Флешмоб, подхваченный у Огненной Тигры.
Очень правильный, кстати, флешмоб. Потому что я много раз писала о беллидансе, концертах, подготовке, но ни разу не рассказала о своей студии.
Исправляюсь.
В эту студию я пришла в сентябре 2009 года. Дитенышу исполнилось на тот момент 8 месяцев, и я, одуревшая от сидения в четырех стенах, была нереально счастлива возможности куда-то сбежать из дома.
Для меня главным критерием выбора студии было: а) близость к дому, и б) начало занятий не позже 19 ч. Самая-самая ближайшая студия оказалась не по карману, а вот та, где сейчас занимаюсь – очень даже бюджетная. На данный момент у нас едва ли не минимальная цена по Москве. Регалии педагога, возможность выступлений эт сетера меня на тот момент мало волновали.
Отправляясь на занятие, я всегда беру с собой КПК или блокнот. Двадцать минут, что я еду в трамвае, позволяют мне начеркать несколько абзацев прозы или прочесть кусочек интересной книги.
Обычно я прихожу или первой, или одновременно с нашей МаринСанной. До занятия мы успеваем немного поболтать, пока переодеваемся, а еще я люблю пару минут в тишине потанцевать одной, пока не подошли остальные.
Мы занимаемся в подвале небольшого досугового центра на самой окраине. Летом там сделали ремонт, повесили большие зеркала, так что зал у нас теперь очень уютный. Кроме нашей группы, там занимаются еще малыши, тоже какая-то хореография. Раньше еще были то ли бальники, то ли фламенко, но быстро сбежали (подозреваю, из-за нерентабельности).
Пару слов об одежде. У меня два топа – один черный типа «болеро» (бесстыдно короткий, едва прикрывает то, что положено) и синий, стрейчевый, в котором я обычно занимаюсь. Лосины черные, с гламурными стразиками, есть еще синие штаны, но они с обильной вышивкой, поэтому в них танцевать тяжело. На бедра повязываю серебряный платок с нитями (выпросила у мамы), на ногах – белые (хотя какие они белые, давно уже рыже-серые) чешки.
В семь часов мы начинаем, независимо от количества народа в зале. Обычно приходит человек пять-семь. Это очень удобно, можно не толкаться и не бояться кому-то нечаянно заехать рукой по лицу. Кстати, разброс по возрасту у нас нехилый – от девочек 12-ти лет до бабушек под 70. И всем нравится!
Первые двадцать минут – разминка под веселенькую арабскую попсу. Бедра, шея, руки, плечи, кисти – все идет в дело. Раньше танцев было меньше, а разминка длиннее. Теперь наоборот.
Потом начинаем разбирать новый танец. Это и хорошо, и плохо. Плохо то, что мы практически перестали учить новые элементы. За два года мы выучили только базовые движения и прошли единственный аксессуар – платок. Меня это настолько огорчает, что я неоднократно подумывала сменить школу. Ну а толку заниматься, если я не вижу прогресса? А хорошо – это то, что МаринСанна все время что-то изобретает, фонтанирует идеями. Вот сейчас, открою большой секрет, мы разучиваем «Африкану» - что-то вроде племенного танца папуасов. Дико заводной и энергичный танец. Думаю, зрители на концерте будут в шоке от наших прыжков по сцене. Вот такие мы нетривиальные беллидансеры.
Ну а напоследок, за пять минут до окончания, мы танцуем уже «старенькое». Чисто для удовольствия и освежения в памяти.
Еще важный факт – у нас на занятиях очень дружелюбная атмосфера. Мы общаемся до и после занятий, улыбаемся, шутим, наши возрастные тетки так сдружились, что бегают друг к другу в гости (потому что половина живет в соседних с центром домах). Не бывает ссор, споров из-за того, кому где встать, кому какие партии танцевать. Практически все ходят заниматься не ради карьеры – этому учат в более престижных школах танца – а для души. И, как ни печально это осознавать, я понимаю, что тут я уже достигла своего потолка и выше уже не заберусь.
После занятия я снова сажусь в трамвай и еду домой. Ноги приятно гудят, во всем теле «приятная гибкость образовалась» (с), и кажется, что я могу сейчас оттанцевать еще один час безо всякого усилия.
