру сию раскусит. Как только почуешь хоть намёк на это – не медля, бери! Вот тогда он полностью твой, потому как с Кагалом ему после всего песен уж не петь – уроет его Кагал, как быка-провокатора уроет.
– А как же я?! – горячится Граф. – Ему десерт, а я опять оплеухи ментальные собирай?!
– Ты, твоё сиятельство, созрел для иного. Хватит тебе в твои-то годы репьи по буеракам да оплеухи, как ты выразился, собирать. Пол лицея без пяти минут маги, а боем приличным почти никто не владеет. Князь Гвидон один не управится, надо помочь. А полковнику понадобишься – он тебя сам отыщет.
– И надолго это? – Графу мысль, как ни странно, понравилась.
– Да уж как получится. А что?
– А то, – назидательно вещает новоявленный Учитель, – что ежели хулиганскому бою учить, то кто угодно сойдёт, нечего и огород городить. А вот ежели по всем правилам…
– Нет уж ты по всем правилам, – я едва сдерживаю улыбку, а девы за спиной у Графа так и киснут. Хорош, ох и хорош Граф, чудо как хорош,…но бахва-а-л!
– А вот словечки,…ну ты знаешь, тебе придётся позабыть,…хоть до времён, когда снова с Кагалом цокнемся.
– Господи, неужто дождусь, а то у меня там должников…
– Что-то ты, Граф, последнее время подозрительно скромен стал. Поди опять что удумал?
– Ну с чего ты взял, Олень? – Граф неподдельно возмущён,…да выдаёт кошачий блеск глаз.
– А с чего ты взял, что у тебя там должники? Ты их главную богадельню так разнёс: любо дорого на то посмотреть. И
Габриэль вон, говорят, до сих пор ножку-то приволакивает, а уж авеш и мелкой магической сволочи нащёлкано – что гороху. Так на кого ты ныне навострился, кайся!
– Да есть там один
пиндюк, эдакий эрзац-ангел. Как не вылезу из небытия – всё комментирует, да ещё советы даёт тому Серафиму недоделанному, что меня метелил. Вроде как холуй, а смылся-то первый, как только прочухал, что я оклемался. Непрост, ой не прост ангелочек сей. Вот и хочу я доискаться, кто это его подослал, паскуду! Я еле соображаю, мутит, бля, а он хаханьки строит. У-ух!
– Ну и в чём дело? Бери вон атлантов и порезвись, коли душа просит. Небось уж и перемигнулся с ними, а? Ваал, и ты туда же?
– Тот пиндюк и мой должник – старый знакомец. Тебе бы, Олень, не связываться с этой дрянью. Я уж понял, решил ты кое-кого из Кагала воспитать, как меня когда-то. Ну, не знаю, не знаю…Только этот фрукт, что Графа доставал – безнадёга.
– Чем же этот бедолага, которого мы с Графом уж и погоняли однажды.
Я вспомнил
налёт на резиденцию Кагала в Александрии и усмехнулся иронически. Про то же, видать, и Грпф вспомнин: кошачий блеск глаз усилился. А я простоватенько так своё гну.
– Чем же он вас так напряг? Ведь мы об одном типе говорим, Граф?
– И об одном,… и о разных, м-м, как ты выразился, типах.
– Объяснись, твоё сиятельство, отвык я в подобной казуистике колупаться.
– То-то же.
Граф торжествует.
– Не всё тебе загадки загадывать!
– Тоже мне, бином Ньютона.
Я задумчиво тяну паузу.
– Ощутил ты в нём два дна, а то и поболе, и решил меня, глупого, поберечь.
И, глядя в вытянутое удивлением лицо Графа, безжалостно закончил.
– Это не интересно, ты вот лучше расскажи, чем тип этот особенный.
– Понимаешь, – Граф превозмог эмоции разочарования и, сотворив лик кирпичом, приступил.
– Вот он меня там достаёт, а я чую: не только он там – шайка. Как будто он меня и здесь мордует – и ещё где-то. А некто ещё наблюдает – что из этого получится.
– Интересного мы с тобой экземпляра тогда отпустили.
Я почесал указательным пальцем за крылом носа.
– Я ведь все, что ты сейчас поведал, чувствовал ещё тогда. И всё-таки отпустил, о чём и ныне не жалею.
–Так я тебе добавлю поводов, чтоб хоть малость пожалел.
Граф не может без эффектов.
– Ваал его в свите Коршуна видел, а тот уже пытается альянс с Ангелом Тьмы закрутить. Крутится там, вроде как на первых ролях, Яхве. Только этот бес пекельный о своей расе печется. Тогда причём тут Дьявол и кто Кощея надоумил с ним связаться. Нет
соображений?
Лучшим каждому кажется то,
Ты вся дрожишь, как ветка у пруда
Вот тут поинтриговал я читателя немножко, а тема-то непростая. Пора и продолжить...
