Без заголовка
В колонках играет - Norma Jean - Pretty soon, I don't know what, but something is about to happen"Дыши! Дыши, твою мать!" - орет етот мудила и со всей силы давит мне на грудь, что аж ребра трещат.
"Если я потеряю еще одного пациента, то меня выкинут с работы!". А я то тут причем.
Я смотрю на все это действо сверху, на етого уебана, который ломает кости моего бездыханного тела.
Я наклоняюсь к его уху и шепчу как можно злобней:" Если я стану призраком, то будешь первым, кого я придушу во сне, сука."
Но он не слышит, я ето знаю, я и сам то себя с трудом слышу. Все вокруг плывет, все размыто, воздух тяжелый, словно ето вода, и в нем кишмя кишат бардовые точки. Стоит какой то гул, доносится глухой звук удара. Медик в отчаянии бьет кулаком по недвижимой грудной клетке. У моих ног продолжается спектакль одного актера, довольно бездарного и крикливого. У тела на земле глаза открыты и смотрят вверх, они уже сухие и похожи на протезы.
Внезапно тело делает глубокий вдох и принимает сидячее положение, поминутно кашляя кровью. Глаза ожили, наполнились жизненным блеском и ужасом. Медик, с самым громким вздохом облегчения, который я когда либо слышал, садится рядом и принимается спрашивать у меня, за каким таким хреном я полез под машину. Я же не могу ничего ответить, ибо он етого не услышит, слова будут вечно находиться в подвешенном состояний. Все мой слова, которые я скажу отныне. Тело же тоже не может ответить, так как до сих пор пытается не захлебнуться собственной кровью. Оно, опираясь одной рукой об землю, пытается подняться на ставшие ватными ноги, все еще отхаркивая большие красные сгустки.
Во время созерцания всего етого цирка я неволей задумался. Ведь если посудить логично, то поскольку тело ожило, а я все еще снаружи, значит оно во мне не нуждается. Я свободен. Полностью свободен. Ни надежд, ни обещаний, ни обязательств, просто тишина и покой. Меня никто больше никогда не услышит, даже я сам, теперь тишина не только вокруг, но еще и внутри меня. Я не смогу теперь наставить свое тело на путь истинный, так как ни ему, ни мне ето больше не нужно. Мы достигли просветления, для етого нужно было всего лишь умереть на несколько минут и чтоб имбицил-медик лупил кулаком в грудь.
Теперь, когда отпала надобность в опеке друг друга, наши дороги расходятся. Я начинаю удаляться от места происшествия, ощущая всеоблемлющую пустоту вокруг себя. Ни ветра, ни дождя, ни асфальта, ни тела. Позади меня мое тело, все так же наделенное всеми жизненными функциями, душой и прочим мусором, начинается свое шествие, не без помощи медика, к карете скорой помощи. А я бодро шагаю дальше, вперед, улыбаясь невидимой улыбкой. Вместе с телом позади осталась и память, и мысли, и воля. Абсолютная свобода. Я не помню более откуда я, и куда направляюсь. Я просто иду вперед, навстречу чему то. Мне не грустно и не радостно, мне свободно..... а самое главное, что я теперь могу летать!
