Санкт-Петербург, Лиговский проспект. Машины едва не наезжающие на ноги. Лужи – признаки вчерашнего дождя, оставившего на память визитку. В пределах этого пейзажа появляется очертания парня в спортивном костюме. Он движется уверенной походкой, да, определенно у него имеется какая-то цель, пункт, в который он должен попасть. Если бы кто-нибуть попытался ассоциировать его с каким-нибуть животным, то получил бы помесь льва и медведя. Его голову «украшала» короткая стрижка, и на вряд ли там можно было бы представить что-то иное. Через правое плечо перекинут рюкзак, а левой руке пакет. Содержимое пакета не вызывает сомнений – пару баклашек с пивом. Все это, пожалуй, должно было давать намек на то, что парню не до лишних вопросов, однако, тем не менее…

            -Эй, братух, мелочевкой не выручишь? – слышется впереди дворовый наркоманский гонор. Голос напоминает перевод предперестройских иностранных фильмов. Тот самый с прищепкой, прикрепленной в носу.

            -«Всегда будь спецназом», - мелькает в бритой голове лозунговая фраза. – Ща, погодь, посмотрю, может че нить и подкину. – «Главное смотреть в глаза».

            Из кармана материализуется кошелек, из него минорным брынчанием сыпятся в «жаждущие» ладони, сведенные ковшом, 12-ть «железных рублев».

- Угощайся.

-Блин, спасибо братуха. – глаза «заблудшей души», выражают признательность.

-Слушай, дружище, не наведешь на 196 дом? Я его уже зАдолбался искать.

-Ааа, да это, вооот он. – рука подверженная химическому кайфу (ориентировочно героин) неохотно приподнялась. Направление ее указывало на пересечение «Лиговки» и перпендикулярной к ней «дорожки», точнее на здание послевоенного времени, что стояло на углу квартала.– А вввам кого?

-Да ладно, не суть... –  Бросил наш «спецназ»,  уже переходя дорогу. - «Вот Питер то! Столица псевдоинтелигенции. Наркоманы и те на вы обращаются! Отребье, когда ж вы все передохнете? Хотя…в общем то, выбор вы сделали сами, а его право есть у каждого…»

Впереди арка, на встречу идет покачивающееся мужское тело. В правой руке оного бутылочка Red’са, в левой гитара. Веселая мохнатость на голове, клетчатая рубашка с завернутыми по локоть рукавами, на вид, пожалуй, лет так 25-ть - «Вольный музыкант, воплощение уличной свободы». Глаза встречаются…два вечерних силуэта, двигающиеся друг на встречу другу…секунда раздумья в момент сближения…сомнения откинуты - крепкое мужское объятие.

Нежности закончились, силуэты застывают друг на против друга, каждый из них будто высматривает что-то в глубине глаз апонента, все это скорее походит на застывший кадр очередной теле-драммы:

«Они нашли друг друга».

 

-А может выпьем? - Секундная гармония нарушилась. Ее убийцей стал обладатель Red’са.

-Ммможно. – Будто переборов сомнения, сообщает бритый парень. – А Здесь есть какие-нибудь лавочки?

-Здесь есть все: и лавочки и бабочки. Все будет! Эээ…

-«Бабочки это хорошо, они легкие таки, пестрые…»     

-…ээЭ. А тебя деньги то есть? – Риторический вопрос в корне изничтожил детское воображение.  

-Ты знаешь, - Не подав вида, что смутился, ответил лысый паренек. - деньги это ведь такая штука…вот сейтчас они вроде есть, а купил все, что нужно…Нет!- Как бы делая вывод для самого себя воскликнул «спецназ» - Даже не все, что нужно! А лишь самое жизненно необходимое…и вот их уже нету. – Интонация к концу фразы вроде как поникла, в придачу на лице возник призрак сожаления. – «Денег нет, но было бы не плохо взять еще».

На самом деле деньги были. Только вот Краснов Александр, именно так звали «бритого парнишку», являясь воспитанником семейства Красновых, коих ненавидил он искренней любовью, становиться спонсором данного «мероприятия» не собирался. Он же, будучи урожденцем города Жигулевск., что мирно покоится на берегу реки Волги, жлобом по всем понятиям не был. Нет,  его не пожирала «продуманная» брюхатая жаба, денег ему было вовсе не жалко. Пару минут назад, к примеру, являясь спонсором русской наркомании, он не испытывал ни малейших сожалений. Во-первых жалеть о чем-то он считал огромной глупостью (ведь сделанное - сделано, а свершенное - свершено), а во-вторых  для него это был нормальный ход течения человеческой эволюции (нежизнеспособные системы должны отмирать). –«Циник?!» - Не совсем, скорее Нитшианец.

 

На самом деле его отказ от роли угощающего был вызван собственной программой саморазвития, изобретенной им же, и им же испытываемой на себе. При подтверждение ее работоспособности он не исключал и вариант поделиться ей с миром. Сам же он называл ее «концепцией лидера». А лидером он стремился, быть везде. Лозунг же его, выражающийся в словах: «Всегда будь спецназом», говорил вовсе не о его бывшей принадлежности к «избранным» отрядам Рос-Обороны, в коих его никогда и не было, ввиду купленного военного билета.  Эту фразу верно было бы истолковать, так:: «всегда будучи хозяином ситуации, контролируй ее в лубой момент, будь на чеку, ведь врагом может оказаться каждый.». И это была не паранойя, а бесценный, по его мнению, жизненный опыт, приобретенный им в результате проживания в том самом  Ж.игулевске.  Городе, неоднократно расцененый им, как вражеская территория. Городе,что имея не более   тридцати лет отроду, успел накопить уточненное и дополненное собрание уличных правил, или так называемых «понятий». Город, оставивший свой мутновато жирный след на белом покрывале внутреннего мира, след, в котором Санек ни в коем случае не видел недостатка, и расценивал его, как свое однозначное преимущество над аборигенами  Северной столицы, след, который сделал из него «воина»…  

 

         -Ааа –понимающе кивнул головой«гитарист»  - Ну нет, так нет.

 

            -А у тебя?

 

            -Ты че, прикалываешься?

 

            -Пытаюсь.

 

            -Похвально.

 

            Маршрут завершился, аллейка, две лавочки, находяциеся друг на против друга - мечта собутыльников…

 

            -Ты откуда такой?

 

            -С Приморской…

 

            -Нет, я всмысле от куда приехал?

 

-А с чего ты взял, что я откуда-то приехал?

 

-Нет погоди, я похож на дурака что ли?

 

-Да нет. –Хотя ответ внешне и звучал, как категоричное нет, в устах Санька он означал: «то ли «да», то ли «нет». - 60%, что «да»».

 

-Местный, - Парень в клетчатой рубашке поучительно заколыхал пальцем. - никогда не раскроет объятия не знакомому человеку.

 

-А я вот не согласен, как раз местный и раскроет. Это ж Питер, город нестандартных подходов…

 

-Думаешь? Не-е-ет! – Это заставило Санька призадуматься, - 40%, что «да».

 

-Хотя нет! Ты прав. Скорее так: откроет обьятия не местный, но в Петербурге. В своем городе я себя так не веду. – Это была относительная правда. Такого не было, однако имели место и ситуации по «оригинальности» не уступающие этой.

 

            Взгляд Санька пал на лежащий на лавке справа от него инструмент.

 

            -Играешь? – Уточнил он.

 

            -Бывает…

 

            -И у меня тоже…периодически. Не против?

 

            -Нет, маэстра, прошу….

 

            Саша смело берет в руки гитару. Аккорд Ем – пару демонстративных ударов по струнам, а после вибрация с помощью зазора между грифом и барабаном. Звук затих.

 

            Теперь гитара заиграла с новым энтузиазмом, воспроизводя четкий ритм.

 

            -«Выходить наружу лишь по праздничным дням.

 

               Без особых причин, без особых подлян,

 

              Улыбнуться лишь тем, кто глядит тебе вслед,

 

  Оставляя усталость от прожитых лет.

 

            Пыль несется рекой, продолжатся бой

 

            И не важно что будет с тобой или мной

 

            В тот миг когда мы очнемся…

 

            …по дороге домой.

 

Все это время паренек сидит, вкрадчиво всматриваясь в манипуляции левой руки сдружившейся с грифом, и тщательно вслушиваясь в слова. Такое впечатление, что ему это действительно не безразлично.

 

-«По дороге домой…по дороге домой». – Глуховатым полустоном заканчивается трех куплетная эпопея.

 

Глаза Саши опущены вниз, он ждет комментариев…

 

-Слушай! Ну вообще реально! Рэспект!

 

-« Все в норме, гитара сделала свое дело, теперь можно и по душам говорить…» - Спасибо. Мы кстати не познакомились, меня Саша.

 

-Стася.

 

Крепкое мужское.

 

-Так что за повод то?

 

-Да ладно те, все хорошо…отдыхаем!

 

-Ну отдыхать, так отдыхать…любить так любить, стрелять так стрелять…

 

-Слушай! Стас, а тебе приходилось когда нибуть впускать женщину в свое сердце. – Ткнул Санек пальцем в небо.

 

-Чего!!! -  Раздраженная интонация.

 

-«Не люблю повторяться, ну да ладно, ложе мне с ним не делить», Санек повторил то же самое с не потерявшим уверенность голосом.

 

-Чего ты говоришь? Ты издеваешься надо мной? Да сколько тебе лет, пацан?! – Последнее слово было произнесено с такой нежностью, что выискивать в нем оскорбление не имело смысла.

 

-Да ладно тебе, дело не в годах, а в опыте, если уж об этом говорить. – «А ведь я попал в точку!».

 

-Женщин, говоришь. Да вот, впустил одну. Что я по-твойму тут делаю?

 

-Ну не знаю, предположительно: отдыхаешь. Собственно как и я…

 

-Дам, отдыхаю. Выгнала меня, сука….

 

-Что за неуважение к красивым, нежным!?

 

-А да ладно это я так…

 

-За что выгнала то?

 

-Да ты знаешь, я ее, содержу, значит, кормлю. – «60%, что содержит она», - отметил для себя Санек. – Вот, посмотри…

 

Из кармана куртки Стаси появилась скомканная бумашка.

 

-У меня есть квартира здесь, в Питере. Вот почитай

 

Саша сделал вид, что почитал.

 

-Но мы ее пока сдаем. – «30%, что она…»

 

-Так че случилось то?

 

-Да сегодня, прикинь, съемщики отдали деньги. И в общем… - Выброс воздуха губами с параллельным хлопком руками и последующий развод ими же.

 

-Ну, и че? – Все еще не «врубался в тему» Санек.

 

-Ну вернулся я сегодня, значит, а она стирает. В общем так и так, она такая: «А где деньги?». – Стас был «достаточен», для полного вжития роль стирающей женщины, отчего Санек даже засомневался - «а может вопрос на самом деле относился к нему?».

 

-Нэту. – Руки разошлись в разные стороны, нижняя губа поджата к верху, на лице недоумение.

 

-«Дам, хороший артист в парне дохнет, только вот экономика хромает»

 

-«Денег на руках нету, но можно дойти до банкомата, снять с карточки.», - «100%!» - а она говорит: «А понятно, подожди тогда, я сейчас». Ну я вышел за дверь, жду значит такой. А она мне гитару протягивает, я еще тогда, значит такой подумал: «А зачем нам гитара? Тут пройти то…» - Ну и представляешь!!? Дверь захлопнула…

 

 -Да…уникально… - Саньковское покачивание головой напоминало недоумение. – А это…стучаться не пробовал?

 

-Пробовал…

 

-Че, Не помогло?

 

-Обещала позвать друзей. Нет, ты прикинь, наших общих друзей! Нормальные ребята, ну разве они не поняли бы. Ну если даже и нет….Нет, ну ты подумай! Она мне угрожает! Да пускай зовет! Вот я, к примеру позову тебя, ну разве ты не пойдешь!?

 

-Если серьезно, то не знаю. В подобных делах я участвую только на правой стороне.

 

-Не, ну я не это имею ввиду. – «Тогда что?» - Ну представь, сейтчас сюда, к примеру, подходят пару парней и начинают меня здесь же «колбасить», ну разве ты не впряжешься?

 

Санек на самом деле представил: «Подходит, значит сюда человек так пять-шесть, и начинают не особо умело, но довольно грубо беседовать с товарищем Стасом. Ну а после все, естественно, переходит в банальное жестокое избиение. Но Стас не теряется, и в разгар битвы выкрикивает спасительное заклинание: «Санек! На помощь!». Ну и Сашка, естественно, тут, как тут. Влетает, разгоняет вражеские своры. Враг, в негодовании и,  ощущая грядущее поражение, решает спастись бегством! В общем все нормально – зрительный зал ликует!».

 

-Ну, в таком случае, скорее да, чем нет.

 

-Вот видишь, я же говорю, да мы их так отфигачим, мама не горюй…

 

Одна рука Стаса потянулась за  баклашкой, а вторая неуклюже изобразила что-то наподобие апперкота. Захватив пивной сосуд рядом с горлышком неудавшийся альфонсо поспешил наполнить «уличные бокалы» - пластмассовые стаканы. «Понятно, сейтчас будет тост».  

 

-Ну, давай, за самых красивых и ласковых, самых чувственных и стойких. За лучшую половину человечества – за нас….Мужиков!

 

-Принято – Сначала стаканы поднялись чуть выше голов, а после были опустошены в несколько уверенных глотков.

 

-А дай-ка я – Пробормотал Стася и потянулся за гитарой.

 

Плотная рука притянула гитару, после чего она, совершив разворот на 180(Этот жест ,видимо, был отрепетирован заранее для подобных случаев). Зазвучали звуки резонирующих струн. Приятная мелодия, нет, не дворовый щансон…

 

 

«Скопленье черной браной грязи

 

  Из наших будней льется наземь.

 

  Вся копоть человечьей злости

 

  Пронзает небо, точно гвозди.

 

  Продукты ваших злых деяний.

 

  Продукты зависти, страданий.

 

  Гангрена, опухоль планеты

 

  Вы люди – раковые клетки!

 

 

 

                  Но, словно женщины, деревья,

 

      Вам господа на удивленье,

 

      Впитали боль и сгустки серы,

 

      Все! Стала чистой атмосфера…».

 

 

Песня продолжалась, однако слов Санек уже не слышал, его мысли подобно урагану унесли его в мир этих первых строк…Он даже не сразу и заметил, что песня уже собственно и закончилась… закончилась.

 

 -Твоя?

 

-Дамммоя. ну как тебе?

 

-Ты знаешь, за такие песни можно и повоевать – Сказал он это почти искренне. Песня ему действительно понравилась, она как бы, по сути, явилась характеристикой внутренней духовности этого выгнанного из дома за свою нематериальность человека. Человека, поставившего себя и себе подобных ниже «добрых» деревьев всегда готовых впитать наш негатив, впитать безвозмездно и отдав из  себя все самое лучшее подарить своим же «губителям» чистый воздух. Человеку искренне любящего свою женщину. Да, Стас Саше однозначно нравился, как человек, естественно. Он и сам страдал тем самым «комплексом князя Мышкина» - Достоевского идиота, той самой излишней добротой. С ней упорно боролся, считая ее своим одним из основным пороков. Мягкотелость, становящююся на пути к достижению «грандиозных» целей. Только вот собственных симпатий к человеку ему не всегда было достаточно для вступление на его стороне в конфликт с теми «веселыми ребятами», возникновение которых по словам Стаса было вероятно, или попросту отморозками. Ведь он всегда был спецназом, а спецназ думает…

 

-Ну…спасибо на добром слове.

 

Где-то рядом послышался женский смех. Две Башни синхронно повернулись направо. Картинка из русской дворовой сказки: две миловидные дамы, на вид лет по 28, пританцовующие у черного БМВ, упорно пытаясь привлечь мужское внимание. Мысли самцов совпали.

 

-Может их сюда? – Высказал Саша общее мнение.

 

-Давай. Вот я сейтчас подхожу к ним и они с…омной идут сюда. 100% тебе говорю! – Стас являляясь оплотом уверенности, просто сиял от чувства собственной значимости. – не веришь, да?

 

-100% говоришь. – Санек призадумался. – А я бы больше 60-ти не дал, если бы пошел я.

 

-Ха! Пацан! Ну что спорим?! На интерес, спорим?! – Руки в темпе сцепились, издав характерный шлепок. – Учись, пацан!

 

Уверенное движение дворового Казановы в сторону потенциальных спутниц на ночь не вызывало сомнений. Дамы обнаружив это движение, лукаво полуотвернувшись завели разговор о чем-то важном. Ну а дальше все, как в немом кино, ведь их диалога Саша не слышал, а о высказанном мог только догадываться лишь по усиленной жестикулиции Стаса и задорному похихикиванию несомненной честных и до одури  добропорядочных гражданок»:

 

 Сначала Стас обоими руками показал на себя, а потом перевел их на Санька - «Дэвушки мы тут с другом отдыхаем» - Руки согнутые в локтях, разведенные в разные стороны, ладони к верху, параллельны земле – «Не-е-е-е, да вы ниче плохого не подумайте» - Руки, одновременно с кивками головы указали на дам, а после на лавочки – «Просто не плохо было бы, если «вас к нам»» - Дамы тихо засовещались, повернувшись друг к другу, не переставая хихикать. Руки Стаса в карманы. Одна из них поворачивается к Стасу – « Ну знаете…мы не против, только вот…» - Руки Стаса снова разводяться в стороны в позе недоумения – «Да в чем же дело?» - «Дело» не заставило себя ждать, оно вышло из фитнес центра, находящегося рядом, его лакированные ботинки отлично сочетались с черным пиджаком. Стас обернулся…среагировал он быстро: резкий поворот к дамам и понимающие кивки головой – « Пардон значит Мамам, понимаю…ну мне пора…»

 

Обладатель пиджака, БМВ, да и, по всей видимости, обоих дам, на секунду призадумался. Однако, обнаружив, что дворовый конкурент не просто уходит, а идет в направлении хохочущего навзрыд и одновременно громко аплодирующему лысому парню, принимает решение просто сесть внутрь «черного гиганта», обозванного русским потребителем «Бумер». Кивком он дает понять, что дамам тоже пора уезжать. Двери захлопываются. Железный зверь с пробуксовкой трогается с места и, совершив разворот практически на месте, с характерным визгом покидает страницу этой истории. Занавес закрывается.   

 

- Слушай, а ты облажался. – Поспешил утешить неудавшегося съемщика Санек.

 

- Да! Точно! Но кто знал, что его ждут!? – Стас был больше удивлен, чем разачарован.

 

- Помнишь я сказал тебе 60%? Так вот, 40% я оставил на наличие «Его». – Саша посмеялся, теперь уж совсем почти искренне.

 

- Ай, да ладно – Стас махнул рукой – Вот сейтчас мы с тобой пойдем в Витебский парк, вот там-то рыбы навалом!

 

Стас быстрым движением схватил гитару и недопитую Саньковскую баклашку. Он  не уходил – убегал!

 

-Пагади, пагади. – Приостановил его Саша – А я никуда не пойду. Я здесь не просто так.

 

-Не понял, ты меня бросаешь? Нет! Ты меня бросаешь!? – Повторил Стас, как бы не веря своим словам с простановкой ударения на словах «меня» и «бросаешь».

 

-Да, бросаю. Но ты знаешь, я за тебя не волнуюсь, ты парень «любвиобильный», авось кто и пристроит. – Вот теперь Санек смеялся искренне, только вот наружу это не выходило.

 

Стас с виду слегка растерялся, чувствовалось, что в нем застрял некий вопрос:

 

-Слушай, ну это… - Глаза упали на «Петровское», зажатое в его левой руке.

 

-А ты знаешь…. – Сделал вид, что задумался Саша -…бери!

 

-Спасибо! Пацан! – Эта искренность наполнила Саше недавно встреченного наркомана: «Ай да Лиговка! Ай да центр Питера!».

 

-Ну все пока, думаю еще увидимся.

 

-Возможно – Сказал Саша криво улыбнувшись – 2-3%.

 

 

Саша неподвижно сидел на лавке, на той самой лавке, где пять минут назад происходила банальная уличная пьянка с гитарой. Его локти лежат на голенях, ладони сцеплены между коленей. Вечернее щебетание птиц и легкий шум ветра. Все движения во вне плавны и полны смысла: «И этот падающий лист, и это прошедший мимо человек.». Все движения внутри лишь минимум для поддержания жизнеобеспечения. Дыхание сосредоточенное, спокойное и глубокое. Взгляд направленный в никуда, взгляд направленный внутрь. «О чем задумался» - спросил бы его проходящий мимо знакомый, и был бы в корне не прав. Ведь сейчас Саша не думал ровным счетом ни о чем. Он всего лишь забавлялся своим внутренним чувственным восприятием, обозванным кем-то интуицией. В падающем листке он увидел сброшенное бремя, бессмысленность лишней тяжести, а в прошедшем силуэте смехотворность суеты. Более красивые же, живописные картины проявлялись внутри его открытого сознания: «Полет. Снизу лишь облака сверху лишь сплошная синева неба, впереди алое утреннее солнце. Саша – птица, движение его крыльев плавное,  внешнее олицетворение этого движения Сашино дыхание. Полет без цели, полет ради полета. При поднятие крыла он ощущает приятный холодок по телу, опуская - спасительное тепло, без этих ощущений, жизнь поверхностного кожного слоя, была бы серой. «Снизу должен быть лес». И на самом деле облака расходятся, раскрывая зеленую бесконечность - тот самый добрый лес. Зелень его полна различных оттенков. А вот и город! Для простоты он округлый плацдарм, вырезанный там, в глубине леса. Дома не различимы, видна лишь возвышающаяся над деревьями серость. От нее по периметру краев черные клубы дыма, уходящие в лес. Однако у этой черноты нет шансов, она уходит в лес и растворяется – лес добрый, но от того не менее сильный. Здесь нет четкой границы изничтожения дымовой завесы, просто при шествии взгляда от края города в сторону леса ее становиться все меньше и меньше, меньше…впрочем, ее уже нет… Но где же отдача? Должна же быть отдача… «Надо же, как я раньше не заметил!» Из леса попеременно выстреливали в город прозрачные полукруглые лучи радужной расцветки. «Так вот, как это происходит! Но как это можно объяснить другим!?». Внезапно появился звук – «Что это за шум!?» -  Город начал менять цвета от серо-красного до серо-зеленого и опять красноватый оттенок. Похоже на попеременно загорающиеся лампочки, находящиеся где-то в стороне, что своим падающим светом придают оттенок этой серой массе. Цвета меняются синхронно звукам, напоминает светомузыку. Сигнал тревоги? Сигнал ТРЕВОГИ!!! Но что там происходит??? В чем опасность?– «Надо снизиться, посмотреть» - Птица уходит в пике…».

 

Сашин телефон, находящийся в правом кармане спортивного костюма, издавал протяжные звуки сигнала, оповещающего о звонке. Полифония – бесполезная игрушка богатых детей, Alcatel 131 forever! Временные «заморочки» с карманом, телефон в руке, движется в сторону правой щеки.

 

-Внимательно слушаю – Высказался Саша тоном большого начальника.

 

-Привет. Ну я уже освободилась. – Женский голос, кокетливая дикция.

 

-Я рад, когда-то это должно было случиться. Ну что, идем?

 

-А ты где?

 

-«Подобно собаке, сижу под твоими дверями».

 

-А если ты вдруг набросишься на меня и покусаешь?

 

-А ты против?

 

-Ну, не знаю.

 

-Зато я знаю. – В трубке женский смех – Я жду, выходи на Лиговку, там и встретимся.

 

-О’кей. Буду через 10-ть минут.

 

-До встречи.- Связь обрывается, в телефонной трубке гудки. – «Похоже, это Она. - 60 %.»