Конечно, каждая человеческая судьба уникальна. И всё-таки эмигрант это особая история. У него, ведь, две жизни: одна – там, а другая – здесь. Да ещё перелом между ними.

А в судьбе Тани Стрельцовой были не один перелом и не одна драма. Двадцатый век – «волкодав» - оставил в её душе глубокие шрамы: незабываемое чувство голода в блокадном Ленинграде, лживость легенды о братстве народов, искорёжившая её личную жизнь, трудный путь изгоя — сначала в Англии, а потом в Штатах, семейные раны, непонимание и даже враждебность братьев-эмигрантов. Тут драматического материала хватило бы на телесериал.

Но удивительное дело – «волкодав», хотя и «бросался на плечи», не сломал. Таня через всю жизнь пронесла незлобивость и, скажем так, наивность. Точнее — свежесть взгляда — необходимое и важное для художника качество. Спасительным элексиром послужили женственность и талант. Таня красива. Это обеспечило ей постоянное мужское внимание и восхищение — немаловажный фактор моральной поддержки. Но прежде всего талант. Кто знает, может именно любовь к рисованию помогла девочке Тане пережить блокаду (фотография Тани попала в книгу «Рисуют дети блокады»).

Рисование так и осталось любовью, не став профессией. Профессия доктора Стрельцовой – подземная гидродинамика. Она автор толстенной монографии, изданной Exxon, и многих научных статей. Несмотря на все эти труды, при достаточно долгом знакомстве с Таней замечаешь, что ей всё-таки ближе образная, а не рациональная стихия. Таня долго и, пожалуй, с сопротивлением вникает в хитросплетения мысли, но мгновенно и радостно воспринимает визуальную картину. Поэтому рискну высказать предположение, что Таня только внешне наукоид, а её истинная сущность (так сказать, её «подземная гидродинамика») – художник.

Рисунки Тани, экспонировавшиеся недавно в хьюстонском Музее истории печати, хорошо представляют её творчество. Тем, кто ещё не бывал в этом музее рекомендую посетить. Там, например, есть действующие прессы вроде тех, на которых размножалась Декларация Независимости.

Характерная черта Тани-художника – евразийство. По рисункам сразу виден широкий географический размах её души: тут бизоны и индейцы, и китайские мудрецы, ну и, конечно, русские церкви и российский чертополох. По большей мере её графика отражает путевые зарисовки. Восточная тематика, например, связана с тем, что Таня часто ездит в Китай и очень им увлечена (да и в разрезе Таниных глаз есть какой-то небольшой, но заметный след азиатского раскоса). Её рисунки завораживают, задерживают взгляд, вызывают цепочку ассоциаций. Я горжусь тем, что авторские копии её «Бизонов» и «Чертополоха» украшают гостиную нашей квартиры. Короче, рекомендую: художник Таня Стрельцова.