Иоанн Элеймон
продает свой последний светильник.
Он вернется к нему -
но по-прежнему пуст холодильник.
Не накормишь ни вдов,
ни сирот, ни вздыхающий западный ветер.
Море выплачет кровь,
и ужалит ладан пчелу
на подлете
к двухтысячелетью.

Тихо реки текут в ноябре
и не скачут не в жисть и не в свет.
И уходят на дно
рыбоящеры, что знают ответ
на все острые стрелы
и на нежные сны.
Лишь один Иоанн Элеймон
занят делом: одеяло продал до весны.

Золотую монету –
кто одолжит ему? Этот гулкий купец,
всех полей арендатор,
всех странников странный отец,
для которого пуст корабль
и восточный ветер – полон шелков.
Он – творец измерений
и спаситель песков.

Иоанн Элеймон,
ты, милый, его не трожь –
лучше в рыбе избрАнной
ты бы оставил свой нож.
Накормить – это праздник,
но лучше – пожалей,
уведи всех-превсех туда,
где оазис – не сеет мираж,
а огонь – не гасит вода.
25.11.11