Приехав из Южной Осетии поступать в Петербургскую консерваторию, никому неизвестная абитуриентка под номером 487 (конкурс на вокальное отделение в 2000-м году был «астрономическим»), мечтала сначала просто поступить, а потом, уже будучи студенткой - жить в России, в Европе и петь в лучших оперных театрах. Так и случилось. Сегодня Вероника Джиоева - солистка Большого театра, приглашённая солистка Мариинского и Новосибирского театров. Эта потрясающе красивая, яркая, эффектная, эмоциональная певица - гость хьюстонской Гранд-оперы, где она исполнит партию Донны Эльвиры в опере В.Моцарта «Дон Жуан».

Когда разговариваешь с московскими певцами, сценарий карьеры у них приблизительно одинаковый: консерватория или «Гнесинка», театр им. Станиславского, а потом - свободный профессиональный полёт. Для Вероники Джиоевой «переходным звеном» явился Новосибирский оперный театр. По окончании консерватории она стала лауреатом конкурса Марии Каллас в Афинах в 2005 году. Там её заметил Теодор Курентзис, который был в Новосибирске главным дирижёром, и пригласил в театр, обещая все главные роли. И, надо сказать, обещание сдержал. За годы в новосибирском театре Вероника Джиоева спела Виолетту в «Травиате», Графиню в «Фигаро», Елизавету в «Дон Карлосе», Фьордилиджи в «Так поступают все женщины», Мими и Мюзетту в «Богеме». «Я благодарна Теодору за то, что он поверил в меня и возможности моего голоса. Мы продолжаем наше сотрудничество, и я в предвкушении следующего выступления под руководством Курентзиса - это будет «Requiem» Верди в Мадриде», - рассказывает певица.

Репертуар её сольных концертов - Пуччини, Верди, Доницетти и Моцарт. Но благодаря мужу певицы - дирижёру Алиму Шахмаметьеву, которого Вероника называет «самый главный мой дирижёр», появились интересные тематические программы. Одна из них - романсы Рахманинова, Римского-Корсакова, Чайковского, которые впервые были исполнены в сопровождении оркестра. «Алим - также мой менеджер, он ведёт мои дела, разбирает «бумажную» сторону контрактов. Он очень разумный человек, который периодически возвращает меня к реальности», - говорит певица.

Вероника считает, что современная примадонна, в первую очередь - хорошо поющая, владеющая голосом, дыханием: «Сегодня мне совершенно невозможно представить вторую Кабалье. Чем больше я слушаю её, тем больше убеждаюсь, что эта певица - будто бы иная планета, настолько недостижима высота её таланта. Из современных певиц я никого не могу поставить рядом. Когда начинаешь учить партию, обязательно слушаешь мастеров прошлого, а не современных исполнительниц. Все нынче погнались за внешностью, фигурой. Конечно, к современным певицам предъявляют жёсткие требования. Я и сама слежу за своей внешнестью. Но красивое пение - это главное.

Я много занимаюсь, слушаю записи, ищу возможности поучиться у выдающихся педагогов, дирижёров, концертмейстеров. У меня постоянная потребность учиться. Если ко мне нет замечаний во время репетиции, то я начинаю, буквально, сходить с ума. Надеюсь, что этот процесс поисков в музыке не прекратится».

После телеконкурса «Большая опера», победительницей которого Вероника стала в 2011 году, она снискала похвалу знаменитого оперного педагога Дмитрия Вдовина. «У него удивительное чутьё на певцов, - заметила Вероника. - Каждый из его студентов - талант. У нас сложились тёплые отношения. Я и сама взяла у него несколько уроков и была потрясена его музыкальностью. Каждый раз, когда пою в Москве, я спрашиваю Вдовина, сможет ли он прийти на мой спектакль или концерт. Мне очень важно его мнение, в том числе и в выборе партий».

Как ни странно, от многих партий певица пока отказывается: «Люди смотрят на мою внешность и предлагают спеть Тоску, Мадам Баттерфлай и даже Кармен и Амнерис. Со временем это будет подходить по голосу, а сейчас к чему спешить? Что я буду петь в 45 лет, к примеру? Я считаю, если в голосе есть лирические краски, надо этим пользоваться».

У певицы густой, насыщенный голос, так что некоторые считают, что она меццо-сопрано, но поёт сопрановый репертуар по причине большого диапазона. Конечно, Вероника иногда исполняет партии высокого меццо-сопрано - Кармен, Далилу, но предпочитает петь лирические сопрановые партии - Марфу в «Царской невесте», Виолетту Валери.

«Я считаю, что певец должен красками своего голоса передавать характер музыки, а излишнее кривляние, пение лёжа и подобные «трюки» - не имеют ни малейшей выразительности. Умение своим тембром показать все оттенки партии - вот это искусство. К примеру, у Марии Каллас был далеко несовершенный голос, но в то же время он был настолько богат тембральными красками, что это завораживало и заставляло сопереживать её пению».

Оперные певцы - такой «товар», который нравится не всем. Известен же случай, когда враждовали две партии - «калласисты» и «тебальдисты» - поклонники Марии Каллас и Ренаты Тебальди - двух величайших певиц. В 18 веке таких «околооперных баталий» было и того больше. «Я не стараюсь понравиться всем без исключения, - говорит Вероника Джиоева, - у меня достаточно поклонников и достаточно интересных выступлений с выдающимися дирижёрами, с лучшими оркестрами. Что ещё нужно для счастья?»
О хьюстонской Гранд-опере Вероника слышала давно. Самые лучшие отзывы были от Альбины Шагимуратовой, с которой они пели вместе на премьере «Руслана и Людмилы» в Большом театре (Альбина - в роли Людмилы, Вероника - Гориславы).

«Хотя я пела в Лос-Анджелесе и на фестивале в Гонолулу, считаю Хьюстон моим первым серьёзным американским ангажементом. Подумать только, какое удачное начало моей «американской мечты» - в великолепном театре, в превосходной роли и с таким маститым дирижёром, как маэстро Тревор Пиннок. Партия Донны Эльвиры, по словам Вероники, идеально подходит ей по голосу и темпераменту.

«Меня порадовала хьюстонская постановка - с классической сценографией и красивыми костюмами. Совсем по-другому себя чувствуешь и поёшь в корсете, - сказала Вероника, -Я за классику! Моцарт должен быть Моцартом. Когда я беседую со зрителями после спектаклей, люди часто говорят, что от оперы они ожидают чуда и красоты, а тяжёлые «депрессивные» постановки их расстраивают».

Кстати, хьюстонскому дебюту певицы предшествовало участие в постановке «Дон Жуана» в Большом театре с режиссурой Дмитрия Чернякова. Солисты пели «барочным» звуком - по велению дирижёра (Теодора Курентзиса). «В хьюстонской постановке мне приходится как бы заново настраивать звук своего голоса», - говорит певица.

Со времён Моцарта и Да Понте (не говоря уже о Тирсо де Молина, Мольере и Гольдони) образ севильского обольстителя сильно изменился. Как ни вспомнить «Дон Жуана» Йоханнеса Шаафа с его жестокостью и откровенно «некрофильской» цитатой из фильма Питера Гринуэя «Повар, вор, его жена и её любовник» в финале и более современный «Дон Жуан» а-ля Пазолини Дмитрия Чернякова, где главный герой становится жертвой (!) похотливых родственниц.

В Хьюстоне мы увидим традиционную постановку режиссёра Харри Сильверстайна, ту самую, которую показывали в Хьюстоне в 2006 году (с Мариушем Квеченем и Анной-Марией Мартинез). Вероника Джиоева охарактеризовала Харри Сильверстайна как «замечательного режиссёра с чутким пониманием музыки Моцарта».

Читателям «Нашего Техаса» певица пожелала, чтобы всё неприятное осталось в старом году, а их любовь к оперному искусству росла и передавалась их детям.

Опера «Дон Жуан» с участием Вероники Джиоевой будет показана в хьюстонской Гранд-опере 2, 5 и 8 февраля в 7:30 вечера, а 10 февраля – в 2:00 дня.

До встречи в опере.