.

Возлюбленной Россетти была его модель и ученица Элизабет Сиддал. Она сама благодаря влиянию Россетти стала успешным художником и поэтесссой.

 Для кружка прерафаэлитов Элизабет была богиней красоты, и почти все они запечатлели ее на своих полотнах. Самое знаменитое, растиражированное уже чуть ли не до конфетных коробок, - «Офелия» кисти Джона Эверетта Миллеса. Элизабет позировала, часами лежа в ванне, среди цветов. 

Согласно описанию, сделанному Джорджианой Берн-Джонс, Элизабет Сиддал была высокой, очень изящной женщиной с сияющими золотисто-карими глазами и пышными темно-рыжими волосами, которые она связывала очень свободно, так что они падали на плечи подобно мягким тяжелым крыльям

Россетти был очарован ее красотой. Он бережно хранил локон золотых волос Элизабет, которыми восхищался настолько, что писал своей сестре такие восторженные письма:
"И тем не менее, ты должна думать не о соперничестве с Сид, а о том, чтобы держаться в рамках приличий. Вскоре после твоего отъезда я получил среди прочих моих вещей, присланных мне из Хайгейта, локон, состриженный с прелестной головки сей прелестной особы и сияющий, словно кудри Авроры; один взгляд на него наверняка ослепит тебя по твоем возвращении. За последнее время эта красавица сшила себе одно серое платье и одно – черного шелка; первое оттеняет в ней качества «кроткой невинной голубки», а второе подчеркивает черты «rara avis in terries»..."

Много лет спустя, уже зная, что эти волосы и в самом деле остались нетленными, он напишет:
"Но и тогда есть локон у груди,
Припрятанный - последний дар любимой,
Что разжигает жар, в крови таимый,
И жизнь бежит скорее, и среди
Летящих дней вкруг ночи неизменной
Сияет локон красоты нетленной"
("Жизнь-в-Любви")

 

И эта история с рукописью немного навевает ужас...

В 1850-м году, а был ему тогда 21 год, он знакомится с Элизабет Сиддал, которая становится его натурщицей, и позирует ему для всех картин. У Элизабет было слабое здоровье, она была задумчива и меланхолична, но болезнь красила её в глазах художника, и не только в его глазах – рыжеволосая, хрупкая и бледная, она была музой таких мастеров как Уолтер Хоуэлл Деверелл, Уильям Холман Хант и Джон Эверетт Миллес. Её красота стала настоящим открытием, новым каноном не только в искусстве, но и среди общественности эпохи модерна. На полотнах Элизабет запечатлена Офелией, Франческой из Римини, Девой Марией, королевой сердец, королевой Гиневрой, Святой Екатериной, а также во многих других образах. Что самое интересное, Россетти неоднократно рисовал её в образе Беатриче. Все стихи Россетти посвящены Элизабет. Их отношения с Элизабет начались через месяц после знакомства, и почти через десять лет они поженились. Такой долгой для того века отсрочке было много причин. Среди них слабое здоровье Лиззи, финансовые трудности Россетти, постоянные отказы их обоих ввиду того, что оба обладали трудным характером.

Брак продолжался всего два года. Долгое время считалось, что Элизабет Сиддал умерла от чахотки или передозировки настойки опиума. Некоторые исследователи называют расстройство кишечника или анорексию. Но есть серьезные основания считать, что Лиззи покончила самоубийством. Она страдала тяжелой депрессией после того, как родила мертвого ребенка, к тому же подозревала мужа в измене. По некоторым сведениям, Россетти скрыл от властей предсмертную записку жены, чтобы можно было похоронить ее по христианскому обряду. Коронер (следователь по делам о насильственной или скоропостижной смерти) констатировал несчастный случай.

Безутешный вдовец был настолько убит горем, что положил в гроб тетрадь неопубликованных стихов, укрыв ее под роскошными золотыми волосами покойницы. Похороны состоялись в феврале 1862 года на Хайгейтском кладбище в Лондоне. Жизнь Россетти покатилась под откос. Он пристрастился к алкоголю и наркотикам, впал в психическое расстройство, страдал бессонницей и галлюцинациями. У него появилась навязчивая идея: он убедил себя в том, что слепнет и скоро не сможет заниматься живописью. Он решил вернуться к поэзии. Им овладела мысль вернуть стихи, похороненные вместе с Лиззи.

Россетти и его агент обратились к министру внутренних дел с прошением об эксгумации. Разрешение было получено. Спустя семь с лишним лет после кончины Элизабет, в октябре 1869 года, ее могила была раскопана и гроб вскрыт. Процедура совершалась ночью, дабы не привлекать внимание посторонних. Россетти на кладбище не присутствовал. По свидетельству очевидцев, тело Лиззи было почти не тронуто тлением. Ее волосы продолжали расти после смерти и заполнили все внутреннее пространство гроба. Рукопись тоже уцелела, хотя отдельные стихотворения оказались утрачены.  Стихи были изданы  и книга имела огромный успех – в немалой степени из-за жутковатой истории ее возвращения в мир.   Вся эта история, конечно же, послужила отличной рекламой для книги. Только вот поэтической славы автору стяжать не удалось - стихи были жестоко раскритикованы газетчиками


 Россетти до конца жизни не мог простить себе надругательства над останками любимой. Он лишился сна и покоя, весь остаток жизни терзался угрызениями совести, а когда умер, велел похоронить себя не в семейной могиле, а подальше от Хайгейта, вселявшего в него мистический страх.

У Россетти были и другие музы, моделей было ещё больше, но его идеалом всё равно оставалась первая любовь. Это можно проследить по его поздней манере живописи, когда на картине изображена одинокая женская фигура, в задумчивости и без улыбки, а также в том, что он рисовал других женщин, придавая им черты любимой, её бледность или золотой цвет волос.