Похоже, что с меня действительно хватит.

Разум, как и предсказывалось, рассыпается, а слова уже почти мне неподвластны, испаряясь, исчезая вникуда и оставляя лишь эту опустошающую тишину внутри...

Пришло время сдаться и прекратить бесконечные и бессмысленные попытки догнать давно ушедший поезд былого, попутно пытаясь из ничего построить новый...  

И... Видимо это все.

Лишь безмерно тяжелый груз прошлого, большинство из которого я даже уже не в состоянии вспомнить, разрушенная на миллиарды осколков личность, замолкшие навеки голоса, призраки и тени ушедших из моей жизни людей, несбывшиеся и несбыточные мечты... И музыка... Лишь они - неизменные спутники, что все еще идут со мной нога в ногу в никуда... Все это я... Все то, что от меня осталось...

Передо мной вновь тот же огромный мир. Грязный, изуродованный, измятый, с каждым днем становящийся лишь более черствым и гнилым, хотя, казалось бы, куда уже больше?.. Целый мир... И в нем ясно видны лишь я, да еще несколько людей и нерушимых обещаний, ради которых стоит продолжать медленно и неумолимо уничтожать себя, рассыпаясь в пыль... 

Остается лишь вновь сделать следующий шаг. Но куда я пойду?..

Конечно же в ближайший бар... 

The time has come to hide from the sun...

Знаешь, со временем все чувства притупляются и почти исчезают. Больше нет той радости, что раньше. Нет того страха. Нет ненависти. Нет злости. Исчезает ощущение одиночества. Просто исчезает. Больше не испытываешь обиду. Никакая красота больше не бросает в жар и не заставляет что-то сжиматься в груди. Музыка больше не приносит тебе тех незабываемых ощущений и мурашек по всему телу, как раньше. Даже боль, будь то душевная или физическая, становится лишь далеким эхом былой, словно "сердце" превратилось в кристалл льда, а нервы онемели. Остается лишь безразличие и ощущение огромной черной и холодной бездны где-то в районе груди. Все остальное превращается в искаженный отрывок, в книгу с названием на обложке и абсолютно пустыми страницами внутри...
---
... и так пролетают дни. Недели. Месяцы. Годы. Увязшим в той самой холодной черной бездне, что зияет огромным круглым провалом в твоей груди. Безразличии. День изо дня. Изо дня в день.
Но, как-то раз, перед тем, как выйти из дома, ты по старой привычке или забывчивости «открываешь свой большой черный сундук с масками», который, все так же как раньше, лежит в одному тебе известном закоулке.
Дружелюбие. Жизнерадостность. Наивность. Грубость. Злорадство. Цинизм. Асоциальность. Мизогиния... И еще десятки десятков других. И это не считая личин. Все они выглядят довольно старыми, слегка пожелтевшими. Некоторые из них даже покрыты разного вида трещинами: от мелких и малоприметных, до огромных на все «лицо». Ты медленно проводишь кончиками пальцев по каждой из них, пытаясь впитать их энергию и освежить воспоминания, связанные с ними и в очередной раз решить, какую же надеть сегодня… Но ничего не происходит. Совсем ничего.
В отчаянной попытке понять почему, ты перебираешь большинство из них и обнаруживаешь, что все маски лишь восстановленные из тысяч осколков поделки. Каждая из перебранных тобой масок на внутренней стороне носит следы неумелой реставрации. Ты уже все понимаешь, и воспоминания о произошедшем уже вытекают из огромной черной дыры в твоей груди, но все еще продолжаешь перебирать свои «шедевры». Один за другим. И так до тех пор, когда откинув мягкий поддон сундука, обнаруживаешь его основание устланным миллионами мелких осколков…

И тут ты впускаешь в себя те самые воспоминания о произошедшем, которые тысячами голосов и событий разрывают твою голову изнутри. Вновь возвращается одна из твоих старых и ныне искаженных подруг – боль, а бездна в твоей груди начинает кровоточить, причиняя страдания.
Ты вновь осознаешь какие ошибки ты совершил… Да, те самые, что будут преследовать тебя всю твою оставшуюся жизнь, не давая покоя и заливая кровью твою грудь. Но самое главное ты понимаешь, что все, чем ты занимался до недавних пор, было бесполезным. Бессмысленным. Все равно, что собрать книгу из тысячи страниц, вырванных из разных произведений. Словно составить кино из тысяч кадров, выдранных из разных непохожих по жанру фильмов или написать мелодию, используя абсолютно случайный порядок нот в абсолютно разных тональностях. Ведь первое не назовешь книгой, второе – кинофильмом, а третье – музыкой, как ни старайся…

Очнувшись, ты не обнаруживаешь того самого черного сундука, а застаешь себя на пороге уже готовым покинуть квартиру. Посмотревшись в зеркало, ты замечаешь изменения на своем лице. Множество непонятно откуда появившихся шрамов и ожогов. И чем дольше ты смотришь на себя, тем больше их становится. Так длится до тех пор, пока на короткий миг все твое лицо не становится устланным этими самыми шрамами и ожогами, после чего все они пропадают, и ты видишь привычного себя в зеркальном отражении.

***
 

Выйдя на улицу, ты, словно щитом, «закрываешься» наушниками, в которых играют уже давно привычные музыкальные темы. С каждым новым шагом и с каждым давно привычным «пейзажем» тебя в сотый раз посещает понимание уродливости этого мира вокруг тебя, его простоты и сложности одновременно. С каждым встречным прохожим к тебе вновь возвращается понимание человеческой уродливости, неприязнь к людям и нежелание иметь с ними дел. Дополняется все это обреченностью из-за того, что ты тоже являешься человеком – таким же уродом, как и они. Кровь из расселины в твоей груди пропитывает рубашку большим неаккуратным багровым пятном…
В конце концов, ты оказываешься в баре.  Снова знакомое место, знакомая обстановка, знакомая музыка, знакомые «участники пьесы». Все так же, как и для них. Даже бармен, стоило тебе направиться в сторону барной стойки, уже поставил на нее «тумблер» и заполняет его двойной порцией твоего любимого Ирландского виски с двумя большими ювелирными кубиками свежезамороженного льда. Ты опрокидываешь его практически залпом и жестом даешь понять «целителю душ», что надо повторить. Второй «тумблер» ты попиваешь уже намного медленнее, пытаясь хоть как-то наслаждаться вкусом этого благородного напитка. Из аудио-мониторов, развешанных по всему заведению, тем временем начинает играть какая-то популярная песня, которую «каверят» какие-то ребята, скачущие на сцене с гитарами и микрофоном. Она кажется тебе очень знакомой, но ты никак не можешь вспомнить оригинального исполнителя и название. Хотя тебе, в общем-то, все равно.  Приятный на ощупь стакан уже во второй раз оказывается опустошенным, и ты закуриваешь сигарету, делая первую длинную затяжку, пока бармен в третий раз заполняет «тумблер» светло-желто-коричневым «целительным средством».
Толпа «участников пьесы» в это время самозабвенно толкается у сцены. Кто-то прыгает и орет, как больной, кто-то машет головой, кто-то неупорядоченно двигает каждой частью своего насквозь пропитанного алкоголем и не только тела, словно в эпилептическом припадке. Более пассивные и еще больше подпитые «актеры» мужского пола лапают малолетних шалав за ВИ-АЙ-ПИ столиками с мягкими диванчиками. Шалавы постарше, но, похоже, менее опытные, вернувшись из дамской комнаты, плавно вливаются в оргию у сцены, быстрыми, как взмахи крыльев птички колибри, шажками на цокающих о гранитное покрытие пола шпильках и очень скоро оказываются в потных руках рандомных похотливых самцов. Они постепенно растворяются в этой мусорной куче, трясущейся у сцены, не выпуская из поля зрения свою про-блядь подружку в дорогом черном платье «Prada» с длинным разрезом на бедрах, которая уже в четвертый раз неловкими движениями рук пытается затолкать в декольте кредитную карту и тубус…

Глядя на всю эту «кипящую ночной жизнью» свалку биомусора тебя вновь посещают  мысли об уродливости людей. Эти мысли уже складываются в весьма длинные монологи внутри твоей больной головы. И все это приводит к окончательному пониманию. Пониманию того, что ты еще больший урод, чем эти «отходы жизнедеятельности» вокруг тебя. Ведь ты больше не способен на то, что умеют они. На то, что их отличает и объединяет. На то, в чем они мастера. На лицемерие. Кровь на твоей рубашке уже насквозь пропитала ее с обеих сторон. Казалось, что сквозная дыра в черную бездну стала шире как на твоей груди, так и на спине. Струйки и капельки багрового цвета теперь уже медленно, но неумолимо покрывали черное гранитное покрытие под твоими ногами…
Допив уже четвертый стакан и выкурив еще 2 сигареты ты, громко вздохнув, поворачиваешься лицом к барной стойке, где тебя снова встречают добрые голубые глаза молодого «доктора», протирающего стаканы. Бармен, казалось бы, понимающим взглядом смотрит на тебя и уже в «квинту» наполняет «тумблер», но на этот раз до самых краев. Выразив благодарность едва заметным кивком и денежным эквивалентом, ты вновь погружаешься в глубины своего хаотичного потока мыслей, абстрагировавшись от того, что происходит за спиной. Все глубже и глубже с каждым новым глотком…
В который раз пытаясь заполнить бездну, которую невозможно заполнить…

В последнее время, когда я смотрю на проходящие мимо поезда, электрички и разносортные составы, я ловлю себя на мысли, что пытаюсь вспомнить что-то. Но, всякий раз, когда я пробую понять, что же именно я так тщательно стараюсь вытащить из своей полумертвой памяти, суть ускользает от меня, и остается лишь стойкое чувство обреченности, опустошенности. Ощущение того, что я что-то опустил, какую-то важную лекцию, в которой говорилось о истинном смысле существования... Разум начинает цепляться за прошлое, пытаться понять и найти тот самый момент, когда же "жизненный состав" из бесчисленного количества вагонов сошел с рельс и начал прокладывать свой собственный путь... Но безуспешно...

В конце концов, эти мысли оставляют за собой лишь знакомую до боли пустоту в душе и отзвуки металлического стука колес о железнодорожное полотно. Отзвуки электропоезда давно ушедшего далеко вперед без возможности догнать или вернуть его...

Женщины придумали проституцию, чтобы им платили за секс.

Мужчины придумали брак, чтобы им не платить за секс.

Поэты придумали любовь, чтобы все это не выглядело так отвратительно.

Я всегда боялся и хотел избавиться от этих голосов в моей голове. Они преследовали меня последние шесть с половиной лет. Все сильнее и сильнее с каждым годом, с каждым прожитым моментом, с каждым предательством, с каждым разочарованием в людях, с каждой обидой, с ненавистью... с каждой безответной любовью.

Эти бесконечные монологи, этот шепот, стоны, крики женщин, мужчин и детей. Порой все это смешивалось в один сплошной гул, разрывающий голову изнутри... 

 Выпив четвертый бокал шампанского в десятом часу утра, я вывожу еще одну формулу нашего жития. Я всех обманываю, меня все обманывают. Никто никому не верит. Никто никому не говорит правду. Мы все — заложники собственной лжи. И мы живем под девизом «Ложь во благо» — и наше благо действительно во лжи. Мы стараемся никого не поранить правдой, раня только себя бутылочными осколками нашего вранья. И все это делается для того, чтобы всем было комфортно и приятно думать, что они кому-то нужны. И все утешают друг друга и признаются в любви из чувства «человечности». А потом гордо несут себя, преисполненные чувства «помощи нуждающимся».

И мы говорим по телефону с нашими женами, принимая в это самое время минет от своих любовниц. И наши любовницы, сделав нам минет, бегут в ванную послать эсэмэс своим изнывающим от тоски нежным друзьям. А друзья ломают себе пальцы в ожидании этого сообщения. А приняв его, едут домой к нашим женам, чтобы предаться блуду, в то время как мы блудим с нашими любовницами, которые оказываются подругами любовников наших жен. И уже непонятно, кто здесь кого любит, и кажется, страдают все одновременно. И каждый старается утешить другого, параллельно сделав еще больнее, ревнуя друг друга при этом до слез и белеющих костяшек сжатых кулаков.

И всем нам настолько хорошо, что мы смеемся над нашими женами в компании своих любовниц, в то время как наши любовницы показывают наши трогательные эсэмэсы своим друзьям, которые ужасаются пошлости и цинизму своих подруг, понимая, что почти такие же эсэмэсы они отправляют нашим женам. А потом спектакли входят в увертюру, где наши нежные чувства оказываются смешанными с грязью. Где самые любящие подруги оказываются самыми развратными шлюхами, а самые циничные подлецы оказываются ранимыми принцами с оленьими глазами. А наши лучшие друзья оказываются злейшими врагами. И когда все становится явным, мы все дружно выпиваем коктейль из страсти, похоти, нежности, ревности, крови и обмана. Мы понимаем, что обмануты тут все по кругу, и остается один выход — просто повеситься.

Но мы выбираем жизнь, потому что это проще. И отчаянно пытаемся верить, что, может быть, как раз нас-то и не обманули. У нас-то все по-настоящему. (Стоит ли говорить, что мы и оказываемся в итоге самыми обманутыми из всех?…)

И каждый чувствует себя победителем на коротком отрезке времени, не понимая, что можно выиграть бой, но проиграть целую «войну.

В итоге мы все остаемся одни, засыпая в обнимку с нашими страданиями и слезами, как с плюшевым мишкой.

Сергей Минаев. «Духless: Повесть о ненастоящем человеке».

I can't

Seem to get a hold of this

This mess

Seems to be taking

It's grasp on every

Everything that we once worked for

And I can't bear to watch

Everything just fall around me,

And I've been struggling for so long

So long

And I've been

Looking for a way

To make everything just fall into place

And when the red glazes over my eyes

There's nothing anyone can say or do

Just you try and stop me

Try and stop what I've become

Oh how I wish there was a way

And I've been struggling for so long

So long

And I've been

Looking for a way

To make everything just fall into place

Everything just falls into place

Every word I ever said

Is making sense again

When the red glazes over my eyes

There's nothing anyone can say or

Say or do

And still today I cannot tell

Dream's from nightmares anymore

And still today I cannot tell

Dream's from nightmares anymore, anymore

And i've been struggling for so long

So long

And i've been

Looking for a way

To make everything just fall into place

If you reject the ones you love,

You'll find yourself cold and broken again

If you reject the ones you love,

You'll find yourself cold and broken again

If you reject the ones you love,

You'll find yourself cold and broken again

If you reject the ones you love,

You'll find yourself cold and broken again

Год полный боли и разочарований позади... Впереди новый, в котором все повторится вновь: улицы, дома, люди, непонимание, предательство, боль, разочарование, депрессия и музыка... Все циклично и замкнуто. Отсюда нет выхода...

I'm crawling in circles and endless rounds. 
Hopeless days and such hopeful nights. 
Another face of the same old town, grown alone... 

I am growing tired...

- Ты помнишь, как наши губы были единым? Помнишь те нежные прикосновения?..

- Ты сошел с ума? Как я могу помнить то, чего никогда не было? Ты заблудился в своих мечтах. Ты болен...

Do you remember our hands were touching? Do you remember us?..

Наверное замечательно иметь феноменальную память. Ничто не ускользнет от твоего внимания и останется с тобой на всю жизнь, чем бы это не являлось. Каждая мелочь, каждая деталь, каждая встреча, каждый человек станет частью яркой и длинной кинопленки в голове... Жаль, что мне это незнакомо и недосягаемо для меня.

Я уже устал задаваться вопросом о том, почему я способен запоминать только потрясения и боль, которые въедаются очень глубоко и не оставляют ни на миг. Почему все мои воспоминания имеют вид множества беспорядочных обрывков фотографий? И почему только ключевые моменты? Почему именно так?..

Я никогда не спрашивал себя, почему у меня так сильно развито воображение и восприятие чего-то высокого, необъятного и незримого, но теперь, кажется, понимаю, что всему виной именно память. Лишь воображение способно собрать воедино тысячи этих обрывков воспоминаний и склеить из них кинопленку, заставить их двигаться. У этого способа лишь один сильный недостаток. Потерянные фрагменты воспоминаний заполняются тем, чего на самом деле никогда не было. Сладкая фальш настолько тесно соприкасается с действительностью, что, порой, практически невозможно ее распознать. Вовремя не остановившись, можно окончательно потерять границу между воспоминаниями и фантазией...

Все таки фотография - это самое замечательное изобретение, когда-либо сделанное человеком.

Только взяв в руки фотоаппарат, я чувствую, что упущенных фрагментов воспоминаний станет меньше, картинка наконец примет более полный вид.

Это не идеальное решение, но все же лучше, чем ничего.

Воспоминания - это все, что у нас есть. Это наше счастье и наше наказание. Ибо, что есть человек, как ни его воспоминания? Мы - прожитые жизни, рассказанные себе истории...

Прошлое — как провал. Сколько ни беги от него, бездна за спиной будет только глубже, все страшней, все ближе. Выход один — заглянуть туда. Словно заглянуть в собственную могилу. Словно поцеловать дуло пистолета, где пуля дрожит от желания снести тебе голову...

Люди, которые считают, что в наше время жизнь имеет ценность, априори - идиоты.

Жизнь имеет ценность постольку, поскольку человек может совершить нечто небывалое. Стать первопроходцем. Умереть за величие и красоту. Полететь в космос. Ну если у нас не получилось, получится, быть может, у детей. Все это, в конечном счете, приводит к индивидуальному достижению, которое позволяет ощутить чувство первенства, понять вкус жизни и оставить в ней свой след как можно на дольше. Это как должно быть и как было.

Многие мечтают об идеальном мире. Мире без распрей и боли, войн и хаоса, мире без зла – мире, где будет царствовать абсолютное добро. Существует термин, который характеризует все вышеизложенное и название ему утопия.

На первый взгляд утопия кажется совершенством, верхом жизненной эволюции, однако это вовсе не так. Мечты об утопии ослепляют и не позволяют увидеть тот абсурд, что скрывается за ней. Стоит только задуматься, смоделировать и представить себе, что станет с миром, если его постигнет утопическая участь. Давайте порассуждаем.

Утопия преподносит себя как олицетворение наивысшей точки добра и абсолютно безмятежного существования. Предполагается, что каждый принявший ее и уверовавший в ее суть моментально становится на мнимый истинный путь – путь абсолютной правильности и доброжелательности. Предполагается, что это полностью искоренит все человеческие конфликты и, в свою очередь, сделает возможным существование единственно верного (по утопической теории) абсолютного «мира во всем мире», где, без какого-либо намека на двусмысленность, будет действовать выражение: «Человек человеку – свет». Но уже в самом фундаменте этой теории кроется абсурднейшее противоречие всей человеческой сущности.

Эмоциональная сторона человеческого существа устроена так, что во главе угла человек всегда ставит себя и все что с ним связано: чувства, идеалы, убеждения, любимые занятия, близкие люди, вещи, привычки, в конце концов. Попытка вмешательства утопии в эту константу приведет к крупнейшим противоречиям эмоционального сознания и реальности. Проще говоря, человек рано или поздно будет поставлен перед банальным выбором: поступать так, как я хочу или так, как будет правильно. Причем правильно по законам утопии, а значит во вред самому себе, ради общего блага. И это неизбежно вызовет конфликт катализатором, которого станет негативная эмоциональная сторона, а негатив, как известно, имеет свойство размножаться, расползаясь, как чума, от человека к человеку. В результате нарушения самого фундамента утопии, она незамедлительно рухнет, как карточный домик. Собственно это и есть первый и основной довод в пользу невозможности существования утопии.

Естественно найдутся несогласные с этим доводом. Они скажут, что разжигающих конфликты можно своевременно устранять, мотивируя угрозой общему благу и это, в свою очередь, не даст утопии развалиться по частям. Действительно, существование утопии при таком условии и, не побоюсь этого слова, режиме вполне возможно. Однако при этом случается самое ужасное: человек теряет свободу выбора, свободу воли, и утопия постепенно превращается в самую настоящую антиутопию, что, как известно, означает доведение до крайней абсурдности всех принципов утопии. При антиутопии мир представляет собой банальное унифицированное общество, роль человека в котором не более чем расходная единица, что по факту означает абсолютный ноль с бесцельным и бессмысленным существованием.

Все это доказывает невозможность существования утопии и выводит ее на чистую воду, объясняя смысл, сокрытый в ее принципах. Остается только добавить, что все в этом мире сбалансированно и не просто так. Не будет одного – не будет и другого. Как черное не может существовать без белого, не нанося вред самому себе, так и худа не может быть без добра. И только благодаря балансу темного и светлого, что определяет наши поступки, человек остается личностью.

И если даже после этого вы четко убеждены в обратном, то попробуйте ответить на один несложный вопрос: «Сумеете ли вы пожертвовать любимым человеком или чем-либо жизненно дорогим для вас ради общего блага?». Ведь именно об этом вас попросит «идеальный мир» ради собственного выживания.

… Дыхание прервалось, в бессилие сомкнулись тяжелые веки, и впереди замаячил ярко-белый ослепительный поток света, но внезапно он погас, и все вокруг провалилось в кромешную тьму. Тишина наполнилась леденящим душу шепотом. Взгляд его заметался по сторонам, но тщетно - вокруг пустота. Времени будто не существовало. Внезапно он осознал, что сердце его пребывает в молчании, а воздух более не будоражит лёгкие. И тогда, в тусклом свете пред ним появилась фигура в чёрной хламиде со стальной  шпагой  на бедре. У бездыханного захватило дух.

            - Не дурно, не дурно, Уважаемый ***, - надменно произнес человек в чёрном.

            - Кто Вы? – дрожащим голосом вопрошал тот самый ***.

Но человек со шпагой продолжал, игнорируя вопрос.

            - «Он более всего в мире ненавидит свое бессмертие и неслыханную славу», - нарочито наигранно процитировал он и недобро ухмыльнулся.

Внутри живого, но бездыханного тела, будто что-то оборвалось, его бросило в холод, и он внезапно понял, кто стоит пред ним и, вероятно, почему. Больших усилий стоило *** взять себя руки…

            - Выходит, рукописи не горят? – собравшись с силами, вопрошал «покойник».

            - Истинно так, Уважаемый ***. Истинно так, - невозмутимым тоном отвечал человек в черном…

Эгоизм. Одна из сильнейшие человеческих черных черт характера. Порой даже пугаешься насколько сильной она может быть. Осознание наступает быстро, и ты понимаешь, что дошел вплоть до того, что даже не понимаешь что такое любить родных.

Хотелось бы рассказать для чего была создана данная страница. А вот для чего:

Помимо редких заметок, здесь будут выкладываться мои произведения, мысли и просто творения, порожденные моей больной творческой фантазией.