Катажина Грохоля, серия "Пани Юдита":
"Никогда в жизни", "Сердце в гипсе", "Я вам покажу!"

Эту современную польскую писательницу я открыла для себя не так давно и была очарована ее "Бабочкой на ладони". Поэтому от трилогии про пани Юдиту я ждала... в общем, чего-то ждала.

Сначала мне казалось: вот-вот что-то начнется... вот-вот развернется увлекательный сюжет и можно будет погрузиться в пучину человеческих страстей... Но страсти только мелькали на горизонте - и превращались в мыльные пузыри. Как письма, на которые пани Юдита отвечала по долгу службы: "Дорогая редакция, я рассталась со своим парнем, что мне делать?", "Дорогая редакция, у меня прыщи, как от них избавиться?", "Дорогая редакция..."

По большому счету, вся книга - сборник стандартных ситуаций из серии "дорогая редакция". Причем ситуаций настолько предсказуемых, что я уже просто загадывала сама себе: а ведь Голубой окажется ее возлюбленным... а денежки ее плакали... а эта ее уборка инструментов ее мужчины дорого ей обойдется... Разочарований не было: я угадывала ВСЕГДА. Пани Юдита вела себя как заправская дурочка - чтобы поучить таких же читательниц, "как не надо себя вести". Но то ли я все это уже прошла, то ли это не мой стиль преподавания в "школе жизни", но книга показалась мне поверхностной, слабой и пустой. Некий польский аналог Дарьи Донцовой с ее примитивным юмором, несерьезным отношением к жизни и проскакиванием на лихом коне через действительно трудные ситуации.

Я подумала и третью часть решила не читать.

***

"Умными мыслями" такая книга, понятное дело, небогата. Но уж если бы я и правда писала пособие для девочек-дурочек, то кое-что можно было бы и взять.


Сделать приятное женщине совсем несложно: достаточно выслушать ее и не пытаться тут же решить ее проблему.

Как ты себя будешь чувствовать, зависит только от тебя.

Уши у нас длинные, чутко реагирующие на малейшее изменение в интонации голоса, более того, мы восприимчивее к неприятным вещам, чем к хорошим.

Я не рекомендую забивать гвозди лучше мужчин, иначе можно так и остаться с молотком в руке.

"Я прекрасно ее понимаю... Он взял в жены общительную шатенку, веселую и остроумную, у которой масса знакомых и свой круг интересов. А развелся с платиновой блондинкой, грустной, без друзей, зацикленной на его интересах, его жизни. Во что я превратилась? Если бы не он, я бы так никогда и не узнала, что значит по-настоящему жить!"


В общем, как все женские романы, этот может сгодиться для чтения в отпуске или в транспорте. Но после легкой воздушной и грустной "Бабочки" эта книга показалась слишком уж примитивной...

Катажина Грохоля, "Бабочка на ладони"

Сижу и реву. Сама не знаю, почему. Может, от избытка чувств. Или от ощущения хрупкости жизни. От бессилия, что нельзя ничего изменить. И - от умиления, что несмотря ни на что, жизнь прекрасна.

Восемь человек, восемь разных характеров и разных взглядов на мир. Бася и Петр, Роман и Юлия, Роза и Себастьян, и еще Кшиштоф и Буба. Они живут в одном городе, встречаются, помогают друг другу, противоборствуют, притягиваются, конфликтуют... И еще любят. Самоотверженно, глупо, непоследовательно и искренне.

А кроме этих восьми друзей - таких разных, но очень близких, - есть девушка, умирающая от рака. И священник, который пытается собрать огромную сумму денег на рискованную операцию для этой девушки... Соберет ли? Успеет ли? И поможет ли эта операция? Это уж как повезет...

Свое повествование Катажина выкладывает, как мозаику. Отдельные элементы, один за другим. Каждый - с позиции одного человека. И как часто оказывается, что одна и та же ситуация разными людьми видится совершенно по-разному. Как отражения в серебряной ложке: один смотрит на выпуклую сторону ложки, другой на вогнутую. Но ни одно отражение не соответствует реальности... И как часто это несоответствие едва не приводит к непоправимым последствиям: к разводу, к избавлению от ребенка, да просто к не-встрече двух созданных друг для друга людей...

Книга притягивает к себе, просто не можешь оторваться. Время действия - наше, герои - почти как мы, может, поэтому все так близко и узнаваемо? Тонкий юмор - тоже вполне современный. И хрупкое легкое облачко любви - та самая бабочка на ладони, которую так легко спугнуть и так легко поранить.

Мы - разные. Но нужно суметь увидеть мир глазами другого человека, попытаться понять его, принять его позицию - и обрести собственное счастье.

***

И несколько фраз - может, не всегда слишком глубоких, но тогда теплых и веселых.


— Я прямо вылитая птица киви. Которая не умеет летать.
— Не говори глупостей, даже курицу можно заставить летать.
— Если угрожать ей топором.

Бася горюет, что у нее короткие ноги, но это неправда. Просто Бася невысокая, и ноги у нее тоже невысокие.

Тупой болван, зато какая задница!

...чем дальше, тем гаже. Если смотришь телевизор и читаешь газеты, очень хорошо это понимаешь. Хотя, если послать к черту средства массовой информации, все не так уж плохо.

Гигиеническая связь с Себастьяном поставлена на регулярную основу.

Конечно, этот мир был совершеннейшим из миров, только жалко, что не для всех.

Надо плюнуть, поверить, пойти на риск. (Бубино правило трех «п»)

«Тебе будет тепло». Существуют ли на свете слова прекраснее этих? Как можно их сравнивать с _ты_для_меня_—_все?_Или _ты_для_меня_важнее_всего!_

Люди делятся на две группы, одни не видят выхода, а другие видят табличку «вход воспрещен».

Как тяжко может обидеть человек, которого мы любим, ни один чужой так не оскорбит!

Сами по себе вещи ничего не стоят; ценность им придают живые люди.

Когда живешь с женщиной, нельзя ни на минуту забывать, что она понимает тебя совсем не так, как ты себе навоображал.

Катажина Грохоля, "Бабочка на ладони"

Дочки и матери. Матери и дочки. Самые близкие друг другу люди. Но - часто ли они слышат друг друга? А если слышат - то понимают ли?

Телефонный разговор. Мать:

"— Зачем же ты звонила, ты меня разбудила, ведь ты взрослая, отдаешь себе отчет, жаль, у тебя нет времени поговорить со мной, что поделаешь, ты же только что вернулась из вояжа…
Четыре предложения в одной упаковке. Юлия знала иностранные языки, язык матери ей тоже был знаком, перевести эти тридцать слов труда не составило.
Вот что получилось:
— Дорогая дочурка, стоило тебе приехать, как ты сразу за свое. Времени у тебя для меня, конечно, не нашлось, но все-таки звонить было необязательно. Зачем тебе понадобилось будить меня? Неужто ты думаешь, что меня трогает твое поведение, хоть оно и достойно порицания? Много о себе воображаешь! Мне с утра работать, уже полночь, и я давно крепко сплю. Что мне о тебе беспокоиться, у меня есть дела поважнее! А тебе взбрело в голову, что я волнуюсь? Успокойся, девочка, те времена давно миновали, ты достаточно взрослая и отвечаешь за свои поступки. Делай и дальше что хочешь, посмотрим, во что ты еще вляпаешься. Для матери у тебя нет времени, что ж, это твой выбор. Кстати, не думай, что два свитера «Маркс и Спенсер», которые ты мне привезла, — нечто супер. Их магазин и у нас есть, я могла бы их купить себе сама, ты напрасно разбазариваешь деньги, лучше бы сэкономила, подумала о будущем, не стоило…
Четыре предложения, свернутые в небольшой рулон, удобный, везде поместится..."

Это то, что услышала дочь. А вот что на самом деле хотела сказать мать:


Наконец-то она может лечь. Юлька просто пошла встретиться с подружками, ничего плохого в этом нет, она и сама когда-то предпочитала болтать с подругами, а не откровенничать с матерью. Так уж повелось на свете. Не надо пытаться подчинить себе дочь, довлеть над ней; хорошо, что не прозвучала фраза «я беспокоилась». Это бы связало Юлию. Само собой, порядочность велит позвонить домой и предупредить семью… но пусть Юлия не испытывает никаких угрызений, что кто-то с нетерпением ждал ее звонка, пусть думает, что мать спала, пусть возвращается когда ей заблагорассудится. Дочери ведь тоже, должно быть, нелегко… Подумать только, вернуться на щите! Но ничего, все образуется… спокойной ночи, доченька…

Мне стало как-то не по себе. И, кажется, часто я именно так разговариваю со своей мамой... Как будто мы смотрим на один и тот же предмет -- и видим что-то совершенно разное...

Но Катажина предлагает свое лекарство от этой болезни:

"— Юленька, ты можешь привести хотя бы три причины, по которым считаешь себя лучше мамы?
— Я способна любить, я бы никогда не причинила такую боль своей дочери, и… я лучше вожу машину!
— А теперь раздели это предложение на три и повторяй за мной… Что было сначала? Ага, «я способна любить»… Ну же, Юленька, повторяй!
— Я способна любить…
— И за это благодарю тебя, мама.
— Я способна любить и за это благодарю тебя, мама, — шепчет Юлия, — я никогда не причиню такую боль своей дочери и за это благодарю тебя, мама… Я лучше тебя вожу машину и за это…"

Вот так-то... А вы говорите - непонимание и отчуждение...