В колонках играет - Дельфин - НадеждаНастроение сейчас - Грустное Раз лепесток… Два лепесток… три лепесток…
Кружась, падают они на ровную гладь воды, которая покрывается тонкой пленочкой льда от их прикосновения.
- Можно я тебе погадаю? – тихий голос рассыпается крохотными льдинками по воздуху. Девушка легонько тряхнула белоснежными волосами и оторвала еще один лепесток ромашки.
Вторая проследила взглядом за тонкими хрупкими пальцами, нежно сжимавшими стебель растения. Ее темно-зеленые густые волосы тяжелой волной рассыпаются по худеньким плечам. В ответ молчание.
И снова…
Раз лепесток… Два лепесток… три лепесток…
- Не молчи! – раздраженно бросает беловолосая, резко сжимая в руках хрупкое растение, из-за чего оно рассыпается мелкими блестящими осколочками, оставляя крохотные алые порезы. Она встает и подходит к своей подруге, больно сжимая пальцы на ее плече.
- Погадай… - нежно улыбается зеленоволосая в ответ на грубость. Ей уже все равно. Она привыкла.
Блондинка победно улыбнулась. Она присела рядом со второй и заглянула ей в глаза. Зеленоволосая рассеянно отвернулась, избегая взгляда этих безумно холодных серых глаз. Слегка нахмурившись, беловолосая резко дернула соседку за подбородок, разворачивая к себе и заставляя ее не отводить глаз цвета молодой листвы. Нежно провела она тонким ледяным пальцем по искусанным до крови губам, по тонким красиво очерченным скулам, по заплаканным векам. Лишь одно слово сорвалось с ее губ. «Моя…»
Словно из ниоткуда в руке ее появилась еще одна тоненькая ромашка, сиявшая безупречной белизной.
Раз лепесток… Два лепесток… три лепесток…
- Отпусти… Люди ждут меня… Мне нельзя тут оставаться… - голос зеленоглазой звучит глухо. Этот голос совсем не похож на тот, что был раньше…
Вспышка…
Воспоминание…
Звонкий смех, переливающийся разноцветными колокольчиками. Солнце светит ярко, приятно лаская нежную кожу и вырисовывая на ней странные узоры. В густых волосах заблудился солнечный зайчик. «Погоди! Не шевелись! Я вытащу тебя оттуда!» - красивая девушка весело встряхивает густыми темно-зелеными волосами и снова смеется. В руках ее – тоненькая флейта. Веселая весенняя мелодия разливается по воздуху, заражая всех отличным настроением, заставляя петь и танцевать. Раз шаг, два шаг, поворот. Вот уже складывается новый танец. Шаг вправо, шаг влево, кружится на месте. Тоненькое белое платьице развевается под напором веселого хмельного ветра. «Спринг!» - раздается счастливый голос, и на поляне появляется девушка. Вдвоем, они танцуют и поют, но вот небо заволокло тучами, и пошел снег. Девушки, дрожа, прижимаются друг к другу. И тут появляется в облаке снега она. Винтер. Холодная ледяная красавица с развивающимися в бешеном танце белоснежными волосами и льдом вместо глаз. Она бросает несколько глухих слов и они снежной вьюгой бесятся в воздухе. Спринг вскрикивает и теряет сознание. Темнота… Тишина…
Теперь все иначе.
Зеленые глаза, в которых раньше танцевали нимфы, потухли и потемнели, словно пожухшая трава. Лицо осунулось, побледнело. Тонкие запястья немилосердно жгло: каждую ночь зеленоволосая Спринг чувствовала у себя на руках лед тонких цепей, который не давал свободы движения и на каждое прикосновение отзывался холодной колющей болью.
Раз лепесток… Два лепесток… три лепесток…
Обычный звон разбивающихся о серый камень белоснежных лепестков отвлекает зеленоволосую от раздумий и воспоминаний. Как больно все вспоминать.
- Я погадаю тебе на… - Винтер задумчиво улыбается и взмахивает белоснежными волосами, с которых разлетаются крохотные снежинки, переливаясь радугой.
- На что?.. – устало переспрашивает Спринг, потирая ногу там, где она сцеплена серебристыми кольцом, которое ведет едва заметной дорожкой к стене. Ледяные стены уходят ввысь, унося с собой надежды, мечты… Солнце совсем не греет, потому что не может пробраться в эту снежную твердыню.
- На твою смерть… - улыбается роковая блондинка, с любовью глядя на понурую девушку. Винтер встала так, что полы ее белоснежного одеяния взметнулись голубоватым вихрем, и медленно подошла к зеленоволосой. И вот она стоит напротив, любовно обводит тонкими холодными пальцами красиво очерченные скулы, резной носик… Проводит по шелковым волосам, в которых раньше сверкала безумная зелень… Стирает слезы, повисшие на длинных мягких ресницах, которые застыли крохотными ледяными капельками, сверкая не хуже бриллиантов… Касается соленых губ, которые не освещаются уже весенней улыбкой…
И опять возвращается к ромашке, сверкающей льдистой красотой.
Раз лепесток… Два лепесток… три лепесток…
- Ты знаешь, когда ты умрешь?? – лепестки кружатся в вальсе, подхваченные игривым ветром, щипающимся за щеки, шею, грудь. Страшный вопрос повис в воздухе, отдаваясь тихим звоном в ушах. В потухших глазах Спринг появилась надежда, освещая их и вливая в них жизнь:
- Надеюсь, что я не умру…
- Боже, малышка… как я тебя люблю… Эти глаза.. Они были такие зеленые-зеленые, когда я впервые увидела тебя… А эти волосы… Словно шелковый темно-изумрудный водопад… Твоя нежная кожа… Она сводит меня с ума… От нее пахнет солнцем, ветром и зеленью… - беловолосая закрывает глаза и отдается потокам любви, но не горячей, а такой, как если в полускованной льдом воде отражается солнце. Отражение любви. Словно разноцветный ледяной калейдоскоп. Все искривлено. Снежная красавица восхищенно смотрит в расширенные темные, почти черные, глаза Спринг, - И ты еще надеешься… В тебе она теплится, словно лучик солнца, который никогда не покидает тебя… Но.. бэйби, не хотела бы тебя расстраивать… надежды НЕТ! Она умерла… и ты умрешь…
Крупные слезы катятся по щеками Спринг. Тяжелым жемчугом они соскальзывают с ее лица, мчась на встречу земле, но долетают они до нее лишь застывшими драгоценными камнями, которые при встрече с холодной промерзшей твердью раскалываются на сотни сверкающих льдинок.
Раз лепесток… Два лепесток… три лепесток…
- Поплачь… поплачь, малышка… - Винтер подходит ближе и легкими поцелуями иссушает слезы своей любимой, - Не бойся… ты умрешь безболезненно.. обещаю..
- Мне.. страшно… Отпусти… - голос Спринг ломается и переходит во всхлип.
- Нет… - беловолосая мягко, но властно обнимает девушку и раздает ей ледяные поцелуи, словно пряники. Поцелуй в шею. В щеку. В лоб. Снова в шею. И вот заключительный… Долгий.. протяжный.. в губы.. Минута.. Две.. Три… Словно лед сковывает все внутри у Спринг… И начинается это от губ, к которым с холодным поцелуем прижалась Винтер… Тело слабеет, потому что жизнь уходит из него…
И вот блондинка отрывается от губ зеленоволосой, которая уже начала холодеть и выдыхает:
- Я обещала…
Едва слышное дыхание Спринг мягко щекочет губы.. Но вот ничто уже не касается Винтер мягкими волнами… Дыхания нет… и сердце уже не бьется…
С тихим стуком падает безвольное тело на промерзший пол. И фигура. У раскрытого окна. Холодный взгляд устремился вдаль, за горизонт, а в глазах нет слез… есть только лед… Ведь Зима не умеет плакать. Только руки до боли сжимают холодный цветок, с которого с тихим шелестом облетают белоснежные лепестки…
Раз лепесток… Два лепесток… три лепесток…
Эпилог.
В этом году весна была поздней.
Точнее, ее не было вообще.
Вот уже на дворе апрель, а за окном все еще бушует вьюга, бросающая в лицо колкий холодный снег. Все окна расписаны затейливыми узорами, которым позавидовал бы любой художник. Люди тоскливо сидят по домам, не рискуя высунуть и носа наружу, потому что столбик термометра упрямо не хочет подниматься выше отметки -32,5. Лишь редкие машины лениво ползут по обледенелым улицам, пытаясь довезти продрогших пассажиров от дома до работы и наоборот. И так будет всегда. Лето никогда не начнется, ведь лета без весны не бывает.
А весны не будет.
Она
умерла.
