Ещё раз приношу Роберу ака Карен Ким, нарисовавшему сии арты, свои безмерные благодарности.
Главная героиня

+2

Единственное, что я пока точно понял - эта история станет такой же знаковой, как Трамвай.
предыдущая часть там.


Следующим утром я не вернулась домой. На следующую ночь тоже. Всё, что я могла делать – это сидеть под небом и ходить по улицам, разглядывая причудливые облака, бегущие над головой. И мне совершенно не хотелось спать. Напротив, хотелось больше никогда не смыкать глаз, чтобы всё-таки выяснить, что же есть сон. Может быть, этот юноша прав, и мы всего лишь спим, изредка приходя в себя и снова забываясь?
Однако уже когда я готовилась встречать свой второй рассвет, только почти зимний промозглый холод и кофе удерживали меня от того, чтобы не прислониться к шершавой стене и не закрыть глаза.
Я остановилась на каком-то перекрёстке и вытянула вперёд руки. Вокруг была метель, и снежинки опускались на мои холодные ладони маленькими звёздами. И чем дольше я смотрела, тем сильнее сияли звёзды, играя всеми цветами радуги. Некоторые из них сцеплялись с другими, образуя галактики, а затем вылетали из моих рук, чтобы навсегда остаться в мире. Другие таяли, превращаясь в воду на моих пальцах. Я подняла голову, чтобы увидеть небо, но надо мной был только яркий фонарь, а вокруг кружился снег, которому не было конца. Но даже когда сильный порыв ветра сбросил мой капюшон, раскидывая волосы в стороны и холодя шею, я не смогла сдвинуться с места. Свет фонаря – яркий, с какой-то синевой – воскрешал в моей памяти ночь, когда я стояла на балконе, слушая своего нового знакомого. С того момента, как он легко шагнул сквозь оконную раму и исчез, прошло чуть больше суток, и сейчас перед моими глазами вставали живые и яркие воспоминания, не тускнеющие от времени.
Он говорил много, иногда взахлёб. Много жестикулировал руками, пытаясь донести до меня какие-то образы, вспоминал истории из жизни, часто говорил о картинах и красках. А я просто стояла там, глядя на его силуэт, очерченный таким же синеватым светом фонаря, горящего за его спиной, и слушала. Слушала, потому что не знала, что сказать. И потому что было не время говорить. Было время слушать.
- Девушка, с вами всё в порядке? – водитель такси остановился посреди дороги и теперь с беспокойством смотрел на меня из-за приоткрытой двери.
Я рассеянно накинула капюшон и кивнула.
- Может, вас подвезти куда?
И тогда я поняла, что пришло время ехать домой.
- Да, спасибо.

Когда я вышла из тёплой машины и блаженно вдохнула холодный воздух, то что-то изменилось. Возможно, дело было в том, что начинало светать, и темнота уже не было такой бесконечной. А может быть, мне просто казалось, что всё должно измениться лишь потому, что изменилось что-то внутри меня. Ответа не было.
Я проводила взглядом отъезжающее такси и, нащупав в кармане холодную связку ключей, направилась к подъезду. Вдохнув тёплый и немного спёртый воздух, поднялась по ступеням в тусклом свете жёлтой лампочки и нажала на кнопку вызова лифта. Голубой огонёк мигнул, послышался тоненький писк и двери открылись, пропуская меня внутрь.
К тому моменту, когда я вышла на площадку восьмого этажа, куртка уже была расстёгнута, а шарф стянут с шеи и зажат в руке. Без труда попав в квартиру, я бросила его вместе с ключами на полочку слева и замерла, откинувшись на дверь и закрыв глаза. Мои движения были вязкими, реальность – размытой и как будто ещё не до конца оформившейся. И это было похоже на сон. Очень похоже.
С трудом открыв глаза, я стянула с себя куртку и подошла к окну. Вставало солнце, и фонари теряли свою магическую силу, становясь обычными серыми столбами на обочинах дорог. По-прежнему шёл снег. Мир начинал просыпаться. Болезненно щурясь, я вглядывалась в тёмные силуэты людей, очищающие свои машины от снега, прислушивалась к гулу машин, доносящемуся с дороги, пыталась найти хоть какой-то намёк на то, что всё это действительно происходит здесь и сейчас. Но внезапно мир исчез, и на его место встала отражённая в стекле моя комната и я, спокойная и от чего-то радостная, в рубашке с подвёрнутыми рукавами и тёмных джинсах. Мы смотрели друг на друга, встретившись взглядами, но потом отражение изменилось, и вот уже на меня смотрел знакомый юноша, с лёгким, чуть насмешливым взглядом. Я хотела было протянуть руку, чтобы коснуться его, но, больно ударившись о стекло, зашипела и отвела взгляд. Когда же я снова посмотрела в окно, за стеклом был привычный мир и люди, спешащие на работу.
Прислонившись лбом к оконной раме, я закрыла глаза и вздохнула.
Возможно, я просто уже сплю.

Предыдущая часть



Прошёл месяц и я стала забывать об этих странных мыслях. Жизнь текла своим чередом, заставляя решать насущные проблемы, обживаться в пустой комнате, ходить на работу. Пожалуй, всё, о чём мне мечталось в то время – это крепкий, сладкий сон, но именно на него времени никогда не было.
Вслед за хмурыми осенними рассветами пришло желание растворять тоску и неопределённость в алкоголе. Как правило, возможность выпить подворачивалась спонтанно – кто-то из друзей приглашал меня разделить с ним выходные, и я не могла отказать. То, что окончательно изменило мою жизнь, произошло как раз в одну из таких встреч.
Не помню, сколько уже было выпито, когда среди круговорота незнакомых лиц, я увидела его. Парень был таким же, как и в то утро, когда сидел на моём подоконнике: улыбающийся, со слегка взъерошенными светлыми волосами, в сером пиджаке, накинутом на футболку.
Я подошла к одной из смеющихся подруг и спросила:
- Знаешь его?
Та многозначительно подмигнула и качнула головой.
- Не-а. Кажется, он пришёл вместе с Надин.
Но как оказалось, ни Надин, ни кто-либо другой из моих знакомых не знали об этом юноше ничего. Кто он, как его зовут, откуда здесь взялся… Часть меня понимала, что сейчас слишком пьяно и весело, чтобы задаваться этими вопросами. Но сделать вид, что ничего не произошло, было уже нельзя.
- Эй, привет, - я подошла, когда он стоял у стола и подливал себе в бокал рома.
- Привет, - это прозвучало беззаботно, но когда он взглянул мне в лицо, то на мгновение замер, а затем отвёл взгляд. – Ты помнишь меня?
- Да, - его внезапное замешательство почему-то веселило.
- Тогда мне лучше уйти.
- Нет, - испугавшись, что он просто исчезнет, я схватилась за его предплечье, но наткнувшись на непонимающий взгляд, убрала руку. – Прости. Просто останься.
Какое-то время он пронзительно смотрел на меня, словно пытаясь оценить возможные последствия своего выбора, но затем кивнул и улыбнулся.
- Ладно.
Мы общались со всеми и друг с другом, смеялись, пили, подливая друг другу ещё и ещё и, в конце концов, я пришла в себя на балконе, замерзая от холода. На улице было совершенно темно, и только фонарь на стене дома слепил меня своим светом. Парень стоял рядом, неторопливо выдыхая дым сигареты, которую держал в руках. Стоял и пристально смотрел в горящее окно дома напротив.
- Я думала, что то утро мне приснилось, - не знаю, почему сказала это. Возможно, мне просто хотелось быть уверенной, что он не уйдёт прямо сейчас.
В ответ он лишь фыркнул и снова затянулся.
- Вы всегда так поступаете.
- А что ещё прикажешь делать, когда видишь такие вещи? – обиженно отозвалась я, кутаясь в пальто.
- Хорошо, - он резко развернулся ко мне и прищурился. – Тогда скажи, как вы различаете, что есть сон, а что – ваша, так называемая, «реальность»?
Я пожала плечами.
- Сны быстро заканчиваются.
- А что если быстро заканчиваются настоящие истории, а всё остальное вы придумываете себе сами, долго, бесконечно долго, барахтаясь в этом?
- Не знаю, - я быстро потёрла рукой уставшие глаза. – Что толку в этих вопросах, если все знают, что это не так?
- Все знают? – и тут он рассмеялся таким чистым и искренним смехом, что я невольно улыбнулась. – Ты слишком доверчива. Попробуй проверить на своём опыте то, что знают «все», и ты удивишься тому, что увидишь, - загадочно подмигнув мне, юноша отправив дотлевшую сигарету в окно, прикурил новую.
- Но разве…
- Если попросить каждого человека в той комнате нарисовать то, как он запомнил эту ночь, ты получишь восемь разных картин. А это восемь непохожих рассказов, восемь миров, - он мечтательно улыбнулся и прислонился лбом к оконной раме. - Что можно знать за «всех», если этих самых «всех» не существует?

которая есть лишь реальность с небольшими художественными искажениями. ох знали бы вы, как параноит меня, когда _моя жизнь_ пересекается с _моей прозой_...
а это было, собственно, начало
Предупреждение: не бечено; отрывками; не факт, что с продолжением.

Неделя выдалась куда более насыщенной чем обычно. Субботний вечер заканчивался в уютной компании, где единственное, что я могла делать - это наблюдать. Забавно, но смотреть со стороны на командную творческую работу, почти так же интересно, как участвовать в ней. Да и если уж на то пошло, наблюдать за людьми вообще занятие увлекательное...
Однако совсем скоро я поймала себя на том, что засыпаю. Глаза слипались, шум сливался в неразделимый гул, к тому же я начинала замерзать.
Что ж, ладно. Накинув куртку и шарф, я подхватила свой рюкзак и, попрощавшись, вышла на улицу. Было по-осеннему зябко и накрапывал мелкий дождик. Впрочем на улицах всё равно толпились прохожие, а пару раз мне на глаза попадались велосипедисты. Что могло заставить всех этих людей выйти из своих квартир? Выходной день? Не знаю. По мне так самым уютным местом во всём мире сейчас была мягкая кровать.
Светофор целую минуту не желал загораться зелёным, а я стояла, сдерживая дрожь от холодного влажного ветра и думая только о том, что от метро до моего дома никак не больше пяти минут.
Наконец, зелёный. Теперь бегом вперёд, и вот я уже в метро. Холодный ветер прогнал всякую сонливость, но теперь, когда его не было, острое желание попасть домой притупилось. С интересом разглядываю людей на платформе и вдруг... подождите, кажется эту девушку я знаю. В нескольких метрах от меня стоит брюнетка с растрепавшимися волосами. У неё ничем не примечательное лицо, и только когда она улыбается своим подругам, я окончательно узнаю в ней свою давнюю знакомую.
Прошло уже слишком много времени, чтобы что-то внутри ёкало и болело, но всё же я удивлена до глубины души. Как человек, который был ярким и важным для меня, мог стать настолько... обычным? Если бы не улыбка, я бы даже не остановилась на ней взглядом.
Почему-то вспоминается недавний сон. И я сразу же понимаю — она не умеет ходить через окна. Мысль настолько ясная, что мои губы невольно расползаются в улыбке. Ну надо же, я всё ещё не могу выкинуть эту историю из головы! Усмехаюсь, подтрунивая над собой, и, уже не думая о случайной встрече, отворачиваюсь, ожидая, когда в туннеле появятся огни поезда.
Ходить через окна... чёрт. Это было бы здорово.

Предупреждение: не бечено; проды не обещается.

Сон был больше похож на лёгкую дрёму, когда весь мир вокруг смягчается и замирает, теряя всякую суетливость. Краем глаза, я видела проём окна, казавшийся во тьме светлым пятном, и причудливые тени веток над головой, от чего комната расширялась, превращаясь в шумящий лес. Всё качалось, плыло, кружилось в водовороте, всё потеряло определённость, всё дышало.
Но потом что-то изменилось. Это не пугало и не доставляло неудобств, скорее меня пробудило собственное любопытство. Я едва заметно шевельнула рукой, скользя пальцами по прохладной хлопковой простыне, и медленно открыла глаза. Комната всё ещё качалась, не желая останавливаться. Пришлось моргнуть ещё раз. Затем ещё. И только тогда я поняла, что смотрю в чьё-то лицо. Кто-то сидел прямо на подоконнике и теперь, чуть подавшись вперёд, с интересом разглядывал меня. "Должно быть, я всё ещё сплю", - мысль была ленивой, и я продолжала лежать, хотя разглядывать незнакомца вверх ногами было очень неудобно. В конце концов, я нашла в себе силы приподняться на локтях и обернуться.
- Ты кто?
Парень пожал плечами.
- Никто. Просто гуляю, - он слегка склонил голову набок.
- А как сюда попал?
- Через окно, конечно, - юноша улыбнулся так, как обычно улыбаются маленьким детям, и откинулся на закрытую створку, явно ожидая моей реакции.
- Но... - я хотела было возразить, но потом вспомнила, что всё это мне снится, и замолчала на полуслове.
- Знаешь, ты первая, с кем я разговариваю. Обычно вы спите, не замечая ничего из того, что происходит вокруг. Мы даже поспорили с другом, просыпаетесь ли вы хоть когда-нибудь.
- Что за чушь, конечно просыпаемся.
- И выходите отсюда? - парень казался заинтригованным.
- Естественно, - я указала рукой на прикрытую дверь. - Из любой комнаты есть выход.
- Выходите через... это? - юноша недоверчиво поморщился. - Но за ней ведь ничего нет.
Я встала, подошла к двери и молча потянула её на себя. Парень легко соскочил с подоконника, пересёк комнату и осторожно шагнул в коридор. Будто ожидая чего-то, он замер, а затем повернулся, разочарованно глядя на меня.
- Я всё ещё здесь.
- Конечно.
- Но когда шагаешь в проход, то всегда оказываешься в другом месте, - он вернулся к подоконнику. - Очевидно, вы и правда никогда не выходите отсюда, - задумчиво пробормотал он, забираясь на него и вставая в полный рост.
- Подожди... в другом месте?
- Именно. Смотри, сколько окон, в которые меня может привести ветер, - он кивнул куда-то в сторону горизонта и снова посмотрел на меня. - Думаю, мне уже пора. Не прощаюсь, - и, подмигнув, шагнул прямо за окно, тут же растворившись в ночной темноте.
Ужас, сковавший меня, не давал ни пошевелиться, ни закричать. Но когда я нашла в себе силы подойти и выглянуть наружу, там никого не было. Ни в воздухе, ни на земле. Только ветер трепал деревья, ещё не скинувшие свою пожелтевшую листву.
Пожалуй, так всё и началось.