Женский образ в русской живописи. 2 часть

♥И прелести твоей секрет
Разгадке жизни равносилен.
Б. Пастернак♥

Иван Крамской Неизвестная. 1883  

В середине XIX века женские образы на портретах уже лишены возвышенности предыдущей эпохи.

В портретах К.Брюллова, В.Гау и других художников прежних мечтательниц сменили кокетки. Внутренний мир как особая тема в женском портрете сходит на нет.

По портретам этого времени мы можем изучать модные платья и шляпки. Женщины изображаются на фоне нарядных интерьеров своих дворцов, в прелестных парках, с любимыми собачками. В портретах подробно выписаны бархат, кружева, драгоценности и перья на шляпах. Часто художники самозабвенно выписывают дорогие ткани и меха, как бы забывая о самих персонажах, которые кажутся куклами.  

****

В парадных портретах Брюллова изображены светские красавицы среди роскошной обстановки, в пышных нарядах. В их бледных красивых лицах - аристократическая надменность, уже нет простоты и сердечной отзывчивости, свойственной женщинам на портретах романтической эпохи.

В своё время пленила Карла Брюллова и красота Марии Бек.  

Портрет М. А. Бек, 1840.  

Известная петербургская красавица эпохи А.С.Пушкина и М.Ю.Лермонтова, которому она приходилась близкой родственницей, двадцатилетняя Мария Аркадьевна Бек (1819–1889), дочь сенатора А.А.Столыпина, спокойно и непринужденно позирует Брюллову.  

Портрет М. А. Бек с дочерью М. И. Бек.  

Овдовев в 22 года, она позднее вышла вторично замуж за Павла Вяземского, сына замечательного русского поэта Петра Вяземского. Петр Андреевич, описывая это событие в письме к В.А.Жуковскому, отмечает, что его невестка " красавица, лицом и душой благонравная, благочестивая, воспитанная в семействе деда своего, графа Мордвинова ".

Портрет украшал дом Вяземских, а позднее и дом дочери Марии Аркадьевны от первого брака – Марии Ивановны Бек (1839–1866), в замужестве графини Ламсдорф, в имении Ашитково Московской губернии. После трагических событий октября 1917 года он был изъят и передан в Национальный музейный фонд, а из него в 1920 году – в Третьяковскую галерею  

Брюллов Карл Павлович. Портрет Ю.П Самойловой с приёмной дочерью Амалией.  

****

Я весела средь говора и смеха
В живом кругу знакомых и друзей.
Я весела... и светского успеха
Отраден блеск для гордости моей.
Но в тайный час мечты уединенной,
В раздумья час, в домашней тишине,
И страх и скорбь встают в душе смятенной,
И скорый путь на ум приходит мне...
Улыбки им - всем чуждым, проходящим,
Им всем - красно иль сладко говорящим,
Улыбки им - в отплату и в ответ!...

****

Брюллов Карл Павлович. Портрет великой княгини Елены Павловны с дочерью Марией. (Е.Ростопчина)

Брюллова называли Карлом Великим, его любили Пушкин, Гоголь, Белинский, Герцен. Человек в картинах Брюллова горд и прекрасен.

«У Брюллова является человек для того, – писал Гоголь, – чтобы показать всю красоту свою, все верховное изящество своей природы».  

Перед нами именно такой портрет. «Всадница» (1832) – под таким названием известно нам это блистательное полотно.

«Жованин на лошади», – называл картину сам Брюллов. Жованин – это Джованина Паччини, приемная дочь графини Юлии Павловны Самойловой.

Девочка в розовом платье, выбежавшая на террасу и с восхищением глядящая на всадницу, – Амацилия Паччини, вторая приемная дочь Самойловой. Брюллов поставил перед собой задачу написать большой конный портрет, используя мотив прогулки, что позволяет передать фигуру в движении. Джованине только четырнадцать лет, но у нее бесстрастное лицо, как у настоящей светской дамы. Она полна невыразимого очарования и грации. Передавая прелестные черты юной всадницы, осязаемую красоту животных, пейзажа, тканей, художник воспевает полноту и радость бытия. Вздыбившийся конь, устремившаяся навстречу всаднице девочка, блики солнца на затененных дорожках парка – все вносит в картину порыв, взволнованное движение, отличающие эту композицию от статичных, нарочито построенных парадных портретов предшествующей поры.  

Брюллов Карл Павлович. Всадница.  

Образ очаровательной Джованины Паччини как нельзя лучше соответствует женскому образу, воспетому А.С. Пушкиным в стихотворении «Красавица»:

****

Все в ней гармония, все диво,
Все выше мира и страстей;
Она покоится стыдливо
В красе торжественной своей;
Она кругом себя взирает:
Ей нет соперниц, нет подруг;
Красавиц наших бледный круг
В ее сиянье исчезает.
Куда бы ты ни поспешал,
Хоть на любовное свиданье,
Какое б в сердце не питал
Ты сокровенное мечтанье, –
Но, встретясь с ней,
смущенный ты
Вдруг остановишься невольно,
Благоговея богомольно
Перед святыней красоты.

****

Иван Крамской "Неизвестная". 1883  

Сердце и мысль – вот что более всего ценил Крамской в картине. На передвижных выставках он чаще всего выступал как автор мужских, очень скупых по цвету и строгих по композиции портретов. И вдруг – «Неизвестная» (1883. Молодая, прекрасная, одетая со всей роскошью моды женщина едет в коляске по зимнему Петербургу. Сбоку остается Аничков мост, покрытый снегом. Перспектива Невского проспекта тает в морозной дымке. На фоне светлого неба четко смотрится гордо откинутая голова красивой дамы, сознающей свое обаяние. Спокойно, холодно взирает незнакомка на окружающих. Во взгляде некая надменность, подчеркнутая горделивой осанкой.  

****

Кто она, «Неизвестная» Крамского? Светская дама? Актриса? С кого писал художник эту женщину? Может, образ красавицы просто родился в воображении живописца? Даже Репину, близкому знакомому Крамского, ничего не было известно о ее прототипе, хотя следует отметить, что Репин называл это произведение портретом, а не картиной. Надменность, красота и тайная грусть «Неизвестной» для некоторых ассоциируются с образом Анны Карениной, созданным Л.Н. Толстым. Трудно сказать, кого изобразил Крамской на своем полотне. Бесспорно одно – художник явно любовался своей героиней. Никогда еще Крамской не писал такого многокрасочного, сияющего портрета, никогда не выписывал с такой любовью переливчатый блеск бархата, мягкий ворс меха, атласную поверхность лент и сверкание золотых браслетов. И мы с удовольствием смотрим на гордую красавицу, восхищаясь живописным мастерством Крамского. Белое страусовое перо и светлый шелк, которым подбита бархатная шапочка, оттеняют свежее смуглое лицо. Синий бархатный костюм, украшенный мехом и лентами, хорошо гармонирует с золотистого цвета кожей, обтягивающей сиденье экипажа. Мягкие, плавные линии фигуры полны грации и изящества. И только в огромных, полуприкрытых длинными, пушистыми ресницами глазах притаилась грусть. Эти глаза сверкают, как звезды, и в их сиянии чудится блеск непролитых слез.

Как знать, возможно, за внешним сиянием красоты и роскоши скрывается трагедия души, погубленной высшим светом, и образ «Неизвестной» Крамского перекликается с женским образом, созданным

М.Ю. Лермонтовым в стихотворении «Как луч зари, как розы Леля...»:

****

С людьми горда, судьбе покорна,
Не откровенна, не притворна.
Нарочно, мнилося, она
Была для счастья создана.
Но свет чего не уничтожит?
Что благородное снесет,
Какую душу не сожмет
И чьих не обольстит очей
Нарядной маскою своей?

****

Период конца XIX – начала XX веков, названный в русском искусстве серебряным веком, выдвигает новые задачи, новые направления и, соответственно, новые имена в живописи. Одна из центральных фигур искусства рубежа веков – Валентин Александрович Серов (1865-1911), крупнейший художник, автор более двухсот портретов.  

Валенти́н Алекса́ндрович Серо́в. "Девочка с персиками".(1887)  

Картина "Девочка с персиками" была создана в 1887 году В. Серовым и является одним из самых значительных его полотен. Первоначальное название было "Портрет В.М.", где В.М. обозначает Верочку Мамонтову, которая была дочерью известного промышленника С. Мамонтова и часто виделась с художником в Абрамцево, в именье, где и была написана картина.

   В дальнейшем название было изменено, поскольку на картине в самом деле получился не портрет конкретной девочки, а самый настоящий обобщенный образ самой юности - веселой озорницы, присевшей на минутку за стол. У девушки выразительные глаза с пляшущим внутри огоньком, будто она задумала какую-то новую проделку. Сама поза ее показывает, как нелегко ей усидеть даже недолгое время за столом, как хочется сорваться и убежать играть в сад. Холодноватый фон картины и строгая обстановка комнаты контрастирует с розовой кофточкой и красным бантом, оттеняется смуглым лицом девушки, ее темными глазами. Вся комната проникнута солнечным сиянием, которое подчеркивается мягкими тонами персиков и листьев, уже желтеющим деревом за окном. Нежный румянец играет на щеках девочки и гармонирует с персиками, находящимися неподалеку.

   Жизнерадостность героини показана светлыми, радостными тонами, а ощущение ее чистоты и нежности усиливаются благодаря цветам белой скатерти, ярко сверкающего серебряного ножа. Эти отдельные элементы объединяются в единое целое на картине, обогащая образ. Как сразу после ее создания, так и сейчас, много лет спустя, эта работа поражает зрителя своей свежестью, легкостью, теплотой и радостью.

Валенти́н Алекса́ндрович Серо́в. Девушка, освещённая солнцем.(1888)  

Девушка на картине – это Маша Симонович, двоюродная сестра художника.

Серов стремится передать очарование мимолетного и сиюминутного, одного мига жизни, наполненного сверкающими красками бытия. Девушка сидит у ствола старого дерева, на ее тонкой, нежной коже восхитительно и волшебно играют солнечные зайчики, и необычайно преображает всю ее молодую стройную фигуру колышущаяся масса тени к света. Спокойный взгляд ее лучистых голубых глаз, нежный румянец симпатичного, доброго лица, уютная поза отдыхающего человека – все это как бы внушает зрителю чувство умиротворенности, дает ощущение гармонии, красоты каждого мгновения жизни.
И.Э. Грабарь, художник, искусствовед, реставратор, уже после смерти Серова написал о «Девушке, освещенной солнцем»: «Эта вещь до такой степени совершенна, так свежа, нова и «сегодняшна», что почти не веришь ее дате – 1888 году... Эта вещь была создана в минуту необычайного подъема, в редчайшем и подлиннейшем творческом экстазе...»

Картине Серова созвучны строки русского поэта-символиста Константина Бальмонта из стихотворения «Жемчуг»:

****

Ты светлая радость воздушного
сна,
Восторг, но восторг
не влюбленный.
Ты мне на мгновенье, как сказка,
дана,
О, как ты спокойна,
как стройно-нежна.
Минута, и вот убегает волна,
И я ухожу просветленный.

****

В первой половине XIX века появляется новое движение "простонародного" женского портрета - сентиментального у Тропинина и поэтичного у Венецианова.

Тропинин Василий Андреевич. Кружевница.  

Миловидное лицо «Кружевницы» с легкой улыбкой приветливо обращено к зрителю, как будто она только на минутку остановилась, подкалывая узор маленькой ручкой... Все упруго в этой девушке: и лицо, и голова, и руки... Упруго и движение этих маленьких рук, особенно левой, ни на что не опирающейся, но остановившейся в воздухе с полной определенностью. Чарующая прелесть сквозит в этих формах — ничего расплывчатого, недосказанного, неопределенного, туманного.

„Кружевница" лукаво и застенчиво кидает на нас взгляд из полуторавекового далека. В этом облике угнетаемой, но прекрасной крестьянки - совершенство гармонического ощущения личности человека, текучей, изменчивой, колеблемой, как пламя свечи, но прекрасной.

Венецианов Алексей Гаврилович. Девушка в платке.  

Мы видим простые и искренние глаза, которые очень внимательно и проницательно смотрят на нас. Ее пухлые красные губы очень естественные и завораживающие. В ее лице нет напыщенности, надменности, а только скромность и искренность. Голову девушки покрывает красивый темный платок в светлые полосы. Он не завязан под подбородком или за головой, как это бывает показано на других картинах автора, его концы невольно спадают вниз, где в раене груди придерживаются рукой девушки. Также видно, что на девушке надета чисто-белая блузка. Она еще очень молода, но уже можно понять насколько красивой женщиной она будет.

  Глядя на эту картину и на лицо девушки можно понять, почему автор предпочел городским красавицам эту чистоту и скромность. Здесь все настоящее, не нарисованное, не наигранное, а искреннее и свежее.

Венецианов Алексей Гаврилович. Девушка с гармошкой.  

Венецианов Алексей Гаврилович. Девушка с кринкою молока.  

****

Сомов Константин Андреевич. Дама в голубом. 

У художника К. Сомова идеал красоты не был устремлен в будущее. "Дама в голубом" типична в этом отношении. Ее композиция аналогична парадным портретам 18 века. Внешняя атмосфера картины успокоите льна, даже несколько театральна, но с этой атмосферой как бы контрастирует лицо женщины - щемяще- тревожное, как бы даже тронутое болезнью. Кстати, это лицо соученицы Сомова по Академии художеств Е.М. Мартыновой, которая умерла через 4 года от чахотки. 

При взгляде на «Даму в голубом» вспоминаются строки стихотворения К. Бальмонта

****

Твои глаза - как тихая вода в заре вечерней.

Твоя душа - как светлая загадка той воды.

Все в жизни в изменении, и каждый час - неверней.

Твое прикосновение - как белый луч звезды.

Мерцает лишь зарницами - далекий праздник грома

Замедленные сумерки - лишь просветленный день.

Я долго был в изгнании - с тобой я вечно дома.

Я видел много призраков - твоя отдельно тень.

(К.Бальмонт)

****

Михаил Врубель "Гадалка". 

Образу женщины у М. Врубеля присуща драгоценная хрупкость мечты, пожелавшей на краткий миг воплотиться в реальность. Вымышленное у него сплетается с действительным, духовное - материализуется, материальное - одухотворяется. В "Гадалке" выражено интимное лирическое начало. В сложнейших переливах тона и цвета, в ударах багрового и коричнево-черного орнамента слышатся какие-то глухие звенящие, завораживающие звучания, которые как бы передают вибрацию души женщины, ее тайну. Создавая определенное настроение вся живопись символизирует ее внутренний мир, пространство ее души.  

****
Нет, никогда моей, и ты ничьей не будешь.
Так вот что так влекло сквозь бездну грустных лет,
Сквозь бездну дней пустых, чье бремя не избудешь.
Вот почему я - твой поклонник и поэт!
Здесь - страшная печать отверженности женской
За прелесть дивную - постичь ее нет сил.
Там - дикий сплав миров, где часть души вселенской
Рыдает, исходя гармонией светил.
Сама себе закон - летишь, летишь ты мимо,

К созвездиям иным, не ведая орбит,
И этот мир тебе - лишь красный облак дыма,
Где что-то жжет, поет, тревожит и горит!

(А.Блок)

****

Представители русского авангарда в своем творчестве пытались отойти от традиционных правил живописи и искали часто совершенно новые формы.  

Казимир Малевич.  "Девушка с красным гребнем".  

Любопытна картина крупного русского авангардиста Казимира Малевича "Девушка с красным гребнем". Здесь художник не пишет, а будто бы лепит, воссоздает с помощью мелких спаянных мазков хрупкий и очень жесткий облик, в котором нет ничего сиюминутного, индивидуального, телесного. Женский образ Малевича неконкретен, универсален, но несмотря на это в картине чувствуется внутреннее напряжение и драматизм, а может быть, даже и трагизм.  

****

Бабэоби пелись губы,
Вээоми пелись взоры,
Пиээо пелись брови,
Лиэээй пелся облик,
Гзи-гзи-гзэо пелась цепь.
Так на холсте каких-то соответствий
Вне протяжения жило Лицо.

(В.Хлебников)

****

Для многих художников женский образ ассоциировался с темой материнства.  

К. Петров-Водкин "Мать"  

Картина отличается особой ясностью и прозрачностью красок среди которых доминируют пылающе-красная и различные оттенки ультрамариново-синих. Это - гимн семейному счастью, радости и святости материнской любви. В этом живописном полотне Петров-Водкин преследует одну из основных целей - раскрыть средствами живописи сущность и красоту жизни во всех ее проявлениях. Это - возвышенный образ матери, непреходящий в своей душевной чистоте и нравственной силе. Молодая мать, прижимающая к себе спящего младенца, своим общим обликом, силуэтом напоминает мадонну.  

Образ женщины за 9 веков русского искусства претерпевал значительные изменения во внешнем облике. Но, по сути своей сохранил непреходящие вечные достоинства: материнство, нежность, красоту.  

http://poipkro.pskovedu.ru/cnpi/old_version/stsenarii/obraz_zhenschiny.htm