Мелко капал дождь. Небо было тяжелое, хмурое, неприятно-серое. Казалось, сам воздух нагонял на людей тоску. Я курила, забравшись с ногами на широкий подоконник и смотрела на мерзкую морось из-за надежного прикрытия окна. Люди, черные, серые, смазанные, под зонтиками, в плащах мелко семенили по улице, стремясь побыстрее добраться до своих теплых уютных домов и спрятаться от этой, пробирающей до костей, мокрой мерзлоты. Шум машин, как всегда в такую погоду, стал слышен отчетливей. Мне даже казалось, что я могу представить себе, как тяжелые шины врезаются в лужи на дороге, вспарывая водную гладь в водопадные брызги, и, подпрыгнув на изломе дороги, едут дальше. Ни намека на солнце, а все-равно, если долго смотреть на тучи, начинали болеть глаза. "Какой скучный мир, - подумалось мне тогда. - В нем совсем не осталось красок, эмоций. Но ведь эти люди смеются, грустят, любят, ненавидят, скучают... И совсем не знают о том, что пройдя мимо моего окна, ненароком оставили след в моей жизни. Ведь я их видела, думала о них, о их судьбе. Как бы я хотела добавить сюда красок. Но картину, написанную судьбой, не изменишь. А если... Оставить сюжет, но раскрасить его так ярко, чтобы при взгляде на него, зрителю в душу врывались бы цвета, краски, эмоции. Этакий новый, свежий, почти хрустящий переплет поднадоевшего романа, который хочется держать в руках, проводя по нему пальцами, вдыхая его запах, хотя уже тысячу раз читал эту книгу и сюжет давно знаком. Интересно, о чем была бы эта книга? Это были бы сказки... О жизни."