Какой тяжелый, темный бред!

Как эти выси мутно-лунны!

Касаться скрипки столько лет

И не узнать при свете струны!



Кому ж нас надо? Кто зажег

Два желтых лика, два унылых...

И вдруг почувствовал смычок,

Что кто-то взял и кто-то слил их.



"О, как давно! Сквозь эту тьму

Скажи одно: Ты та ли, та ли?"

И струны ластились к нему,

Звеня, но, ластясь, трепетали.



"Не правда ль, больше никогда

Мы не расстанемся? довольно?.."

И скрипка отвечала да,

Но сердцу скрипки было больно.



Смычок все понял, он затих,

А в скрипке эхо все держалось...

И было мукою для них,

Что людям музыкой казалось.



Но человек не погасил

До утра свеч... И струны пели...

Лишь солнце их нашло без сил

На черном бархате постели.

ИННОКЕНТИЙ АННЕНСКИЙ
(1856-1909)

Идет передача по радио, диктор объявляет:
- А зараз для селян музычна програма "По вашим листам".
Затем щелчок, шипение и голоса:
- Мыкола, зыграй...
- Та не хочу!
- Hу, Мыкола, ну зыграй...
- Hе буду!
Так продолжается несколько минут, а затем голос диктора говорит:
- Вы слухали "Капрызы" Мыколы Паганини...
__________________________________