22 июня 1941 года: «завоевать и уничтожить»

22 июня 1941 года Германия вероломно напала на Советский Союз. Вступил в действие план «Барбаросса» — план молниеносной войны против СССР, которая, по замыслам военно-политического руководства Германии, должна была привести к крушению Советского Союза в течение 8–10 недель. Развязав войну против СССР, гитлеровцы выдвинули версию о якобы готовящемся в 1941 году вторжении Красной Армии в Европу, об угрозе Германии, которая с целью защиты своей страны и других западноевропейских стран вынуждена начать упреждающую «превентивную» войну против Советского Союза. Объяснение войны как превентивной меры было впервые дано Гитлером перед генералами вермахта в день наступления на нашу страну. Он сказал, что «теперь наступил момент, когда выжидаемая политика является не только грехом, но и преступлением, нарушающим интересы германского народа. А, следовательно, и всей Европы. Сейчас приблизительно 150 русских дивизий находятся на нашей границе. В течение ряда недель происходили непрерывные нарушения этой границы, причем не только на нашей территории, но и на Крайнем Севере Европы, и в Румынии. Советские летчики развлекались тем, что не признавали границу, очевидно, чтобы нам доказать таким образом, что они считают себя хозяевами этих территорий. Ночью 18 июня русские патрули снова проникли на германскую территорию и были оттеснены лишь после продолжительной перестрелки»[1]. Об этом же говорилось в обращении Гитлера «К солдатам Восточного фронта», зачитанном в ночь на 22 июня 1941 года личному составу вермахта. В нем военные действия против Советского Союза мотивировались якобы «русскими наступательными намерениями»[2].

Официально эта версия была пущена в ход 22 июня 1941 года в заявлении германского посла Ф. Шуленбурга, переданном советскому правительству, и в меморандуме, врученном И. Риббентропом в этот же день советскому послу в Берлине В. Деканозову – уже после вторжения немецких войск на советскую территорию. В заявлении Шуленбурга утверждалось, что в то время, как Германия добросовестно соблюдала советско-германский договор о ненападении, Россия неоднократно нарушала его. СССР вел «саботаж, терроризм, и шпионаж» против Германии, «противодействовал немецким попыткам установить стабильный порядок в Европе». Советский Союз вступил в сговор с Англией «в целях нападения на немецкие войска в Румынии и Болгарии», сосредоточив «все имеющиеся русские вооруженные силы на длинном фронте от Балтийского до Черного моря», СССР «создал угрозу рейху». Поэтому фюрер «приказал вооруженным силам Германии отразить эту угрозу всеми имеющимися в их распоряжении средствами»[3]. В меморандуме немецкого правительства, врученном Деканозову, говорилось: «Враждебное поведение по отношению к Германии советского правительства и серьезная опасность, проявившаяся в движении русских войск на немецкую восточную границу, вынуждает рейх к ответным действиям»[4]. Обвинение Советского Союза в агрессивности, в намерении «взорвать изнутри Германию» содержались в обращении Гитлера к немецкому народу, зачитанном утром 22 июня Геббельсом по радио[5].

Таким образом, нацистские руководители, пытаясь оправдать фашистскую агрессию, утверждали, что они вынуждены встать на путь «превентивной» войны против СССР, поскольку он якобы готовился к нападению на Германию, к нанесению ей удара в спину. Версия о «превентивном» ударе пытается снять с германского фашизма ответственность за развязывание войны, ведет к утверждению виновности СССР за начало Великой Отечественной войны, ибо, как вытекает из ее суждений, вермахт предпринял действия будто бы лишь в военном смысле наступательные, а в политическом – вполне оправданные. В более широком плане, как считают некоторые отечественные историки, этот вопрос затрагивает и проблему ответственности нацистской Германии за Вторую мировую войну[6].

В заявлении советского правительства в связи с нападением Германии на СССР эти «обоснования» фашистской агрессии были квалифицированы как политика «задним числом состряпать обвинительный материал насчет несоблюдения Советского Союза советско-германского пакта»[7].

Отечественные историки, вскрывая истоки версии о «превентивной» войне, подчеркивают, что подобную точку зрения: «война Германии против СССР – это лишь предотвращение готовящего удара Красной Армии» – высказывали и другие приближенные к Гитлеру руководители Третьего рейха: Рудольф Гесс, Гейдрих, генерал-полковник А. Йодль и др. Эти утверждения были подхвачены пропагандистским ведомством Й. Геббельса и в течение длительного времени использовались для обмана немецкого народа и народов других стран; мысль о «превентивной» войне усиленно внедрялась в умы людей. Под влиянием этой и довоенной пропаганды многие немцы как на фронте, так и в тылу считали войну справедливой, указывалось в донесении службы безопасности 7 июля 1941 года[8], «абсолютно необходимым оборонительным мероприятием»[9]. Отечественные историки, отвергающие надуманные лжеутверждения гитлеровцев, опираются и на то, что версию о превентивном нападении – самую удобную для оправдания агрессии – отвергнул по существу не кто иной, как сам Гитлер. На совещании 21 июля 1941 года он, характеризуя намерения Сталина, констатировал, что «никаких признаков выступления (СССР. – М.Ф.) против нас нет»[10]. Подчеркнем, что именно на этом совещании фельдмаршал В. Браухич получил указание Гитлера начать разработку плана нападения на СССР.

Упомянем еще одно очень важное высказывание Гитлера, в котором он концентрированно охарактеризовал основополагающие мотивы принятия им решения начать войну против СССР, – оно приведено в работе немецкого историка Й. Таубера. 15 февраля 1945 года (уже приближался конец войны) Гитлер вернулся к теме войны. «Самым тяжелым решением этой войны был приказ о наступлении на Россию, – говорил он. – Больше не было надежды окончить войну на Западе высадкой на английские острова. Война могла продолжаться без конца; война, перспективы участия в которой американцев всё возрастали… Время – вновь и вновь время! – всё сильнее работало против нас. Единственным средством принудить Англию к миру являлось уничтожение Красной Армии и лишение англичан надежды противопоставить нам на континенте равносильного противника»[11].

Обратим внимание: нет ни одного слова об угрозе нападения Советского Союза на Германию, об ударе в спину и о других аргументах в оправдание «превентивного» нападения на СССР. Давайте вчитаемся также в записи министра пропаганды Третьего рейха Й. Геббельса. 16 июня 1941 года он записал в своем дневнике: «Фюрер заявляет, что мы должны добиться победы, неважно, правы мы или нет. Мы должны любым путем достичь победы, в противном случае немецкий народ будет сметен с лица земли»[12]. 9 июля в обстановке эйфории от побед вермахта он пишет: «Превентивная война является самой надежной и удобной войной, если принять во внимание, что противник всё равно должен подвергнуться нападению при первой же возможности. Это и имело место по отношению к большевизму. Теперь мы будем его бить вплоть до уничтожения»[13]. Как говорят, комментарии здесь излишни.

Версия о «превентивной» войне была отвергнута на Нюрнбергском процессе над главными военными преступниками в 1945–1946 годах. Так, бывший руководитель германской прессы и радиовещания Г. Фриче в своих показаниях заявил, что он организовал широкую кампанию антисоветской пропаганды, пытаясь убедить общественность в том, что «мы лишь предвосхитили нападение Советского Союза… Следующая задача германской пропаганды заключалась в том, чтобы всё время подчеркивать, что не Германия, а Советский Союз ответственен за эту войну, хотя никаких оснований к тому, чтобы обвинить СССР в подготовке нападения на Германию, не было»[14]. Да и ряд немецких генералов, дававших показания на процессе, не отрицали этого. Даже Паулюс, который был разработчиком плана «Барбаросса», признал, что «в наше поле зрения не попали какие-либо факты, свидетельствующие о подготовке Советского Союза к нападению». Генерал-фельдмаршал фон Рундштедт заявил: «В марте 1941 года я не имел ни малейшего представления о будто бы проводимых (со стороны СССР. – М.Ф.) военных приготовлениях». Он и другие генералы на инструктаже у Гитлера были удивлены, услышав, что «русские вооружаются весьма сильно и сейчас развертывают войска с целью напасть на нас». По словам генерала фон Браухича, во время посещения 17-й армии в июне 1941 года он убедился, что группировка сил Красной Армии имела ярко выраженный оборонительный характер[15]. «22 июня 1941 года, – отмечается в приговоре Нюрнбергского трибунала, – без объявления войны Германия вторглась на советскую территорию в соответствии с заранее подготовленными планами. Доказательства, предъявленные трибуналу, подтверждают, что Германия имела тщательно разработанные планы сокрушить СССР как политическую и военную силу для того, чтобы расчистить путь для экспансии на Восток в соответствии с ее стремлениями… Планы экономической эксплуатации СССР, массового угона населения, убийство комиссаров и политических руководителей являются частью тщательно разработанного плана, выполнение которого началось 22 июня без какого-либо предупреждения и без законного оправдания. Это была явная агрессия»[16].

Тезис о превентивности нападения, как справедливо отмечают Г. Куманев и Э. Шкляр, всякий раз входил в официальные объяснения своих акций гитлеровским рейхом. Однако план вторжения в Австрию был разработан за 4 месяца до «аншлюса», в Чехословакию – за 11 месяцев до ее оккупации, в Польшу – за 5 месяцев до начала боевых действий, в Советский Союз – почти за год до нападения. При этом следует иметь в виду, что указанные страны готовы были пойти на компромисс и уступки, чтобы не дать Германии повод к агрессии[17].

Версия о «превентивной» войне полностью несостоятельна, со стороны фашистской Германии имела место неспровоцированная вероломная агрессия. А. Уткин считает, что «в целом историографические звезды первой величины в данном вопросе согласны в том, что в июне 1941 года была начата не превентивная война, а началась реализация подлинных намерений Гитлера, которые были идеологически мотивированы»[18].

Несостоятельность нацистского тезиса о «превентивной» войне довольно обстоятельно и подробно была доказана во многих трудах отечественных историков. Приведенные ими факты, основанные на архивных и других источниках, свидетельствуют, что советское государство не планировало каких-либо агрессивных действий, не собираясь ни на кого нападать. Большинство российских авторов убедительно показывает, что тезис о «превентивной» войне Германии против Советского Союза имеет целью исказить социально-политическую сущность войны советского народа против фашистской Германии, ее справедливый, освободительный характер. При этом они опираются на давно ставшие известными документы, неоспоримо свидетельствующие о варварском, беспощадном характере войны Германии против СССР, суть которой можно охарактеризовать двумя словами: завоевать и уничтожить. Еще в марте 1941 года Гитлер так определил военные и политические цели войны против СССР: «Наша задача в России – разбить вооруженные силы, уничтожить государство… Речь идет о борьбе на уничтожение». При этом имелось в виду «уничтожить жизненную силу России. Не должно оставаться никаких политических образований, способных к возрождению»[19]. Начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Гальдер записал в своем дневнике указания фюрера: «Если мы этого не сделаем, то, хотя мы и разобьем врага, через 30 лет нам вновь будет противостоять коммунистический враг. Мы ведем войну не для того, чтобы законсервировать врага»[20]. В соответствии с этим в военных директивах говорилось, что война против России должна вестись с «неслыханной жестокостью». Читаем инструкцию «Военная подготовка в войсках»: «Помни о величии и победе Германии. Для твоей личной славы ты должен убить ровно 100 русских. У тебя нет ни сердца, ни нервов – на войне они не нужны. Уничтожив в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского; не останавливайся, старик ли перед тобой, женщина, девушка или мальчик. Убивай! Этим ты спасешь себя от гибели, обеспечишь будущее своей семьи и прославишься навеки»[21]. Обратим внимание, подчеркивает В.Р. Мединский, памятка солдату призывала убивать не комиссаров (в отношении политработников предписывалась отдельная процедура), а всех русских. Эта инструкция не для каких-нибудь эсесовских головорезов, не для карателей. Для обычных солдат[22]. Это требование жестокости к населению пронизывает приказы германского командования. Так, генерал-полковник Э. Гепнер требовал: «Война против России… Это давняя борьба германцев против славян, защита европейской культуры от московско-азиатского нашествия, отпор большевизму. Эта борьба должна преследовать цель превратить в руины сегодняшнюю Россию, и поэтому она должна вестись с неслыханной жестокостью»[23].

В 1991 году массовому зрителю ФРГ была представлена выставка «Война на уничтожение. Преступления вермахта в 1941–1944 годах». Выставка документальная. Она продемонстрировала, что на основе этих приказов против СССР велась война на уничтожение. Каталог выставки убедительно свидетельствует, что вермахт несет ответственность за ведение войны на Востоке в 1941–1944 годах, «противоречащей международному праву», за истребление миллионов людей[24].

За действия против вражеских гражданских лиц, совершенные военнослужащими вермахта и вольнонаемными, – говорилось в указе Гитлера как верховного главнокомандующего вермахта от 13 мая 1941 года о военном судопроизводстве на войне с Советским Союзом, – не будет обязательного преследования, даже если деяние является военным преступлением или проступком[25]. Этот указ узаконивал драконовские меры по отношению к советскому населению, по существу рассматривая войну с Советским Союзом как коренным образом отличающуюся от всех других «военных походов», предпринятых в 1939 году, – отмечает немецкий историк Ю. Ферстер. Она должна рассматриваться, – писал он, – «как борьба германцев против славян» с целью «уничтожения нынешней России»[26]. Уточняя долгосрочные планы, Гитлер говорил: «Должно быть совершенно ясно, что из этих областей (захваченных земель. – М.Ф.) никогда уже не уйдем». По утверждению фюрера, они представляют «огромный пирог», который следовало «освоить». Для оккупированной страны устанавливались три критерия: во-первых, овладеть; во-вторых, управлять; в-третьих, эксплуатировать. Ради этого «мы будем применять все необходимые меры: расстрелы, выселения и т.п.»[27]. Он выразился односложно: «Нам не нужна ни царская, ни советская, никакая Россия». А что будет с русскими и другими народами страны? Обратимся к генеральному плану «Ост» и к документам, относящимся к этому плану. Сам план был обнаружен в Федеральном архиве Германии только в конце 80-х годов прошлого века. А стал доступен в цифровой форме лишь в декабре 2009 года[28]. В документе, составленном доктором Ветцелем, начальником колонизации Первого главного политического управления министерства Розенберга, датированном апрелем 1942 года, говорится: «Речь идет не только о разгроме государства с центром в Москве. Дело заключается скорее всего в том, чтобы разгромить русских как народ… с биологической, в особенности с расово-биологической точки зрения…»[29]. Приведем еще одну выдержку из ставших известными документов: «Уничтожение биологической силы восточных народов путем негативной демографической политики… Ее цель – изменить в перспективе количественное соотношение между чужеродными народами и немцами в пользу последних и таким образом уменьшить трудности, возникающие при господстве над ними»[30]. Жалеть недочеловеков, считал Гитлер, нет никакого смысла. «В этом году в России умрет от голода от 20 до 30 миллионов человек. Может быть, даже хорошо, что так произойдет: ведь некоторые народы необходимо сокращать», – сказал Геринг в беседе с Чиано в ноябре 1941 года, повторяя мысли Гитлера[31]. Всего на территории России, по его мысли, должны остаться не более 15–30 миллионов человек. Остальные пусть переселяются на восток или умирают – как им будет угодно[32]. Оценивая цели всего политического руководства Германии, немецкий историк О. Клёде пишет, что «уничтожению подлежали не только большевизм, но и русская нация… И в случае со славянами вообще Гитлер выступал за уничтожение не только другого мировоззрения, но и чужого народа»[33].

Тех, кто останется в живых, ждала незавидная учесть. В одной из своих застольных бесед Гитлер говорил: «Покоренные нами народы в первую очередь должны обслуживать наши экономические интересы. Славяне созданы для того, чтобы работать на немцев, и не для чего больше. Наша цель – поместить в местах их нынешнего проживания сто миллионов немцев. Немецкие власти должны размещаться в самых лучших зданиях, а губернаторы жить во дворцах. Вокруг губернских центов в радиусе 30–40 километров будут размещаться пояса из красивых немецких деревень, связанных центрами и хорошими дорогами. По ту сторону этого пояса будет другой мир. Там пусть живут русские, как они привыкли. Мы возьмем себе только лучшие их земли. В болоте пусть ковыряются славянские аборигены… Всё максимально ограничить! Никаких печатных изданий… Никакого обязательного школьного образования…»[34]. На территории СССР намечалось создать четыре рейхскомиссариата – германские провинции. Москву, Ленинград, Киев и ряд других городов предусматривалось стереть с лица земли. В «Военной папке», представляющей собой один из наиболее подробных документов, в котором была изложена программа эксплуатации территории СССР, в совершенно обнаженном виде была сформулирована цель превращения Советского Союза в своеобразную колонию Германии. При этом постоянно подчеркивалась установка на голодную смерть большей части населения[35].

Разгром Советского Союза рассматривался как решающая предпосылка установления полного господства над Европейским континентом и одновременно как исходная база для завоевания мирового господства. Немецкий историк А. Хильгрубер отмечает: «Восточный поход занимал решающее место в общей военной концепции нацистов», с «успешным завершением восточной войны» они надеялись получить свободу действий «для реализации их всемирной стратегии»[36]. Известный немецкий историк Г.А. Якобсен так характеризовал цели Гитлера: «Он (Гитлер. – М.Ф.) твердо решил Россию расчленить, беспощадно эксплуатировать и деспотически угнетать “восточных недочеловеков”, а также использовать страну для великогерманского населения»[37]. После вторжения в пределы советского государства и оккупации ряда территорий фашисты приступили к выполнению программы геноцида в отношении «расы недочеловеков» – русской нации[38]. Всё вышеизложенное достаточно убедительно раскрывает главные цели военно-политического руководства Германии в войне с Советским Союзом. Они свидетельствуют о беспочвенности утверждений о войне Гитлера и Сталина, национал-социализма и европейского большевизма, вдалбливаемых в головы немцев Геббельсом и его сподручными и нашедших сегодня единомышленников в России. Победа в войне фашистской Германии привела бы не к уничтожению тоталитаризма, как утверждают некоторые неолиберальные историки, а к расчленению страны, уничтожению десятков миллионов людей и превращению оставшихся в живых в слуг немецких колонистов[39]. Информированный читатель может спросить, стоило ли так подробно, обстоятельно раскрывать цели фашистской Германии в войне против СССР, документальные источники о том, что хорошо известно абсолютному большинству людей, не подверженных чувству недоброго отношения к своему народу, к своему Отечеству. Видимо, следовало, так как именно этот аспект войны – важнейший и определяющий ее характер – в последние годы всё более исчезает с экранов телевизоров, умалчивается на радио; почти не сообщается о варварских планах фашизма в книгах о Великой Отечественной войне, в ряде учебников для школ и вузов. Накануне празднования 70-летия Победы в Великой Отечественной войне попытки искажения характера войны, стремление возложить ответственность на СССР чуть ли не за ее начало «становятся всё более жестокими, злыми, агрессивными»[40]. Из школьных учебников убирается ставшее нежелательным, – как подчеркивал на круглом столе, состоявшемся в Государственном центральном музее современной истории Росси в марте 2010 года, М.В. Демурин (чрезвычайный и полномочный посланник II класса), – важнейшее положение Великой Отечественной войны: «самое главное – что вели [бой] русские люди не ради славы, а ради жизни»[41]. К сожалению, распад СССР высвободил и породил силы, которые заинтересованы в пересмотре истоков и хода Великой Отечественной войны. И сегодня, спустя 70 лет после нашей победы над Германией, исключительно актуально всесторонне раскрывать планы и цели нацистской Германии в отношении СССР и его народа, а также далеко идущие расчеты германского фашизма. Они не оставляют места для каких-либо утверждений о «превентивной» войне со стороны Гитлера. От исхода борьбы советского государства с фашистской Германией зависела судьба не только советского народа, но и народов всего мира.

Война со стороны Советского Союза имела принципиально иной характер. Для народов СССР вооруженная борьба против Германии и ее союзников стала Великой Отечественной войной за национальную независимость своего государства, за свободу и честь своей Родины. В этой войне советский народ ставил своей целью помочь народам других стран освободиться от гитлеровского ига, спасти мертвую цивилизацию от фашистского варварства.

Все попытки сознательно или в результате одностороннего взгляда, порожденного недостаточной научной квалификацией авторов, переписать и подправить прошлое, внести лепту в искаженную картину Великой Отечественной войны – в конечном итоге бесперспективны, как бы они ни были созвучны той или иной политической конъюнктуре. Конечно, важнейшим условием этого является необходимость преодоления недооценки позиций фальсификаторов, решительной, наступательной борьбы против извращения сущности характера Великой Отечественной войны. Распространенным и продолжающимся прибавляться вымыслам о войне необходимо противопоставить правду истории, основанную на документальных источниках, глубоко раскрывать победы советских войск в грандиозных сражениях на советско-германском фронте.



[1] Цит. по: 50 лет Великой Отечественной войны. М., 1991. С. 32–33.

[2] Der Mensch gegen den Menschen. Oberlegungen und Forschungen zum deutschen Uberfall auf die Sowjetunion. 1941. Hannover, 1992. S. 172.

[3] Цит. по: Ширер У. План «Барбаросса» // От «Барбаросса до Терминала» / Сост. Ю. Логинов. М., 1988. С. 47.

[4] Цит. по: Новейшая история Отечества. XX век. Т. 2. М., 1998. С. 129.

[5] Куманев Г.А., Курбанов М.М. Миф о «превентивной войне» и его буржуазные приверженцы // Буржуазная историография второй мировой войны. М., 1985. С. 154.

[6] Чубарьян А. Война и судьбы мира. Проблемы исторических исследований // Свободная мысль. 1995. № 2. С. 52.

[7] Правда. 1941. 23 июня.

[8] Erobern und Vernichten. Der Krieg gegen die Sowjetunion (1941–1945). Argon, 1991. S. 10.

[9] Цит. по: Мерцалов A.H. Великая Отечественная война в историографии ФРГ. М., 1989. С. 51.

[10] Цит. по: Уткин А. Россия над бездной. Смоленск, 2000. С. 331; Уткин А. Вторая мировая война: два взгляда. М., 1995. С. 14.

[11] Tauber J. Die Planung des «Unternehmen Barbarossa» Bemerkungen zum Forschungstand // Der Mensch gegen den Menschen. S. 171.

[12] Цит. по: Уткин А.И. Мировая война. М., 2002. С. 185.

[13] Цит. по: Безыменский Л. Когда полуправда хуже лжи // Новое время. 1985. № 9. С. 19.

[14] Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками: Сб. материалов: В 7 томах. Т. 5. М., 1960. С. 569.

[15] Красная Звезда. 1993. 14 апреля.

[16] Нюрнбергский процесс. Т. 6. С. 358–359.

[17] Куманев. Г., Шкляр Э. До и после пакта. Советско-германские отношения в предвоенные годы // Свободная мысль. 1995. № 3. С. 10.

[18] Уткин А. Вторая мировая война. М., 2002. С. 181.

[19] Цит. по: Каратуев М.И., Фролов М.И. 1939–1945 гг.: взгляд из России и из Германии. СПб., 2006. С. 133.

[20] Война Германии против Советского Союза 1941-1945. Документальная экспозиция. Berlin, 1992. С. 52.

[21] Мединский В.Р. Война. Мифы СССР. 1939–1945. М., 2011. С. 123.

[22] Там же. С. 124.

[23] Клинге Александр. 10 мифов о Гитлере. М., 2010. С. 252.

[24] См.: Память о войне 60 лет спустя. Россия, Германия, Европа. М., 2005. С. 541–548.

[25] Цит. по: Каратуев М.И., Фролов М.И. 1939–1945 гг.: взгляд из России и из Германии. С. 133.

[26] Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 4. S. XVII–XVIII, XVI, 44, 1079.

[27] «Совершенно секретно! Только для командования». М., 1967. С. 104–105.

[28] Мединский В.Р. Война. Мифы СССР. 1939–1945. С. 128.

[29] Цит. по: По материалам Нюрнбергского процесса. М., 1993. С. 180–194.

[30] Цит. по: Фролов М.И. Салют и реквием. Героизм и трагедия ленинградцев. 1941–1944. СПб., 2004. С. 77.

[31] Клинге Александр. 10 мифов о Гитлере. С. 248.

[32] Там же.

[33] Каратуев М.И., Фролов М.И. 1939–1945 гг.: взгляд из России и из Германии. С. 328.

[34] Клинге Александр. 10 мифов о Гитлере. С. 248–249.

[35] Каратуев М.И., Фролов М.И. 1939–1945 гг.: взгляд из России и из Германии. С. 134.

[36] См.: Мерцалов А.Н. Великая Отечественная война в историографии ФРГ. С. 62.

[37] Jacobsen Н.-А. Der Weg zur Teilung der Welt. Koblenz, 1978. S. 103.

[38] Цит. по: «Поклонимся великим тем годам». СПб., 2010. С. 298.

[39] Там же. С. 298.

[40] См.: Нарочницкая Н.А. Великие войны XX столетия. Ревизия и правда истории. М., 2010. С. 213.

[41] Там же.

Источник: Православие.ру
Плакат: И. М. Тоидзе. Родина мать зовет (23 июня 1941). vedomosti.ru

Об авторе

Фролов М. И.

Чайковский, Пушкин и великая Победа

К 80-летию Победы в Великой Отечественной войне.

Вспоминая нападение гитлеровской Германии на Советский Союз, а точнее нашествие объединенной Третьим рейхом всей континентальной Европы на нашу Родину, поговорим о том, была ли подготовлена наша страна к войне. Думается, тема эта является важной для правильного понимания истории нашей страны в ХХ веке.

Начиная с перестройки, нам внушали, что Советский Союз не был готов к войне и в этом виновато руководство и лично Иосиф Сталин. Потому страна и понесла такие огромные потери. Так ли это?

Рассуждать о действиях руководства Советского Союза и главы государства Иосифа Сталина можно объективно, лишь учитывая международную обстановку в те годы, а также зная, в каком состоянии находилась страна после катастрофы 1917 года и четырехлетней гражданской войны.

Считаем необходимым, вне зависимости от своих идеологических предпочтений и отношения к личности Сталина, дать объективную оценку его действиям на посту главы государства как Верховного главнокомандующего и председателя Государственного комитета обороны.

Мы не собираемся давать, а тем более навязывать кому-либо нравственную или духовную оценку личности Иосифа Сталина. Речь пойдет о другом.

Дело в том, что сегодня нашему обществу особенно полезно вспоминать, как страна в те годы готовилась к неизбежной войне.

Сегодня базы НАТО расположены по всему периметру наших границ, в Прибалтике и на Украине. Горячие точки есть и на востоке, и на западе нашей границы.

А администрация США сколачивает коалицию т.н. демократических стран, чтобы бороться с «авторитарной» Россией, как 80 лет назад Гитлер объединил под властью Третьего рейха всю континентальную Европу для крестового похода на восток, чтобы бороться, как тогда утверждалось, с «коммунистической угрозой».

Сегодня фактически на наших границах стоят войска Четвертого рейха. Страны Евросоюза являются вассалами США, а НАТО его военной структурой.

В Вооруженных Силах России идет серьезная работа по укреплению боеспособности Армии и ВМФ, поступают в войска и становятся на боевое дежурство новейшие системы вооружений.

Но мы с вами уже говорили о том, что против России ведется ментальная война, которая угрожает самому существованию Русской цивилизации в неменьшей степени, чем развязывание военных конфликтов на различных театрах боевых действий.

Напомним слова советника министра обороны России Андрея Ильницкого, который говорит, что Запад во главе с США развязал против России ментальную войну: «Целью новой войны является уничтожение самосознания, изменение ментальной — цивилизационной — основы общества противника. Я бы назвал этот тип войны ментальным... Последствия этой «ментальной войны» проявляются не сразу, а только как минимум через поколение, когда сделать уже что-либо будет просто невозможно».

Думаем, каждый должен согласиться с тем, что это даже более опасный для России вид войны, чем открытое военное вторжение на нашу землю. Наши противники знают, что на протяжении всей истории русские люди, несмотря на различные противоречия в обществе, всегда объединялись в борьбе против внешнего врага, который вторгался на Русскую землю.

А все крушения русской государственности происходили в то время, когда в обществе происходил серьезный раскол сознания, начиналось идейное противостояние одной части общества с другой.

И сегодня, нам кажется, очень важно вспомнить и осмыслить то, как руководство Советского Союза сумело подготовить страну к Великой Отечественной войне.

И говорить мы будем не о том, как в кратчайшие сроки ценой небывалых жертв и огромным трудом в стране создавалась промышленность, без которой невозможно было даже думать о том, чтобы противостоять потенциалу всей Европы, объединенной Гитлером. Не о том, как наши гениальные конструкторы и инженеры разрабатывали новые, самые современные танки и самолеты, артиллерийские системы. Об этом мы поговорим в следующих передачах.

А разговор пойдет со том, что сегодня необходимо сделать, чтобы не потерпеть сражение в войне ментальной. А цель ментальной войны – изменение культурного кода, уничтожение самих смыслов, духовно-нравственных основ Русской цивилизации.

А что же происходило в Советском Союзе в предвоенное время? Давайте вспомним. После 1917 года – невероятно ожесточенная кровопролитная гражданская война, когда раскол происходил даже в семьях, между родными людьми. Четыре года русские люди убивали друг друга. Это была самая страшная братоубийственная война.

Затем классовая борьба, т.е. одна часть общества навязывала свою волю другой самыми жесткими методами. Страна, которая блестяще развивалась и до 1917 года была одной из ведущих экономик мира, была разрушена.

Промышленность Российской империи, которая развивалась до революции стремительными темпами, была почти полностью уничтожена. Многие русские ученые, инженеры оказались в эмиграции. Россия фактически была отброшена на десятилетия назад и оказалась полуразрушенной и отсталой по сравнению с европейским государствами страной.

Страной, которая с трудом выбиралась из хаоса гражданской войны. Такими были результаты революционной катастрофы. И преодолевать эту невиданную по своим последствиям катастрофу народу пришлось ценой неимоверных жертв.

Ведущие мировые державы, США, Англия, Франция, поделив мир после Версаля, полностью списали со счета Россию.

Но ведь даже называясь Советской республикой, под властью большевиков, Россия была жива. И необходимо было как-то наладить жизнь в стране, разгромленной революционным хаосом и братоубийственной войной.

Для восстановления и индустриализации страны в кратчайшие сроки новая власть использовала жесткие методы. Жертвы были огромные. Одна коллективизация чего стоила!

А ведь многие понимали, что война, как тогда говорили с «капиталистическим окружением», неминуема.

И давайте подумаем, как в то время можно было соединить людей в единый народ, объединить общими ценностями перед лицом угрозы неизбежной и очень скорой войны?

Не об индустриализации и экономике мы будем сегодня говорить. А о важнейших решениях Сталина в области системы образования и культурной политики в Советской России, без которых не было бы победы в 1945-м.

(Уверены, что точно такие же решения в этих сферах жизни современного общества необходимо принимать государственной власти сегодня. И принимать незамедлительно)

Убеждать нас, что революция 17-го года была страшной катастрофой, которая обернулась для русского народа огромными жертвами, не стоит. Как не надо убеждать, что в ХХ веке Русская Православная Церковь перенесла гонения, сравнимые по жестокости и числу жертв с первыми веками гонений на христиан в Римской империи. Мы почитаем память всех новомучеников и исповедников Российских. Святых Царственных мучеников считаем великими святыми всей Вселенской Православной Церкви. Помним о страшных жертвах расказачивания и коллективизации и о невинно (подчеркиваем: невинно) пострадавших в годы репрессий.

Но начиная с перестроечных публикаций журнала «Огонек», книг «Дети Арбата», передач Сванидзе и Радзинского, многочисленных теле- и кинофильмов, которые снимали в рамках очередных антисталинских кампаний, мифы, созданные идеологами компартии, постарались заменить мифами, созданными либеральными реформаторами.

С 2005 года (год 60-летия Победы в Великой Отечественной войне, когда многие телеведущие упорно пытались объяснить непонятливым ветеранам, что победили они в войне вопреки Сталину, а упрямые фронтовики не соглашались) в своих передачах на радио мы говорили о роли главы государства и Верховного главнокомандующего в Великой Отечественной войне. И с тех пор убедились, что для некоторых слушателей не имеют значения факты, документы – настолько прочно закрепился в их сознании образ злодея, который только и делал, что уничтожал свой собственный народ, репрессировал великих полководцев, вроде Тухачевского и Якира, потому-то мы и понесли такие тяжелые потери в войне.

О «великих полководцах» и героях гражданской войны, проводивших расказачивание на Дону, как Якир, и подавлявших восстания крестьян на Тамбовщине, как Тухачевский, будет отдельный разговор. И о том, что было бы со страной и как мы воевали под их руководством, тоже нужно говорить отдельно.

Чтобы рассуждать о роли Сталина и его вкладе в Победу, о его действительных или мнимых ошибках, надо разбираться в истории Великой Отечественной, работать с источниками. И поэтому для нас, например, важнее оценка деятельности Верховного главнокомандующего и руководителя страны теми, кто ковал Победу: прославленные полководцы, конструкторы, ученые, государственные деятели, которые несли тяжелое бремя управления экономикой страны в военные годы, а не художественные домыслы Солженицына, Сванидзе и Радзинского.

Надо ясно представлять и масштаб задач, стоявших перед войной и во время войны, представлять ту страшную силу, которая обрушилась на страну в 41-м, политическую обстановку в мире, ресурсы Третьего рейха, за которым стоял промышленный и людской потенциал всей Европы. И лишь тогда можно пытаться давать какие-то оценки действиям руководства СССР и эффективности этих действий.

Необходимо знать, что наша страна находилась в противостоянии с объединенным фронтом западных стран. Как тогда говорили в нашей стране, СССР находится во враждебном капиталистическом окружении. До выступления Черчилля, в Кремле не знали, на чьей стороне выступит Великобритания. Вполне вероятно была возможность того, что Гитлер договорится с англичанами и не только заключит с ними мир, но Великобритания выступит на стороне Третьего рейха против СССР.

Надо хотя бы помнить о Мюнхенском сговоре, когда Гитлеру сдали Чехословакию, чтобы как можно скорее подтолкнуть Германию к войне с Советским Союзом. Знать, какие силы и зачем привели к власти и финансировали Гитлера. Понимать, что в те годы угрожало нашей стране. Знать, что СССР с момента своего существования находился перед угрозой одновременной войны и на западе, и на востоке, где уже были сражения с Японией на Халхин-Голе и о. Хасан.

И вот что, на наш взгляд, надо обязательно принимать во внимание. Можно отрицательно относиться к безбожной Советской власти и коммунистической идеологии, но надо же понимать, что в то время именно такой государственный строй установился на территории исторической России.

И Россия, даже в виде Советского Союза и под властью большевиков, все равно оставалась Россией.

А враги на западе (бывшая Антанта и новообразованная страдающая клинической русофобией Польша – «уродливое детище версальского мира») и на востоке (Япония) вовсе не собирались, несмотря на все свои заявления, бороться с угрозой большевизма и освобождать Россию от большевистского режима. А собирались они выполнить задачу, которую ставил в Крымскую войну лорд Пальмерстон: оторвать от России Украину, Кавказ, Дальний Восток оттеснить русских от Балтики и Черного моря, от Тихого океана.

И в 1917 году им частично удалось это совершить. Все окраины империи, от самостийной Украины до Грузии, немедленно отделились, создав независимые государства. Точно также, как это произошло на наших с вами глазах в 1991 году.

Но большевики, как бы к ним не относиться и какие бы цели они не ставили перед собой, собрали почти всю Российскую империю, за исключением Финляндии, Польши и Прибалтики. Надо понимать, что бывшие союзники Российской империи по Антанте вовсе не собирались помогать белым собирать «единую и неделимую», у них были совершенно другие планы на будущее России. О чем свидетельствует судьба адмирала Колчака, да и многие другие факты.

Не для этого мировой интернационал ростовщиков, банкиры США и Англии устраивали в России революцию, чтобы затем помогать восстанавливать великую Российскую державу. Разве ради этого Троцкого с компанией из Нью-Йорка и Ленина из Швейцарии отправляли в Россию?

Не раз приходилось говорить в наших передачах о том, что эти финансовые круги США и Великобритании сделали ставку на Гитлера, привели его к власти и щедро финансировали, а затем помогали создавать военную машину Третьего рейха именно в тот момент, когда Сталин сумел отодвинуть от власти Троцкого с его идеей сжечь Россию, как вязанку хвороста, чтобы вспыхнуло пламя мировой революции.

Сталин объявил о возможности строительства социализма в одной отдельно взятой стране и поставил задачу восстановить в стране разрушенную тяжелую промышленность, несмотря на попытки верного ленинца Бухарина, объявленного Хрущевым «невинной жертвой репрессий», доказать, что Россия должна быть страной аграрной, а все, что надо, мы купим на Западе, продавая зерно.

(Ничего не напоминает? В 90-е нам тоже объясняли, что все можно купить, продавая нефть и газ, зачем нам отечественный авиапром, когда есть «Боинги», и т.д. )

Изменение внутренней политики в СССР, которую уже определили на роль сырьевого придатка, и послужило поводом для того, что в разоренной и униженной Версальским миром Германии к власти привели человека, который в своей программе в «Майн кампф» пообещал завоевать жизненное пространство для немецкого народа на востоке.

Все разговоры о том, что западные страны смертельно боялись угрозы распространения коммунистической идеологии и потому направляли Гитлера на борьбу с большевистской Россией, – лишь идеологическое прикрытия их желания сокрушить окончательно Российскую государственность и расчленить нашу страну.

Нет, не спорим, разумеется, они боялись продвижения идей социализма в своих странах, это отрицать нельзя. Но, задумаемся, Советского Союза нет уже 30 лет, почему же они окружают демократическую Россию базами НАТО и называют главной угрозой для «цивилизованного мира»? Неужели боятся, что товарищ Зюганов к власти придет и пожелает поднять трудящихся во всем мире на борьбу с угнетателями-капиталистами?

Думаю, что любой православный человек согласится с тем, что в 1917 году за отступление значительной части народа от Бога, за предательство элитой Российской империи Царя-мученика, за то, что Русская Церковь не возвысила голос в защиту Помазанника Божия и сбылось то, о чем предупреждали весь ХIХ век духоносные старцы, призывая в покаянии хранить веру и быть верными Царю, – у народа было отнято Православное Царство.

Но милосердный Господь, кого любит, того и наказует. Наказание – это наказ, урок вразумления для спасения души. И то, что совершилось, мы, православные, должны понимать как попущение, епитимию, наложенную Господом на православный народ для спасения души России. Это вовсе не значит, что мы собираемся оправдывать все жестокости и преступления гражданской войны, особенно преступления лютых богоборцев, пытавшихся уничтожить Русскую Православную Церковь и разрушить историческую Российскую державу.

Но ведь это было попущено Богом. Так это понимали новомученики и исповедники Российские. Так надо понимать и нам с вами, тем, кто чтит их память.

Любой православный человек, и мы в том числе, не может испытывать ни малейших симпатий к богоборцам и революционерам, которые сознательно старались разрушить Российскую империю, мечтая на ее месте построить «новый мир».

Несомненно, Иосиф Сталин был одним из когорты профессиональных революционеров, упорно готовивших крушение Российской империи. Никто не собирается отрицать его вину в подготовке революции, которая стала настоящей катастрофой для России и русского народа.

Но о человеке надо говорить не только плохое, но реально и честно оценивать и то хорошее, что он сделал. Именно так судит Господь человека. И на суде Божием мы не знаем, что перевесит.

Предлагаю вам услышать о советской эпохе слова Патриарха Кирилла, семья которого пострадала в годы гонений на Церковь.

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл на открытии XIV выставки-форума «Православная Русь. Моя история. XX век. 1914-1945. От великих потрясений к Великой Победе» призвал к трезвой оценке советского периода российской истории:

«Не было бы сегодня современной России, если бы не было подвига предшествующих поколений, которые в 20-30-е годы не просто пахали землю, хотя и это было важно, а создавали промышленность, науку, оборонную мощь страны», – сказал патриарх Кирилл.

По его словам, успехи того или иного государственного руководителя, который стоял у истоков такого рода возрождения, модернизации страны, «нельзя подвергать сомнению, даже если этот руководитель отмечен злодействами.

Там, где проявлялись воля, сила, интеллект, политическая решимость, мы говорим: да, несомненные успехи, как и в случае с Победой в Великой Отечественной войне, а там, где были кровь, несправедливость и страдания, мы говорим, что это неприемлемо для нас, людей XXI века. Мы себя не отождествляем с этими кровавыми страницами, мы отдаем эти исторические персонажи на суд Божий, но никогда отрицательное не должно давать права исключать все то положительное, что было сделано, как то положительное, что было сделано теми или иными людьми, не должно исключать критического отношения к преступлениям, которые были совершаемы теми же самыми людьми».

Патриарх выразил надежду, что выставка поможет понять «всю красоту подвига нашего народа в 20-30-40-е годы, увидеть и тяжелые страницы и понять: для того, чтобы любить Отечество, не нужно исключать из исторической памяти ни один из исторических периодов, но нужно воспринимать его здравым смыслом и незамутненным нравственным чувством, и тогда правда будет отделена от лжи, а добро – от зла».

Нас же некоторые православные публицисты и активисты призывают забыть о добре и отказаться от здравого смысла. Призывают помнить только о преступлениях. Иначе, по их словам, невозможно почитать подвиг новомучеников и исповедников. Советскую эпоху они считают черной страницей русской истории, отождествляя ее только с преступлениями и страданиями народа.

Но надо понимать, ради чего и кто за рубежом старается вычеркнуть советский период истории из нашей истории, создав там «чёрную дыру». А уже в эту «черную дыру» будут затянуты все остальные исторические периоды.

Патриарх РПЦ МП Кирилл 24 мая 2016 года на встрече с митрополитом Детройтским Николаем (Константинопольский Патриархат) сравнивая Запад, не знавший, в отличие от России, гонений на Церковь, говорил: «Откровенно я скажу: нас, конечно, очень беспокоит то, что происходит сейчас в христианском мире. Вы лучше, чем я, знаете о происходящей дехристианизации европейской и американской цивилизации. Это апокалиптическая картина, когда грех утверждается законом, когда поступки, абсолютно расходящиеся с христианской, а также иудейской и вообще богооткровенной нравственностью, поддерживаются силой государства.

Вы знаете, что у нас в стране был государственный атеизм. Однако нравственная парадигма в целом оставалась христианской, и это нас спасло: наши литература, изобразительное искусство были проникнуты христианскими идеями, и мораль народа оставалась христианской. Коммунисты не смогли на это посягнуть. Кое-что плохое они сделали, ― например, разрешили аборты, но взрывать нравственную основу жизни не посмели».

Считаем необходимым в передачах рассказать о том добром, что было сделано в те годы, когда страной правил Иосиф Сталин, и что полезного было совершено в те годы при его непосредственном участии, благодаря его убеждениям и волевым решениям.

Оценку Запада и российских либералов Сталина и Советского Союза мы хорошо знаем: Сталин равен Гитлеру, а СССР виноват в разжигании второй мировой войны также, как и нацистский Третий рейх. Последствия такой трактовки истории мы сегодня видим на Украине.

Повторяю, оценки эмоциональные и нравственные сегодня оставляем. Будем говорить только о том, что из сделанного руководством страны и лично Сталиным оказалось самым важным для подготовки народа и государства к будущей войне, для Великой Победы.

Богоборцам-революционерам после 1917 года удалось разрушить многие храмы, но главная их цель – создание т.н. нового человека, полностью оторванного от традиции, в России не удалась. Нам внушают, что Сталин в борьбе с Троцким преследовал лишь одну цель – удержаться у власти.

Давайте послушаем, что думал об этом сам Троцкий.

Троцкий, которого вышвырнули из страны, с гневом и злобой писал в своей книге «Преданная революция»: «Государство резко меняет курс и становится на путь запрещений абортов». Представляете, какой это ужас был для «демона революции»?

Троцкий возмущен: «Торжественная реабилитация семьи... Вожди заставляют не только склеивать заново черепки разбитой семьи, но и считать ее священной ячейкой победоносного социализма.

Тупые и черствые предрассудки малокультурного мещанства возрождены под именем новой морали. Седьмая заповедь приобретает большую популярность. Открыт поход против слишком частых и легких разводов… Наряду с седьмой пятая заповедь полностью восстановлена в правах, правда, еще без ссылки на Бога» (пятая заповедь: чти отца твоего и матерь твою, с которой, как и седьмой, упорно боролись революционеры). Троцкий пишет: «Отрицание Бога являлось наиболее острым клином из всех, какие революционная власть вгоняла между детьми и отцами...

А ныне штурм небес, как и штурм семьи, приостановлен» – с искренним возмущением и неподдельным ужасом заявляет «демон революции», обвиняя Сталина в предательстве этой самой революции.

А в России, которая тогда называлась Советским Союзом, после изгнания Троцкого действительно стали происходить изменения, которые испугали всех пламенных революционеров. Тех, что вместе с Троцким мечтали бросить Россию, как вязанку хвороста, в костер, чтобы разжечь пламя мировой революции. Все эти Бухарины, Рыковы и Зиновьевы, которых Хрущев реабилитировал, называя невинными жертвами сталинских репрессий и верными ленинцами.

В 20-е годы в России происходило радикальное разрушение культуры и образования. Уже в 1918 году был разработан документ о принципах построения новой школы, который был подписан Свердловым.

Предлагалось создать так называемую трудовую школу. Глубокие теоретические знания были признаны балластом. Воспевались лишь навыки. Это, заметим, один в один соответствует тем установкам, которыми руководствуются нынешние «цифровики», провозглашающие необходимость не знаний, а только навыков, обусловленных потребностью рынка и бизнеса.

Возрождение такого подхода к образованию произошло в 90-е годы, годы либеральных реформ. Интересно, правда? Либералы, заявлявшие себя борцами с коммунизмом, возвращают в систему образования идеи революционных троцких и свердловых.

В годы послереволюционные было очень модным учение, которое называли педологией. Сегодня такое учение принимает новые формы, меняет названия, но суть остается прежней.

Нынешний проект так называемой цифровой школы представляет собой один из механизмов создания кастового общества, основанного на социальной селекции, а также на новейших, прежде немыслимых технологиях.

Принцип революционной школы был такой: учиться надо свободно, без давления. Запрещалось наказание нарушителей дисциплины, не допускались задания на дом, были отменены оценки, экзамены. Начинался полнейший хаос.

О том, какое значение новой системе придавали, свидетельствует высказывание Луначарского на Первом педологическом съезде в 1928 году: «Педология, изучив, что такое ребёнок, по каким законам он развивается, тем самым осветит перед нами самый важный процесс — производство нового человека параллельно с производством нового оборудования, которое идёт по хозяйственной линии».

То есть человек рассматривался как некий рабочий инструмент, биообъект, как машина для создания материальных благ.

Послушайте, что заявлял «невинная жертва репрессий» Бухарин: «Нам сейчас свои силы нужно устремлять на то, чтобы в кратчайший срок произвести определённое количество квалифицированных рабочих, специально вышколенных машин, которые можно было бы сейчас завести и пустить в общий оборот».

Разве не напоминает это слова одного недавнего министра образования г-на Фурсенко о том, что задача школы выпустить не творца, а т.н. «квалифицированного потребителя».

Но в конце 20-х в СССР начинается, по мнению Троцкого «термидор», т.е. настоящая контрреволюция.

Все руководство Наркомпроса во главе с Луначарским было изгнано вон. В середине 30-х годов, после ряда экспериментов 20-х годов, закончилось формирование советской системы народного образования.

Начинается период созидательных реформ 30-х годов, в основу которых были положены принципы русской классической гимназии конца XIX—начала XX вв.

А к 1917 году в царской России русская средняя и высшие школы были одними из самых лучших, и смеем утверждать, лучшими в мире. При деятельном участии Царя-мученика система просвещения в Российской империи стремительно развивалась и давала блестящие плоды.

В СССР, вернувшись на фундамент гимназий и реальных училищ дореволюционной России, была создана уникальная система просвещения, которая вобрала в себя лучшее из русской традиционной школы.

Были введены обязательные государственные программы обучения, стабильные учебники, жесткий распорядок учебного процесса.

В итоге сложилась школа, о которой американский адмирал Хайман Риковер, основоположник атомного американского флота, уже после запуска нашего спутника в 1957 году, написал: «Серьёзность вызова, брошенного нам Советским Союзом, состоит не в том, что он сильнее нас в военном отношении, а в том, что он угрожает нам системой образования».

А Джон Кеннеди после запуска спутника сказал: «Советское образование — лучшее в мире. Мы должны многое из него взять. СССР выиграл космическую гонку за школьной партой».

Высказывание Кеннеди о советском образовании (что удалось найти в документах, «Специальное послание Конгрессу об образовании» от 29 января 1963):

«Необходимость этой программы не лежит в русле холодной войны. Улучшение образования необходимо для развития нашей страны, независимо от того, что делают другие. Тем не менее, стоит отметить, что Советский Союз понимает, что образовательные усилия в 1960-х окажут большое влияние на силу, прогресс и статус нации в 1970-х и 1980-х.

Согласно свежему докладу, подготовленному для Национального научного фонда, советские высшие учебные заведения выпускают в 3 раза больше инженеров и в 4 раза больше врачей, чем Соединенные Штаты.

Увлечение этой нации образованием, безусловно, достаточно, чтобы превзойти достижения любой другой нации или системы».

И вот, что нам очень важно сегодня вспомнить. Школа СССР в 30-е годы возвращается к русской классической литературе, к русской истории, к русской классической педагогике. Конечно, в гуманитарных дисциплинах присутствует т.н. классовый подход. Навязывается коммунистическая идеология. И в исторической науке, и в преподавании литературы.

Но ведь в школу вернули Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Лескова, Чехова, Толстого. А вся классическая русская словесность глубоко христианская. Советские школьники, воспитанные на такой литературе, даже оторванные насильно от Церкви, остаются в тысячелетней традиции Русской цивилизации.

Русские классики в то время должны были стать близкими и понятными каждому советскому человеку.

Именно тогда Пушкин становится «нашим всем», народным классиком, одним из воплощений самобытности Русской цивилизации.

Его перестают осуждать за принадлежность к дворянству. Проводятся общесоюзные торжественные мероприятия (1937), посвященные столетию со дня гибели поэта.

Ранее отмечались годовщины смерти Н.В.Гоголя, М.Е.Салтыкова-Щедрина, Н.С.Лескова, А.П.Чехова, однако пушкинские торжества превзошли их всех по своему размаху.

16 февраля 1937 г. открылась Всесоюзная Пушкинская выставка в Историческом музее в Москве. 18 февраля представители Всесоюзного Пушкинского комитета отправились в музей-заповедник «Михайловское», где был заложен памятный камень, надпись на котором гласила, что вскоре здесь будет воздвигнут памятник великому поэту.

В торжественный день было официально принято решение о присвоении имени Пушкина Государственному музею изобразительных искусств в Москве. Также имя поэта получили улица Большая Дмитровка, улицы в других городах страны.

Делается все, чтобы книги Пушкина были в каждом доме, в каждой сельской библиотеке по всей огромной стране.

Доведено до середины 16-томное полное собрание сочинений, выпущены два собрания по 6 томов, многотиражное «Избранное», иллюстрированная серия самых популярных творений: Сказки, «Евгений Онегин», «Повести Белкина», «Пиковая дама», «Дубровский».

Думаем, у многих из нас были эти издания в домашних библиотеках.

Перед юбилеем, в 1936 году, совокупный пушкинский тираж превысил 18 млн экземпляров, в 1937-м отпечатают еще 13,4 млн. Представьте себе масштабы издания произведений Александра Сергеевича!

В 1939 году 15 октября в Колонном зале Дома союзов в Москве прошло заседание по случаю 125-летия со дня рождения Лермонтова. И уже через неделю Советское правительство приняло решение «О проведении юбилея в связи со столетием со дня смерти М.Ю. Лермонтова в 1941 году».

Но началась Великая Отечественная война.

А ведь совсем недавно революционно настроенные футуристы предлагали сбросить Пушкина, Толстого, Достоевского с корабля современности...

В это же время, вместе с возвращением в школы классической русской литературы прекращается откровенно русофобское издевательство над русской историей.

После 17-го года вся история царской России была объявлена чередой колониальных захватов и угнетения народов.

Помните, знаменитое ленинское «Россия – тюрьма народов»?

Так что в нынешних «независимых и нэзалэжных государствах», где сносят памятники и создают музеи оккупации, новые «демократические власти» успешно продолжают и творчески развивают мысли Ленина о том, что русский царизм угнетал другие народы.

Чтобы представить, как «пламенные революционеры» боролись с т.н. «великорусским шовинизмом» достаточно привести слова из выступлении на XII съезде РКП(б) в 1923 году все того же Николая Бухарина. Он заявил, что русские должны «искусственно себя поставить в положение более низкое по сравнению с другими; только этой ценой, мы можем купить себе настоящее доверие прежде угнетённых наций».

О том, какие взгляды на русскую историю навязывались в то время печально известным М.Н.Покровским и его учениками, можно судить, почитав вышедшее в 1930-1931 гг. первое издание Малой советской энциклопедии. Например, про события Смутного времени там говорится следующее: «Буржуазная историография идеализировала Минина-Сухорука как бесклассового борца за единую «матушку Россию» и пыталась сделать из него национального героя».

Помните, знаменитые строки Якова Алтаузена:

Я предлагаю Минина, Пожарского расплавить,
Зачем им пьедестал?
Довольно нам двух лавочников славить,
Их за прилавками Октябрь застал.
Случайно им мы не свернули шею.
Я знаю, это было бы под стать.
Подумаешь, они спасли Расею!
А может, лучше было б не спасать?

Какая в этих словах злоба и презрение к русской истории, к самой России!

В то же время театральный журналист Владимир Садко (Блюм) писал в материале «Пора убрать исторический мусор с площадей»: «В Москве, напротив Мавзолея Ленина, и не думают убираться восвояси «гражданин Минин и князь Пожарский» — представители боярского торгового союза, заключенного 318 лет назад на предмет удушения крестьянской войны».

О Богдане Хмельницком историки-марксисты пишут вполне в духе нынешних украинских почитателей Бандеры: «Хмельницкий стал подыскивать нового, более сильного союзника в борьбе с крестьянской революцией, чем Польша, и нашёл его в лице крепостнической Москвы, давно зарившейся на украинские земли».

Конечно же, героем объявлен и имам Шамиль, боровшийся с «русскими колонизаторами». Но после изгнания Троцкого политика в СССР в корне меняется!

6 декабря 1930 года Секретариат ЦК ВКП(б) в срочном порядке обсудил фельетоны Демьяна Бедного: «ЦК обращает внимание редакции «Правды» и «Известий», что за последнее время в фельетонах тов. Демьяна Бедного стали появляться фальшивые нотки, выразившиеся в огульном охаивании «России» и «русского»… и объявлении «лени» и «сидения на печке» чуть не национальной чертой русских».

Вскоре был нанесен удар по нигилистическому освещению русского прошлого в советской художественной литературе. 14 ноября 1936 года было принято специальное постановление ЦК ВКП(б) «О пьесе «Богатыри» Демьяна Бедного, которая была поставлена на сцене Камерного театра. Поэта обвинили в клевете на русское прошлое, а через два года Д.Бедный был исключён из партии и Союза советских писателей.

В эти годы в советской художественной литературе появились романы, воспевавшие подвиги русского военно-морского флота (романы С.Н.Сергеева-Ценского, А.С.Новикова-Прибоя), славные деяния русских государей («Пётр I» А.Толстого, «Дмитрий Донской» С.Бородина).

И.В.Сталин в то время пишет о том, что, совершив Октябрьскую революцию, русские рабочие, конечно, не перестали быть русскими и поэтому «не следует рисовать русских лентяями, а прошлое России – сосудом мерзости и запустения, что есть клевета на русский народ, развенчание СССР, развенчание пролетариата СССР, развенчание русского пролетариата».

Как вы думаете, могли бы мы одержать победу над врагом в Великой Отечественной войне, если бы не задвинули подальше демяьнов бедных и таких историков-марксистов, как Покровский? Вопрос, конечно же, риторический.

С начала 30-х, с момента сталинского термидора, как называют этот разворот государственной политики троцкисты и западные советологи, на самом высшем уровне в СССР заявлено: «Нельзя разрывать историю страны на дореволюционную и послереволюционную, рассматривать какие-то этапы ее прошлого исключительно как «черные пятна».

Думаю, что это не менее важно и для преподавания истории в современной России.

В школу возвращают преподавание истории (со времен революции она не существовала как отдельный школьный предмет). И в это же время в СССР начинают снимать исторические фильмы о великих русских полководцах и героях. «Пётр Первый» «Александр Невский», «Минин и Пожарский» «Суворов». «Богдан Хмельницкий» выходит на экраны уже перед войной в марте 1941 года.

Фильмы о русских героях и русской истории снимают и во время войны, и после. «Кутузов» (1943), реж. Петров. Иван Грозный» (1944—1945), реж. Эйзенштейн.

После войны сняты такие киношедевры, на наш взгляд, как «Варяг» (1946). «Адмирал Нахимов» (1946), реж. Пудовкин.

«Адмирал Ушаков» и «Корабли штурмуют бастионы» – продолжение фильма «Адмирал Ушаков», посвященного знаменитому русскому флотоводцу, ныне прославленному святому. Фильм «Герои Шипки» о русских героях войны за освобождение Болгарии и генерале Михаиле Дмитриевиче Скобелеве.

В то время снимались историко-биографические фильмы не только о полководцах, но и деятелях науки и культуры. Перечислим эти ленты: «Глинка», «Жуковский», «Римский-Корсаков» «Белинский», «Даргомыжский», «Попов», «Менделеев», «Академик Павлов», «Суриков», «Депутат Балтики» (о русском биологе Клименте Аркадьевиче Тимирязеве).

Главный герой первого киносборника военных лет — революционер Максим (был такой персонаж кинотрилогии «Юность Максима» — «Возвращение Максима» — «Выборгская сторона») в фильме как бы сходит с экрана в зрительный зал и обращается к зрителям: «Наша Родина — Родина Петра и Суворова, Кутузова и Нахимова».

По радио в те годы велись прямые трансляции из МХАТа, Малого тетра. Концерты симфонической музыки из Колонного зала Дома Союзов, русские оперы из Большого театра можно было услышать по всей огромной стране от Балтики до Камчатки.

На сцене Большого была восстановлена опера Глинки «Жизнь за Царя», хотя и под новым названием «Иван Сусанин».

Звучали радиопостановки по произведениям русской и мировой классики. Чехов, Островский, Шекспир. Звучали из радиоточек в каждом доме голоса Лемешева и Козовского, записи Федора Ивановича Шаляпина, народный хор им. М.Е.Пятницкого и Хор мальчиков имени А.В.Свешникова.

В 1937 году при тогда уже Ленинградской певческой капелле была организована детская хоровая школа. Основателем и художественным руководителем Московского хорового училища стал виднейший мастер русской хоровой культуры Александр Васильевич Свешников. Победный 1945 год стал годом и первого отчетного концерта Хорового училища и его первого выпуска.

А в 1940-м году исполнилось 100 лет со дня рождения Чайковского. И юбилей этот был отмечен на государственном уровне с необыкновенным размахом. Не было в Советском Союзе города или поселка, где бы не состоялся концерт, не прошло бы торжественное заседание, посвященное, как было сказано на самом высшем уровне, великому русскому композитору Петру Ильичу Чайковскому.

В 1943 году во всех музыкальных училищах страны были созданы факультеты народных инструментов. Представляете, во время войны!

Выдающийся русский композитор Юрий Александрович Шапорин, воспитанник школы Римского-Корсакова, ученик профессоров Петербургской консерватории в 1939 году создает симфонию-кантату «На поле Куликовом» на текст поэтического цикла А.А.Блока. В кантате темной, варварской силе завоевателей противостоят образы героических русских воинов (Дмитрий Донской, Витязь) и Родины (лирические темы Матери и Невесты).

Историко-героическая тема звучит в музыке Шапорина к кинофильмам «Минин и Пожар¬ский» (1939), «Суворов» (1940), «Кутузов» (1943), к спектаклю «Иван Грозный» (1944) и др. «Эта музыка, построенная на народных мотивах, на «бородинской» традиции русской музыкальной», – говорит о Шапорине Дмитрий Шостакович.

Почему об этом так подробно напоминаем? Чтобы мы понимали, как культурная политика в СССР в предвоенные, военные и послевоенные годы соответствовала традиционным ценностям и культурному коду Русской цивилизации. Чтобы мы ясно понимали, что без подобной культурной политики не было бы Великой Победы в мае 45-го.

После войны Сталин приказал лучшим советским кинорежиссерам переснять в цвете некоторые исторические фильмы. Запускались новые исторические фильмы «Лермонтов», «Герцен», «Николай Гоголь», «Братья Черепановы», «Циолковский», «Емельян Пугачев», «Степан Разин», «Годунов».

Но, внимание, приходит к власти Никита Хрущев, верный ленинец, и со второй половины 50-х все эти фильмы снимаются с производства. А в мае 1956 года отдел культуры ЦК КПСС предписал «устранить в советском киноискусстве свойственную периоду культа личности завуалированную, а чаще всего прямую пропаганду славяно- и особенно русофильства. Но прежде всего – величия и мощи царской России».

Вот именно тогда и начиналось движение к развалу великой страны.

Но на таких исторических киношедеврах, как «Александр Невский» воспитывалось не только предвоенное поколение, но и мы с вами. Время было эпическое и поэтому фильмы снимали по-настоящему эпические по своей художественной мощи и исторической правде. К сожалению, ничего подобного в наше время мы не видим. И понимаем, что такие фильмы снять сегодня никому не под силу.

Сегодня мы с вами уже привыкли к тому, что вся эстрада – это шоу-бизнес и прежде всего именно бизнес. Поэтому и происходят такие издевательства над русскими женщинами в выступлении некой Манижи на Евровидении, а представители различных т.н. «меньшинств» заполнили сцену.

Но теперь шоу-бизнес все настойчивее проникает в театр. На сцене МХАТа им. Горького, из которого некто Бояков сумел вытеснить Татьяну Васильевну Доронину, поставлен спектакль «Чудесный грузин» о молодости Сталина. Естественно, с очередной порцией «разоблачений». Но это понятно, решили отметиться на сталинской теме. А что делает в этом спектакле на сцене МХАТа очередная т.н. «звезда», известная по скандальному шоу «Дом-2» и своим невероятно пошлым и бесстыдным поведением в соцсетях?

Считаем это оскорблением памяти не только К.С.Станиславского, В.И.Немировича-Данченко, а и всех великих актеров-мхатовцев, многих из которых и нам посчастливилось видеть на сцене. Это еще один методичный удар по традиции русского театра. Театр им. Гоголя уничтожен, там теперь Гоголь-центр для пропаганды Серебренниковым мерзких извращений. И вот единомышленники скандально известного Марата Гельмана взялись за МХАТ. И цель у них одна: подорвать, подменить и уничтожить традиции великой русской культуры.

Таким же безобразием и оскорблением великих русских художников стала торжественная демонстрация «шедевра» – огромной сухой ветки в зале Третьяковской галереи на фоне работы Иванова «Явление Христа народу». Для чего это делается? И таких методичных акций по разрушению сознания народа все больше. Так на чьей же стороне и на чьи средства действуют эти т.н. «творцы», когда Россия уже втянута в ментальную войну, целью которой является уничтожение Русской цивилизации? Поэтому так важно сегодня восстанавливать после разрушительных реформ традиционную русскую школу, возвращать на уроки словесности произведения русских классиков. Нужен единый учебник Русской истории.

И не отдельным посетителям консерватории и Большого театра, а всему народу пора возвращать мировую и русскую классическую музыку.

В годы Великой Отечественной войны вместе с нашими воинами были Пушкин и Толстой, Чайковский и Мусоргский. Русская цивилизация невозможна без великой русской культуры.

И культурная политика России не имеет сегодня права жить по законам рынка, где деньги и прибыль решают все. Это вопрос национальной безопасности. И решать его надо с такой же решительностью и энергией, с какой в последние годы занимались восстановлением боеспособности Вооруженных Сил России.

Источник: Московские суворовцы
Картинка: tchaikovskyhome.ru

Об авторе

Саулкин В. А.

Правда о первых днях Великой Отечественной войны

К 80-летию Победы в Великой Отечественной войне.

Глава из книги «Война». «Правда о первых днях».

Почему наша армия потерпела столько поражений в начале войны? Почему позволила фашистам пройти так далеко? Как объяснить бездействие первых месяцев? Сколько времени понадобилось, чтобы страна смогла начать давать отпор?

Как же так? Почему?

Сталин вопреки очевидным фактам считал, что это еще не война, а провокация отдельных недисциплинированных частей немецкой армии.

Н. С. Хрущев, Доклад XX съезду КПСС «О культе личности и его последствиях»

Если все книги, в которых подробнейшим образом объясняются причины наших поражений в начале войны, сложить вместе, то получится нерушимая стена. Высотой с «Ленинку», шириной – с ее фасад.

Как в «Марше защитников Москвы»:

Мы не дрогнем в бою
За столицу свою,
Нам родная Москва дорога.
Нерушимой стеной,
Обороной стальной
Разгромим, уничтожим врага.

Воцерковленные люди вообще-то знают, что «нерушимая стена» – одно из имен Богородицы. Откуда Она в стихах советского поэта?

Ну да ладно, к этому еще вернемся.

Так вот, эти бы бесконечные стеллажи книг туда – на западную границу СССР. Сложить из них хоть еще один дот, еще одну огневую точку. Была бы польза!

Разобрано все. Подсчитаны дивизии, корпуса, группы. Высказаны десятки, сотни предположений, теорий, выводов. Но всегда, после самого убедительного изложения и поставленной в конце точки остаются невысказанные вопросы: «Как же так? Почему?»

Неоднократно было доказано, что в трагическом развитии событий в первые месяцы войны виноват лично Сталин. До этого, в других книгах, доказывалось, что Сталин не виноват, а наоборот, большой молодец.

Давалось объяснение, что виной всему – внезапность нападения… и разбуженные вражеской артиллерией советские солдаты и офицеры мечутся в исподнем по плацам военных городков. В других исследованиях столь же убедительно демонстрируется, что дата нападения советскому руководству была известна, и войска якобы получили приказы к боевому развертыванию.

Есть и всякая авторская экзотика типа того, что армия «бастовала», так как была недовольна советскими реалиями. Или, наоборот, наши солдаты, жертвы собственной пропаганды, не верили, что свой брат рабочий – немецкий солдат – посмеет стрелять в братьев по классу.

Но как бы ни были авторы уверены в правоте своих теорий, как бы удачно ни обыгрывали в своих трудах эту больную тему, все равно между их выводов сквозит: «Как же так? Почему?»

Одно простое объяснение

Вы знаете, я не буду разбирать этот пласт литературы. Дам всего одно простое объяснение – и это будет самая короткая глава в книге. Даже без эпиграфа.

Немцы были сильнее. Всё.

«К началу нападения немецко-фашистские войска имели двукратное, а на направлениях главных ударов 4-5-кратное численное превосходство в живой силе и боевой технике».

Это не говоря о качестве техники, моральном духе покорителей Европы и заслуженно хваленом немецком «орднунге» в войсках. Их было больше, и они, признаемся, умели воевать лучше всех в мире. Остановить немецкую военную машину тогда не мог никто. На тот момент. Вот и все объяснение. Точка.

А потом Россия сосредоточилась.

Потом сильнее стали мы.

Почему начало войны – не поражение, а победа?

Я умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина. 20/VII-41

Надпись, процарапанная на стене Брестской крепости

Зачем гитлеровские стратеги дали плану нападения на СССР имя Барбароссы – средневекового германского полководца, утонувшего в реке во время зарубежного похода? Загадка. Наверное, плохо знали историю. Наверное, им просто показалось звучным итальянское прозвище Фридриха Рыжебородого, сына Фридриха Одноглазого. Эх, постоянно призываю, господа, не ленитесь, учите историю. Узнаете много интересного. Не в бою, не от ран, даже не от яда погиб Барбаросса, а просто полез в воду, не зная броду.

Разрабатывал план будущий пленный фельдмаршал, а тогда – боевой, прошедший Францию, Сербию, Польшу, Бельгию генерал Фридрих Паулюс. Тоже, в общем, не самая удачная фигура, но это выяснится позже.

Основным условием успеха для «Операции «Барбаросса»» были не внезапность и не создание многократного превосходства на направлениях главного удара. Не удары танковыми клиньями и даже не успешный обход Припятских болот, упоминание о которых назойливо переходит из одного варианта этого плана в другой. Главным условием победы была скоротечность войны.

Говорят, Гитлер открещивался от авторства термина «блицкриг», «молниеносная война». Даже жаловался, что ему его приписывают. Но в каждом документе по «Барбароссе» подчеркивается: победа германского оружия должна быть молниеносной, исключающей возможность войны с русским на истощение.

Директива № 21 Верховного командования («Операция Барбаросса»). Ставка фюрера. № 33408. Отпечатано 9 экз. Совершенно секретно. Подпись: Адольф Гитлер. 18.12.1940.

«Германские вооруженные силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии».

Из директивы по стратегическому сосредоточению и развертыванию войск («Операция Барбаросса»). Генеральный штаб. Оперативный отдел. №050/41. Отпечатано 20 экз. Совершенно секретно. Только для командования. 31 января 1941 г.

«Операции должны быть проведены таким образом, чтобы посредством глубокого вклинения танковых войск была уничтожена вся масса русских войск, находящихся в Западной России. При этом необходимо предотвратить возможность отступления боеспособных русских войск в обширные внутренние районы страны».

Два-три месяца. Максимум – пять. Это не шапкозакидательство – этой национальной славянской болезнью генералы вермахта не страдали. Это был план, базированный на всей предыдущей success story – истории успеха немецкого оружия. Вся кампания во Франции заняла у них лишь 14 дней, а в Польше – 18, на четыре дня больше. Германия ждала от своего фюрера, а фюрер от своего вермахта – блицкрига.

Еще в конце июля 1941 года, через месяц после начала войны, немецкое командование рассчитывало, что цели «Барбароссы» будут достигнуты в ближайшее время. Москва и Ленинград, по плану – 25 августа. Волга – начало октября. Баку и Батуми – начало ноября.

Этим планам не суждено было сбыться ни 25 августа, ни 25 декабря. Никогда. Ибо я убежден: Гитлер проиграл войну Красной Армии – и я не отделяю ее героических солдат от ее руководства – уже в августе 1941-го, когда «Операция Барбаросса» была сорвана.

Самые большие беды, жертвы и страдания советского народа были впереди. Еще не раз будет казаться, что Россия висит на волоске. Но уже ничего нельзя было изменить. Германия не могла вести в России затяжную войну.

Первые ростки победы

Цель – Ленинград – отодвигалась от нас в далекое будущее… дело принимало серьезный оборот.

Генерал Майнштейн «Утерянные победы»

Да, летом 41-го было всякое. Пыльные колонны наших пленных, дороги, забитые беженцами, дезертиры и расстрелы (вызвали в Москву и расстреляли всю верхушку командования ЗапОВО), были паника и ощущение свершившейся катастрофы. Но если бы было только это, как нам часто представляется по сегодняшним фильмам и книгам, то 25 августа немцы действительно маршировали бы по Москве.

Значит, происходило и другое. Планировались и осуществлялись контрудары. Перестраивалась стратегия. Подтягивались резервы. А главное, открылось удивительное русское явление – массовый героизм.

Давайте отметим пунктиром, штрихами некоторые, казалось, незначительные эпизоды, которые, складываясь вместе, уже тогда обозначали нашу будущую Победу.

В небе над Брестской крепостью

45-я немецкая дивизия вела бой у Бреста в полном составе до 1 июля 1941 года. Брестская крепость, первой принявшая на себя удар, не сдавалась. Затем против горстки наших окруженных со всех сторон, лишенных воды и еды бойцов были оставлены два штурмовых батальона, усиленные артиллерией.

Об истории обороны Брестской крепости на земле слышали многие. Я расскажу о первых боях в небе над Брестом – 22 июня 1941 года.

Около 10 часов утра на подступах к Бресту четыре самолета 123-го истребительного авиаполка, пилотируемые молодыми офицерами Можаевым, Жидовым, Рябцевым и Назаровым, вступили в бой с восемью Ме-109. Сразу же был подбит самолет Жидова. Когда он пошел на снижение, три немца стали атаковать его сверху – чтобы добить. Можаев, прикрывая выход товарища из боя, пулеметной очередью сразил одного из них. Тем временем второй самолет был подожжен самим падающим Жидовым. К концу воздушного боя Рябцев, израсходовав весь боекомплект, повел свою «Чайку» на «мессершмитт» и протаранил его. Вместе с обломками рухнул на землю и гитлеровский летчик. Сам Рябцев благополучно спустился на парашюте.

Так на глазах защитников Брестской крепости был совершен один из первых (по данным энциклопедии «Асы Сталина», в тот день – уже 9-й) воздушных таранов в Великой Отечественной войне.

Этот крохотный эпизод – к истории про то, как весь наш воздушный флот был уничтожен немцами в первые часы на аэродромах, про мальчишек-осоавиахимовцев, которых пачками сбивали асы Геринга, и растерянных летных комиссаров, бегавших, вытаращив глаза, в исподнем по разбомбленным аэродромам. Всякое, видимо, в бардаке первых дней/недель войны было. Но было и другое. Как и эти – уже в первые минуты войны – победы в небе над Брестом, вдохновившие защитников крепости на небывалую в истории войн оборону.

Гродно (Белоруссия, у границы с Польшей)

Самый первый контрудар Красная Армия нанесла уже утром второго дня войны – 23 июня южнее Гродно – во фланг вражеской группировке. Шесть немецких дивизий оказались на несколько суток прикованы к району Гродно и понесли большие потери.

29 июня генерал Гальдер сделал в дневнике следующую запись: «Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. В Польше и на Западе мы могли позволять себе известные вольности и отступления от уставных принципов; теперь это недопустимо…»

Лида (Западная Белоруссия, рядом с Гродно)

Героически действовали в районе города Лиды (там будет позже разворачиваться действие фильма «В августе 1944-го») наши артиллеристы. Оборудовав противотанковый рубеж на реке Дзитва, встала обороной 8-я отдельная противотанковая бригада, которой командовал полковник с говорящей фамилией Стрельбицкий. На этом рубеже ожесточенные бои велись почти неделю – до 28 июня. Артиллеристы уничтожили 60 танков противника. Полковник Стрельбицкий награжден орденом Красного Знамени.

Пограничники

От 20 до 30 минут – столько времени немцы отводили на взятие погранзастав согласно плану «Барбаросса». Однако многие заставы – держались сутками. По меркам Большой Войны пограничники с их винтовками и пулеметами были почти безоружны. Но они были на 100% укомплектованы, хорошо обучены и, главное, входя в жесткую структуру НКВД, по сути, всегда находились в состоянии боевой готовности. Это позволило пограничникам в первые же минуты войны дать немцам отпор, с которым тем еще никогда сталкиваться не приходилось.

5-я застава 17-го погранотряда – вы что-нибудь о ней слышали? Одна из сотен. Вот что рассказывал старшина этой заставы И. П. Максимов:

«Сначала фашисты открыли по нам артиллерийский огонь. После двухчасовой артподготовки, примерно в 6.00, в воздух поднялись немецкие самолеты и начали бомбить. Мы находились под таким обстрелом, что вынуждены были в окопах полного профиля рыть еще и щели, чтобы людей не поражали осколки.

Часть пограничников была на границе, остальные заняли круговую оборону заставы, благо за два дня до начала войны были вырыты еще два окопа. Первым встретил немцев наряд в составе четырех человек. На понтонном мосту они подбили бронетранспортер и мотоциклиста. Почти в семь утра появилась первая цепь немцев. Наступали плечом к плечу, с трубками во рту. Мы подпустили их на бросок гранаты и открыли огонь из имеющихся у нас винтовок, пулеметов. Наступление было отражено. Фашистам только оставалось подогнать несколько танков, погрузить на них трупы и отвезти за Буг».

Первые герои Великой Отечественной

8 июля 1941 года был подписан первый в годы войны Указ Президиума ВС СССР о присвоении звания Героя Советского Союза летчикам Жукову М. П., Здоровцеву С. И. и Харитонову П. Т., прикрывавшим Ленинград от налетов вражеской авиации и сбившим каждый – по нескольку самолетов противника.

Здоровцев вел затяжной бой с бомбардировщиками противника, пока не расстрелял все патроны. Пошел на таран – и вражеский самолет вместе с экипажем врезался в землю, а Здоровцев остался невредим.

Харитонов, израсходовав боеприпасы, тоже не вышел из боя, атаковал вражеский бомбардировщик безоружным – но хитро, не таранил, а изящно, как гонщик Формулы-1 на скорости в 300– 400 км/ч проскользнул вдоль немца – и вскользь – винтом отрубил ему воздушные рули. Уничтожив противника, Харитонов благополучно посадил свой самолет невредимым на аэродроме.

Жуков (эта фамилия вскоре тоже станет говорящей) также под конец затяжного боя – уже без боеприпасов – совершил виртуозный прием военного пилотажа: прижимал своей машиной самолет люфтваффе книзу, пока фриц, не в состоянии вырулить, в конце концов на сверхнизком полете не рухнул прямиком в Псковское озеро.

Помните оплеванную критиками за «фантастичность и неестественность» сцену в «Утомленных солнцем-2», когда немецкий летчик, пытаясь попасть в цепляющихся за морскую мину девочку и священника, прижимается, выбирая угол прицела, ниже, ниже и, не справившись с управлением – рушится в воду? В кино это происходит словно бы по молитве.

В это же киновремя, в том же июне 1941-го, происходило то же самое, что и в выдуманном сюжете. На самом деле.

И, закрыв глаза, я вижу, я явственно слышу, как это было. Как беззвучно слетают шипящие звуки молитв-проклятий – с плотно сжатых губ младшего лейтенанта Жукова. Безоружного русского мальчишки-аса, загоняющего в воды озера вражеский «Юнкерс».

Смоленск

Об этом сегодня уже никто не помнит. Как в разгар Смуты, в начале XVII века Смоленск дал пример всей России. Два года, в одиночку, в окружении, ничтожно малым гарнизоном, не только без помощи Москвы, а вообще – без всякой власти в Москве [там уже свергли царя, и олигархическая семибоярщина уже признала власть поляков (!)], один против всего белого света – Смоленск выдерживал иноземную осаду. Жрали крыс, выставляли в зубцах стен Смоленского Кремля длинные шесты – чтобы осаждающие принимали их за пики и ружья стрельцов – настолько мало оставалось живых защитников крепости…

Но не сдавались. Эта героическая оборона вдохновила Минина и Пожарского.

С нее началось возрождение России.

Спустя 300 лет, в 1941-м, Смоленск опять встал Нерушимой стеной на пути иноземного войска. Смоленское сражение началось 10 июля 1941-го. Это был большой жилой город. Там не был подготовлен оборонительный рубеж. Уже и «линия Молотова», и «линия Сталина» – в глубоком тылу немцев. Дорога на Москву – открыта. Гитлер знал это, и планировал взять Смоленск с ходу, за 12 дней. Но эта битва продолжалась два месяца.

Именно там, под Смоленском, окончательно рухнула «Операция Барбаросса».

Продолжаем – пунктиром, штрихами…

Уже 14 июля нами впервые применена реактивная артиллерия. «14.07.1941 в 15 часов 15 минут батарея капитана И. А. Флерова нанесла удар по железнодорожному узлу Орша, где стояли немецкие вагоны с боеприпасами и цистерны с го_ рючим….. Враг понес большие потери, в его рядах возникла паника. Те из гитлеровцев, кто уцелел, были взяты в плен. Это чудо-оружие советские бойцы назвали ласково «катюшей», а немецкие солдаты прозвали его «сталинским органом» (Stalinorgel)».

Для поражения немецких танков все шире привлекалась авиация. Удары она наносила специальными термитными шарами и бутылками с горючей смесью.

30–31 августа наши летчики уничтожили более 100 танков. Тогда же воздушным ударам подверглись 8 аэродромов противника, на которых уничтожили 57 самолетов. Так что не только мы теряли самолеты на земле в начале войны.

11 августа начальник германского Генерального штаба Франц Гальдер записал в дневнике: «Общая обстановка все очевиднее показывает, что колосс Россия… был нами недооценен».

Ельня

Первого значительного успеха мы добились под Ельней, где 24-я армия с 30 августа по 8 сентября провела наступательную операцию. В основу замысла тогда еще генерала Георгия Жукова был положен классический двусторонний охват с окружением и разгромом немцев по частям.

В 7 часов утра около 800 орудий, минометов и реактивных установок обрушили шквал огня на врага. После четырехдневного упорного сопротивления противник под угрозой окружения начал отходить. 6 сентября Ельня была освобождена. 8 сентября Ельнинский выступ, вдававшийся в нашу оборону, был срезан. Пять немецких дивизий потеряли за неделю боев на одном участке фронта – 45 тыс. человек.

Теперь – прошу минуту внимания.

При разгроме Франции и всей ее армии, при разгроме английских экспедиционных сил во Франции, захвате Бельгии, Голландии, Люксембурга германская армия потеряла 45 774 убитыми. То есть общие потери немцев за неделю под Ельней в сентябре 1941-го сопоставимы с потерями за целый год (!) войны в Европе. «Здесь, под Ельней, родилась советская гвардия. Первым четырем стрелковым дивизиям (100, 127, 153 и 161-й), особо отличившимся в боях, было присвоено звание «гвардейская»».

И все это тоже – 1941 год.

Цена первых успехов

Под Смоленском наши безвозвратные потери составили 486 171 человек, а санитарные – 273 803 человека. Страшные цифры. Но и у немцев танковые дивизии лишились половины личного состава и машин, общие потери составили около полумиллиона человек. Здесь впервые – уже в первые месяцы войны – мы начинали выходить на паритет по потерям.

Кто был последним защитником Брестской крепости?

Эти люди заслуживают величайшего восхищения.

ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИК ГУДЕРИАН

О ЗАЩИТНИКАХ БРЕСТСКОЙ КРЕПОСТИ

В этой книге нельзя ограничиться одним эпизодом с тараном в небе над Брестской крепостью. Ее оборона – как камертон: Брестская крепость задала героическую тональность всей Великой Отечественной. И пусть о подвиге защитников нам стало известно только после войны, – немцы-то знали. Знали свою судьбу.

Казалось бы: как могут старинные укрепления позапрошлого века защитить от оружия века XX – танков, самолетов, огнеметов, удушливых газов (а они тоже применялись против защитников крепости)?

Укрепления Бреста выглядели внушительно, но только внешне. Кстати, одним из проектировщиков «модернизации» крепостных фортов в 1913-м был царский офицер Дмитрий Карбышев – тот самый несгибаемый генерал Карбышев, которого немцы в феврале 1945-го вместе с другими заключенными концлагеря Маутхаузен превратят на морозе в ледяную глыбу.

Брестская крепость притягивает удивительные совпадения: в лагере для советских военнопленных генерал Карбышев сблизился с тем самым майором Петром Гавриловым, который с 22 июня 1941 года возглавлял оборону крепости. 23 июля (повторю – ИЮЛЯ) Гаврилов тяжело раненным попал в плен. Не через неделю, не через десять дней – через месяц и один день после начала войны. Каким-то чудом майор Гаврилов в немецком плену выжил. После освобождения его восстановили в звании и взяли назад на службу. А в 1957-м, когда о подвиге Бреста узнала вся страна, Гаврилову присвоили звание Героя Советского Союза.

Земляной вал Бреста с казематами в принципе создавал некие возможности для обороны. В 1939 году поляки тоже сразу не сдались. Они героически защищали крепость от бронетанкового корпуса генерала Гудериана – три дня. 14 и 16 сентября отбили семь атак. И ушли из крепости только в ночь на 17 сентября: силы были неравны, поляков было всего 2–2,5 тысячи. На рассвете в нее вошли немцы. В Бресте они не задержались и вскоре передали его нашим войскам. Кстати, именно там в 1918-м был подписан Брестский мир – с теми же немцами.

Гудериан в своих воспоминаниях, правда, поляков не хвалит, больше напирая на бардак в немецких частях. «14 сентября… я быстро начал марш на Брест, чтобы использовать внезапность для достижения успеха… Попытка взять эту цитадель внезапным нападением танков провалилась лишь потому, что поляки поставили во входных воротах старый танк «Рено», который и помешал нашим танкам ворваться в город… 20-я мотодивизия и 10-я танковая дивизия 16 сентября начали совместное наступление на цитадель. Штурмом взяли гребень вала, но атака захлебнулась, так как пехотный полк… не выполнил приказа наступать непосредственно за огневым валом артиллерии. Когда полк, в передовые подразделения которого я тотчас же направился, с опозданием и уже без приказа вновь предпринял атаку, он понес, к сожалению, тяжелые потери, не достигнув успеха. Мой адъютант… пытался прекратить огонь, который вели наступавшие сзади части по своим собственным передовым подразделениям, но был сражен польским снайпером».

Итак, укрепления крепости позволили полякам продержаться три дня – это известно. Увы, мы не знаем, сколько дней точно держались наши защитники крепости. Точнее, сколько недель, месяцев.

Мы не знаем имени человека, процарапавшего штыком на стене: «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20.VII.41 г.». Он ведь не подписался.

20 июля… Значит, этот солдат воевал в подземельях Брестской крепости уже месяц, практически без пищи и боеприпасов. У наших солдат были консервы и патроны, но совершенно не было воды. Немцы это быстро поняли и блокировали доступ из руин крепости к реке. Дожидались, пока последние защитники, врывшиеся в землю посреди гор разложившихся на жаре трупов, просто умрут от жажды. Несмотря на это – только организованная оборона крепости каким-то чудом продолжалась до августа 1941 года. Но долго еще и после боялись подходить немцы к подземельям. Словно зомби, восставшие из ада, поднимались оттуда по ночам черные тени, и звучали автоматные очереди. По немецким источникам, последние очаги сопротивления в Бресте были подавлены только в сентябре. Когда уже пал Киев и Смоленск. Есть и другие легенды. В северокавказской прессе был опубликован рассказ, как уже поздней осенью в момент, когда эсэсовцев выстроили на плацу для награждения за очередные «подвиги»…

«…Из подземных казематов крепости вышел высокий подтянутый офицер Красной Армии. Он ослеп… и шел с вытянутой левой рукой. Правая рука его лежала на кобуре пистолета, он был в рваной форме, но шел с гордо поднятой головой, двигаясь (наощупь) вдоль плаца. Неожиданно для всех немецкий генерал вдруг четко отдал честь советскому офицеру, последнему защитнику Брестской крепости, за ним отдали честь и все офицеры немецкой дивизии. Красноармейский офицер вынул из кобуры пистолет, выстрелил себе в висок. Когда проверили документы – партийный и военный билеты, – узнали, что он уроженец ЧИАССР, старший лейтенант пограничных войск».

Фамилия – Барханоев. Ее нет среди тех, чьи имена увековечены на плитах мемориального комплекса «Брестская крепостьгерой». Там вообще нет фамилий 3/4 защитников, так навсегда и оставшихся Неизвестными солдатами. Но действительно довольно много других кавказских – в том числе вайнахских – фамилий[2]. Так что хорошая легенда, правильная. В интернете она гуляет под названием «Последний защитник Брестской крепости». Однако это не совсем точно, этот герой – не был последним защитником.

Писатель Сергей Смирнов, благодаря которому мы и узнали о подвиге героев Бреста, долгие годы пытался выяснить, кто же был последним, или последними. Одна из глав его знаменитой книги, удостоенной Ленинской премии, так и называется – «Последние». Смирновым записан поразительный рассказ еврейского скрипача Ставского, позднее расстрелянного в гетто. Этот рассказ привел старшина Дурасов, который сам был ранен под Брестом, попал в плен и остался в рабочей команде при немецком госпитале.

«Однажды, – это было, как вспоминает Дурасов, в апреле 1942 года, – скрипач опоздал часа на два на работу и, когда пришел, с волнением рассказал товарищам о том, что с ним случилось. На дороге его остановили немцы и увезли в крепость. Там, среди развалин, в земле была пробита широкая дыра, уходившая куда-то глубоко вниз. Вокруг нее с автоматами наготове стояла группа немецких солдат.

– Спускайся туда! – приказал скрипачу офицер. – Там, в подземелье, до сих пор скрывается один русский. Он не хочет сдаваться и отстреливается. Ты должен уговорить его выйти наверх и сложить оружие – мы обещаем сохранить ему жизнь.

Когда скрипач спустился, в темноте грянул выстрел.

– Не бойся, иди сюда, – говорил неизвестный. – Я выстрелил просто в воздух. Это был мой последний патрон. Я и сам решил выйти – у меня уже давно кончился запас пищи. Иди и помоги мне…

Когда они кое-как выкарабкались наверх, последние силы оставили незнакомца, и он, закрыв глаза, изнеможденно опустился на камни развалин. Гитлеровцы, стоя полукругом, молча, с любопытством смотрели на него. Перед ними сидел невероятно исхудавший, заросший густой щетиной человек, возраст которого было невозможно определить. Нельзя было также догадаться о том, боец это или командир, – вся одежда на нем висела лохмотьями.

Видимо, не желая показать врагам свою слабость, неизвестный сделал усилие, чтобы встать, но тут же упал на камни. Офицер бросил приказание, и солдаты поставили перед ним открытую банку с консервами и печенье, но он не притронулся ни к чему. Тогда офицер спросил его, есть ли еще русские там, в подземелье.

– Нет, – ответил неизвестный. – Я был один, и я вышел только для того, чтобы своими глазами посмотреть на ваше бессилие здесь, у нас, в России…

По приказанию офицера музыкант перевел ему эти слова пленного.

И тогда офицер, обращаясь к своим солдатам, сказал:

– Этот человек – настоящий герой. Учитесь у него, как нужно защищать свою землю…»

Это было в апреле 1942 года. Имя и судьба героя остались неизвестными.

Брестская крепость заложила, выражаясь современным языком, один из главных алгоритмов той войны. Ее защитников можно было убить. Можно было взять в плен. Но победить их было нельзя.

Раз за разом уничтоженные очаги сопротивления снова оживали и назавтра огрызались огнем, а после очередного рапорта об «окончательной» зачистке крепости немецкое военное кладбище в ее окрестностях продолжало расширяться. Когда 24 июня майор Гаврилов возглавил оборону, у него было 400 бойцов.

Чуть больше, чем у обессмертившего себя в веках спартанского царя Леонида.

Из надписей на плитах мемориала «Брестская крепость»:

ШУМКОВ Александр Иванович

р. в 1913 в г. Константиновка Донецкой обл., в РККА с 1939, окончил курсы мл. лейтенантов, лейтенант, командир 9-й стрелковой роты

84-го СП, погиб 22 июня 1941.

ШУМКОВА Любовь Сергеевна

р. в 1919 в д. Романово Лебедянского р-на Липецкой обл., жена лейтенанта А. И. Шумкова, командира 9-й стрелковой роты 84-го СП, погибла 22 июня 1941.

ШУМКОВА Светлана Александровна,

р. в декабре 1940 в г. Бресте, дочь лейтенанта А. И. Шумкова, погибла 22 июня 1941.

Московский анабасис бравого генерала Блюментрита

Если я возьму Киев, я возьму Россию за ноги; если я возьму Петербург, я возьму ее за голову; заняв Москву, поражу ее в сердце.

Наполеон I

Понятно, что в сводках Совинформбюро наши сами себя хвалили. А как еще? Надо поддерживать боевой дух. Не голову же пеплом посыпать… Но дело в том, что не меньше нас хвалили и немцы!

Правда, выяснилось это уже после войны, когда увидели свет дневники гитлеровских генералов. Заяви такое вслух немецкий военачальник, безрезультатно штурмуя Ленинград или откатываясь от Москвы, его бы лишили орденов, звания и расстреляли перед строем. В вермахте тоже с этим не церемонились.

В 1946–48 годах американцы пытались выведать у пленных немецких генералов, в чем секрет непобедимости русской армии. На роль Мальчиша-Кибальчиша эти потрепанные вояки не годились, и на вопросы отвечали честно. В результате этих то ли интервью, то ли протоколов допросов и появилась книга «Роковые решения вермахта», которую американский редактор представил вполне откровенно: «Мы, американцы, должны извлечь пользу из неудачного опыта других».

Одним из тех, кто вынужден был рассказывать о своих поражениях, – начальник штаба 4-й армии вермахта генерал Гюнтер Блюментрит1. Удивительно, но этот фашист отзывается о противнике – русских – гораздо более позитивно, чем сегодня некоторые наши собственные «либеральные» публицисты. Хотя местами его чисто европейская дремучесть вызывает даже умиление – а ведь вторую войну воевал человек против нас. В общем, очень интересная Россия получается у генерала Блюментрита.

«Близкое общение с природой позволяет русским свободно передвигаться ночью в тумане, через леса и болота. Они не боятся темноты, бесконечных лесов и холода. Им не в диковинку зимы, когда температура падает до минус 45. Сибиряк, которого частично или даже полностью можно считать азиатом, еще выносливее, еще сильнее… Мы уже испытали это на себе во время Первой мировой войны, когда нам пришлось столкнуться с сибирским армейским корпусом».

Да уж, сибиряки, подошедшие на подмогу Москве, сумели впечатлить лощеного германского офицера. Сразу и вспомнил нас, и всё былое…

«Для европейца, привыкшего к небольшим территориям, расстояния на Востоке кажутся бесконечными… Ужас усиливается меланхолическим, монотонным характером русского ландшафта, который действует угнетающе, особенно мрачной осенью и томительно долгой зимой. Психологическое влияние этой страны на среднего немецкого солдата было очень сильным. Он чувствовал себя ничтожным, затерянным в этих бескрайних просторах».

Вот, оказывается, как. Мы видели во фрицах извергов, душителей, губителей людей. А оказывается, их тонкая душевная организация страдала от необозримости российских просторов… Приходилось им действовать по Фрейду – через силу выдавливать из себя на этой гнетущей бескрайней земле свои психологические европейские комплексы. Жечь, расстреливать, насиловать. И чего было к нам лезть таким тонким натурам? Но характеристика, согласитесь, любопытная. Такого нарочно не придумаешь. Короче, природа наша Блюментриту не нравится, а вот русского солдата он оценивает высоко, на собственном горьком опыте двух войн.

«Русский солдат предпочитает рукопашную схватку. Его способность не дрогнув выносить лишения вызывает истинное удивление. Таков русский солдат, которого мы узнали и к которому прониклись уважением еще четверть века назад».

Прониклись уважением? То-то расстреливали пленных прямо на марше, сбрасывая трупы в обочину. Или боялись, а потому зверствовали? Нет, не понять нам, славянским недочеловекам, тонкостей душевной организации противника. Дальше – еще интереснее. Оказывается, немцы не знали нашего оборонного потенциала! Хорошо же была налажена секретность в предвоенном СССР, которую интеллигенция считала глупой шпиономанией. Подчеркну, эти воспоминания относятся не к весне 1945-го, когда мы стояли на подступах к Берлину, а к осени 1941-го, когда немец пер на Москву.

«Нам было очень трудно составить ясное представление об оснащении Красной Армии… Гитлер отказывался верить, что советское промышленное производство может быть равным немецкому. У нас было мало сведений относительно русских танков. Мы понятия не имели о том, сколько танков в месяц способна произвести русская промышленность. Трудно было достать даже карты, так как русские держали их под большим секретом. Те карты, которыми мы располагали, зачастую были неправильными и вводили нас в заблуждение.

О боевой мощи русской армии мы тоже не имели точных данных. Те из нас, кто воевал в России во время Первой мировой войны, считали, что она велика, а те, кто не знал нового противника, склонны были недооценивать ее».

Были, как выясняется, и в верхушке германского генералитета трезвые головы. И решались высказываться – пока война еще не началась.

«Фельдмаршал фон Рундштедт, командовавший группой армий «Юг» и после фельдмаршала фон Манштейна наш самый талантливый полководец во время Второй мировой войны, в мае 1941 г. сказал о приближающейся войне следующее:

«Война с Россией – бессмысленная затея, которая, на мой взгляд, не может иметь счастливого конца. Но если, по политическим причинам, война неизбежна, мы должны согласиться, что ее нельзя выиграть в течение одной лишь летней кампании»» (напомню, именно эта задача официально ставилась перед армией фюрером. – В. М.).

Но вот война началась – и немцы в недоумении. Не ЕвроПа-с, господа, вам тут совсем не Европа. Да, скифы мы…

«Поведение русских войск даже в первых боях находилось в поразительном контрасте с поведением поляков и западных союзников при поражении. Даже в окружении русские продолжали упорные бои. Там, где дорог не было, русские в большинстве случаев оставались недосягаемыми. Они всегда пытались прорваться на восток… Наше окружение русских редко бывало успешным».

Война продолжалась и преподносила все новые неприятные сюрпризы.

«От фельдмаршала фон Бока до солдата все надеялись, что вскоре мы будем маршировать по улицам русской столицы. Гитлер даже создал специальную саперную команду, которая должна была разрушить Кремль.

Когда мы вплотную подошли к Москве, настроение наших командиров и войск вдруг резко изменилось. С удивлением и разочарованием мы обнаружили в октябре и начале ноября, что разгромленные русские вовсе не перестали существовать как военная сила. В течение последних недель сопротивление противника усилилось, и напряжение боев с каждым днем возрастало…»

Блюментрит наврядли читал «Войну и мир» и про дубину народной войны он, конечно, не слышал. А вот судьбу Наполеона в своих воспоминаниях мусолит постоянно. Нет, сравнивать Гитлера с Бонапартом – это не было голой придумкой советской пропаганды. Так считали и сами немцы.

«Глубоко в нашем тылу, в огромных лесных и болотистых районах, начали действовать первые партизанские отряды… Они нападали на транспортные колонны и поезда с предметами снабжения, заставляя наши войска на фронте терпеть большие лишения. Воспоминание о Великой армии Наполеона преследовало нас, как привидение. Книга мемуаров наполеоновского генерала Коленкура, всегда лежавшая на столе фельдмаршала фон Клюге, стала его библией. Все больше становилось совпадений с событиями 1812 г.»

Все больше совпадений? А вы как хотели? Вторая Отечественная!

Но уж вовсе удивительным, будто придуманным изобретательным сценаристом, кажется эпизод с французами, снова наступавшими на Москву, – в 1941-м. Однако нет, это не фантастика, а аутентичные мемуары генерала вермахта.

«Четыре батальона французских добровольцев, действовавших в составе 4-й армии, оказались менее стойкими. У Бородина фельдмаршал фон Клюге обратился к ним с речью, напомнив о том, как во времена Наполеона французы и немцы сражались здесь бок о бок против общего врага. На следующий день французы смело пошли в бой, но, к несчастью, не выдержали ни мощной контратаки противника, ни сильного мороза и метели. Таких испытаний им еще никогда не приходилось переносить. Французский легион был разгромлен… Через несколько дней он был отведен в тыл и отправлен на Запад».

Если бы я писал киносценарий из эпохи наполеоновских войн, то махнул бы рукой на строгое следование исторической правде и вставил бы этот эпизод с французским легионом, в серой форме вермахта, – погибающим на заснеженном поле Бородина. Здесь была бы правда иного уровня – художественная.

«И вдруг на нас обрушилась новая, не менее неприятная неожиданность. Во время сражения за Вязьму появились первые русские танки Т-34… В результате наши пехотинцы оказались совершенно беззащитными. Требовалось по крайней мере 75-мм орудие, но его еще только предстояло создать. В районе Вереи танки Т-34 как ни в чем не бывало прошли через боевые порядки 7-й пехотной дивизии, достигли артиллерийских позиций и буквально раздавили находившиеся там орудия».

Он втоптал их прямо в грязь

Русского солдата мало убить, его надо еще и повалить!

Фридрих II Великий

Но, может, этот самый Блюментрит был в вермахте отступником, своего рода моральным уродом, несмотря на свою высокую должность? Может, лишь он один среди германских милитаристов отдавал должное врагу? Да нет.

Вот книга под броским названием «1941 год глазами немцев. Березовые кресты вместо железных» британца Роберта Кершоу. Она построена на серии интервью с выжившими ветеранами похода на Россию. Это самые обычные солдаты и офицеры вермахта. «Русские не сдаются. Взрыв, еще один, с минуту все тихо, а потом они вновь открывают огонь…»

«С изумлением мы наблюдали за русскими. Им, похоже, и дела не было до того, что их основные силы разгромлены…»

«Буханки хлеба приходилось рубить топором. Нескольким счастливчикам удалось обзавестись русским обмундированием…» «Боже мой, что же эти русские задумали сделать с нами? Мы все тут сдохнем!..» Однако, может, и это – окопная правда, зато те, кто возглавлял нашествие и видел, так сказать, всю картину объемно, другого мнения? В мемуарах немецких военачальников – а это огромная литература, – конечно, много самолюбования, попыток оправдаться, объясниться перед потомками. Тем не менее, все боевые генералы как один отдают должное русским – начиная с первых дней войны.

Генерал-полковник (позднее – фельдмаршал) фон Клейст, летом 41-го – командующий 1-й танковой группой, которая наступала на Украине:

«Русские с самого начала показали себя как первоклассные воины, и наши успехи в первые месяцы войны объяснялись просто лучшей подготовкой. Обретя боевой опыт, они стали первоклассными солдатами. Они сражались с исключительным упорством, имели поразительную выносливость…»

Генерал фон Манштейн (тоже будущий фельдмаршал):

«Часто случалось, что советские солдаты поднимали руки, чтобы показать, что они сдаются нам в плен, а после того как наши пехотинцы подходили к ним, они вновь прибегали к оружию; или раненый симулировал смерть, а потом с тыла стрелял в наших солдат».

Дневник генерала Гальдера (1941 год):

«Следует отметить упорство отдельных русских соединений в бою. Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен». (Запись от 24 июня.) «Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего человека… Бросается в глаза, что при захвате артиллерийских батарей и т. п. в плен сдаются немногие». (29 июня.) «Бои с русскими носят исключительно упорный характер. Захвачено лишь незначительное количество пленных». (4 июля.)

Фельдмаршал Браухич (июль 1941 года):

«Своеобразие страны и своеобразие характера русских придает кампании особую специфику. Первый серьезный противник».

Добавлю, что для гитлеровцев он оказался и последним. В общем, все понятно и достаточно очевидно. Но чтобы уже закончить с немцами, дам целиком историю, описанную командиром 41-го танкового корпуса вермахта генералом Райнгартом. Про то, как немцы впервые увидели советский тяжелый танк КВ. По-моему, история потрясающая.

«Примерно сотня наших танков, из которых около трети были Т-IV, заняли исходные позиции для нанесения контрудара. С трех сторон мы вели огонь по железным монстрам русских, но все было тщетно… Эшелонированные по фронту и в глубину русские гиганты подходили все ближе и ближе. Один из них приблизился к нашему танку, безнадежно увязшему в болотистом пруду. Безо всякого колебания черный монстр проехался по танку и вдавил его гусеницами в грязь. В этот момент прибыла 150-мм гаубица. Пока командир артиллеристов предупреждал о приближении танков противника, орудие открыло огонь, но опять-таки безрезультатно.

Один из советских танков приблизился к гаубице на 100 метров. Артиллеристы открыли по нему огонь прямой наводкой и добились попадания – все равно что молния ударила. Танк остановился. «Мы подбили его», – облегченно вздохнули артиллеристы. Вдруг кто-то из расчета орудия истошно завопил: «Он опять поехал!» Действительно, танк ожил и начал приближаться к орудию. Еще минута, и блестящие металлом гусеницы танка словно игрушку впечатали гаубицу в землю. Расправившись с орудием, танк продолжил путь как ни в чем не бывало».

Источник: Правмир.www.pravmir.ru
Фото: dzen.ru; buro247.ru

Об авторе

Мединский В. Р. (Москва)