16 марта в нью-йоркской Метрополитан-оперa произошло знаменательное событие. Состоялось представление оперы Гаэтано Доницетти «Лючия Де Ламермур». В заглавной роли выступила наша любимая соотечественница - сопрано Альбина Шагимуратова.

Уже 180 лет опера Доницетти не сходит со сцен ведущих оперных театров мира. Поставленная впервые в миланском театре Сан-Карло в 1835 году, она сразу завоевала почётное место среди бессмертных творений Моцарта, Беллини и Россини и удерживает его до сих пор. Это типичная опера бельканто, требующая от исполнителей виртуозной вокальной техники, совершенствуемой в Италии в течение минимум четырёх столетий.

Чем характерно искусство бельканто (в переводе на русский «прекрасного пения»)? Можно кратко охарактеризовать это искусство как умение владеть только голосом, без драматических приёмов игры на сцене, дать слушателю понять, увидеть мысленным взором всё, что происходит с героем или героиней оперы. Великие русские певцы, такие как Фёдор Шаляпин или Елена Образцова говорили и писали о том, что певец, правильно обученный технике бельканто, может вообще не играть роль, а только петь то, что написано композитором, и этого будет достаточно, хотя они и не отрицали значения чисто актёрского мастерства у оперных певцов. Именно это и делал 100 лет назад Энрико Карузо, стоя на сцене, как вбитый в неё гвоздь, и прибегая к стандартным жестам не слишком большого диапазона. Его голос, его виртуозная вокальная техника покорили мир, и до сих пор о нём помнят как о певце, недавно покинувшем сцену.

Альбина Шагимуратова уже несколько лет поёт главные роли на самых престижных оперных сценах Европы, Америки и России. И в Метрополитан-опере она тоже не в первый раз. Однако реакция публики на её последнее выступление была, тем не менее, необычной. После первой арии зал задрожал от продолжительных аплодисментов. В конце спектакля ей устроили овацию, длившуюся почти пять минут. На сцену под несмолкаемые крики «Браво!» Из зала летели букеты цветов. Такое явление необычно для оперного спектакля, не открывающего сезон и стоящего в ряду прочих в годичном репертуаре. А уж получить цветы от зрителей в Америке - дело и вовсе неслыханное!

Чем же покорила Альбина аудиторию? Вернёмся к некоторым элементам бельканто, которые в этой опере составляют её смысл и цель. Все вокальные партии насыщены труднейшими руладами и трелями, высочайшими нотами и соревнованием певцов с солирующими инструментами оркестра. Все эти приёмы требуют широкого и искусно управляемого дыхания, умения включать черепные, грудные и горловые резонаторы. Сюда же относится умение петь на почти исчезающем звуке пианино и мгновенно переходить в мощное форте, долго держать ноту и манипулировать голосом настолько, что становится вполне возможным соревноваться со скрипкой, кларнетом или флейтой. Это требует высшего мастерства, потому что флейта - инструмент, а не горло и не голосовые связки певца, подверженного эмоциям, усталости и даже болезням. Виртуозность инструмента меньше зависит от всех перечисленных факторов. Этим мастерством Альбина владеет в совершенстве!

И ни в коем случае мы не должны забывать, что одного мастерства и знания приёмов бельканто недостаточно, для того чтобы стать выдающимся оперным певцом или певицей. Самым главным является голос исполнителя! Голос Альбины редкой красоты, чистоты и мощи. Ровный по звучанию на всём диапазоне, гибкий и проникающий в душу и в сознание.

Я услыхал Альбину впервые в 2006 году в оперной cтудии хьюстонской Гранд-оперы. Уже тогда её голос был незабываем, и мне, на слуху у которого были голоса десятков прославленных певцов 20 века, стало ясно, что это необыкновенный по красоте, подвижности и силе голос. Придя домой, я сказал: «Сегодня я слушал певицу, которой вскоре будет принадлежать весь мир».

В роли Лючии я видел Альбину много раз на репетициях и спектаклях в Гранд-опере. Превосходно играла тогда Шагимуратова. Невозможно забыть сцены сумасшествия, когда она спокойно, медленно, как бы во сне проходила мимо стола, накрытого для свадебного пира. Схватив одной рукой скатерть и не меняя направления и скорости движения, она потащила эту скатерть за собой, не замечая падающих блюд, графинов и прочего. Это ли не воплощённое безумие.

Что особенно запомнилось в спектакле 16 марта? Альбине удалось так менять окраску звука, что даже на слух её Лючия - счастливая влюблённая в первой арии - далее превращалась в несчастную и гонимую, и в конце оперы - в сошедшую от горя с ума умирающую женщину. В опере есть момент, когда Лючия поёт в сопровождении флейты. Звук флейты был практически неотличим от звука голоса Альбины. Это высшее мастерство, которое мало кому удаётся. В финальной сцене Альбина достигла невозможного. Я хорошо знаю эту оперу по записям и «живьём». Того, что сделала Альбина в сцене умирания, я не слыхал никогда! Финальная нота, спетая ею на фермате, звучала, как звучит пластинка или магнитофонная запись, когда начинает «плыть» звук. В этом плывущем звуке душа героини прощалась с жизнью, и только такое звучание даёт возможность слушателю почувствовать ужас смерти молодой женщины. Звук не только уменьшался по силе (это элементарно для профессионала), он менял частоту, звучал всё ниже и под конец стал уже не звуком, а слабеющим стоном, почти воем замученной насмерть жертвы. Мне стало страшно и озноб охватил меня - так сильно было воздействие голоса Альбины!
Следует особо отметить, что я слушал этот спектакль дома, по радиотрансляции прямо из театра. Альбину я не видел, и все впечатления, описанные мною, я получил только от звука. Да и смотреть было необязательно, хотя и актёрски Альбина очень хороша.

Пятиминутная овация, крики «браво» и букеты из зала Метрополитан-опера достойно увенчали выдающееся исполнение Альбины Шагимуратовой. В следующем сезоне она снова выступит в Metropolitan в главной роли моцартовской оперы «Похищение из Cераля».