«Свадьба Фигаро» в HGO

«Я сейчас вернулся из Opera Comique, где вторично слушал «Свадьбу Фигаро», и если ещё будут давать, то пойду ещё, ещё и ещё! Боже, до чего же эта музыка божественно хороша…»
(П. И. Чайковский)

В сотрудничестве с либреттистом Лоренцо да Понте В.А. Моцарт написал три величайших произведения в истории оперы: «Свадьба Фигаро», «Дон Жуан» и «Так поступают все женщины» - музыку, которая обнажила человеческие чувства до такой степени, которая не была доступна никому доселе.

Моцарт познакомился с аббатом Лоренцо да Понте, разносторонне образованным человеком и талантливым поэтом-либреттистом, в 1786 г. Композитор хотел создать оперу вроде «Севильского цирюльника» А. Паэзиелло, написанную по комедии Бомарше. Она пользовалась чрезвычайной популярностью - театр всегда был полным. Внимание Моцарта и да Понте привлекла пьеса того же автора - «Безумный день или Женитьба Фигаро» - из неё опера получилась бы не хуже, но вот беда: постановка этой пьесы на сценах австрийских театров была запрещена цензурой.

Отношение к «Свадьбе Фигаро» в обществе было что ни на есть негативным. Многие считали её пьесой дурного вкуса, оскорбительной для императора и других знатных людей. И верно, разве могла знать согласиться с тем, что слуга Фигаро постоянно оставлял в дураках своего хозяина графа Альмавиву! К тому же отец Моцарта писал ему, что «Фигаро» - скучнейшая пьеса и лишь настоящему гению под силу создать эффектное либретто из подобных нудных рассуждений и сюжетной суетни. Но всё же слияние гениев Моцарта и да Понте превратило запутанный сюжет Бомарше в легкое, оживленное, непрерывное действо.

Идея создания оперы на сюжет знаменитой пьесы Бомарше в условиях реакции, царившей в Австрии, была чрезвычайно смелой. Опера создавалась в полнейшем секрете. Когда партитура была почти закончена, да Понте явился к императору Иосифу II с текстом либретто и пустил в ход всю свою дипломатию и красноречие. Он сделал всё, чтобы император разрешил постановку, заверив, что сделал из «Фигаро» комедию любовных интриг, а никак не политический памфлет. Либреттист сократил всё то, что могло бы шокировать благородную венскую публику, одним словом, превратил острую комедию Бомарше в невинный и весёлый сюжет для оперы. Но даже если опустить все политические намеки, то все равно слуга Фигаро всегда обводит вокруг пальца своего хозяина - графа Альмавиву. Однако да Понте убедил Иосифа II в том, что опера совершенно безопасна, музыка полна всяческих достоинств и красот, а также намекнул на тонкий музыкальный вкус императора - и согласие на постановку было дано.

На репетициях и певцы, и оркестранты в восторге кричали: «Да здравствует великий Моцарт!» Премьера новой оперы состоялась 1 мая 1786 г. Успех был ошеломляющий. Многие арии по желанию публики приходилось повторять на бис. Но враги Моцарта не дремали и всё-таки добились снятия оперы с репертуара. Через семь месяцев, в декабре 1786 года вслед за венской премьерой оперу поставили в Праге, где она имела триумфальный успех. С этого момента начинается вечная жизнь «Свадьбы Фигаро». Мелодии из оперы звучали повсюду: на улицах и площадях, в трактирах и на танцевальных вечеринках. Их перекладывали для различных ансамблей, превращали в бытовые танцы. Слепцы и странствующие музыканты, стремясь собрать вокруг себя побольше слушателей, охотно исполняли арию Фигаро, романс Керубино и другие отрывки из моцартовской оперы. Музыка «Фигаро» стала народной. Опера обошла сцены едва ли не всех музыкальных театров мира. В России её впервые услышали в 1815 году в исполнении Петербургской немецкой оперной труппы. На русском языке в переводе П. И. Чайковского опера была впервые исполнена в Москве 5 мая 1876 года силами студентов консерватории.

«Свадьба Фигаро» - это тот идеал, о котором мечтает практически любой современный оперный композитор. Неразрывное слияние музыки и драмы, яркие живые персонажи, динамика и замечательное либретто, в котором, несмотря на длинноты, нет повторов и лишних слов - одна лишь чистая экспрессия. Лоренцо да Понте был не только великим драматургом, но и первоклассным драматическим поэтом. Его либретто написаны на блестящем, фонетически красочном итальянском языке. Да Понте давал моментальную яркую характеристику персонажей. Зрители мгновенно втягивались в действие и в мысли и эмоции тех, кто на сцене казались живыми людьми.
«Свадьба Фигаро» написана в традициях итальянской оперы- буфф. Но в её рамки на самом деле не сильно вписывается. Сюжет, изобилующий комическими столкновениями, недоразумениями, неузнаваниями, переодеваниями, типичен для жанра. Но буффонные персонажи оттеснены на второй план, комические ситуации часто несут в себе подспудный драматизм.

Спектакль шведского режиссёра Горана Ярвефельта на сцене Хьюстонской гранд-оперы сделан просто и остроумно, без «модных штучек» и акцентов на психологизм. Вы не найдёте там ни женщину, сошедшую с картины Делакруа «Свобода на баррикадах», которая размахивает флагом в финале спектакля, ни графских развалин дома Альмавивы, выставленного на продажу, ни глумления над ролью Керубино - как любят делать новомодные режиссёры. Зрители увидели адекватное и абсолютно классическое воплощение оперы, где исполнители чувствовали себя на сцене комфортно и полностью отдавались игре.

Лучше всех показал себя итальянский бас-баритон Лука Пизарони в роли графа Альмавивы. У певца красивый, богатый красками голос, тонкое чувство стиля и прекрасные внешние данные. Роль графа получилась крайне притягательной. Казалось, что этот властный благородный господин имеет полное право владеть всем, включая и «право первой ночи», которое он отчаянно отстаивает по сюжету. В связи с этим акценты в опере парадоксально сдвинулись, и вместо того чтобы потешаться над графом, на которого валятся все шишки, зритель ему сочувствовал.

Патрику Карфицци в заглавной роли, к сожалению, не хватило темперамента для воплощения Фигаро. Он пел хорошо, но играл как-то «без огонька» и подчас даже чересчур серьёзно.

Очаровательная Адриана Кучерова в роли Сюзанны была очень органична. У певицы лёгкий, полётный голос и естественная актёрская пластика.

Графиня - Елли Денн - пела и играла неярко. Её Розина выглядела серой мышкой, а так быть не должно: вспомните Розину в «Севильском цирюльнике» - это же один и тот же персонаж!

Керубино - один из самых обаятельных моцартовских образов, в котором композитор, по существу, изобразил самого себя в юности. Партия юного пажа, вулканически переживающего наступление половой зрелости, поручена Моцартом сопрано. Мари Леноррманд, втиснутая в узкий камзольчик и панталоны, старательно изображала подростковую пылкость. Надо сказать, ей это удалось, хотя голос певицы звучал намного выигрышней в ариях, чем в речитативах.

Действие оперы вошло в ритм не сразу. Трудность заключается в том, что с самых первых нот первой картины надо играть «на всю катушку». Заиграли по-настоящему лишь тогда, когда на сцене появились Марселина с Бартоло, а за ними и прохиндей дон Базилио. Тройка старых авантюристов заметно оживила действие и насмешила зал, к тому же все трое пели превосходно.

Доктор Бартоло в исполнении Карло Лепоре рокотал басами в комическом негодовании и мастерски чеканил скороговорки. Сюзанна Ментцер была превосходна - Марселина в её исполнении была кокетливой, вовсю молодящейся дамой с повадками старухи Шапокляк. Госпожа Ментцер - обладательница красивого голоса и выдающаяся драматическая актриса, по праву считается любимицей Хьюстона. Остроумной режиссёрской находкой был дон Базилио, одетый в старый залатанный сюртучок и дырявые чулки («остатки былой роскоши»), в парике, с которого отчаянно сыпалась пудра и который он пудрил всё больше и больше. Тенор Джон Колбер подключил к партии «кошачьи» интонации, отчего его дон Базилио стал ещё более хитрющим и противненьким.

Все небольшие роли и хор также произвели хорошее впечатление. Спектакль имел радостный успех и нашёл положительный отклик у зрителей. После спектакля публика горячо принимала музыкантов и долго кричала «Браво!». Хотелось, чтобы это «Безумный день» продлился. Хотелось крикнуть, как кричали на самой первой репетиции оперы : «Браво, великий Моцарт!»

До встречи в опере.