Интервью с главным дирижером Хьюстонского симфонического оркестра Хансом Графом было обещано администрацией давно, но встретиться с ним не так-то просто. Частые отъезды с выступлениями в качестве приглашенного дирижера, а по возвращении насыщенный репетициями и концертами график почти не оставляли шанса на встречу. Созваниваюсь с г-ном Графом, когда он в коротком отпуске в своей квартире в Зальцбурге. Будучи знакомой с женой маэстро, знаю, что господин Граф говорит по-русски, но никак не ожидаю, что настолько хорошо. К слову сказать, Ханс Граф владеет пятью языками.

Я слышала, что вы занимались в России, расскажите, пожалуйста, как это получилось.

Австрия и Россия всегда были в хороших отношениях, и между нашими странами существовала программа обмена студентами. По этой программе музыкантам можно было попасть на стажировку в Москву или Ленинград. Музыкальная российская школа того времени высоко ценилась в Европе, особенно, класс фортепиано и скрипки. Получив австрийский диплом пианиста и дирижера, я стажировался у Франко Феррара в Италии. В 1972 году приехал на стажировку в Ленинград к Арвидсу Кришевичу Янсонсу, знаменитому дирижеру Ленинградской филармонии. Я знал его и раньше и очень хотел попасть именно к нему, хорошо знаком с его сыном, дирижером Марисом Янсонсом.

Здесь, в Ленинграде я встретился со своей женой Маргаритой и по окончании стажировки увез её с собой в Австрию. В 1979 году я победил на конкурсе имени знаменитого австрийского дирижера Карла Бёма. С этого времени началась моя международная карьера. В 1984 году я стал главным дирижером Зальцбургского симфонического оркестра (Mozarteum Orchestra). С ним я проработал 10 лет. Затем я работал главным дирижером оркестра филармонии Калгари, потом главным дирижером национального оркестра г. Бордо, а с 2001 года возглавляю оркестр Хьюстона.

Трудно ли было прийти в оркестр, в котором 11 лет проработал Кристоф Эшенбах. У многих Хьюстонский симфонический ассоциируется именно с этим дирижером. Как Вас принял коллектив?

Приняли меня очень хорошо. Ведь дирижеры обычно разъезжают, и работа оркестра с новым дирижером – обычная практика. Конечно, совсем другое дело, когда ты приходишь в оркестр главным дирижером, надо хорошо приглядеться друг к другу. В Хьюстоне искали главного дирижера больше 2-х лет – так что это был серьезный и обдуманный выбор. Эшенбах показывал оркестр всему миру, при нем коллектив много гастролировал. Когда я только начал работать, в Хьюстоне все было хорошо: не было урагана Алисон, не было 11 сентября, аферы с Энроном – все эти трагедии произошли чуть позже. Но они очень сильно сказались на финансовом положении оркестра. Нам пока еще трудно выезжать на гастроли в Нью-Йорк или Европу. У нас, к примеру, было назначено 3 концерта в Вене, их пришлось отменить. Но времена меняются, я уверен, что вскоре мы сможем активно гастролировать.

Я так понимаю, что в этом году в оркестре произошли большие перемены. Пришли новые солисты, расскажите, пожалуйста, об этом.

Нет, перемены в составе произошли не в этом году. Они происходят уже в течение последних 3-х лет. Вы, наверное, помните, что у нас была очень короткая забастовка. После этой забастовки некоторые музыканты (3 - 4 человека) не захотели оставаться – они ушли и нашли себе другую работу. Кроме того, наш концертмейстер виолончели ушел в Кливленд, другой музыкант ушел в Филадельфию.

Это связано с более высокой зарплатой?

Не только. Хьюстонский оркестр – в числе отличных оркестров США. Кливлендский оркестр - один из ведущих оркестров мира. Перейти туда - это как уйти из Большого театра в заслуженный коллектив Ленинградской филармонии. В Америке 5 таких выдающихся музыкальных коллективов: Чикаго, Кливленд, Бостон, Нью-Йорк и Филадельфия. Эти оркестры совершенно особенные. Таким образом, мы потеряли двух человек, еще несколько ушли на пенсию. В мае уходит на пенсию концертмейстер скрипки – Урий Пианка. На его место будет объявлен конкурс – это необыкновенно важное место в оркестре, так что нам нужен достойный музыкант.

У нас был очень серьезный конкурс на место концертмейстера виолончели, и новый музыкант выбран и начнет работать в сентябре, он переезжает к нам из Нью-Йорка. Так и с первой трубой, и с первым фаготом. У нас, конечно, обновления, но в этом нет ничего необычного, ведь в коллективе почти 100 человек, так что всегда должны происходить какие-то обновлениия и перемены.

В программе оркестра много русской музыки. Скажите, пожалуйста, что Вас с ней связывает.

Я учился в России, имел возможность глубоко вникнуть в русскую музыку и, конечно же, её полюбить. Средняя Европа до сих пор недооценивает гениальность Шостаковича или считает, что Чайковский, например, – композитор не на уровне Брамса. Это все глупости. Я считаю Шостаковича одним из самых великих композиторов, а Чайковского гениальным.

В этом году у нас в программе достаточно много русской музыки. Одним из самых значительных событий этого сезона станет «Александр Невский». 40-минутная контата Прокофьева из «Невского» исполняется довольно часто. Мы же будем играть полностью оригинальную музыку к кинофильму. Представьте себе оркестр из 100 музыкантов, 160 человек хора будут сопровождать показ гениального фильма Эйзенштейна. Нам предоставили прекрасного качества пленку, хранящуюся в Вашингтоне в центре Кеннеди. Такое событие нельзя пропустить.

В конце сезона у нас будет «Жар-птица» Игоря Стравинского. Опять же – не сюита, а полностью музыка ко всему балету, что в концертном варианте исполняется редко.

Какие планы на следующий сезон, и что самое важное.

Один из самых больших проектов – это «Электра» Рихарда Штрауса. Прозвучит опера в концертном исполнении. Потом, конечно, будет много музыки Дмитрия Шостаковича. 25 сентября 2006 года отмечается 100-летие со дня рождения великого композитора. Я хочу в течение этих лет играть как можно больше симфоний Шостаковича (их 15 – всех, конечно, не исполнить, но мы будем стараться) и не только симфоний, но и сольные концерты, и вокальные произведения.

Еще у нас в репертуаре всегда Прокофьев. Как обычно, будем много играть Чайковского. В новом сезоне мы, наконец, исполним его «Патетическую» симфонию и симфоническую балладу «Воевода» - очень красивое произведение по поэме Пушкина. Будем, конечно, играть первый концерт Чайковского для фортепиано, я не считаю это большим достижением нашего русского репертуара – этот концерт играют все. А вот прекрасное произведение «Воевода» не исполняют почти никогда.

Бываете ли Вы в России и как часто?

Раньше я бывал там довольно часто. Меня несколько раз приглашали дирижировать оркестром Ленинградской филармонии. Возможно, в этом году в октябре я поеду в Москву дирижировать Национальным филармоническим оркестром России – для меня такое приглашение очень привлекательно. Это что касается работы. Вне работы, мы иногда приезжаем в Брянск на родину мой жены, там мы отдыхаем. Но так как у меня довольно мало свободного времени, то такие поездки очень редки.

Что бы вы хотели сказать нашим читателям.

Я высоко ценю мнение русской публики Хьюстона. Ведь русская публика – это эрудированные, образованные люди. Поэтому для меня очень важно, чтобы они приходили на наши концерты. Уверен, что предстоящий концерт, где будет исполняться «Александр Невский», понравится.