Слушать, как Игорь Бутман рассказывает свои замечательные истории, можно часами - проверено на себе. А слушать, как он играет на саксофоне, можно годами и десятилетиями. Тоже проверено - и не только мной, но и, простите за невольный пафос, сотнями тысяч поклонников на всех континентах.

Еще будучи студентом, Бутман попал в ансамбль Давида Голощекина и работал с ним в валютном баре гостиницы «Москва». Это было натурально прорубленное окно в Европу. В баре музыканты запросто знакомились с иностранцами, которые потом присылали им редкие пластинки. Именно там Бутман свел знакомство с очень миленькой финской девушкой и получил от нее в подарок ярко-красную рубашку, которую носил несколько лет. Девушка оказалась необычной: как-то она просидела на концерте четыре часа подряд, а когда Бутман привел ее домой и нежно поцеловал, тут же хлопнулась в обморок. После чего решительно заявила: ты такой же, как все! И музыканта навсегда покинула.

* * *

Помимо ансамбля Голощекина Бутман играл и в «Популярной механике» Курехина. Познакомились они еще при поступлении в музыкальное училище. Курехин пришел со своим другом Владимиром Булычевским, саксофонистом и поэтом. И в ожидании вызова на ковер тренировал друга по сольфеджио, пел аккорды, интервалы, которые тот должен был угадывать. Но бедный Булычевский все время путался. Тогда Бутман, который стоял рядом, стал отвечать вместо него. Курехин спрашивает: ты кто такой? Игорь Бутман, саксофонист. Так и познакомились.

Курехин тогда в основном играл авангардную музыку. Во время его выступлений на сцене творилось невообразимое: вместе играли военный и камерный оркестры, причем без режиссуры,
Все решалось на ходу: ты играй то, а ты - вот это…

Впрочем, Бутмана авангардистские поиски Курехина не очень увлекли. Пока тот отчаянно экспериментировал и читал заумные философские труды, Бутман тупо играл гаммы. Тогда он начал выступать с БГ и Цоем. Ездили на подпольную студию во Дворец пионеров, где в обстановке строжайшей секретности записывали рок. Бутмана предварительно инструктировали: надо выйти на три остановки раньше, пройти дворами и смотреть очень внимательно, нет ли слежки. А во Дворец пионеров пропускали не иначе, как по условному стуку.

На этой подпольной студии они и записали странный альбом под названием «Подземная культура»: БГ играл на гитаре, Курехин на аккордеоне, а Бутман на саксофоне. А после, разумеется, дружно пошли в «Сайгон», чтобы пить крепчайший кофе и обсуждать перспективы будущей мировой славы. По соседству с «Сайгоном» располагалась замечательная столовая по кличке «Тошниловка»: в ней подавали лучшую в городе солянку. Бутман, который терпеть не мог маслины, вылавливал их все до единой и передавал Курехину.

* * *

Бутману повезло: имена великих джазменов Бена Гудмана, Чарли Паркера, Геннадия Гольдштейна он слышал с раннего детства. Отец был неплохим музыкантом: играл на фортепиано и барабанах, пел, участвовал в художественной самодеятельности. Он дружил с композитором Борисом Потемкиным, автором шлягера «Наш сосед играет на кларнете и трубе» и даже первым стал его исполнять. А уже потом Потемкин отдал песню Пьехе и ансамблю «Дружба».

Отца Бутмана приглашали в театр Райкина, но он так и не решился сменить профессию. Зато дедушка по маминой линии был профессиональным музыкантом и служил скрипачом в оркестре Мариинского театра. А потом, увлекшись религией, оставил театр и устроился регентом в церковный хор. Поскольку деду запретили селиться в больших городах, он жил сначала в Омске, а потом в Курске. И маленький Игорь писал ему проникновенные письма, в которых доказывал: джазовые музыканты намного лучше классических! Вот тот же Рихтер - ведь он категорически отказался однажды играть на концерте после джазового музыканта Оскара Питерсона! Бедный дедушка был в шоке…

* * *

Сначала Бутман осваивал фортепиано, потом ему купили кларнет. И мальчик ездил из Веселого поселка в музыкальную школу на Невском. Но не меньше музыки обожал хоккей. Попал в команду СКА и тренировался там шесть лет. Часто приезжал с кларнетом на лед, или наоборот, на концерт со спортивной формой. Когда учителя в музыкальной школе узнали, что Игорь занимается таким травмоопасным видом спорта, они были просто в шоке. Но травмы счастливо обошли Бутмана стороной.

В пятнадцать лет Бутман поступил в музыкальное училище имени Мусоргского по классу саксофона к замечательному педагогу Геннадию Гольдштейну. К тому времени юный музыкант понял: он хочет играть именно джаз.

Учеником Бутман был чрезвычайно прилежным. Его мечтой было играть в двадцать раз лучше, чем все остальные. Занимался с утра до позднего вечера, все время слушал пластинки лучших джазовых музыкантов, стараясь повторить их ходы и приемы.

* * *

После училища Бутман устроился в легендарный оркестр Олега Лундстрема. И по молодости очень любил во время концертов перемигиваться с симпатичными девушками. Заметив это, Лундстрем нарочно старался встать так, чтобы заслонить Бутмана от публики.

Однажды на гастролях в день последнего концерта по давней музыкантской традиции устроили обильное застолье. Выпили еще перед концертом, но играли нормально. А когда на сцену вышла Ирина Отиева, в то время солистка у Лундстрема, Бутман выскочил на середину сцены и ударился в пляс. Лундстрем был в шоке - однако номер имел колоссальный успех. И потом, когда они выступали с «Машиной времени», Лундстрем сам подошел и попросил Бутмана, чтобы тот повторил свой зажигательный танец.

А незадолго до ухода из ансамбля Бутман с другом нашли настоящий клад. Вернувшись в гостиницу, увидели бесформенную сумку. А там - бюстгальтер, дезодорант и кошелек, в котором 44 рубля. Но это еще не все! Вскоре в сумке обнаружились два маленьких свертка, в каждом из которых было по шестьсот рублей! Видимо, сумку потеряли советские фарцовщики…

* * *

Со своей будущей женой Бутман познакомился в 1980 году на концерте. Увидел в зале компанию странных барышень в длинных юбках и сразу решил, что они американки. А вы понимаете, чем тогда была Америка для саксофониста, играющего джаз? Ведь все знали, что там самые лучшие джазмены. В советских группах даже существовали определенные градации: «играет, как средний американец», или «играет, как плохой американец».

Бутман подошел к девушкам, познакомился, договорился о свидании. К месту встречи у Александрийского столпа пришла одна Айлин. По-русски она уже немного говорила, поскольку приехала в Питер изучать язык. А Бутман мог чуть-чуть изъясняться по-английски. Прошло совсем немного времени, и он предложил Айлин выйти за него замуж. Она ответила, что должна подумать - и думала ровно пять лет. И как-то, приехав снова в Россию, сама предложила: давай поженимся! К тому времени Бутман был уже довольно известным музыкантом, и в опросах его неизменно называли лучшим саксофонистом страны.

* * *

За океан Бутман уезжал с одной-единственной сумкой, в которой лежали пара трусов, пара носков, и любимые бадминтонные ракетки. Таможенница спрашивает: а что вы свой багаж не оформили? Бутман показывает на свою сумку: а что, это тоже надо оформлять? Женщина была поражена.
- Эта сумка и есть ваш багаж? Вы ведь на постоянное место жительства выезжаете!
- А где подарки жене? Я и сам хороший подарок! - гордо ответил Бутман.
Поселились они с женой в Бостоне, в трехэтажном доме. Соседями на втором этаже были китайцы, и когда Бутман репетировал, они все время просили его играть потише. Бедный Бутман стал завешивать окна в комнате плотными войлочными одеялами. Звук они поглощали хорошо, но сам музыкант очень страдал: на улице тридцать градусов, а он в закупоренной комнате, как в консервной банке, буквально умирал от жары.

Квартиру молодая семья снимала напополам с бывшим бойфрендом Айлин, который оказался очень милым и интеллигентным парнем. Единственный недостаток: держал множество котов, которых Бутман при оказии нещадно бил. Когда те хотели есть, то становились очень ласковыми - а в остальное время нещадно царапались и кусались.

Ностальгия Бутмана стала мучать сразу. Но когда он переехал в новую квартиру, то сразу обнаружил на кухне странную телефонную розетку с незарегистрированным номером. Разумеется, Бутман начал названивать друзьям, разговаривал с ними часами, ставил музыку. Все было прекрасно до тех пор, пока он не услышал в трубке голос незнакомой женщины, которая кому-то горько жаловалась, что ей приходят счета за международные переговоры по десять тысяч долларов. Тогда Бутман розетку замуровал - от греха подальше.

* * *

Когда Бутман уезжал в Америку, его предупреждали многие доброжелатели: мол, великие музыканты, с которыми он познакомился в России, там о нем и не вспомнят. Но, к счастью, этого не произошло. Вскоре после приезда знаменитый джазмен Гровер Вашингтон даже организовал в Филадельфии большую вечеринку в честь Бутмана. А другой великий музыкант, Гарри Бертон помог получить стипендию в школе «Беркли», куда Бутман и поступил благодаря его протекции. И через два года получил диплом концертного саксофониста и композитора.

А в этой школе был очень жесткий устав. Например, к каждому уроку гармонии нужно было написать пьесу. И однажды Бутман прослушал очень плохое произведение, написанное одним из учеников. Он вместе с приятелем, австрийским гитаристом, не выдержал и рассмеялся. Учитель тут же прервал урок и запретил им появляться в классе. Потому что в школе нет звезд, здесь все учатся, и высокомерие по отношению к одноклассникам недопустимо. Пришлось долго и упорно извиняться.

* * *

Со временем Бутман перебрался из Бостона в Нью-Йорк - уже один, без Айлин. Отношения с женой не заладились, она была очень недовольна, что музыканта постоянно нет дома.

Устроился в русский ресторан, где работал три дня в неделю, а остальное время ходил по всевозможным джем-сейшенам, работал в оркестре знаменитого виброфониста Лайема Хэмптона, записал свой сольный альбом. А в 1992 году вернулся в Россию, где и познакомился со своей нынешней женой. Оксана пришла на концерт вместе с другом Бутмана, Сергеем Мазаевым - и сразу произвела не него огромное впечатление. А самой девушке музыкант не очень понравился: она думала, что тот приехал на недельку в Россию и хочет закрутить очередной легкий романчик. А ей, понимаете ли, нужны исключительно серьезные отношения!
Сердце Оксаны дрогнуло только через три года, когда Бутман позвонил ей из Америки, чтобы заранее пригласить на свой концерт в Москве. Он специально написал в ее честь «Вальс для Оксаны». Она поднялась на сцену с букетом, когда Бутман еще не закончил играть, это было очень трогательно…И Бутман перебрался в Москву.

* * *

В Америке у Бутмана осталось множество друзей, и он стал приглашать их на концерты в Россию.
Однажды провожал в Шереметьево чернокожего контрабасиста, и вдруг выяснилось, что у него нет документов на вывоз собственного контрабаса. Таможенники уперлись насмерть: раз инструмент не задекларирован, его нельзя вывозить из страны!

Надо было как-то спасать ситуацию. Бутман говорит: сейчас я буду называть тебя негром (а это ведь в Америке страшное оскорбление!), но ты не обижайся, так надо… Тот закивал головой: делай что хочешь, только помоги! И Бутман подходит к таможенникам и говорит: меня этот негр просто замучил, он ничего не понимает, ни одной бумажки заполнить не может, ума хватает только на то, чтобы на контрабасе пиликать. В таможенниках появилось сочувствие, и они пропустили музыканта, чтобы помочь Бутману… А если бы он сказал правду, что это знаменитый американский джазмен - ничего бы не получилось!

Однажды Бутман летел в Казань с квартетом американских музыкантов. Зашли в самолет, сели, пилоты запускают двигатели - и тут по радио объявляют: уважаемые, мол, граждане, вылет задерживается, потому что у одного из пассажиров убежала кошка. И бедное животное искали по самолету ровно четыре часа! Все кричали «кис-кис», только что сами не мяукали. Решили ищейку запустить, но в тот момент в Домодедово ни одной свободной собаки не оказалось. Бутман говорит летчикам: бог с ней, с кошкой, полетели так! А те отвечают: нельзя, вдруг она куда-нибудь залезет и произойдет короткое замыкание?

Еще был забавный случай, в самолете, на котором Бутман с музыкантами летел из Новосибирска в Краснодар. Какой-то хорошо поддатый гражданин начал приставать к американцам, объясняя, что он их сильно не любит и вообще якобы воевал с ними во Вьетнаме. Особенно досталось двум афроамериканцам. Бутман долго пытался его уговаривать, выпил с ним, душевно поговорил, но тот не унимался. Наконец Бутман не выдержал - и как врежет ему справа в челюсть! Всю ненависть к американцам как рукой сняло.

А как-то американские джазмены собирались лететь на фестиваль, спонсором которого выступали десантные войска. Произошла накладка, и 180 джазистов летели из Москвы в Оренбург на крохотном самолетике для парашютистов. Среди американцев был знаменитый Энди Лаверн, который, с того момента как бросил пить, буквально помешался на чистоте, носил всюду с собой дезинфицирующие спреи и все ими вокруг опрыскивал. Когда Энди увидел самолетик, на котором ему предстояло лететь, он буквально изменился в лице. Но самое страшное оказалось впереди - поскольку в салоне отсутствовало такое важное приспособление гигиены, как туалет. А большинство музыкантов достало водочку, начали выпивать… Потом какая-то предприимчивая негритянка нашла ведро и благополучно справила нужду. Вслед за ней потянулись остальные.

Несчастный любитель чистоты не выпускал из рук свой спрей, опрыскивая им всех подряд. А потом спрей кончился. Бутман ехидно спрашивал: ну как полет, нормально? Лаверн, оскорбленный до глубины души, упрямо молчал…

* * *

Один из самых памятных для Бутмана концертов случился в 1995 году, когда в Москву приехал другой известный саксофонист, Билл Клинтон.

Концерт прошел замечательно: музыканты собирались играть всего одну вещь, а сыграли три, потому что Клинтону очень понравилось, он даже хлопал стоя. После концерта к Бутману подошел помощник Клинтона: с вами хочет поговорить президент. Беседовали без переводчика, Клинтон долго благодарил и очень интересовался, на каком инструменте играет Бутман.

А потом на торжественном ужине, только Бутман сел за столик, к нему подошел официант от полковника Михаила Ивановича Барсукова - был тогда такой помощник у всесильного Коржакова. Перед концертом Барсуков строго предупредил музыканта: мол, если плохо сыграешь, пристрелю. Но Бутман сыграл очень хорошо. Поэтому официант именем Барсукова налил Бутману полный стакан водки. Мол, на саксофоне ты действительно играть умеешь - а как насчет того, чтобы выпить по-нашему, залпом и без закуски?

Обычно Бутман не пьет водку стаканами, но на том президентском ужине пришлось выпить залпом.