Стук моих каблуков звонко разносился по коридору. Приветливая девушка-хостес без лишних слов согласилась проводить меня к «мистеру МакИверу». «Тоже мне, мистер... - я улыбнулась сама себе, когда она назвала Колина целым «мистером». – Человек в двадцать два года ходит в носках с Винни-Пухом, побойтесь Бога».

С разных сторон до меня долетали характерные для спортивного центра звуки: ритмичная музыка, бодрые выкрики тренеров, тяжёлый стук металла тренажёров, громкий смех из душевых и раздевалок – все стремились поделиться впечатлениями об очередном «взятом весе» или «покорённой скорости». По уровню заведения я понимала, что среди биржевых торгов, выигранных тендеров и очередных килограммов скупленных шмоток на деньги тех самых «игроков на бирже» и «строительных магнатов», такие достижения казались для посетителей клуба чем-то сродни покорению Эвереста голыми руками. «А на деле у каждого «страховочный трос» в банке на кругленькую сумму. Парашют из акций».

Мимо меня прошли двое мужчин в спортивной одежде. Они что-то живо обсуждали, но, заметив меня, притихли и стали с любопытством пытаться как можно «незаметнее» меня изучить. «Как в цирке», - недовольно подумала я. В самый последний момент я передумала показывать им язык и лишь манерно поправила высокоподнятый воротник своего плаща. Я хотела уберечь хотя бы часть своей укладки во влажном Лондоне. Кому я рассказываю эти сказки? На самом деле мне хотелось спрятаться ото всех где-нибудь на подводной лодке. Приходилось довольствоваться простыми бортами из ткани.

Тем временем девушка вела меня извилистыми дорогами всё дальше в глубь центра. Неожиданно я встрепенулась от знакомого с детства звука, упругого и звонкого. Это был звук эстетического наслаждения, когда упругий жёлтый мяч, покрытый войлоком, ударяет в самый центр туго натянутых, гудящих струн ракетки. Это маленький хлопок счастья, вибрации удовольствия.

- Мы идём... На корт? – спросила я, чтобы удостовериться, что мне не показалось.

- Да, крытый корт с твёрдым покрытием. Корты с травяным и грунтовым покрытиями в данное время года недоступны, - с вежливой улыбкой отчиталась хостес.

Я в ответ благодарно кивнула. «Вот это сервис, такая справка, словно я собираюсь купить самый дорогой годовой абонемент». Девушка открыла передо мной дверь.

- Проходите, можете подождать мистера МакИвера на трибунах. Вам что-нибудь нужно: вода, чай, кофе?

- Эм... Нет, спасибо, ничего не нужно, я просто подожду, - я вошла в вежливо распахнутую дверь.

Девушка прошла следом за мной.

- Если Вам что-нибудь будет нужно – обращайтесь, - девушка снова скромно улыбнулась.

Мне навстречу поднимался мужчина лет сорока, с чехлом для ракеток на плече.

- О, подождите секундочку, я узнаю у тренера мистера МакИвера, закончили ли они на сегодня.

- Э-э-э, хорошо, - промямлила я.

Было невежливым пялиться на мужчину в ожидании ответа, но больше мне заняться было нечем. Я постукивала поочерёдно тонкими каблуками по мягкому прорезиненному покрытию пола, перекатывалась с пятки на носок, пока девушка и тренер о чём-то тихо беседовали. Игра на корте внизу продолжалась. Неожиданно обратившаяся ко мне хостес, вывела меня из состояния скучающего ожидания.

- Извините, мисс, - девушка убедилась, что я её слушаю. – Мистер МакИвер закончил тренировку пять минут назад. Может быть, Вы хотите подождать его в холле? У нас прекрасное кафе в центре, если Вы чего-нибудь желаете. Наш работник сообщит мистеру МакИверу, что Вы его ожидаете...

- Спасибо, - прервала я девушку. – Я позвоню ему сама, - тут же вытаскивая из кармана телефон, я не давала барышне ввинтить ещё одну услужливую до тошноты фразу.

«Если я ещё раз услышу «мистер МакИвер», то сойду с ума. Кажется, у меня аллергия на приторную вежливость».

- Алло, - проорал сквозь шумящую воду Колин.

- Ты что, и в душ с телефоном ходишь? – я блуждала удивлённым взглядом по трибунам в секторе напротив.

- О, это ты.

«О, это я».

- Я сейчас немного занят. Вы уже приехали?

- Технически – да. Меня проводили на корт, где ты играл, - я сладко улыбнулась хостес, которая, очевидно, очень хотела покинуть помещение со мной на перевес.

Девушка встала железобетонной стеной между мной и прекрасным видом на корт под стеклянным куполом. Медленно, но верно, она отодвигала меня к двери. Столь навязчивое поведение начало меня напрягать. Я сделала несколько качающихся шагов сторону, как бы и не собираясь никуда идти. «Я просто потопчусь здесь», - с милой улыбкой я обходила хостес по левому флангу.

- О, э-э-э... Можем встретиться в холле?.. Мне нужно буквально десять минут...

 

Halsey - Colors

«Что... Здесь происходит?» - нахмурилась я.

- Извините, это очень личное, не могли бы Вы меня оставить? – зажав трубку ладонью, я обратилась к девушке-хостес.

Она колебалась. В растерянных глазах ясно читалось внутреннее противоречие: боролась чужая просьба и моё клиентское требование, нарушение которого могло плохо отразиться на её репутации. Она, как и многие вокруг меня, почему-то продолжала свято верить в то, что я могу затеять скандал и поувольнять всех к чёртовой матери.

- Две минуты, после я обязательно загляну на кофе в Ваше кафе, - я постаралась звучать как можно мягче и покладистее.

Пока девушка в нерешительности открывала свой прекрасный рот, я одним широким шагом обогнула её и подошла к самому краю верхнего ряда трибун, опёрлась на острое пластиковое сидение.

- Колин, я...

«Я – дура», - я сама же закончила предложение. Я выпрямилась и застыла с телефоном возле уха: в тёмно-синих шортах, ярких кроссовках и повязкой на голове по корту бегал Эд. Он меня, конечно же, не видел. Британец был слишком увлечён, время от времени проводя рукой с белым напульсником по вспотевшему лбу. Оказалось, что всё это время я заочно восхищалась его игрой. Я спустилась на один ряд ниже. «С ним... Кристофер?»

- Эй, приём! Ты меня слышишь? – верещал блондин мне в трубку.

- Да, - бесцветным голосом ответила я.

- Ты слышала, что я тебе сказал?

- Да, слышала.

- Мне нужно совсем немного времени...

Я положила трубку недослушав блондина. «Удар слева хромает...» - я сунула руки вместе с телефоном в карманы. Следующие миллион маленьких мгновений я наблюдала, как вздымалась футболка при прыжке, обнажая край чернильной звёздочки на животе. Как напрягались мышцы рук, крепко сжимающих ручку ракетки. Как короткий и тяжёлый выдох разносился по корту, отражаясь от стеклянного потолка. Как визгом отзывался каждый резкий шаг. И, наконец, как маленькими «взрывами» упругие струны встречали и провожали мяч на ту сторону сетки.

Это длилось две минуты. Или пять. А, может, и все десять. Но прервалось одним неудачным «ответом» Кристофера, который не сумел отразить подачу Эда: мяч едва долетел до середины поля, сполз по сетке и запутался в ячейках. Оба «противника» направились друг к другу, чтобы поблагодарить за игру. Эд чуть приподнял сетку, ударил по мячу, чтобы поднять его.

Я так и не смогла понять, когда посреди корта появилась Эва при полном параде. Кроме того, для меня осталось загадкой появление следом за ней целой съёмочной группы. Прямо огромной толпы, с несколькими камерами, звуковиком и остальным нужным на съёмках людом. Блондинка не преминула повиснуть на шее Эдварда. Она была так неописуемо активна там, снизу, что могло показаться, будто британец только что выиграл как минимум Уимблдон, и как максимум все Турниры Большого шлема. Эд присоединился к этой непонятной для меня радости и обнял Эву свободной от ракетки рукой. В какой-то момент мне показалось, что он меня заметил: слишком уж долго он всматривался в сторону моего сектора сквозь вездесущие вспышки камер.

«Так, всё понятно, - как будто стараясь спрятаться я опустила голову. – Чего я, собственно, ожидала?» - я подняла глаза на сектор напротив. К моему великому удивлению я увидела Колина, который, стоя на несколько рядов ниже меня, тоже смотрел на этот спектакль. Он достал телефон из кармана и кому-то позвонил. Тут же отозвался мой телефон. Я снова посмотрела на блондина, нажала «отбой» и пожала плечами. Я перевела взгляд на теннисный корт, где парочка, обмениваясь поцелуями в щёчку, давала интервью. «Такие сладкие, меня сейчас стошнит».

- Я же попросил тебя подождать меня в фойе... О, кажется нас заметили, - Колин вынырнул из-за моего плеча и активно замахал своему другу.

- Хорошая попытка, - я саркастично улыбнулась. – Мы, кажется, куда-то опаздывали?

Было ясно как божий день, что нас уже заметили, поэтому бросив последний короткий и как можно более высокомерный взгляд вниз, я резко развернулась и со всей дури толкнула дверь. Та ударилась о стену и оглушительно хлопнула в пустом коридоре, ставя точку на этой игре в одни ворота.

***

- Я хотел встретиться с тобой... - Колин снова завёл свою пластинку.

- Даже не начинай, - я едва втиснулась в автоматические двери на выходе: датчик над ними слишком вяло среагировал на моё эпически разъярённое появление.

Я едва не встретилась лбом со стеклом в лучших традициях Вилли Вонка.

- Послушай...

- Нет, - я захлопнула за собой дверцу «Поршика». – Не-а. Я не хочу ничего слышать. Даже не думай со мной об этом говорить.

Я заняла самую удобную для себя позицию: ничего не знаю, не придумываю себе лишнюю «теорию заговоров».

- Да я только...

- Я тебя не слушаю.

- О боже! Документы! – вытаращился на меня блондин. – Я хотел спросить, где мои документы?!

Я, стараясь не терять достоинство, протянула ему несколько карточек.

- Вот, держи! Зачем так орать? – я притворно удивилась в ответ.

- Так, где Оли? – выруливая с парковки, как бы между делом, спросил Колин.

«Омг, пришло откуда не ждали».

- Если в двух словах, то мы немножко... Расстались, - я застыла, ожидая ответа.

- Это больше, чем два слова... Немножко расстались? Это как?

- Это мы немножко повстерчались и быстренько расстались... Давай не будем об этом. Я пока морально не готова анализировать провальность своей жизни... - я откинулась голову назад и закрыла глаза. – Просто попробую насладиться последними деньками – после того, что произошло сегодня, я точно здесь не задержусь.

- Это из-за Эда?.. – осторожно спросил блондин.

- Да Боже мой, Колин, мир не вертится вокруг него, представляешь?! Бывают и другие причины. Почему ты не подумал, что у Оли может кто-то быть? Почему ты не подумал, что у меня может кто-то быть? Может, контракт не случайность? Может, я лесбиянка и скрываю это?!

- Так... Ты?.. – удивлённо спросил парень.

- О, Господи, нет! – рявкнула я и, наплевав на запрет, накрыла ладонями лицо. – Всё, мы не будем с тобой об этом говорить. Не сейчас и не сегодня.

Я смотрела прямо пред собой, с интересом рассматривая дорогу с отличного от обычного для меня ракурса. Мозг, не понимая, почему я сижу в автомобиле «не с той стороны», бросил все силы на устранение дисбаланса восприятия, напрочь лишая меня возможности обдумывать в какую ж... Простите, тупик, зашла моя жизнь.

- А я тебе вчера говорил, - Колин не выдержал слишком долгой паузы.

- Я тебя сейчас убью...

- Я тебе сказал вчера, что с Оли ничего не выйдет, потому что очевидно, что вы с Эдом...

- Колин, - я сжала кулаки.

- Что? Я всего лишь сказал правду! – проныл блондин обиженно. – О, смотри, мы приехали, - парень довольно заулыбался.

- Шипер доморощенный, - вздохнула я, выбираясь из «Поршика». – Не вздумай делиться своими наблюдениями... Нискем...

Charlie Puth feat. Selena Gomez – We Don't Talk Anymore

Я была так занята попыткой грациозно выбраться из машины, что не заметила вежливо протянутой мне руки.

- Я знаю, что ты не очень хочешь меня видеть, но у нас... Мы должны, - Оли наклонился к самому моему лицу, полностью закрывая меня от неизбежно неудачного кадра уличного папарацци.

Я лишь кивнула и, оперевшись на него, быстро поставила свои «ноги молодого оленя» на тёмно-серый от оседающего тумана асфальт. «Что-то я не подумала об этом, когда сорок минут назад гордо удалялась в закат спортивного комплекса», - мозг лихорадочно искал пути отступления и линии поведения. Всё, как на войне.

- Это займёт минут пять, не больше. После – ты на весь вечер будешь свободна...

Оливер мог сколько угодно мило улыбаться, но такую глубокую грусть в глазах, какая была у него в тот вечер, я в своей жизни встречала всего трижды. И каждый раз это были мои собственные глаза в отражении.

- Оли, совсем не...

- Мне нужно тебя сейчас поцеловать... Извини...

- Что-о-о... - на выдохе произнесла я.

Я как будто влипла в огромную жвачку, даже не пыталась сдвинуться с места. С глазами по пять копеек и руками в карманах плаща, я целовалась с миллионером посреди улицы под вспышками камер. Поправочка: всуньте там где-нибудь в длинный описательный список фразу: «С которым только что рассталась».

Оливер чуть отпрянул, хотя я всё ещё ощущала его дыхание на своей щеке. Я таращилась на него из последних человеческих сил, потому что совсем не была готова к тому, что уже произошло. Я старательно моргнула впервые за долгое время.

- Это твоё... Извини, - Оли снова продемонстрировал мне зажатую между зубов жвачку, которую я только-только отобрала у Колина, чтобы снять напряжение. – Пойдём внутрь, у тебя снова синеют губы, - американец взял меня за талию и проводил к тяжёлым деревянным дверям.

У самого входа Оли метко забросил мой «бубль-гум» в урну.

«Придумаете более неловкую, постыдную, ужасно-неудобную историю, от которой мне больше захочется провалиться под землю, чем та, что со мной уже случилась, – напишите мне. Я, как профессионал, ценю качественные провалы».

***

Оли, как и обещал, ещё раз извинился и растворился в толпе.

- Что это только что было? – Колин появился рядом, счастливый и с шампанским.

- Без комментариев, - я выпила бокал с шипучкой залпом.

Я вообще не понимала, что случилось и зачем был этот цирк, ведь можно было ограничиться чем-нибудь поскромнее, чем художественное выуживание чужой жевательной резинки изо рта.

- Я думал, что вы расстались...

- Я тоже. Мне срочно нужно выпить, чтобы выкинуть всё это из головы. Я надеюсь, что вот тот стол – не инсталляция.

Весь вечер Оливер старательно меня избегал. Его попытки быть от меня как можно дальше доходили до абсурда: только я собиралась открыть рот, чтобы что-то спросить у него или как-то поддержать разговор в и без того незнакомой компании, у него случался срочный телефонный звонок, умирала собака и падал метеорит. Однако парень превзошёл себя: один из светских обозревателей попросил сделать совместное фото, и я, с натянутой улыбкой, которая говорила «просто убейте меня», отправилась на поиски своего фейкового бойфренда. «Отлично, давайте поможем Даше-следопыту найти юркого американца», - по дороге я захватила ещё немного уже выдохшегося шампанского. Стоя посреди зала, я старалась разыскать в праздной толпе селебрити Оливера. Когда мне это удалось, я, быстро поставив пустой бокал на поднос мимо проходящего официанта, решительно направилась к Оли. Я собиралась схватить его за рукав, пристегнуть к себе наручниками, если понадобится, но ни за что не отпускать. Я подняла руку, чтобы привлечь его внимание и была крайне удивлена, когда поняла, что парень направляется в мою сторону. К слову, очень быстро направляется. Подождав, пока Оливер подойдёт достаточно близко, чтобы он мог меня слышать, я открыла рот, чтобы первой пресечь попытки извиниться и «слинять» от меня. Оли, не снижая скорости, пронёсся мимо меня, бросив сухое: «Не сейчас, мне нужно помочь Эду». Обдав меня порывом ароматного воздуха, американец был таков. Я же так и сталась с рукой в воздухе и открытым ртом стоять на месте. «Серьёзно?!» - я медленно обернулась вслед Оливеру. Я искренне не понимала, как он собирался дальше жить со мной, находящейся почти всё время рядом, связанной с ним самыми крепкими узами: дензнаками.

Rizzle Kicks – Down With the Trumpets

Через час нахождения меня в какой-то невероятно богемной галерее, наполненной селебрити всех размеров и мастей, мне хотелось лезть на стену. Я не запоминала ни одного имени, звания, должности и титула людей, с которыми меня знакомили просто потому что они навевали на меня скуку смертную. Я была уверена, что больше никогда в жизни не услышу о них, не то, что встречу. Мило улыбаясь, я делала сама себе пометки в голове, вроде «Смешное имя», «Это где вообще? О, это графство, окей», «Это настоящие бриллианты?», «Это настоящие сиськи?», «Боже мой, ну почему у тебя такой неприятный голо-о-о-ос?», «Что я здесь забыла?» и прочие интересные ремарки, которым не было конца. Ещё одним большим минусом моего положения была невозможность поддерживать светскую беседу: они обсуждали современное искусство как обыденную вещь. Знали автора вот той завитушки и мастера вот этого мазка. Мне отчаянно хотелось спросить: «Вы что? Того, умом тронулись? Это НЕ искусство, это бездарно дорогая МАЗНЯ!». Боже - только ему было известно, как они меня раздражали своим чванным видом. Мне стоило больших усилий не щёлкнуть очередную «ценительницу» проспектом Третьяковки по носу. В идеале, конечно, больше бы подошёл альбом с репродукциями Айвазовского.

Пару раз мне на глаза попадался Мишель. Ну, как попадался? Он был в ярко-красном бархатном костюме, его сложно было не заметить. Эшли я рядом с ним не видела, из чего сделала вывод, что она на съёмках и вечер совсем испорчен.

Ещё через какое-то время появились король и королева вечера: Эд и Эва. Их моментально окружили редкие на этом вечере журналисты, несколько фотографов и, видимо, старые во всех смыслах знакомые британца. Я к тому времени, изрядно уставшая и не совсем трезвая, покачивала ногой со снятой туфелькой сидя на каком-то кресле. В тот момент мне было совсем не важно где и на чём сидеть, главное – сидеть, хоть на полу. К счастью, я обнаружила это твердоватое, чуть протёртое кресло, обитое тёмной тканью. Подперев подбородок, я лениво осматривала зал: большинство картин были на морскую тематику, можно было подумать, что это была выставка маринистов. Очень креативных, таких «примерно и отдалённо» маринистов. Другие работы, включая несколько инсталляций и скульптур, были выполнены в разной степени синих оттенках. «Даже Эдвард выполнен в синих оттенках», - подумала я, ловя себя на том, что задержала на парне взгляд чуть больше, чем было положено. Эд действительно вписывался в обстановку: тёмно-синие скинни-джинсы и светло-голубая, практически белая рубашка, с рукавами, закатанными выше локтя, наверняка какими-то нечеловеческими усилиями. Издалека мне показалось, что у него испачканы руки и есть несколько небольших пятен на рубашке. «Он не мог прийти на светский раут грязным. Пора заканчивать пить», - я допила очередной бокал. Повертев ещё немного головой с растрепавшейся причёской, я заметила Колина, одиноко стоящего в свете небольших фонариков, которые освещали очередное бездарное «полотно».

Проследив за его взглядом, я ехидно улыбнулась: парень безотрывно наблюдал за «королевской» четой Харрингтон-Кристиансен.

- Ты сейчас просверлишь дырку, - я появилась незаметно для блондина, испепеляющего взглядом парочку.

- А, это ты... - встрепенувшись, ответил шотландец. – Так заметно?

- Что ты ревнуешь? Н... Да, - уверенно кивнула я.

- Видимо, не тебе одной сегодня нужно напиться, чтобы не думать, - Колин потёр уставшие глаза и провёл по идеально уложенным волосам рукой. – Я к бару, тебе что-нибудь взять?

- Конечно, ты же не думаешь, что я смогу это терпеть на трезвую голову? – я протянула блондину свой пустой бокал.

Проводив его взглядом, я про себя отметила, что некоторые люди не становятся приятнее, даже после выпитого, и отошла в сторону, подальше от картины. Боковым зрением и не менее боковым левым ухом я засекла небольшую группу людей рядом с собой. Осторожно, не привлекая внимания, я попыталась посмотреть, кому в этом огромном зале было мало места, и он решил «столпиться» возле меня, в тихом, как я думала до этого, уголке. Этими кем-то был довольно высокий мужчина, скорее всего выглядящий моложе, чем он был на самом деле, в очках без оправы, с мягкими чертами гладковыбритого лица. Несомненным плюсом этого мужчины были ямочки, которые всегда делали человека в десять раз лучше. По крайней мере для меня. С ним под руку стояла женщина неопределённого возраста, где-то между восьмьюдесятью и смертью, сгибающаяся под тяжестью огромных бриллиантов и изумрудов. «Не-е-ет, в таком возрасте это точно бриллианты», - подумала я. Чуть дальше стояла семейная пара и двое импозантных мужчин, один из которых был с тростью. Они с неподдельным восхищением обсуждали синие разводы, называя их «полотном». «Рафинированные аристократы», - моя кровь, воспитанная на классике, вскипела окончательно.

Wes Walker feat. Dyl – Jordan Belfort

- Добрый вечер, надеюсь не помешаю? – я бесцеремонно влезла в кружок ценителей. – Я слышала, что Вы здесь обсуждаете искусство?..

- Да, но...

- О, простите, мою бестактность, я же забыла представиться... Хотя, какое кому дело, верно? Если Вы ещё не знаете моего имени, то в Вашем поместье за «Грозовым перевалом» оно Вам не понадобится. Наверняка, Вы ещё помните сестёр Бронте, - я обращалась к старушке. – Но Вы прекрасно сохранились, да, - бабушка в драгоценностях возмущённо открыла рот.

Семейная пара гордо удалилась обсуждать мою бестактность в другой конец зала.

- Простите... - мужчина пытался вставить слово в мой неожиданно открывшийся словесный поток.

- Нет-нет, не извиняйтесь! – я притворно воскликнула и округлила глаза. – Это мне нужно извиняться, ведь я прервала такой серьёзный разговор. Кстати, что Вы обсуждали? Кажется, искусство?.. Я уже это говорила?.. О, нет, не говорите, я знаю! Вы обсуждали вот эту работу пятиклассника? – я наслаждалась абсолютно шокированными лицами мужчин. – Объясните мне, ведь я чего-то не понимаю: теперь вот это ценится? Вы готовы платить бешеные деньги за то, что кто-то повозил кисточкой по холсту, перевёл несколько тюбиков дорогой масляной краски... Кстати, Ваш «шедевр» всё ещё не высох, - я нагнулась к картине и испачкала палец в краске.

- Ты закончила?

Я выпрямилась и поняла, что крупно попала. «До скольки работает «Хитроу»?»

- О, Эдди, какое счастье! – запричитала старушка. – Эта юная леди просто невыносима! Она говорит такие ужасные вещи...

- Нет, миссис Бозуорт, - с теплотой в голосе ответил Эд. – Просто она русская.

«Что-о-о?» - я развернулась к нему, полная возмущения.

- Я всегда знала, что русские – варвары, они не ценят свою культуру, но, чтобы так относится к чужой...

«Э-э-эй!» - я мысленно обратилась к этой «миссис Бозуорт», кем бы она там ни была.

- Пойдёмте, мальчики, проводите меня до машины, - задребезжала бабушка, после чего удалилась, конвоируемая двумя мужчинами.

«Мышь из «Дюймовочки» и Кроты, вы ли это?

- Русские не варвары! – я крикнула ей вдогонку, стараясь защитить великий и могучий народ, но у меня это плохо и неубедительно получалось. – Зачем она так? – нахмурившись, я посмотрела на Эда.

- Может быть потому, что ты уселась в её кресло 19 века и размахивала туфелькой в воздухе? Золушка ты чёртова, - прошипел парень и отвернулся. - Кстати, - резко поворачиваясь ко мне снова. - Кресло было частью выставки... – британец был уже очень вне себя, но каким-то волшебным способом всё ещё старался сохранить лицо, хотя было видно, как он тяжело дышит.

«Окей, ладно, моя вина, признаю».

- Пап, извинишь нас? – Эдвард обратился к мужчине.

«Па-а-а-ап?!» - я по очереди смотрела на Эда и на мужчину, медленно понимая, что не заметить внешнее сходство мог только полный кретин. Или я.

- Конечно, было... П-приятно с Вами познакомиться, - отец парня сделал над собой усилие и улыбнулся, оставляя нас вдвоём.

- Ты хоть представляешь, с кем ты сейчас говорила? – британец неожиданно схватил меня за локоть и подтащил к себе.

Я буквально ощущала, как у него от злости всё клокотало внутри.

- С какой-то миссис... - я старалась не растерять до конца остатки своей бравости.

- Это не, - взревел Эд. – Это не какая-то «миссис», - почти шёпотом сказал он мне на ухо. – Это главный спонсор этого вечера, миссис Бозуорт с сыновьями, вдовствующая миллиардерша. А рядом с ней был мой отец, Чарльз Харрингтон, которому только что ты сорвала крупную сделку, - Эд отстранился от меня. – Весь этот вечер - это небольшая благотворительная акция. Все деньги от продажи... Как ты их называешь? «Шедевры»?.. Пошли бы в наш фонд. Что ты теперь на это скажешь? – Эдвард выжидательно смотрел на меня, покусывая губу изнутри.

«Что я не умею знакомиться с родителями?» - я слегка покачнулась на высоких каблуках и, неловко подвернув туфлю каблуком внутрь, почти подвернула себе ногу.

- Молчишь?.. – Эд накрыл лицо ладонями, прячась от моих «пьяных-совсем не пьяных» покачиваний. - А эта «мазня пятиклассника», - британец резко убрал руки, отчего его лицо стало красным. – Моя работа, которую я закончил несколько часов назад, - проследив за его рукой, которая действительно была в краске того же цвета, что и на моих пальцах, я увидела небольшую подпись с буквами «EH» в уголке.

Я втянула голову в плечи и опустила глаза. Я буквально ощущала волны ненависти, которые жаром исходили от тела Эда. Рубашка натягивалась на груди каждый раз, когда он делал глубокий вдох. Линия нижней челюсти пугающе чётко обозначилась на его лице. Я вдруг почувствовала себя в четыре раза меньше, совсем сжалась и ожидала, когда лавина ненависти Эдварда, наконец, обрушится на меня всей своей мощью. Я не могла сдвинуться с места, потому что почувствовала почти животный ужас перед неминуемой расправой.

- А вы тут... О-о-ой... - развесёлый голос Колина прозвучал так, словно в парне садились батарейки.

«Некая» напряжённость, которая витала между нами с британцем, подсказала, что лучше не влезать, а то убьёт.

- Хорошего вечера, - Эд развернулся на каблуках и отлетел от нас со сверхзвуковой скоростью.

- Так вы тут?..

- Нет, Колин, это я точно не хочу обсуждать, - я зажмурилась и приложила пальцы к вискам, которые начинали слабо пульсировать.

Через несколько мгновений я снова собралась.

- Не хочешь уйти отсюда? – мне было всё равно, что могло случиться дальше, потому что всё, что я могла, я уже испортила.

- О, я уже думал, ты никогда это не спросишь! – блондин снова оживился. – Бли-и-ин, мы не можем уйти без остальных, а они сейчас точно никуда не пойдут, - шотландец обернулся к разбросанным то там, то тут знакомым лицам.

Я посмотрела на Колина взглядом, который абсолютно ненавязчиво говорил: «Что?! Ты сейчас это серьёзно, да?»

- Хотя, у нас могут быть веские причины, правда? – быстро нашёлся блондин.

«Другое дело», - подумала я, направляясь к выходу.

- Если ты будешь плестись так, мы уйдём отсюда последними! – шикнула я. – Напишешь сообщение потом.

- Подожди, нужно найти твою охрану и... Гарри...

- Нет! – я выхватила их его рук телефон. – Какая, нахрен, охрана, Колин?! Мы же «сваливаем под шумок»! Ты собрался там, на выходе, фотосессию устраивать что ли? Быстрее давай, - с этими словами я, выхватив из ведёрка со льдом бутылку шампанского, стала отрывать свой плащ среди остальных вешалок с соболями и норками.

«А у них даже не «минус» на улице. Куда смотрит «ГринПис»?» - я наклонилась, чтобы среди этого хаоса поднять права Колина, которые благополучно выпали из заднего кармана его джинсов.

- Шевелись, растяпа, - я протянула блондину его документы. – Пока нас не хватились.

Я не знаю, кто нас мог бы «потерять», но, зная, что здесь возможно всё, решила, что действовать нужно быстро. Так я не волновалась со времён одиннадцатого класса, когда сбегала посреди уроков.

- Пш-ш-ш, тормози, - стараясь остановить слишком резвого шотландца, я шикнула и схватила его за локоть.

Колин сделал батман и, почти сшибая меня с ног, завернул обратно за угол, из-за которого нам не было видно крошечное фойе с охраной. Большие «дядьки» томились в ожидании своих высококультурных боссов.

- Туда никак нельзя, за нами увяжется вся свита и папарацци... - я соображала, как нам выбраться наружу незамеченными.

- И как нам?..

- Здесь есть туалет?

- Да-а... - озабоченно ответил блондин. – Слушай, ты же не собираешься сейчас идти в туалет...

Phoebe Ryan - Ignition/Do you

- Нет, - я покачала головой и быстро скинула туфли. – Мы пойдём вместе.

- Что?! Ты, конечно, очень привлекательная, но я... - шотландец начал размахивать руками.

Я закатила глаза.

- Ты... О чём ты вообще подумал?! Дуралей... Где туалет?!

- На той стороне, - блондин кивнул в противоположный конец фойе.

Чтобы пройти туда, нам нужно было незаметно прошмыгнуть на заднем фоне нашей доблестной охраны.

- И чего мы стоим? Давай, веди, - я подтолкнула Колина вперёд.

Моё сердце выпрыгивало из груди, ударяясь о холодную мокрую бутылку, которую я крепко прижала к себе, пока мы выжидали наиболее удачный момент. Ещё один провал за вечер моё сердечко бы не выдержало.

- Сейчас!..

Я понеслась босиком следом за блондином, постукивая металлическими задниками по стеклу.

- Пф-ф-ф, кажется, получилось, - Колин прислонился спиной к двери в мужской туалет. – А ты куда это? – блондин удивлённо посмотрел на меня, когда я открыла эту дверь.

- Да ради бога, пойдём уже! – я проскользнула внутрь. – Здесь точно никого не будет, - дыхание сбилось, было трудно говорить. – Открывай окно, мы будем прыгать.

«Если не получается уйти по-английски чопорно, через дверь, мы пойдём по-русски: просто, через окно в туалете», - подумала я, пока ставила туфли на широкий откос и карабкалась следом за ними. Колин спрыгнул первым. Я же, стоя в юбке коленями на жёсткой раме, готовилась «сигануть» следом. «Надеюсь, он меня поймает... И выдержит». Через короткий промежуток ругани на двух языках, возгласов «Держи бутылку... Не меня, держи – бутылку! Теперь меня держи... Только не здесь держи...» мы оба стояли снаружи картинной галереи, по ту сторону культурной пропасти.

Яркий свет фар застал нас в комичных позах: Колин с растрёпанными волосами и парой женских туфель, и я, в задранной юбке, прижимающая бутылку шампанского к груди, будто самое ценное, что у меня было. Из-за угла показались первые фотографы. Колин среагировал первый.

- Бежим! – он схватил меня за руку и поволок по мокрому асфальту.

Мои тонюсенькие чулки цепляли каждый камушек, мне было больно и холодно, но остановиться я не могла. Я молилась только об одном, чтобы на улицах Лондона не было битого стекла. Редкие прохожие провожали нас недоумёнными взглядами. Лёгкие разрывались от холодного воздуха и слишком быстрого бега.

- Сюда! – блондин резко свернул к мирно стоящим машинам и буквально закинул меня в одну из них.

Так мы оторвались от преследования. Оказалось, всё это время мы бежали к ближайшей парковке с такси. Я так далеко почему-то не продумала свой «план побега» и, теперь, валяясь на полу салона рядом с Колином, хохоча во весь голос, очень радовалась, что захватила этого трусишку с собой.

Приехав в отель, мы щедро отблагодарили водителя за то, что он терпел наше пение во весь голос, постоянный смех и необычное появление. Привыкшие ко всему служащие на ресепшен, окинули нас скромным взглядом и пожелали доброй ночи. Именно «доброй», потому что «спокойной» она точно не была.

Уже в лифте мы изучали друг друга в зеркалах: мои чулки ниточками свисали с ног, пятки были абсолютно чёрными, на юбке была грязная полоса, скорее всего от оконной рамы. Джинсы Колина были разодраны гвоздём той же самой рамы, права безвозвратно утеряны, ладошки были чуть светлее, чем мои пятки. О том, что мы были растрёпаны и потасканы, как дворовые коты, речи и не шло. Лифт с мелодичным звоном остановился на нашем этаже.

Возле двери Эвы Эд активно изображал джентльмена, как бы провожая даму «до порога». Когда появились мы, они одновременно повернулись в нашу сторону, потом посмотрели друг на друга, затем снова на нас. А мы с Колином, взявшись за руки прошли мимо них в пентхаус. Есть, пить шампанское, смотреть мультики и с горечью осознавать, что миссию «Лондон» я успешно и окончательно провалила.

Продолжение

Продолжение