Погода. В такие дни со всей ясностью понимаешь, что человек хуже таракана и приспособится к любым климатическим условиям. Еще когда отдирал утреннюю в своей замершести машину, чтоб вести ребенка в школу, уже тогда злорадно ухмылялся торжеству стихий и ничтожеству человека рядом с ТАКИМ. Темень. Град. Десятисантиметровый слой снега, пуховой периной обволакивающий машину, как метеоритами прошивается градинами. Одинокая бабка-дворник. С остервенением на моих изумленных глазах закапывала мою машину сгребаемым с улицы снегом. Захотелось вернуться домой и принести бабуленции немного крепкой настойки во фляжке. Но ненависть с которой она насыпала снег под мою машину не говорила о том, что старушка корректно машинку постережет, пока я сбегаю за согревательным для нее. А может она вообще не пьет. Или не пьет на работе. Вот так с непониманием мы и коротали время пока машина нагреется и закутанный ребенок спустится чтоб мчаться в школу. Она с кривой недоброй ухмылкой пирата засыпала мою машину. Я с добродушной,но кривеющей улыбкой машину откапывал. Чадо привнесло веселья, сказав: « ну что, папа? Весело в школу поедем?» Веселее некуда.
На седьмой секунде весело замигали лампочки всяких АБСов и прочих аварийных систем. Незамержающая жидкость кончилась на 17ой секунде. К 24ой я грустью осознал что почти совершенно не контролирую занос. Но нет. Все целы и живы.
Вообще борьба дворников и городских служб со снегом – это просто прикрытие всемосковского заговора дворников против автолюбителей. Вот едет грейдер и мило собирает сваленный на обочину проезжей части снег. Это мило и приятно. Я умиротворенно закуриваю и думаю, что всё неплохо. И даже дворники славные ребята. В какой-то момент грейдер поднимает свой снегоуборочный механизм и просто уезжает куда то во дворы. Я, двигаясь по многополосной улице не подозреваю, до последнего о тридцатисантиметровом бруствере из плотного снега. Тормозить глупо и страшно, потому, что в зеркале мы видим отличного хачонка на шестерке, котрый затормозить не сможет и дистанцию не блюдет и денег у него никогда нет. Так что скрежеща зубами в паническом выборе между стоимостью заднего и переднего бампера, делая вид что, впоне контролирую занос и сглатывая окурок своей утренней сигареты врезаюсь в эту гору снега могучим атомоходом «ленин». Выбрасывая из под колес на обвиняющих меня во всех смертных грехах прохожих тонну снега я могучим челюскиным прорываюсь сквозь снежные горы. И всё это в темноте утра. Только ледокольными прожекторами освещают поле брани автомобильные фары.
Подумываю о покупке УАЗика. Или японского какого подержанного жыпа. Из недр двух с половиной тонн недорогого устойчивого железа приятнее наблюдать за торжеством стихий и ничстожеством человека рядом с этим.