Настроение сейчас - философское

1. Фото из Инета. Средневековый манускрипт. Хоральная нотация.
2. Якоб Айгеншарф. Глава из романа- эссе "Модель Гвидо Аретинского".
__________________

ТАЙНЫЙ СМЫСЛ В БОЖЕСТВЕННОМ ЗАКОНЕ…»
ФАЛЬШЬ
Новелла

«Что надлежит делать тому, кто готовит себя к обучению музыке?» Гвидо Аретинский.

1. ТЫ УЖЕ СДЕЛАЛ ВСЕ, ЧТО СМОГ…

Гвидо почувствовал фальшь.
Когда по требованию старого кантора Гвидо уступал ему управление хором мальчиков, он всегда выбирал для себя место в глубине помещения, чтобы лучше слышать хор.
Мальчики исполняли разученное накануне песнопение. Один из них не справился со скачком и вместо терции взял кварту. Другие мальчики реагировали на это по-разному: кто-то продолжал петь, как оно должно быть; кто-то, мгновенно подстроившись к ошибочно взятому тону, понес околесицу. Унисон был сломан.
Кантор, тем не менее, с привычной для него уверенностью управлял хором. Неужели не заметил?
Фальшь резала слух, причиняя душевные страдания.
Гвидо порывисто встал со скамьи, замахал руками, и когда хор смолк, стал пространно объяснять мальчикам, как избежать ошибки.
Кантор на полуслове оборвал Гвидо:
– На предварительных занятиях ты уже сделал все, что смог, не так ли, мой юный друг?
И, с преувеличенной вежливостью попросив не вмешиваться, кантор невозмутимо продолжал занятие.
Смущенный Гвидо съежился на скамье, словно желал быть незаметным. Однако его лицо подергивалось от каждого фальшивого звука.
Уразумев, что мальчишек сбивают с толку его гримасы, он тихонечко вышел из помещения.

2. ВСЕ ТРУДЫ ШЛИ НАСМАРКУ…

Гвидо навсегда запомнил это злосчастное время, которое он провел в монастыре Помпоза вблизи Феррары.
Окончив тамошнюю высшую школу, которая давала классическое образование, он был оставлен при монастыре помощником кантора. Редкая возможность для новичка проявить себя!
Гвидо очень старался. Правда, рядом с многоопытным кантором он выглядел неоперившимся юнцом. Однако мальчики слушались его беспрекословно. И что требует от них этот вчерашний школяр, они тоже хорошо понимали.
Когда же хор попадал в руки кантора, все гвидовы труды шли насмарку. Мальчишки фальшивили напропалую, хотя накануне пели правильно.
Не заладилось у Гвидо со старым кантором. Убийственная снисходительность, на которую постоянно наталкивался начинающий музыкант, не давала ему ни малейшей возможности найти общий язык с наставником.
И было нечто неприятное в облике старика, что отвращало от него Гвидо. Сквозь холодную вежливость чувствовалась фальшь.

3. ОТЧУЖДЕНИЕ ПОВИСАЛО В ВОЗДУХЕ…

Старик часто болел, и пока он отсутствовал, его замещал Гвидо.
Нельзя было сказать, что у помощника кантора получалось плохо. Если он думал о том, что делает, а не о том, как на это посмотрит кантор, то результат был хороший.
Главное, чем обладал Гвидо – это добросердечие. Оно помогало ему одолевать все трудности. Управляя хором, он чувствовал себя заодно с ним. И музыка, настоящая музыка переполняла сердца поющих мальчиков торжеством, а сердце молодого музыканта – радостью.
Когда маэстро, брезгливо-холодный и невозмутимый, возвращался к своим обязанностям, отчуждение повисало в воздухе...
Хор с поспешной готовностью выполнял распоряжения кантора.
Гвидо сидел в глубине помещения, и, когда он слышал фальшь, его лицо принимало страдальческое выражение.

4. ГВИДО УШЕЛ В СЕБЯ…

Что было делать?
Первое, что потребовал от него инстинкт, – обретение душевного равновесия.
Второе, что его мучило, как недуг, – это сидевший занозой в его мозгу вопрос: как преодолеть фальшь?
Но если старые мастера проявляют бессилие, то сможет ли он решить каверзную задачу и защитить музыку от порчи?
Гвидо ушел в себя. Он пребывал в столь глубокой задумчивости, что всегда шевелил губами, а его взгляд рассеянно переходил с предмета на предмет…
В один из таких дней его окликнул монах и весело сказал:
– Брат мой, или ты глубоко задумался, или ты истово молишься? Пойди к Деве Марии, открой душу, все легче станет!
И Гвидо встал на колени перед Богоматерью, помолился, как сумел, рассказал-выплакал ей свои печали…


5. НА ЧТО СПОСОБНА ФАЛЬШЬ...

Много лет спустя Гвидо понял: Богу было угодно, чтобы он, молодой музыкант, узнал, на что способна фальшь. Она убивает не только музыку, но и все сущее. Она ломает дух, отравляет душу и подрывает веру. У нее множество обличий, и, проникая во все сферы жизни, она разъедает все.
Гвидо не только выстоял, ему удалось выковать оружие против фальши. На это ушли все силы, вся жизнь.

6. ГВИДО РАЗМЫШЛЯЕТ О БОЖЕСТВЕННОМ ЗАКОНЕ:

«Когда везде и всюду только фальшь
сквозит, юлит и действует проворно
и губит Богово, – нет, я не ваш,
не ваш слуга, усердный и покорный,
я – недруг, неуступчивый, упорный.

Не переделать мир, всю эту жизнь,
людей, толкущихся, как скот в загоне.
Но все же есть какой-то механизм
и тайный смысл в Божественном законе,
что правит всем, а я еще не понял!

О, сверхдостаточно, что нам дана
и Музыка, второе откровенье, –
в начале было Слово, – в чем вина,
когда нестройно, в меру разуменья,
мы славим Бога нищим песнопеньем?

Не слышим промежуточную связь
меж звуками, когда не в ряд ступени…
Дивлюсь я, Боже, Твоему терпенью:
как слушать не устал дурное пенье?
Ужо примусь, неспешно помолясь!»