Big American Show net («Большое американское шоу»)

Открой глаза на происходящее в мире, посмотри американское шоу! Самые эксклюзивные кадры, - им не будет места в эфире тв и радио. Только в интернете, - "большое американское шоу".
В главной роли, - догадайтесь сами?! 18 минут правды - целая вечность!
А понравится, видео с легкостью можно залить на свою машину, дерзаем, участвуем в опросах, жду ваших мнений...
Кстати, а вот ресурсы -
http://americanshow.ru/,
http://americanshow.com/,
http://www.stopthisshow.com/,
http://www.revolutioninyou.com/ - по непонятным причинам уже закрыты, с чего бы это?
Yoav - 20 ноября в клубе "Б2"
На сцену Йоав Садан выходит один с акустической гитарой, однако это не вечер бардовской песни, а самый настоящий современный танцевальный поп-концерт.
Йоав вооружен гитарной примочкой, позволяющей моментально закольцовывать сыгранную секунду назад партию, и прямо на сцене будет конструировать песни из постукиваний по корпусу, жужжания поперек струн и еле слышных флажолетов. Выясняется, что этого вполне достаточно, чтобы богато аранжировать песни, которые мог бы прикупить себе в каталог и Джастин Тимберлейк.
На FM-радиостанциях, где артист сейчас крутится довольно активно, поначалу сомневались, что Садан справится с эфиром в одиночку, и просили некоторые вещи в виде ремиксов. Это явно излишне — Йоав лихо и плотно компенсирует отсутствие кислотной бочки фантазией и эффектами. На своем канале на Youtube (youtube.com/user/Yoavmusic) Йоав охотно показывает, как все это получается, и как раз благодаря своей открытости и прямому контакту со зрителями, стал в некотором роде звездой web 2.0. А еще у него альбом заканчивается оригинальным кавером на «Where Is My Mind» Pixies.
Жан-Мишель Жарр - 17 ноября в "Государственном Кремлевском Дворце"
![Жан-Мишель Жарр]()

Когда появилась электронная музыка? Четкого ответа нет, среди самых логичных — 5 октября 1948 года, когда по французскому радио передали музыку композитора Пьера Шеффера, состоящую из нарезки и искажения других записей. Как и все новое, это произведение было принято в штыки. Полутора месяцами раньше родился другой француз — Жан-Мишель Жарр, который спустя двадцать с лишним лет сделал электронную музыку популярной.
В те годы искусственной музыкой баловались многие открытые люди, среди которых были и передовые академические композиторы. Проворный Жарр первым смекнул, что можно собрать на концерт и миллион зрителей, если к мелодиям приложить зрелище — например, гигантскую анимационную птичку, летящую по стене небоскреба.
Световое шоу Жарра настолько раскрутилось, что понемногу потеснило саму музыку композитора, и теперь его концерты, как у какого-нибудь ансамбля японских барабанов, — не концерты, а музыкальные перформансы. Звуковая дорожка, не столько яркая, сколько помпезная и глобальная, окружает при этом происходящее на сцене и в окрестностях. А уж сам Жарр знает, как все обставить, чтобы нельзя было оторваться от разномастных штук в его руках, которыми он подыгрывает.
Композиторский путь Жарра последователен — в начале 70-х он придумывал музыку для фона в аэропорту и к рекламе, чуть позже — записал несколько альбомов мегапопулярных синтезаторных мелодий и стал одним из отцов стиля нью-эйдж — приторно сладкого медитативного крыла электронной музыки. Музыка Жарра — это олдскульный олдскул, используемые звуки и ходы — точно тридцатилетней давности. Но именно за это Жарру и хочется верить — в 60 лет, добившись в творческом плане всего, гастролировать можно, только если по-настоящему прет от кнопок, которые ты нажал в молодости.
В 1997 году француз, как говорится, произвел в Москве фурор: на празднование 850-летия города он привез такое шоу, что 3,5 миллиона человек чуть не передавили друг друга сначала в метро, а потом на Воробьевых горах — цифра удовлетворительная для включения в книгу рекордов Гиннесса. Спустя 11 лет он сыграет концерт в поддержку переиздания своего ключевого для музыкальной истории альбома «Oxygene» (1976) — до сих пор не переплюнутую им работу, благодаря которой его фамилию и знает сейчас весь мир. Тогда Жарр показал, как звучит музыка в космосе, и другой более понятной звуковой картинки пока еще никто не составил.
"Сурганова и Оркестр" - 21 ноября в клубе "Б1 MAXIMUM"
Светлана Сурганова приглашает всех друзей в путешествие, «Проверенное временем», которое состоится в клубе «Б1 MAXIMUM» 21 ноября. Помимо отличного настроения при себе иметь пару крепких ботинок, фантазию и желание хорошо провести время. Отличные песни, интересные места гарантируются; подробный путеводитель прилагается.
В качестве попутчика Светлана выбрала музыканта Валерия Тхая. Именно с ним она записала и спродюсировала новый альбом «Проверено временем. Часть 1: ВЕЧНОЕ ДВИЖЕНИЕ». Вместе они прошли немало дорог, встретившись еще до «Ночных снайперов». Потом была некоторая пауза и, наконец, их пути снова пересеклись в группе «Сурганова и Оркестр».
Маршруты, которыми предлагает пройти Светлана, знакомы многим: в альбом вошли двадцать три композиции на стихи любимых авторов Сургановой, среди которых Цветаева и Мандельштам. На диске звучат также произведения ее друзей и хороших знакомых: Петра Малаховского, Елены Нуриевой, Юла Абрамова.
Однако большинство песен принадлежит самой Светлане. Они были написаны в течение последних 20 лет, но так и не дошли до своего слушателя ни в рамках «Ночных снайперов», ни на дисках «Сургановой и оркестра». Эти чистые и фактурные тексты, будто отреставрированные красивейшие фасады домов старого города, теперь зажили новой жизнью. Наполненные современным хлестким звучанием, они поражают свежестью, легкостью и необычайным чувством гармонии. Легкие и ясные композиции с нового альбома – своего рода синтез опыта, эмоций, впечатлений, чувств, копившихся годами. Только многое испытав и перечувствовав, понимаешь пользу прошедших лет и пройденных дорог. А новый альбом во многом юбилейный. В этом году исполнилось пять лет группе «Сурганова и Оркестр», пятнадцать «Ночным снайперам» и сорок самой Светлане Сургановой. Теперь им можно никуда не спешить, медленно прогуливаясь в переулках шоу-бизнеса: они доказали себе и другим собственное право определять маршрут, идти своей дорогой на любой свет светофора. Именно поэтому диск был записан без спешки в уютной атмосфере собственной питерской студии летом-осенью 2008 года и получился весьма щедрым в плане эмоций и представленного материала: два СD и DVD с записью живого концерта, состоявшегося 3 июля в клубе А2 Санкт-Петербурга. Эту программу уже отыграли в Америке, Риге, а в октябре-декабре пройдет большой тур в поддержку альбома от Калининграда до Владивостока.
Слушателям снова предстоит побывать в гостях у Светланы Сургановой. Ощутить необычайную атмосферу ее по-домашнему уютных концертов, почувствовать пьянящую беспечность и в то же время ответственность движения вперед. И кстати, приготовьтесь к долгой прогулке. Ведь название альбому дала скрипичная композиция, которая войдет во вторую часть альбома…
Валерий Меладзе - 22 ноября в СК "Олимпийский"

Появление Валерия Меладзе на эстраде десять лет назад связано с двумя песнями — «Не тревожь мне душу, скрипка„ и „Сэра“. Они звучали буквально отовсюду — на радио, по ТВ, из ларьков, где торговали кассетами, выражали крайние душевные переживания и давали ошибочное представление о Валерии как об очередном меланхоличном грузине. “Мало нам Сосо Павлиашвили, — ворчали критически настроенные слушатели, — теперь еще одного страдальца терпеть придется„. Поначалу так и было. Старший брат Валерия, Константин, с которым в конце 80-х Меладзе начинал музыкальную карьеру в группе „Диалог“ Кима Брейтбурга, писал для младшего песни про разбитую любовь и одиночество. Одним из немногих приятных исключений в этой череде страданий была композиция „Лимбо“, которая удостоилась перелицовки Профессором Лебединским и дуэтом „Русский Размер“ и в этом качестве стала хитом во второй раз.
Сменить прочно закрепившееся за ним амплуа рыцаря печального образа Валерию было непросто. Даже в “Старых песнях о главном-3„ Меладзе сыграл роль грустного грузина, отвергнутого мифической уже Ларисой Ивановной, и спел одну из самых трагических песен проекта “Звездочка моя ясная„. Заявившись во второй части „Песен о главном“ с кавер-версией „Ямайки“ Робертино Лоретти, Меладзе в очередной раз продемонстрировал отменные вокальные данные, но опять почти никого особо не впечатлил.
Для того чтобы разрушить набивший оскомину стереотип, Валерию пришлось отрастить импозантную бородку, красиво поседеть и больше пяти лет терпеливо ждать, чтобы из закисшего „последнего романтика“ превратиться в настоящего мармеладного мачо, которым он, вероятно, и являлся с самого начала. Рядом с таким пышногрудые дивы из „ВИА Гры“ смотрятся так же естественно, как лед рядом с шампанским. Фраза “Я смотрел и все гадал / Отчего же никогда / Мне не нравились блондинки» уже воспринимается не как прихоть, а как мнение пожившего и многое познавшего мужчины (типа, есть с чем сравнить). И даже страдательные песни, что безо всякой остановки льются из-под пера Меладзе-старшего, в исполнении младшего брата звучат не как очередная порция розового суфле. Скорее, это искренние чувства зрелого человека, по недоразумению облаченные в чрезмерно патетические аранжировки, но при этом обязательно сопровождаемые иронией, эмоцией, артистам большой сцены обычно незнакомой.
Вне всякого сомнения, концерт в ГКД для Валерия Меладзе станет очередной крупной вехой в творчестве. Что именно эта веха будет отмечать, кроме успешного и нестыдного десятилетия в бизнесе, к которому в данном случае не хочется ставить компрометирующую приставку «шоу» — доподлинно неизвестно. Мало кто из артистов согласится заранее выдать свои так всех интересующие творческие планы. Но есть надежда, что взрослые интонации, приглянувшиеся слушателям и особенно слушательницам Меладзе, подтолкнут певца к музыке, в которой он сможет полностью реализовать свой очевидный талант и вкус. И это будет не российская поп-музыка в нынешнем ее понимании, а что-нибудь другое. Возможно, даже новый жанр.
На концерт ВАЛЕРИЯ МЕЛАДЗЕ ИДЕТ ХОЗЯИН ЭТОГО БЛОГА!!!
Ундервуд - 22 ноября в клубе "16 тонн"
Пара крымских графоманов-романтиков, Максим Кучеренко и Владимир Ткаченко, восемь лет назад покорившие Москву песнями «Гагарин, я вас любила» и «Следи за ее левой рукой», этим летом записали свою пятую по счету пластинку. Ретролиния прошлогоднего «Опиума для народа», славившего музыку 60-х, продолжается, однако вместо рок-н-ролла преобладает ностальгия: обратите внимание на весьма трогательный заглавный трек, а также песню-манифест под названием «Очень хочется в Советский Союз». «Говорят, отпечаток того, что человек впервые видит вокруг себя, имеет определяющее значение всю жизнь, — объясняет Кучеренко. — Мелочи особенно важны. Кому интересна горбачевская демократия и разрушенная берлинская стена?
Всех интересуют граненые стаканы, закусочные, секретные бункеры в районе Таганки и “трубочки” по 22 копейки. Иллюзия управляет нами больше, чем мы себе представляем. О том и песня. Фантомная боль души по невидимой республике». В течение двух лет (начиная с записи «Опиума») успехам дуэта Ткаченко — Кучеренко способствует мультиинструменталист и аранжировщик Корней, в свое время помогавший Земфире с ее «Вендеттой», а теперь занявшийся звуком «Ундервуда». «К нему много доверия — человеческого и профессионального. Он может видеть музыку изнутри, знает, где там какие ниточки натянуты, за какие надо дергать, а какие лучше не трогать, — восхищается Владимир Ткаченко. — Кроме того, Корней, как он сам говорит, раб ритма. Выдающийся музыкант и тонко чувствует грув». Во многом благодаря этой подпитке группа наконец-то получила желанный простор: «Последние два альбома ориентированы на тех, кто устал от консервативной музыки для радиостанций и салонов автомобилей. Мы отклоняемся от типичных рифм и мелодических ходов».
Первый сингл с новой пластинки «Ундервуда» — «Дитя мое» — уже давно крутится по радио. Вслед за ним в ротацию метят еще как минимум две песни: вышеупомянутая ода счастливому детству в СССР и заснеженная фортепианная баллада «Татьянин день». Однако сами авторы отнюдь не считают производство шлягеров своей главной задачей. «С одной стороны, мы почти не думаем о музиндустрии и о заработках в ней. С другой — видим, что быть внутри музыкальной культуры невозможно без новых идей, — признается Кучеренко. — А воплощение идей всегда требует вложений. И здесь — как в физике: чтобы ставить эксперименты, должны работать лаборатории. Но идея первична, прибыль вторична. Не будет идей — не будет ни славы, ни денег».
Жанна Агузарова - 23 ноября в клубе "Б2"

Она может сыграть чудо, инопланетянку, русскую матрешку, марионетку в руках бога Аполлона, роскошную певицу. Кем только ей не приходилось быть — дочерью шведских дипломатов Иванной Андерс с поддельным паспортом, американкой Nineteen Nineties с документами, купленными в Лос-Анджелесе за 7 долларов, королевой рок-н-ролла Жанной Агузаровой. Хотя кто поручится, что это самое известное ее имя — настоящее?
Что только о ней не говорят — незаурядная и чокнутая, манерная и бесцеремонная. Но самое главное — голос. Каждый, кто впервые слышал «живое» выступление Жанны Агузаровой, был поражен именно ее голосом. Об ощущении «мурашек по коже» говорили и Евгений Хавтан, первый человек, который открыл ее голос миру, и другие музыканты, и совсем не связанные с музыкой люди.
История знакомства Жанны Агузаровой с Евгением Хавтаном и появления группы «Браво» в 83-м году стала уже хрестоматийной — она позвонила, пришла на репетицию, и ее пригласили в группу. Первым же концертом группа «Браво» и ее солистка сразили Москву наповал. По городу поползли слухи о новой фантастической певице.
Жанна обладает редким даром находить очень удачные стихи для песен. Принесенная ею поэзия и музыка Хавтана составили основу первой 20-минутной записи, которая появилась на кассетах в 1984 году. «Мы играли концерты, и я уже чувствовал, что за нами следят, — рассказывает музыкант. — Чтобы увековечить наше творчество, еще не зная, что с нами произойдет, мы на нашей репетиционной базе с помощью первых распространителей магнитоальбомов Виктора Алисова и Юрия Севостьянова сделали эту запись, которая на сегодняшний день является для меня эталонной по энергетике, по настроению, по количеству искренности и по количеству лажи — там все соответствует представлению о том, какой должна быть первая запись у группы».
Агузарова остается непревзойденной «богиней эпатажа» за непредсказуемое, часто скандальное поведение и за крайне эксцентричные предпочтения в одежде. Но большинство знающих ее людей говорят, что мистификация — это ее конек, она всегда играет на публику, недаром в свое время столько раз поступала в театральное. Главная роль Жанны Агузаровой — это она сама.
Концерт пройдет в рамках празднования дня рождения «Б2».
Антон (Константин Хабенский),сочинитель криминального палпа про «Месть домового», медленно стекает в осеннюю депрессию. Буквы не складываются в короткие и емкие, как выстрел, фразы. Уровень виски в бутылке на рабочем столике падает. Болит голова. Подружка (Чулпан Хаматова) ноет: «Антон, не пей». Издатель делает скучное лицо.
От профессионального краха Антона спасает анонимный киллер в кепочке (Владимир Машков). Он указывает писателю на важность личного опыта и предлагает прочувствовать будни криминалитета: понарошку ликвидировать какого-то седовласого джентльмена.
«Домовой» — этого не отнять — снят с личным опытом. Видно, что и режиссер, и сценарист о творческом кризисе знают не понаслышке, и не совсем понятно, кто больше. Все нелегкие стадии райтерз-блока проходят у нас перед глазами: вот автор долго раскачивается над клавиатурой и грубыми штрихами набрасывает характеры, вот задумчиво медитирует над саспенсом и устало плетет детективную интригу, вот, спохватившись, стремительно доделывает финал. С действием похуже — виражи сюжета явно подогнаны под живописные локейшны. Погони случаются в гигантском заброшенном тепличном хозяйстве, кульминационное покушение — в московской Консерватории во время вечера органной музыки. Затянувшийся момент истины, в котором Хабенский, точно Шарлотта Рэмплинг в «Ночном портье», сидит на цепи у батареи парового отопления, происходит вообще где-то в районе Кавказа.
Редкие визиты музы (судя по характерному почерку, ею выступала продюсер Анна Меликян) запечатлены в моментах свежей образности — синичка бьется между стеклами, умственно отсталый мальчик одиноко бродит среди садово-парковых скульптур. По поводу синички и органного концерта можно было бы сказать многое, но все слова превращаются в стон, когда в кадре возникает Армен Джигарханян в белом. У людей праздник, а мы тут с Хичкоком.
Исламское подспорье. "Совокупность лжи" Ридли Скотта
ДиКаприо отпустил бороду. И немного научился говорить по-арабски. Теперь он разъезжает в джипе по послевоенному Ираку и ищет там террористов. Зовут его Роджер Феррис, он работает в ЦРУ и даже периодически пытается выдавать себя за местного, ближневосточного. Хотя мы-то видим, что это ДиКаприо. Мальчишескую физиономию никуда не спрячешь, как и обаятельное студенческое нахальство.
За Феррисом приглядывает американский спутник, в телефонной гарнитуре скрипит и гундит голос вашингтонского начальства — Эда Хоффмана. Для этой роли Рассел Кроу в очередной раз обрюзг, замшел и пригорюнился. Тут он не гладиатор, не прыгучий задира, а пожилой мудрый церэушник, которому вечно приходится прикрывать взбалмошного агента Ферриса. А того фалафелем не корми, дай только поматериться и выйти из-под контроля — это ведь он в полевых условиях, и именно ему лучше знать, как шпионить. И вообще, не вся земля в асфальте. Мягким юмором, совершенно нехарактерным для Ридли Скотта и для "Совокупности лжи" в частности, окрашены сценки этих переговоров на вашингтонском конце радиосигнала: Хоффман, не переставая разруливать ситуацию hands free, отвозит детей в школу или ходит с ними в туалет, затоваривается в гастрономе — словом, не сидит сложа руки.
Террористы между тем теряют всякий стыд — взрывают людные места в европейских мегаполисах одно за другим, и надо что-то делать. След ведет Ферриса в Иорданию, где глава местной разведки Хани (Марк Стронг) с восточной жестокостью и западным лоском одним своим видом и положением наконец-то заставляет героя ДиКаприо говорить "спасибо", "пожалуйста", "сэр" и вообще вытягиваться по струнке и не ломать мебель (артист Стронг после "Рок-н-ролльщика" Гая Ричи гордо и уверенно выходит в лучшие люди). Хани объясняет: главное — честность, обманешь — пожалеешь. Сотрудничество на взаимовыгодной основе уменьшает лояльность Ферриса к Хоффману. Он и раньше чуть что ругался с боссом, а теперь и вовсе отбился от рук. Ты, говорит, не мешай, у нас тут особые отношения. И слежку убери, и поперек не суйся, сам все сделаю. То есть кто ближе завязшему в Леванте агенту — иорданский коллега-заплечник или родной по крови вашингтонский бюрократ, это еще вопрос. Потому что Хоффман Ферриса явно раздражает.
Чтобы вытянуть из подполья засевшего там террористического "авторитета" аль-Салема, Феррис создает аналогичную террористическую ячейку понарошку. Немного хакерства, парочка денежных переводов, маленький поддельный терактик в дружественной Турции (трупы подвозят из морга) — и бородатый воин джихада обязательно проявит любопытство: кто же это с нами устроил тут террористическое соревнование? А от любопытства до потери бдительности один шаг. Афера эта приходится на вторую половину фильма и выполняется в основном чужими руками — Феррис только изредка дает ценные указания. В принципе большую часть картины ДиКаприо кипятится на ровном месте, можно сказать — от безделья. Времени ему с лихвой хватает даже на то, чтобы проникнуться чистым чувством к медсестре-иранке, завязать с ней отношения на пионерской дистанции "за руку не бери" и даже ходить в гости, то есть как-то обустраивать свою жизнь, пусть и в Иордании.
Ридли Скотту, кстати, часто удавались сильнейшие женские образы — что Уивер в "Чужом", что Сарандон в "Тельме и Луизе". Здесь не тот случай. Здесь на целый фильм одна медичка с интересной волоокостью и смутной мотивацией. Ну, еще ее старшая сестра-злюка в псевдожизненном эпизоде, когда то ли об американском империализме собрались поговорить, то ли пообедать, то ли с детьми потетешкаться.
Зачем девушке встречаться с американцем под укоризненными взглядами семьи и соседок, совершенно непонятно. Зачем Феррису, захлебнувшемуся собственной мультикультурностью, такие нежность и дружба — понятно, хоть и с трудом. Зато совершенно ясно, зачем эта девушка сценаристам: хоть как-то затронуть половой вопрос и дать злоумышленникам зацепку за слабое место громкого американца. А он подставиться и рад. Затертая покерная пословица верна, как ни крути: если ты сразу не понял, кто за столом лох, то лох, скорее всего, ты сам. Феррис ловит на живца — а кто живец-то? В этом и есть совокупность лжи. Испокон веку у шпионов повелось, что каждый норовит другого обдурить, и выигрывает самый хитрый и циничный. ДиКаприо с годами чуть-чуть возмужал, приноровился стрелять с руки и плевать в лицо, но умница пройдоха тут явно не про него.
В финале покрытый шрамами, только не убитый Феррис выходит из игры, чтобы раствориться в восточном базаре, избавившись от недреманного ока спутника-шпиона: мол, заслужил право на свободу. Видимо, страданиями. Образ варварский и неверный. Если все шпионы будут так реагировать, кто же в агентурной сети останется? Одни старики, помнящие закон. А молодые, значит, чуть что — на пенсию, и ну изживать свои экзистенциальные драмы.
У Запада одна надежда — на свой образ жизни. На лимузины и ночные клубы, джинсы и посудомоечные машины. Слишком многие во враждебном арабском мире ведутся на эту идеологическую диверсию и ведут себя ровно как сицилийский телохранитель-предатель Майкла Корлеоне. Общее настроение у них — возьми меня в Америку. Капиталистические ценности разъедают почву под ногами воинов джихада, которые уже на уровне менеджеров среднего террористического звена поголовно заражены стремлением к счастью, гарантированному в декларации известно чьей независимости. И это гораздо лучшее подспорье в борьбе с бомбистами, чем засланный в логово культурного врага суперагент-одиночка. А с радикальными элементами быстрее справятся местные бойцы.
Примечательно, что если раньше под Ближним Востоком однозначно понимался Израиль в кольце задушевных контрагентов по шестидневной войне, то теперь и термин, и большая часть проблем сдвинулись восточнее. Может, потому, что нефть сильнее крови и воюют не за высшие идеалы, а за вышки? В любом случае выходит, что с зависшего над арабской мирной хатой спутника лучше не следить — всех не выследишь,— а транслировать голливудское кино нон-стоп, политически полезную совокупность лжи.