Сон сегодняшний:
       Futbol'nyi' матч - Зенит должен был играть со сборной Чили.  Вокруг стадиона - народные гуляния. В небе фейерверки и Аврора стреляет через равные промежутки времени. Зайдя на стадион, попал в ШВецию, на другой матч - Юргорден играл с кем-то в рамках Кубка Уефа. Купил билет на сектор И, ряд 17 - место стоячее. Хотя - есть кресла, но к ним приклееены черные лаковые туфли - т. е. мы должны были обуться в них и стоять на креслах. Однако все все равно сидели,
хотя и неудобно было. Начался матч, но весь наш сектор смотрел  не на игру, а  на арку-ворота на стадион. Там появилась девушка, которая сказала - начнем сеанс и тут же над ее головою,  на белом развернувшемся экране вверху арки начался фильм. Фильм с той актрисой - Риччи или как ее. Сюжет фильма был  запутан - то ли о подростковой любви, то ли о загадочном убийстве.
        Мне стало скучно и я вышел на улицу. Вокруг стадиона - степь под палящим солнцем. Океан. Недалеко от берега - метра два - начинался остров узкий (3 метра в ширину) и несколько км в длину. Вроде это была Чехия. Узкой стороной остров был обращен ко мне, стоящему в степи, на другом берегу. Я видел аллею из тополей, уходящую вдаль острова. Решился и перепрыгнул в Чехию. Прошелся по аллее, по садам, ходил по старинным улицам. Вдруг началось землетрясение. Догадался внутренне, что у океана, что возле Чехии и Байкала есть еще до конце не открытая  связь. Пошла большая волна - метра 4 в высоту и накрыла всю Чехию, весь этот остров. Я успел залезть на балкон и сидел теперь на нем.
        Но тут я увидел двух малышей, барахтающихся в воде - одному 5 лет, другому - 4. Первый держался на коре и полусдутом крокодиле надувном. Второй - на черной накаченной камере. Крокодил сдулся и первый мальчик пошел к одну. Меня охватил ужас и я прыгнул в воду,  со страхом думая что и сам я сейчас утону, плавать-то умею с грехом пополам.
И правда - чуть сам не утонул. При попытке плыть брассом и кролем двигался почему-то назад и несколько вниз, а не вперед. Употребил другую технику - стал брассом, только ноги выкидывал в воздух, согиная их в коленях и руками загребая как на лодке. Помогло. Доплыл до пацана и вытащил его за волосы. Оттащил его на балкон, поплыл за вторым, взял его и мы на его камере поплыли к балкону Как только доплыли до балкона, вода сошла и оказалось что тут на самом деле мелко было - надо было лишь на ноги встать.
        Отдал детей какой-то женщине, а сам пошел в музей. В музее картин находилось много молодежи, много странных кроватей, приборов и три медсестры Я рассказал всем о наводнении. Одна девушка особенно с интресом слушала, но медсестра увела ее в боковую комнату, где ее должны были пропарить в медицинских целях. Парни и девушки ложились в странные кровати - вогнутые посередине  по их длине. Затем медсестры обворачивали всех марлей и подключали приборы.
Кого словно в солярии накрывали крышкой и из-под нее шел или горячий пар или холодный пар. Меня тоже положили в одну из таких кроватей. Молодая медсестра, в очках, косынке, добрая и кроткая раздела меня, завернула марлей и подключила какие-то провода. Повернула на меня трубу и включила подачу пара. Я впал в ступор. Мне хотелось то выть от тоски, то орать от боли, но иногда становилось приятно-легко и я вроде как забывался. Медсестры все ушли. Моя сказала - часа два так полежи. И вот мы лежали все так в своих кроватях и парились. У некоторых время проходило и они выбирались из своих кроватей. Из одной вылез парень гоповатого типа. Он увидел меня, подошел и говорит другим -  а у этого мы можем почку одну взять и пол ему поменять. Я в ужасе, но не могу ни пошевелиться ни сказать ничего - под действием процедуры еще.
        Потом я оказался в Копенгагене, без денег. Чтобы у меня было на что жить, продал набор стульев мягких, с красивой синей шелковой оббивкой и красненькими цветами как мотив. Вроде стулья со мной прибыли багажом. Продал по 25 датских крон за стул - 6 штук. Ходил по городу, рассматривал закоулки, дома, старые заборы и обьявления на них. Вышел на канал, заросший тиной, наполовину закиданный ветками деревьев.  На мосту стояли парни русские и рыбачили. Два таких из себя крутых и один - длинноволосый застенчивый. Он поймал вьюнка, обрадовался, а те двое осадили его, сказали чтоб он его выкинул. Я подтвердил расстроенному парню, что вьюнов не едят. Потом парень поймал желтую яркую словно аквариумную рыбку и снова выкинул ее назад. Те двое лишь хмыкали. Я стал помогать парню. Мы перешли на ту сторону моста, где были эти двое и я начал рассказывать все, что знаю о рыбалке. Парни зацыкали - Не шуми, а то рыбу распугаешь. Я разозлился и
 разразился тирадой о том, мол что не потерплю всяких нравоучений, тем более я поболее их рыбачил на своем веку и доподлинно знаю, что рыбам до одного места на шум на берегу. Что рыб волнует только шум и неразбериха в воде. Парни умолкли, а мы ушли с этого канала на другой,  более узкий(метр в ширину) и еще более заросший и захламленый. Я надеялся поймать тут  щуку, но вытаскивал только втеки и тину. Под мостом, под нами, в маленьком туннеле жил лебедь, который робко выглядывал оттуда на нас, когда мы кидали-вытаскивали наши блесны.
      Плюнул я на рыбалку и снова пошел в старую часть Копенгагена. Прошло вроде два года, пока я был на рыбалке. Я увидел мои стулья - их препродавали уже  за 125 крон/штука. Я пожалел, что продешевил тогда. Хозяева увидели меня, обрадовались, позвали на вечеринку, посвященную их сьезду. В их просторной квартире, уставленной предметами искусства
(в основном модерн), роились их друзья - полупьянная интеллигенция за 40. У всех вычурные наряды, очки интересных форм, по бокалу вина в руке. Разговоры у всех отвлеченные, много снобизма и цинизма. Походил я там, потусовался и заскучал. Вышел на улицу, сел на стул мой бывший и стал думать, как жить дальше